А еще у меня есть степень по истории и социологии.
– Вам нравится учиться?
– Это позволяет мне не умереть от скуки.
– Вы заставляете меня чувствовать себя рядом с вами недоумком, – князь был явно изумлен неожиданно открывшимися способностями Мелиссы. – Я, правда, учился в Оксфорде, но с большим трудом переходил с курса на курс.
– Вы слишком скромничаете. Насколько мне известно, вы были в первой Двадцатке выпускников. И вдобавок, насколько мне известно, выступали на Олимпиаде?
– Что еще вы обо мне знаете?
– Больше ничего.
Самое время рассказать ей про Элизу, подумал князь, но тут же отбросил эту мысль. Не слишком благородно рассказывать жене о своей любимой.
– Я видела, как вы возвращались во дворец утром накануне свадьбы, – тихо сказала Мелисса.
– Утром? – повторил он.
– На рассвете. Я знаю, что вы были у графини Брин.
– Я и не подозревал, что вы видели меня.
– Это вышло случайно. Я стояла у окна, когда вы приехали, – помедлив, она добавила: – Вы собираетесь встречаться с ней и дальше?
– Я уже говорил вам об этом. Ничего не изменилось. Впрочем нет, кое-что все-таки изменилось. Мелисса, мне кажется будет лучше, если мы попробуем стать друзьями.
Наступила тишина. Потом он почувствовал, что Мелисса взяла его руки в свои. Он посмотрел на них. Ногти были без лака и коротко подстрижены. Он вспомнил длинные ногти Элизы, ее пальцы, унизанные кольцами. На пальцах Мелиссы не было украшений, только небольшие часики на изящном запястье.
– Вы стараетесь выглядеть скромно, – сказал он. – При вашем богатстве это, по меньшей мере, странно.
– Считайте это извращенной формой снобизма. Она снова быстро нашлась с ответом, лишний раз напомнив князю, что он имеет дело с весьма умной девушкой.
– Жаль, что вы унаследовали ваше богатство, Мелисса. Мне кажется, вам больше понравилось бы самой сколотить состояние.
– Возможно, у меня ничего бы не вышло.
– Обязательно бы вышло.
– Это комплимент или оскорбление?
– Сам не знаю.
– Что ж, по крайней мере, вы честны.
Он шутливо поклонился.
– Рад угодить, Ваше Высочество!
Она засмеялась.
– Приходите ко мне завтра. Если день будет солнечным, вы сможете взять меня на прогулку.
К концу недели Мелисса окончательно поправилась. Князь держался с ней приветливо, но иногда, даже посередине разговора, уходил в себя. Она понимала, что в такие моменты он вспоминает Элизу. И все же он оказался отличным компаньоном, прекрасно знающим природу окрестных гор и способным часами увлекательно рассказывать о населяющих их животных. Но гораздо больше Мелиссу удивила любовь князя к музыке. Его любимыми композиторами были Бетховен и Моцарт, но часто они слушали произведения современных авторов, особенно Берга и Ганса Вернера Хенца. Вдобавок Луи прекрасно играл на пианино, Мелиссе это особенно нравилось.
– Я совершенно не способна к музыке, – призналась она однажды, после того, как он весь вечер играл ей Бетховена, а потом исполнил собственное произведение. Оно было очень ярким, но почему-то в нем слышались нотки грусти.
– А у вас был хороший учитель?
– Лучший, – усмехнулась она. – Профессор Парижской консерватории прилетал ко мне каждую неделю, пока не упросил дядю прекратить это издевательство. Издевательство над ним, разумеется, – добавила она.
Князь откинул голову и заразительно расхохотался. Звук его смеха наполнил Мелиссу необъяснимым волнением, и, чтобы справиться собой, она отошла от пианино и уселась на кушетку.
– Пожалуйста, поиграйте еще.
Князь заиграл другое свое произведение. Как и первое, оно было полно печали, и Мелисса с удивлением почувствовала, что ее глаза наполняются слезами. Она повернула голову, чтобы князь, случайно взглянув на нее, не заметил бы ее состояния. Комната освещалась приглушенным светом ламп, создающим очень интимную обстановку. Какое прекрасное место для медового месяца, подумала Мелисса, не для такого, как у них, а для полного настоящей любви.
Она почувствовала дрожь в руках и сильно сжала их. Как бездарно она потратит несколько лет своей жизни. Если бы она смогла отказать сэру Дональду! Хотя, с другой стороны, что она делала бы сейчас? Принимала гостей на очередной светской вечеринке или летала бы по всему свету, навещая друзей? Насколько близки ее друзья, где кончается их дружба и начинается интерес к ее положению? Такие вопросы постоянно встают перед ней и не позволяют сблизиться с людьми по-настоящему. Очевидно, у Луи те же проблемы, но она инстинктивно чувствовала, что он никогда не сомневался таким образом по поводу Элизы. Влюбленный мужчина – глупый мужчина.
Князь закончил играть и, подойдя, сел рядом с ней.
