- Кажется, нет. Кажется, она не упоминала никаких имен.
- Они с Баймеером по-прежнему друзья?
- Вряд ли. Как вы, наверное, знаете, он унаследовал Милдред после
старого Феликса Хантри. Запер ее в этом доме в горах и был ее любовником
много лет. Но мне кажется, что он на какое-то время порвал с нею перед
выходом на пенсию. Милдред была намного старше его. Она долго не выглядела
на свой возраст, но сейчас уже начинает его чувствовать. Она ясно пишет об
этом в той открытке, которую я от нее получила.
- У вас есть ее адрес?
- Она остановилась в гостинице, в Санта-Терезе, пишет, что ищет
какое-нибудь постоянное место жительства.
- В какой гостинице?
Ее лицо отразило умственное усилие.
- К сожалению, я не помню. Но его название есть на обороте открытки,
я постараюсь найти ее.

24
Она вышла в помещающийся за магазином кабинетик и вскоре вернулась с
открыткой в руке. Это была цветная фотография "Сьеста Вилледж" - одного из
приморских отелей, недавно построенных в Санта-Терезе. На обороте был
написанный чьей-то дрожащей рукой адрес Жуаниты Граймс в Копер-Сити, а
рядом текст:
"Дорогая Нита!
Живу вот здесь, пока не найду ничего получше. Мне не очень-то
подходит эта туманная погода и, честно говоря, чувствую я себя достаточно
скверно. Климат Калиф слишком разрекламировали. Ты никому не говори, но я
ищу какой-нибудь приют, где могла бы пожить некоторое время и собраться с
силами. Обо мне не беспокойся, здесь у меня есть друг.
Милдред."
Я возвратил открытку миссис Граймс.
- Похоже, что у Милдред не все в порядке.
Она покачала головой, но не для того, чтобы возразить, а скорее для
того, чтобы отогнать от себя эти мысли.
- Может быть. У Милдред не было привычки жаловаться на здоровье. Она
всегда была очень крепкой. Ей ведь уже больше семидесяти.
- Когда вы получили открытку от нее?
- Месяца два назад. Я послала ответ на адрес этой гостиницы, но она
больше не отозвалась.
- Вы не знаете, кто этот друг из Санта-Терезы?
- К сожалению, нет. Милдред всегда была достаточно скрытна, когда
дело касалось ее друзей. Мягко говоря, у нее была очень богатая жизнь. Но
в конце концов, годы нагнали ее, - она опустила глаза и скользнула
взглядом по собственной фигуре. - В свое время она пережила немало хлопот.
Но, впрочем, и не старалась их избегать. У нее всегда было больше
темперамента, чем ей было необходимо.
- Вы были ее близкой подругой?
- Не ближе других женщин в городе. Она не дружила... не дружит с
женщинами. Она была другом мужчин, но так и не вышла замуж...
- Да, я слышал. Значит, Вильям был внебрачным сыном?
Она кивнула.
- У нее был долгий роман с Феликсом Хантри, тем, который разработал
медный прииск. Вильям был его ребенком.
- Вы хорошо знали Вильяма?
- Мы с Полом оба видели его достаточно часто. Он был очень
многообещающим художником, пока его не забрали в армию. Пол утверждал, что
потенциально он гораздо способнее своего брата Ричарда. Но этот талант не
успел развиться. Его убил неизвестно кто летом 43-го года.
- То есть, в то самое время, когда Ричард с женой перебрались в
Калифорнию?
- В то самое время, - уныло повторила она. - Я никогда не забуду то
лето. Милдред приехала из Тьюксона, где она тогда жила с каким-то
художником, чтобы опознать тело несчастного Вильяма... Потом пришла ко мне
и в результате осталась ночевать. Она тогда была здоровой и сильной, ей и
сорока не было, но смерть сына для нее была страшным потрясением. Вошла в
мой дом, как старуха. Мы сели на кухне и вдвоем выпили бутылку виски. Нам
всегда нравилось поговорить друг с другом, но в ту ночь она не вымолвила
ни слова - была совершенно сломлена. Понимаете, Вильям был ее единственным
ребенком, и она действительно любила его.
- Она не подозревала, кто мог убить его?
- Если и подозревала, то ничего об этом не говорила. Но я не думаю.
Это убийство так и не было раскрыто. До сих пор.
- А вы не задумывались над этой проблемой?
- Тогда мне казалось, что произошло одно из этих бессмысленных
убийств. Да я и теперь так считаю. Бедняга Вильям путешествовал
автостопом, выбрал для путешествия не тех спутников и, скорей всего, был
убит с целью грабежа, - она внимательно всматривалась в мое лицо, словно
глядя в запотевшее окно. - Я вижу, вы не верите в эту версию, мистер.
- Это могло быть и так. Но мне это кажется слишком простым. Возможно,
Вильям и выбрал не тех спутников, но мне не кажется, что он их не знал.
