Должен сказать, что такой подлости от тебя я не ожидал.
– Необоснованны? – разъярилась Анна. – А Линдси?
– А что Линдси?
– И ты еще смеешь изображать удивление, когда всем было ясно, что она твоя любовница? – Ее невидящий взгляд остановился на игрушечном жирафе. – В те дни Линдси практически жила с нами якобы потому, что у нее были вопросы, касающиеся ее работы. Ты замечательно это придумал: доказать мне, что ребенок ничего между нами не изменит, чтобы ни на что большее с твоей стороны я не рассчитывала.
На минуту между ними воцарилось молчание.
– Почему ты так уверена, что Линдси была моей любовницей? – почти отрешенно поинтересовался Никос.
– Уверена? – задохнулась от его наглости Анна. – Линдси мне все сказала! Нет, конечно же, не в лоб, но так, что у меня рассеялись последние сомнения.
– А нельзя ли конкретнее? – по-прежнему невозмутимо допытывался Никос.
– Конкретнее? – горько усмехнулась она. – Как часто вы занимаетесь любовью, что скоро ты сделаешь ей предложение и…
– Это ложь.
– Ну, разумеется. По крайней мере, насчет пункта, где речь идет о женитьбе, я готова с тобой согласиться. Откуда же бедной девочке знать, что жениться ты не собираешься? Ни на ней, ни на ком другом. Ты используешь женщин, а когда они тебе надоедают, легко с ними расстаешься.
– Так ты считаешь, – в его позе появилась напряженность, – что я с тобой расстался?
– Я тебе надоела, да? Ты ведь любишь разнообразие. В последние три месяца моей беременности ты откровенно меня избегал, променяв на более симпатичную и молодую мордашку.
Его ноздри затрепетали от гнева.
– Значит, вот что ты обо мне думаешь?! За все годы, что мы работали вместе, ты могла бы узнать меня лучше. Например, то, что я не способен бросить женщину, которая ждет от меня ребенка.
Анна покачала головой, запретив себе вспоминать счастливые мгновения работы, приносившей им обоим радость. Ночи, проведенные вместе…
– Черт бы тебя, побрал! – взорвался Никос, но сразу приглушил голос. – Как будто ты не знаешь, что в последние месяцы беременности заниматься сексом не рекомендуется!
– Да, но моя беременность протекала спокойно, а ты все девять месяцев держал меня под замком, как свою пленницу! Я успокаивала себя тем, что ты поступаешь так, потому что волнуешься о ребенке. Но как объяснить то, что ты уволил меня, запретил общаться с семьей и перестал мной интересоваться, словно я уже больше и не существую? Поэтому можешь сколько угодно твердить, что причиной твоего охлаждения стали медицинские соображения, но правда в другом: я просто перестала тебя интересовать как женщина.
– Это не…
– Не так? Ты это хотел сказать? – перебила его Анна. – Я отдала тебе свое сердце, от которого ты небрежно отмахнулся. Я подарила тебе свое тело. Я подарила тебе свою душу. У меня больше ничего не осталось. – По ее щекам покатились слезы. Она отвернулась. – Уходи, Никос. Я не хочу тебя видеть.
Никос не подчинился. Схватив Анну за плечи, он развернул ее лицом к себе.
– Ты сама-то понимаешь, что говоришь? Выходит, ты сбежала от меня с моим сыном и превратила четыре последних месяца моей жизни в ад кромешный только потому, что некая особа сказала, будто является моей любовницей?
Остро почувствовав его упругое тело рядом, Анна облизнула пересохшие губы.
– Линдси – не некая особа, – пробормотала она и закрыла глаза.
Никос смотрел на залитое слезами прелестное лицо. С минуту в нем боролись противоречивые чувства. Неожиданно он отпустил ее и направился к двери, хрипло бросив через плечо:
– Вернусь к ужину. Надеюсь, к моему возвращению все будет как надо.
Анна обхватила себя за плечи, все еще дрожа от переполнявших ее эмоций. Как надо? Она что, должна ждать его возвращения в прозрачном белье, с полными бокалами шампанского и счастливой улыбкой на устах?
Черта с два.
Анна заставила себя успокоиться и еще раз все обдумать. Все-таки опасно это или нет, но обратиться к помощи Виктора придется. Ей всем сердцем захотелось поверить, что слова Линдси были ложью, были сказаны ею из зависти или злобы. Но если это не так и Линдси сказала правду?
А что касается того, как она будет расплачиваться с Виктором… Когда-то он не хотел отпускать ее, и, если он согласится, Анна вернется работать к нему. Даже нарушив данное себе слово. А если не согласится, то предложу ему себя, холодно подумала Анна, сжав руки в кулаки.
Никос был так уверен, что она сделает все, как он ей приказал.
Пора преподнести ему сюрприз.
Сидя на четвертом этаже в отеле «Эрмитаж-казино», где находился его офис, Никос одним глотком осушил стакан бурбона, не чувствуя вкуса. Налил еще и поставил стакан перед собой, вглядываясь в янтарную жидкость.