– Я не усыпил вас своей музыкой? – мягко спросил он.
– Нет, что вы. Я думала о вашей жизни. Она так похожа на мою.
Князь сразу понял, что она имеет в виду.
– Да, мы с вами несем тяжелое бремя. У вас – богатство, у меня – власть. Нам пришлось учиться нести его с достоинством.
– Приходится, – поправила она его. – В таком деле прошедшее время не уместно.
– Вы правы, – согласился он. – У нас впереди еще много трудностей.
– Когда мы уедем отсюда?
– В субботу утром. На понедельник назначено заседание кабинета министров, мне нужно там присутствовать.
У него будет свободное воскресенье, день, который он проведет с Элизой. Эта мысль оказалась настолько болезненной, что она вскочила на ноги.
– Спокойной ночи, Луи, – пробормотала она и выскочила из комнаты.
Она пробежала половину лестницы, когда князь окликнул ее. Остановившись, она перегнулась через перила и увидела, что он стоит задрав голову и на его лице написано недоумение.
– Что-то не так?
– Все в порядке.
– Тогда почему вы убежали?
Она покачал головой, но промолчала, и он молниеносно взлетел к ней по лестнице. Он похож на юношу, спешащего к своей первой возлюбленной, неожиданно подумала Мелисса. Она постаралась отбросить эту мысль, но у нее ничего не вышло.
– Все в порядке, Луи, – повторила она. – Не стоит беспокоиться.
– С вами все в порядке?
– Я просто устала. Спокойной ночи, – сказала она и, повернувшись, побежала в спальню.
Она быстро разделась и прыгнула в постель, но образ Луи стоял у нее перед глазами. Она никак не могла отделаться от этого. Она представила, что сейчас он войдет в комнату и ляжет рядом с ней, нежно улыбнется и…
– Нет! – закричала она. – Я не люблю его. Не люблю!
Но она понимала, что это неправда. Когда она впервые увидела Луи, то была очарована его красотой, и позже ее все более тянуло к нему. Он был красив, отлично сложен, многое знал и умел поддерживать беседу, и главное – он был честен с нею. Мелисса вздохнула. Честность. Странно, что она считает честным человека, который женился на ней, хотя любит другую. И все же горькая правда лучше сладкой лжи. Мелисса зарылась лицом в подушку. Она знала, что большинство знакомых мужчин считает ее привлекательной. Считается, что все мужчины любят высоких блондинок, но это не более, чем сказки. Элизе просто повезло, что она первой встретила князя. Однако похоже, что графиня считает это само собой разумеющимся.
Слезы текли по щекам Мелиссы, но она не вытирала их. Бедный Луи! Он слишком ценит свою свободу, и разве смеет она признаться ему в любви? Мелисса почти услышала, как он говорит ей: "Что ж, вы имеете право любить меня"
Воображаемые слова полоснули ее по сердцу, словно нож. Он не должен узнать правду. Никогда.
В ту ночь Мелиссе так и не удалось заснуть. Любовь, которую она испытывала к Луи, оказалась для нее совершенно новым чувством. У нее был опыт общения с мужчинами, но ни разу дело не зашло так далеко, чтобы всерьез рассматривать возможность брака. Но ее чувство к Луи было другим. Ей хотелось любить и быть любимой, хотелось делить с ним печали и радости, хотелось защищать его.
Когда ее родители умерли, она была еще совсем маленькой, но навсегда запомнила те неразрывные узы, что были между ними. Эта связь, крепче которой нельзя и придумать, проистекала в равной мере из душевной и физической близости. Генри Бентон любил свою сестру и был готов положить к ее ногам весь мир. Конечно, он предлагал ее мужу легкую и денежную работу, но тот отвечал неизменным отказом, предпочитая заниматься любимой антропологией. Зато, благодаря частым экспедициям, в которые Джон Поувелл всегда ездил с женой, Генри Бентон смог настоять, чтобы племянница жила с ним.
А после трагической смерти родителей Мелисса совсем перебралась к нему, и он ввел ее в мир финансов и бизнеса, в котором все подчинялось законам, установленным им – законам более строгим, чем любые другие. Мелисса согласилась принять фамилию дяди и продолжить его дело, но ей всегда хотелось встретить в своей жизни мужчину, который бы, как ее отец, не связывал успех с количеством заработанных денег.
Поначалу ее насторожила кажущаяся страсть Луи к деньгам, но потом она поняла, что за этим кроется осознание долга перед страной. Однажды он сказал, что если бы мог, то стал бы врачом. Он даже признался, что под руководством одного известного врача сумел стать бакалавром медицины, но ему пришлось забросить любимое дело из-за возросших государственных обязанностей.
Хорошо, что Мотавии приходится бороться за независимость, иначе они с Луи никогда бы не встретились. Впрочем – нет, скорее всего, встреча состоялась бы, все-таки они оба принадлежат к одному весьма узкому кругу, но он никогда бы не женился на ней. Он бы уже был женат на Элизе.
