высота ванны 170х70 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

По крайней мере, так я слышал.
Мне нужно, чтобы он заговорил, – сказал Карадур. – Я хочу знать то, что известно ему.
– Он заговорит или нет. Тут я ничего не могу сделать, – ответил Макаллан. – Но даже если к нему и вернется речь, возможно, он не сможет сказать вам то, что вы хотите знать.
– Он поправится?
– Его тело? Вполне возможно. Скорее всего, он будет хромать на одну ногу. Руки… с ними сделали что-то ужасное. Ломали, жгли… я не знаю, что. Азил был музыкантом? Никогда больше он не сможет держать лютню или флейту, даже перо, да и любой другой инструмент, требующий мелких точных движений. Исцелится ли его сознание и сердце? Не имею ни малейшего понятия. Он не такой, каким был прежде. И мне неизвестно, кто он: он опустошен.
– В таком случае пустой сосуд нужно наполнить, – проговорил Карадур и встал.
Он вошел в замок и направился в комнату, в которую поместили Азила. Торик, сидевший на кровати, помогал ему взять в руки ложку.
– Выйди, – приказал ему Карадур и, когда Торик ушел, сел на его место.
Он поднес ложку к правой руке Азила и стал ждать, когда его пальцы сомкнутся на ней, а потом мягко положил свою ладонь поверх его истерзанной руки. Еда была совсем простой, какую дают детям, – каша с кусочками мяса.
– Ешь, – сказал Карадур. – Я хочу, чтобы ты набирался сил.
Раненый с трудом сжал в руке ложку и поднял ее. Очень медленно лорд-дракон накормил Азила, а затем принес воды и помог ее выпить.
– Ты можешь произнести мое имя? Азил сглотнул и покачал головой.
А его имя ты можешь произнести? Тело Азила напряглось.
– Ты справишься. Я хочу, чтобы ты стал сильным и чтобы ты заговорил. Он положил руку на лицо Азила, почувствовав только кожу да кости. У него возникло ощущение, будто он касается голого черепа. Азил задрожал, и Карадур убрал руку, а потом встал и ласково сказал: – Я пришлю Торика. Постарайся объяснить ему, что тебе нужно.
Он вышел и жестом показал Торику, чтобы тот вернулся в комнату. В глубине души Дракон приговорил своего близнеца ко всем существующим страданиям, которые боги всех вселенных в состоянии придумать. Внутри него пылал огонь, который сиял и пульсировал под кожей. На руках вспыхивало пламя, а те, кому нужно было пройти мимо него, замирали на месте, а потом выбирали другую дорогу, только чтобы не оказаться на пути жуткого, охваченного гневом Дракона, не имевшего сил оторваться от гобелена на стене.
На следующее утро управительница замка Аум Найл-сдеттер, мать Азила, зашла его проведать. Что она ему сказала, никому не известно, и никто не знает, что почувствовал Азил, который по-прежнему не говорил. Но вечером он уже смог есть сам, хотя и очень медленно. А через три дня сумел одеться без посторонней помощи.
Шесть дней спустя Карадур сидел за столом в библиотеке замка и изучал карту. Книги, по большей части, старые и потрепанные, присыпанные древней пылью, лежали стопкой у его локтя. Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату, хромая, вошел Азил. Торик следовал за ним.
Милорд, я не смог его остановить, – пролепетал мальчик.
– А зачем его останавливать? – спросил Карадур. – Он может ходить всюду, где захочет. Пододвинь вон то кресло.
Торик бросился в противоположный угол комнаты и притащил тяжелое, большое кресло. Азил сел. Его глаза сияли ликованием, а лицо уже не казалось таким изможденным.
– Торик, принеси бокал. – Торик достал бокал из шкафа у стены. – Спасибо. Можешь идти. – Он увидел, что в глазах юноши появилось беспокойство, и спросил: – Что такое?
Милорд, он еще ни разу не заходил так далеко… – Я о нем позабочусь. Иди.
Мальчик поклонился и ушел. Карадур налил вино во второй бокал, до самого края.
Азил взял его изуродованной правой рукой и поднес к губам. Она немного дрожала, но он не уронил бокал и не расплескал вино. Он выпил и поставил его на стол.
Хорошо, – сказал Карадур. – Ты становишься сильнее. Произнеси мое имя.
Азил попытался и не смог. Тогда он с силой стукнул обеими руками по столу и скривился от боли.
– Не делай этого, – резко приказал ему Карадур. – Посмотри сюда. – Повернув карту, он подвинул ее к Азилу, а затем переставил подсвечник так, чтобы свет падал на тонкий старый пергамент.
Б библиотеке полно карт. Очень древних. Некоторым сто лет, и здесь они находятся примерно столько же. У меня есть карты почти всех городов и графств Риоки самых разных времен, так что, если положить их рядом, можно увидеть, как менялись города. Карты Айсоджа с помеченными тронами вторжения. Карты морских течений, звездные, есть даже пустыня. Тут имеются карты мест, о которых я никогда не слышал. И еще вот эта. Самая лучшая карта севера из всех, что мне удалось найти. Вот Хорнланд. Аник. Ашавик. Тол-пик. Митлигунд.