- В самом деле? - она наклонилась ко мне. Пробор в ее волосах был
белым и ровным, будто дорога, ведущая через пустыню. - Вы считаете, что
Вильяма намеренно убил человек, который его знал? И на чем основаны ваши
подозрения?
- В основном, на двух вещах. Я говорил об этом убийстве с
полицейскими, и у меня сложилось впечатление, что они не говорят всего,
что знают, что все это дело было - сознательно или несознательно - замято.
Я знаю, это звучит не слишком убедительно. Второе мое впечатление еще
более туманно. Но более весомо, на мой взгляд. Я расследовал не один
десяток убийств и часто имел дело с убийцами-рецидивистами. Почти всегда
совершенные ими убийства имели какие-то общие черты. Честно говоря, чем
глубже мы исследуем серию преступлений или обстоятельства, связанные с
какой-либо преступной группой, тем больше открываем связей между ними.
Она продолжала всматриваться в мое лицо, словно стараясь проникнуть в
мои мысли.
- То есть, вы считаете, что смерть Пола прошлой ночью как-то связана
с убийством Вильяма Мида в 43-м году?
- Именно такова моя гипотеза.
- Но каким образом?!
- Этого я наверняка не знаю.
- Вы думаете, что обоих убил один человек? - несмотря на свой
возраст, она говорила, как молодая девушка, пугающая себя рассказом,
окончание которого могло быть еще более поразительным. - Кто же это может
быть?
- Я не хотел бы навязывать вам свое мнение. Скорей всего, вы знакомы
со всеми подозреваемыми.
- Значит, вы подозреваете не одного человека?
- Двух или трех.
- Но кого?!
- А вы подскажите мне, миссис. Вы же умная женщина. Вы знакомы со
всеми, кто замешан в этом деле, и знаете о них больше, чем я когда-либо
смогу узнать...
Она тяжело дышала, грудь ее поднималась высоко и быстро. Однако, мне
удалось задеть и заинтересовать ее. Возможно, ей казалось, что сказанное
ею может повлиять на ход всего дела и на восприятие ее погибшего мужа.
- А вы не станете ссылаться на меня?
- Я - нет.
- Хорошо, я расскажу вам кое-что, о чем никто не знает. Я вытянула
это из Милдред Мид.
- В ту ночь, когда вы вдвоем выпили бутылку виски?
- Нет. Немного раньше, вскоре после того, как Вильяма забрали в
армию. Должно быть, в 1942-м. Милдред сказала мне, что он сделал ребеночка
какой-то девушке и должен был на ней жениться. Но на самом деле он был
влюблен в жену Ричарда Хантри. А она - в него.
- Вы считаете, что Вильяма убил Ричард?
- Я лишь сказала, что у него были мотивы.
- Но ведь вы говорили, что Ричард Хантри был гомосексуалистом.
- Он любил и мужчин, и женщин, как и мой муж. Одно не исключает
другого - в этом я убедилась на собственной шкуре.
- И вы думаете, что Ричард Хантри убил также и вашего мужа?
- Не знаю. Все может быть, - она глянула за мою спину, на светлую
пустую улицу. - Ведь никто понятия не имеет, где сейчас находится Ричард и
что он делает. Все знают, что он ушел двадцать пять лет назад.
- Но куда ушел? Вы не думали об этом?
- Думала. Это пришло мне в голову, когда я узнала о смерти Пола. Я
подумала, что, возможно, Ричард прятался в Санта-Терезе. Пол увидел его, и
он решил заткнуть ему рот, - она склонила голову и грустно покачала ею из
стороны в сторону. - Я знаю, что это ужасные подозрения, но именно они
пришли мне в голову.
- Мне тоже, - сказал я. - А что думает обо всем этом ваша дочь Паола?
Кажется, вы говорили с ней по телефону.
Миссис Граймс прикусила нижнюю губу и уставилась в пространство.
- К сожалению, я не знаю, что она думает. Мы с трудом понимаем друг
друга. Вы с ней говорили?
- Сразу после убийства. Она была еще в шоковом состоянии.
- Думаю, до сих пор пребывает. Вы не могли бы увидеться с ней, когда
вернетесь в Санта-Терезу?
- Я собирался сделать это.
- Хорошо. Вы не возьмете для нее немного денег? Она говорит, что
осталась совсем на бобах.
- Охотно. Где она живет?
- В гостинице "Монте Кристо".
- Судя по названию, фешенебельный отель!
- Только по названию. Ну, хорошо, - она вручила мне две
двадцатидолларовых купюры и одну десятку, вынув их из кассы. - На
несколько дней ей этого должно хватить.
Было уже поздновато. Я вернулся в банк "Саутвестерн Сэвинг", который
уже открылся, и подошел к сидящей за столом симпатичной служащей. Табличка
на ее столике проинформировала меня, что я имею дело с миссис Кончитой
Альварес.
- Я ищу свою знакомую по имени Милдред Мид, - сообщил я,
представившись. - Насколько мне известно, она ваша клиентка.