Имя этой женщины, вторгшееся в мысли, заставило Мелиссу вздрогнуть. Как слеп Луи! Неужели он не может разглядеть сущность графини под ее бархатной оболочкой? Впрочем, ее жесткость он может расценивать как силу, а ее амбиции считать проявлением патриотизма.
А может, это она слепа в своей любви к нему? Может его грызет жажда власти, и он готов пойти на все, лишь бы его страна вошла в число самых влиятельных Западных государств? Хотя вряд ли, тогда бы он избрал более легкий путь и попросил бы помощи Словении, войдя в Восточный блок и заставив тем самым считаться с собой страны Запада. Вместо этого он пошел по трудному, но благородному пути – принес в жертву своей стране личное счастье. Если он не обманывается по поводу месторождений, его план скорее всего исполнится. Но если он проиграет, он лишится всего, и трона в том числе. Неудивительно, что Элиза так настойчиво просит его принять помощь Красски прямо сейчас, тогда у него появится шанс остаться у власти хотя бы номинально. Интересно, каким способом она его убеждает? Мелисса почти увидела длинные белые руки графини, обвивающие князя.
Ревность оказалась слишком сильным чувством. Мелисса вскочила с постели, оделась и, пользуясь тем, что слуги еще спали, выскользнула на улицу.
На траве лежала роса, но Мелисса все же не решилась идти по дорожке: ее туфли слишком громко стучали по камню. Вместо этого она пересекла лужайку, раздвинула кусты, составляющие живую изгородь, вышла на соседнюю поляну и увидела Луи.
Он не заметил ее приближения, и она, вглядевшись в его лицо, поняла, что он очень печален. В черных брюках и облегающем свитере он был потрясающе красив, но уголки его прекрасного рта были опущены, а лицо исказила гримаса отчаяния. Вдруг он почувствовал, что не один, и резко обернулся. Его лицо сразу же приняло обычное выражение, и он, улыбнувшись, подошел к ней.
– Доброе утро, Мелисса. Рановато вы сегодня проснулись.
– Я не спала – так же, как и вы.
– Но я ведь встаю в шесть утра каждый день.
Ответ князя показал ей, как мало еще она знает о нем.
– А вы, похоже, принадлежите к тем людям, которые просыпаются только после шестой чашки кофе, – продолжил князь.
– Вы ошибаетесь, мне легко даются ранние подъемы. Правда, окончательно я просыпаюсь только к полудню, когда проголодаюсь.
– А зачем вы заставляете себя голодать?
– Если я стану есть, сколько захочу, я стану толстой, как шар.
– Не могу в это поверить, у вас слишком тонкая кость для этого.
Комплимент доставил Мелиссе удовольствие.
– А вы любите есть? – спросила она.
– Обожаю. Предпочитаю французскую кухню, но больше всего люблю настоящий английский пудинг.
– В самом деле?
– Истинная правда. Иногда я готов заложить душу за сливовый пирог. – Он неожиданно схватил ее за руку и потянул прямо в заросли кустарника. – Пойдемте, я хочу показать вам кое-что.
Заинтригованная, она не сопротивлялась. Они пересекли поляну, перепрыгнули через ручей и оказались на небольшом лугу. Сквозь утреннюю дымку Мелисса разглядела, что на нем пасется прекрасная лошадь, рядом с которой, трогательно перебирая тонкими ножками, бегает жеребенок.
Мелисса подбежала к нему и обвила его шею руками, чувствую под пальцами мягкость его шерстки. Ее глаза наполнились необъяснимыми слезами. Похоже, что Луи тоже был растроган, когда он подошел к ней, в его глазах светилась нежность.
– Вы любите животных, – пробормотал он.
– Да, особенно детенышей.
– Человеческих тоже?
Она кивнула, и слезы еще сильнее полились из ее глаз, когда она поняла, что у нее никогда не будет детей от любимого человека.
– У вас будет много детей, – ласково сказал князь. – Уверен, вы станете им отличной матерью.
– Откуда вы знаете? – сумела она выдавить сквозь стоящий в горле комок.
– Вижу по вашим глазам.
Ей показалось, что он насмехается над ней, но взглянув на него, она не увидела и тени иронии. Жеребенок тоже поднял голову, и Мелисса неловко сделала шаг назад. Луи поддержал ее, но когда она восстановила равновесие, не убрал руку с ее плеча.
– Вы такая стройная, что даже жеребенок может сбить вас с ног, – сказал князь, ласково улыбаясь.
Их глаза встретились, и они одновременно поняли, что испытывают одни и те же чувства. Князь поцеловал ее в губы.
Голос разума твердил Мелиссе, что она должна сопротивляться, но вместо этого она обвила его шею руками.
Их тела сблизились, и князь обнял ее талию. Его губы становились все более требовательными, и по телу Мелиссы пробежала волна страсти. Ее целовал любимый мужчина, ее муж!
– Ты как жеребенок, – прошептал он, – такая же мягкая и доверчивая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17