Я разговаривал с охотниками и с теми, кто бежал с севера, прихватив с собой все, что у них было. Они рассказывают, что их деревни сожжены, разрушены и перестали существовать. Огромная черная крепость, больше моего замка, появилась к северу от Митлигунда. Это ведь его замок, верно? Покажи мне, где он находится. Азил сделал еще глоток вина, и на его щеках появился румянец. Затем он провел указательным пальцем линию на карте. Карадур потянулся за пером, которое лежало около его правой руки, и сделал на карте пометку.
– Хорошо.
Неожиданно он выбросил вперед свою могучую левую руку и прижал правую руку Азила к столу.
Но недостаточно. Что он сделал с твоими руками?
Азил попытался высвободиться, и не смог. Карадур схватил его за подбородок другой рукой.
Расскажи.
Азил вздохнул, не в силах отвести взгляд от синих глаз. И тогда Карадур его отпустил.
– Он строит свое королевство на льду. – Дракон положил руку на стопку книг. – Знаешь, что это такое? Древние истории и легенды. Они рассказывают о другом замке: Черной Цитадели, так она называлась, когда была крепостью Темного Мага во время Войн Магов. Это тот самый замок? Охотники говорили мне про уродливых клыкастых зверей, которые выскакивали перед ними прямо из тумана. Ты знаешь, откуда они пришли? И еще: они настоящие или иллюзорные? Пламя свечей вспыхнуло, точно яркие факелы, Карадур нахмурился, и ОНО опало. – Ты был с ним два с половиной года. Ты должен знать. Мне нужно, чтобы ты заговорил. Произнеси мое имя. Давай!
Азил молчал.
Карадур встал и всем своим телом навис над ним.
– Мое имя!
Пламя свечи затрепетало, словно на него налетел порыв ветра, зубчатые тени поползли по столу и разложенным на нем картам. В отчаянии, с болью в глазах, Азил храбро посмотрел на него, так смотрят на обвал м горах или огненную бурю. Карадур вышел из комнаты и увидел, что Торик сидит, скрестив ноги, на полу и играет в цветные камешки.
– Милорд, – сказал он и быстро убрал камешки в карман, вскакивая на ноги. – Он… мне…
Помоги ему дойти до его комнаты. Четыре дня Карадур сторонился Азила. Через пять дней после их встречи в библиотеке он разговаривал с Лоримиром в зале стражи, когда шум вокруг них вдруг стих и повисла напряженная тишина. Азил прошел через огромный зал, остановился в четырех футах от них н сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Солдаты гут же отступили в тень, с интересом наблюдая за происходящим и одновременно делая вид, что ничего особенного не случилось.
– Милорд, – прошептал Азил и сделал еще один вдох. – Дракон.
* * *
С этого момента Азила Аумсона чаще всего видели п компании хозяина замка. Офицеры, поднимавшиеся в башню, чтобы получить новый приказ или сделать доклад, в конце концов привыкли к присутствию молчаливого человека со шрамами, который сидел во втором кресле. Три раза в неделю Карадур обедал вместе со своими солдатами. Азил сто сопровождал, и слуги вскоре поняли, что его бокал должен быть всегда наполнен вином. Когда лорд-дракон отправлялся вместе со своими людьми пострелять, устроить соревнование по бегу или борьбе или покататься на лошадях, его темноволосый спутник стоял в стороне и наблюдал.
Молодые солдаты прозвали его Пес Дракона и больше из соображений собственной безопасности, чем из сострадания, уважения или деликатности, не трогали его. Однажды вечером Финлс Харалдсен, выпив слишком много шва, принялся слегка потешаться над его хромотой. Наследующий вечер в свете ярко пылающих факелов ему пришлось встретиться с хозяином замка в поединке на ринге. Через пятнадцать жутких минут он был счастлив, что его отпустили всего лишь с вывихнутая плечом.
Поздними вечерами, хотя и не каждый раз, в башне замка, где весело трещал огонь в камине, а на столе стоял кувшин с красным вином, Азил говорил. Это было нелегко. Слева давались ему с трудом. Но вино, тепло и вопросы Карадура помогали.
Лорд-дракон не спрашивал: «Почему ты меня предал?»
– Расскажи про то, как вы ехали на север. Ты знал, что он туда направляется?
Нет. Он сказал, что ему придется покинуть Иппу. Я думал, мы поедем на восток, в Каиени, Но мы перебрались через горы. У меня сложилось впечатление, что Тенджиро знал, куда направляется, Погода стояла хорошая, ясная и безветренная, И вокруг было полно дичи.
Лорддраш не спрашивал: «Что он говорил, что обещал, чтобы заставить тебя покинуть замок?»
– Он сотворил в Хорнланде туман. Холодный и густой, а внутри выли и плакали какие-то голоса. Потом из него выехали ледяные воины, высокие и бледные, верхомна похожих на скелеты лошадях. Жители деревень бежали, а тех, кто остался или не мог бежать, детей и стариков, он убивал. Как только деревни пустели, он уничтожал дома. Когда я задавал вопросы, он приказывал мне помалкивать. А когда продолжал спрашивать, сделал так, чтобы я не мог говорить. Он поступил так со всеми деревнями – Ашавик, Нарровиек, Анрик и другими, названий которых я не знаю. До самого Митлигунда. А потом он вызвал замок. Расскажи про замок.