Наконец-то он понял.
Ему и в голову не приходило, что Анна чувствует себя, его «пленницей», как она выразилась, тогда, как он всего лишь хотел, чтобы она ни в чем не нуждалась. Его мать умерла, надорвавшись на работе. Никос поклялся себе, что не позволит работать матери своего ребенка. Он запретил ей общаться по телефону, потому что слишком часто видел, как она нервно вышагивала из угла в угол, каждый раз принимая близко к сердцу проблемы своей матери и сестры – по большей части пустячные. Что такого, если он просто беспокоился о ней и ребенке?
И еще ее отец… Александр Ростов хотел утаить от своей дочери, что Никос согласился вложить деньги в его бизнес. Когда же Никосу стало известно о воровстве, Анна была уже беременна. Помня о том, как остро она реагирует на всё, что касается ее семьи, он решил, что ей ни к чему знать о преступлении отца.
Анна упрекает его в том, что последние три месяца он ее избегал… Черт, да она даже не догадывается, чего ему это стоило! Она была так прекрасна и словно светилась изнутри мягким светом. Вся ее фигура сплошь состояла из округлостей, так что Никосу было достаточно одного взгляда на Анну, чтобы уложить ее в постель и не вылезать оттуда до скончания веков. Он тогда выучил книгу о беременности почти наизусть, и фраза о том, что секс на поздних сроках беременности может послужить причиной преждевременных родов, прочно засела в его голове. Никос переехал в пентхаус – пустой и холодный – ради нее и ребенка, изнывая от неутоленного желания и безумно по ней скучая.
А Анна поняла все превратно.
Сжав зубы, Никос подошел к окну, сквозь которое был виден холл казино на первом этаже, выполненный в стиле русской архитектуры девятнадцатого века: взмывающий ввысь потолок с хрустальными люстрами, колонны с позолоченным узором, между которыми располагались игровые автоматы, карточные столы и рулетки.
На эскалаторе для сотрудников Никос заметил Линдси с пакетами в руках. Несмотря на то, что он велел ей дожидаться его в офисе, она ходит по магазинам! Невероятно.
Как же ему недостает Анны! Она угадывала его мысли наперед, предвосхищала проблемы задолго до того, как они могли возникнуть, быстро и без суеты решая уже существующие.
Никос был уверен, что такого секретаря у него уже больше не будет.
Впервые они встретились в Нью-Йорке по предложению Виктора Синицына, чтобы обсудить возможность строительства совместного отеля с залом казино. Никос отказался. Отели «Ставракис Ризортс» служили образцом вкуса и элегантности, тогда как новый отель больше напоминал собой дорогой, вызывающе-кричащий мотель.
Во время встречи Никос обратил внимание на секретаря Синицына. В Анне Ростовой было все, что он желал бы видеть в своем секретаре, и даже больше. Аристократичные манеры, достоинство и сдержанность, естественность и умение подать себя, способность сразу расположить к себе людей. Она была бы идеальной рекламой его многомиллионной корпорации.
Никос переманил ее к себе, чем привел Виктора Синицына в ярость. С тех пор они стали врагами, но это его мало заботило. Анна Ростова оказалась еще большим сокровищем, чем он мог себе представить. Пять лет безупречной работы без единой жалобы. Никос доверял Анне, как самому себе. И платил ей соответственно. Узнав, что большую часть заработанных денег она отправляет матери и сестре в Нью-Йорк, он без раздумий увеличил ей зарплату, уже тогда поняв, насколько Анна незаменима для компании.
Незаменима для него.
– Я уже здесь, – раздался за его спиной голос слегка запыхавшейся Линдси.
Никос медленно обернулся. Пакетов в ее руках не было. Под его взглядом девушка промямлила:
– Я…
– Попала в пробку? – подсказал он.
– Да, – с облегчением выдохнула она. – В городе просто ужасные пробки.
– Что ж, с этим не поспоришь. Ты вовремя, – улыбнулся он, прислонившись к столу.
Она подошла к нему, покачивая бедрами. Никос не мог не признать, что некомпетентность Линдси с лихвой компенсируется ее чувственной красотой.
Желание разгорелось в нем внезапно. Желание раствориться в женском теле, вдохнуть его знойный аромат, намотать длинные шелковистые волосы себе на руку, прижаться к манящим губам и прочитать ответное желание в глазах женщины – женщины, которая ждет его дома.
– Ну почему ты упрямишься? – мурлыкала Линдси, прижавшись к нему. – Тебе понравится. Со мной ты забудешь об этой дешевой…
– Я кое-что узнал, – резко оборвал ее Никос. – Ты говорила Анне, что мы любовники? Подумай, прежде чем ответить.
В одну секунду Линдси перестала корчить из себя соблазнительницу. Под пристальным взглядом Никоса она небрежно дернула плечиком и изрекла:
– Да, сказала! И что с того? Рано или поздно это бы случилось.
Никос нажал на кнопку и негромко произнес:
– Мисс Миллер больше здесь не работает. Пожалуйста, проводите ее.