Миссис Альварес пронзила меня взглядом и, видимо, прийдя к выводу,
что я не являюсь преступником, чуть наклонила свою темную блестящую
головку.
- Да, в прошлом. Она перебралась в Калифорнию.
- В Санта-Терезу? Она часто говорила, что хочет переехать туда.
- Именно так она и поступила.
- Вы не могли бы дать мне ее адрес? Я как раз еду в Санта-Терезу.
Мистер Баймеер отдал в мое распоряжение один из самолетов фирмы.
Миссис Альварес поднялась с кресла.
- Посмотрим, удастся ли мне найти адрес.
Она исчезла за дверью и оставалась там довольно долго, а когда
вернулась, лицо ее выражало что-то похожее на разочарование.
- Единственное место проживания миссис Мид, которое значится в наших
актах, - гостиница под названием "Сьеста Вилледж". Но это сведения
двухмесячной давности...
- А плату за дом вы высылаете ей именно туда?
- Нет, я выясняла. Она снимает почтовый ящик, - миссис Альварес
глянула в бумажку, которую держала в руке, - номер 121.
- В Санта-Терезе?
- Да, на главпочтамте в Санта-Терезе.
Я отправился в аэропорт и сдал взятую напрокат машину. Пилот самолета
фирмы разогревал двигатели. Фред и Дорис были уже на борту. Они сидели
врозь, Дорис - сразу возле кабины пилотов, а Фред - сзади. Мне показалось,
что они не разговаривают друг с другом, возможно, из-за присутствия
стоящего в дверях шерифа.
Он с явным облегчением поздоровался со мной.
- Я боялся, что вы не успеете. А тогда мне пришлось бы самому лететь
в Калифорнию.
- С ним не было хлопот?
- Нет, - он холодно глянул на Фреда, тот отвел глаза. - Но я пришел к
выводу, что нельзя верить никому в возрасте до сорока.
- К сожалению, я в таком случае заслуживаю вашего доверия.
- Да... вам ведь около пятидесяти, не так ли? А мне в прошлом году
стукнуло шестьдесят. Я и не надеялся на это, но сейчас вот уже считаю дни
до пенсии. Все меняется в этом мире, да вы и сами знаете это... "Не
слишком быстро, - подумал я. - В этом мире попрежнему, имея деньги, можно
купить за них информацию или молчание".

25
Грузовой самолет набирал высоту, летя по прямой уже довольно долго.
Слева под крылом протянулась широкая и засушливая мексиканская саванна.
Справа на две тысячи метров поднималась стена нависавшей над Тьюксоном
горы. По мере нашего продвижения к северу она медленно отодвигалась назад,
словно дрейфующая пирамида.
Фред отвернулся от меня и осматривал простирающийся под нами пейзаж.
Девушка, сидящая за кабиной пилота, казалась также задумчивой и
отстраненной. На горизонте вырастала туманная цепочка скалистых склонов.
Фред глянул на показавшиеся впереди горы так, словно это были стены
темницы, в которой он будет заточен. Потом повернулся ко мне.
- Как вы думаете, что со мной сделают?
- Не знаю. Это зависит от двух вещей. Найдем ли мы картину и сможешь
ли ты все рассказать.
- Я уже рассказал вам вчера вечером.
- Я размышлял над твоим рассказом и не уверен, что это правда. Думаю,
ты опустил определенные существенные подробности...
- Ну и думайте себе!
- А я не прав?
Он отвернулся, глядя на огромный залитый солнцем мир, спрятавший его
на день-два. Казалось, самолет нес его к прошлому. Перед нами росли
скалистые стены и самолет, завывая все громче, полз вверх, чтобы пролететь
над ними.
- Что пробудило в тебе такой интерес к судьбе Милдред Мид? - спросил
я.
- Ничто. Я вообще ею не интересовался. Я даже не знал, кто она
такая... мне только вчера сказал об этом мистер Лэшмэн.
- И ты не знаешь, что Милдред несколько месяцев назад перебралась в
Санта-Терезу?
Он повернулся ко мне, был небрит, а потому казался старше и выглядел
словно бы более закрытым. Но мне казалось, что его удивление искренне.
- Нет, конечно же! Что она там делает?
- Предположительно ищет места, где могла бы поселиться. Это старая
больная женщина.
- Я не знал этого. Я ничего о ней не знаю.
- Ну, а что пробудило в тебе интерес к баймееровской картине?
- Я не могу этого сказать! - он потряс головой. - Меня всегда
интересовало творчество Хантри. Влюбленность в картины - это не
преступление!
- Пока их не крадут, Фред.
- Я не собирался ее красть! Я взял эту картину всего на одну ночь, а
утром собирался вернуть ее.
Дорис повернулась в нашу сторону, свернулась на сидении и
всматривалась в нас поверх ручки кресла.
- Это правда, - подтвердила она. - Фред сказал мне, что берет картину
взаймы. Ведь он бы этого не делал, если бы собирался украсть ее, правда?
"Разве что хотел украсть и тебя тоже", - подумалось мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36