– Тенджиро называет его именем, которое ты упомянул: Черная Цитадель. Он сказал, что крепость стоит несколько веков, ожидая своего хозяина. – Азил издрогну л и замер на месте. – Она показалась мне очень надежной: толстые стены, железные ворота, шпили ныше Глаза Дракона. Внутри множество тоннелей и пещер, точно в огромном логове червя. Одна комната заполнена клетками. Он посадил меня туда после того, как я попытался сбежать. Рядом со мной в клетке сидела женщина: очень высокая, с золотыми волосами. У него был хлыст… ему казалось забавным, что я ему поверил. Чародей приходил со мной поговорить и всегда смеялся.
– О чем он говорил?
– О магии. Утверждал, что ему удалось выпустить на свободу магию, ужасную и чудесную, о которой много веков никто не знал. Он говорил о могуществе и о мраке. Мрак. – Азил замолчал, а потом продолжал: – Мрак стал его божеством. В Цитадели нет солнца, нет естественного света, только сияние горящих углей. Он ненавидит огонь. Только Гортас использует его для пыток.
Кто такой Гортас? Как Тенджиро его нашел?
– Он там был, спал на льду. Он меняющий форму – варг. Тенджиро разбудил его, когда вызвал замок, и Гортас склонился перед ним, назвав господином, и поклялся ему в верности.
– А теперь я хочу знать про варгов.
– Они похожи на волков, но покрыты чешуей, а не мехом, и у них красные глаза. Они не нуждаются ни в еде, ни в отдыхе. И пахнет от них, как от могилы. – Азил смотрел сквозь свой наполовину пустой бокал на пляшущий огонь. – Я не знаю, откуда они пришли. Возможно, он их сам сотворил. Или вышли изо льда, как Гортас.
– А обычные слуги у Тенджиро есть?
– Да. Не все жители северных земель бежали на юг. Некоторые решили остаться. Он пообещал им золото и огромные богатства, если они будут ему служить. Эти люди охотятся, охраняют Цитадель, а также ищут в земле золото и драгоценные камни. Некоторые из них рабы.
Азил допил вино и снова наполнил бокал. В камине упало прогоревшее полено, огонь весело затрещал, но Карадур посмотрел на него, и он присмирел, как испуганная собака.
Как тебе удалось бежать в первый раз?
– Я сломал клетку и выбрался в туннели. Но упал в яму и сломал ногу. Сделав что-то вроде шины, я пошел дальше. Варги меня нашли и вернули назад.
Что произошло во второй раз?
– Я притворился, что сошел с ума. Может быть, немного сошел. Гортас явился посмотреть, что случилось, а когда меня вытащили из клетки, я на него набросился, У меня был камень… Впрочем, я был очень слаб. В тот раз я тоже не ушел далеко.
Что он собирается сделать? Попытается накрыть мраком всю Иппу? Приведет ледяных воинов на штурм Крепости?
– Я не знаю, – ответил Азил. Расскажи, что случилось с твоими руками. Азил закрыл глаза и побледнел. Затем сделал глоток вина и сказал:
– Нет.
Ночью Азилу приснился сон. Он был в клетке, голый, примерзший к ледяному полу. При попытке пошевелиться от тела отрывались кусочки кожи. Ледяной голос, пустой, точно сердце зимы, проник в его сознание: «Ты не можешь отсюда выбраться. Ты никогда не убежишь от меня».
Рядом с ним, в другой клетке, лежала обнаженная женщина, такая же пленница, как и он сам. Ее волосы, когда-то цвета светлого золота, отросли, спутались и поседели. Еще дальше, в окутанной тишиной комнате, всхлипывал невидимый ему мужчина. К его клетке подошел Тенджиро Атани с хлыстом в руке. Его глаза показались Азилу пустыми, как ночь.
Азил проснулся от собственных стонов. На следующий день он так напился перед сном, что Торику пришлось вести его по ненадежным ступеням из башни в его комнату. В другой раз, отправляясь спать, он захватил с собой кувшин с вином. А утром не мог встать. Киала позвала Макаллана, который пришел, взглянул на него и вытащил из-под кровати кувшин.
– Дурак, – беззлобно сказал он. – Если не можешь не пить, по крайней мере, разбавляй вино водой. Эта гадость отравит твои внутренности и мозги. – Не говорите ему, – прошептал Азил.
Но Макаллан только покачал головой и, насвистывая, вышел из комнаты. Страдая от похмелья и стыда, Азил протрезвел к полудню. Вечером, собираясь присоединиться к своему лорду за обедом, он обнаружил, что около лестницы стоит Ферлин, получивший приказ не пропускать его.
Утром, во дворе для выездки, Карадур не разговаривал с ним и даже не смотрел в его сторону. В солдатской столовой вечером все вели себя так, будто он стал невидимкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41


А-П

П-Я