– Что? – Лицо девушки вытянулось и побелело под загаром.
– Выходное пособие заберете внизу. Не удивляйтесь: я буду более щедр, чем вы этого заслуживаете.
– Ты шутишь!
– Каждая минута спора со мной будет стоить вам тысячи долларов.
Линдси вызывающе вскинула голову и пошла к двери. Пакеты обнаружились в коридоре.
– Не понимаю, почему ты злишься. И вообще, моей вины здесь нет. Она родила от тебя ребенка, но до сих пор не жена тебе. Она вообще ни то, ни се. Как и все мужчины, ты просто не знаешь, чего хочешь.
Дверь захлопнулась. Никос не удержался от облегченного выдоха. Следовало уволить ее раньше. Он поднес недопитый бокал ко рту и сделал глоток.
Зазвонил телефон.
– Да?
– Как вы и сказали, босс, я не остановил Анну, поскольку она не забрала с собой ребенка, – раздался в трубке голос Купера. – Мы проследили за ней. Она взяла «Мазератти».
Никос чуть не подавился бурбоном. Анна уехала черт знает куда, на ночь глядя, покинув ребенка и взяв его любимую машину?
– Где она сейчас?
– Вам это не понравится, босс, но десять минут назад она зашла в клуб «Виктор».
– И ты десять минут ждал, чтобы сообщить мне об этом? – сквозь зубы процедил Никос, едва удерживаясь, чтобы не заорать. – Я немедленно еду.
– Босс, вам нельзя туда одному! – забеспокоился Купер. – Я сейчас пришлю парочку парней…
Не дослушав, Никос бросил трубку и быстрым шагом спустился в частный гараж, надел шлем и завел «дукатти»: в это время суток мотоцикл лучше автомобиля.
До клуба он добрался в рекордно короткие сроки.
– Где твой хозяин? – бросил он одному из вышибал, спрыгивая с мотоцикла и кидая ему ключи.
– Вы сегодня без телохранителя, мистер Ставракис?
Не ответив, Никос вошел в клуб. Запах алкоголя, табачного дыма и секса опутал его словно липкой, паутиной.
И тут он увидел ее. На Анне был крохотный топ и джинсы с заниженной талией – можно сказать, что на ней ничего не было.
И она танцевала с Виктором.
Хотя вряд ли это Можно было назвать танцем: Анна скользила вдоль тела Виктора, то, обвиваясь вокруг него, словно виноградная лоза, то, откидываясь назад так, что ее грудь почти выскакивала из топа. А руки Виктора скользили по обнаженной спине Анны, животу, бедрам…
Вот Анна сделала поворот, и на миг Никос увидел ее бледное лицо.
В нем что-то щелкнуло. Первобытная ярость вспыхнула ярким пламенем. Бесцеремонно расталкивая танцующих, он ринулся к Анне и Виктору.
Глава четвертая
– Танец закончился, – переводя дыхание, сказала Анна. – Можем мы сейчас поговорить?
– Музыка еще звучит. – Виктор притянул ее к себе.
Вот этого Анна и боялась – что музыка никогда не закончится.
– Виктор, я ни разу ни о чем не просила тебя. Для меня эта очень важно. Я буду тебе очень благодарна, если ты окажешь мне небольшую услугу.
– Тогда начинай прямо сейчас убеждать меня, чтобы я захотел оказать тебе эту услугу, – усмехнулся Виктор.
В свете прожекторов он был очень красив.
Неудивительно, что от любви к нему ее сестра потеряла голову, когда еще была девчонкой. Жаль только, что внешняя привлекательность не соответствовала его сущности.
Анна снова почувствовала, что играет с огнем. Она знала Виктора с восемнадцати лет, когда он начал вести дела с ее отцом и лично попросил Анну стать его секретарем. Может, убеждала она себя, он не напомнит ей о том, что она предпочла уйти от него. В конце концов, переманивание сотрудников является частью современного бизнеса. Конечно, последние пять лет она старательно избегала его, но всегда можно сослаться на занятость: Виктор был деловым человеком и должен поверить этой отговорке.
– Виктор…
– Зови меня Витей, как когда-то, – перебил он ее.
На самом деле так называла его только Натали. Для Анны же он всегда оставался Виктором.
– Виктор, пожалуйста. Если бы мы только… – Кто-то схватил ее за запястье и оттащил от Виктора. Затем раздался голос Никоса:
– Не смей прикасаться к ней!
– Ставракис. – Глаза Виктора сузились. Его пальцы впились ей в талию, и он дернул ее к себе. Анна почувствовала себя марионеткой в руках двух мужчин. – Либо ты на редкость крутой парень, либо безмозглый идиот, раз осмелился отдавать мне приказы в моем собственном клубе. Лучше убирайся, пока я не вышвырнул тебя отсюда.
– Ты хотел сказать, пока меня не вышвырнули отсюда твои громилы? – приподняв бровь, Никос преувеличенно вежливо указал на неточность Виктора. – Потому что мы оба знаем: сам ты на это не способен.
Виктор демонстративно обвел зал взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13