Я повернулся к Джин.
- Ваш муж обычно спал тут?
- Вы задаете не тактичные вопросы...
- Привыкайте, миссис. Я так понимаю, что тут.
Она покраснела.
- Он вечерами разбирается со своей картотекой и не хочет мне
мешать...
Я попробовал вытащить верхний ящик сейфа. Он был заперт.
- Что это за картотека?
- Дело отца.
- Картотека дела отца?
- Да. Стенли собирает все, что ему удается узнать об отце.
Собственно, очень немногое, зато множество ложных следов. Он пишет письма,
встречается с десятками людей. Не теряет надежды напасть на какой-нибудь
след. Это его главное занятие в последние годы. Ну, по меньшей мере, я
знаю, где он проводит вечера, - с иронией завершила она.
- Что за человек был этот его отец?
- Собственно, я этого не знаю. Смешно, но при всей этой горе
корреспонденции, - она стукнула кулачком по сейфу, - Стенли практически о
нем не говорит. Он иногда молчит очень подолгу. Ну, а его матушка еще
дольше. Я знаю только, что он был пехотным капитаном где-то на Тихом
океане, у Стенли есть его фотография в мундире. Симпатичный мужчина с
чудесной улыбкой.
Я осмотрелся. На стенах, выложенных деревянными плитками, не было
ничего, кроме календаря, свидетельствовавшего о том, что все еще стоит
июнь.
- А где он держит фотографию отца?
- Носит с собой, запаянную в пластик, чтоб не испортилась.
- А от чего она могла бы испортиться?
- От показывания людям. У него еще есть фотографии отца за игрой в
поло, в теннис, у мачты яхты.
- Должно быть его отец был очень богат.
- Достаточно. Во всяком случае, свекровь ни в чем не испытывает
недостатка.
- И все-таки, свекор покинул и состояние, и ее ради другой женщины?
- Видимо, так.
- А кто была эта женщина?
- Я не знаю. Ни Стенли, ни его мать этой темы не касаются. Знаю
только, что он сбежал с ней в Сан-Франциско. В июне мы со Стенли были там.
Стенли целыми днями ходил по городу с фотографией, обошел весь центр
города, пока не понял, что это бесполезно. Мне было с ним очень тяжело. Он
вообще не хотел возвращаться домой, собирался бросить работу и прочесать
весь район залива Сан-Франциско.
- Ну, а если, допустим, он его найдет - что тогда?
- Не знаю. Допускаю, что и он не знает...
- Вы сказали, что Стенли было одиннадцать или двенадцать лет, когда
отец исчез. Когда это было?
- Сейчас Стенли двадцать семь... Пятнадцать лет назад.
- Он действительно мог бы бросить работу?
- Ну да! Мы по уши в долгах. Мы должны и свекрови, и другим людям...
Но он стал таким безответственным, что я с трудом удерживаю его...
Она замолчала, всматриваясь в голые стены и календарь, который пару
месяцев не переворачивали.
- У вас нет ключа от сейфа?
- Нет. Ключ только один, Стенли с ним не расстается. Стол тоже
заперт. Он не хочет, чтобы я интересовалась его корреспонденцией...
- Вы думаете, что он переписывается с этой девушкой?
- Понятия не имею. Он получает письма от всевозможнейших людей. Я их
не вскрываю.
- Вы не знаете, как ее зовут?
- Ее зовут Сью. По крайней мере, так она сказала Ронни.
- Я хотел бы посмотреть на номер этого "Мерседеса". У вас есть ключ
от гаража?
- От гаража есть, он в кухне.
Мы направились в кухню, она достала из шкафа ключи от гаража. В
"Мерседесе" были ключи, но не было регистрационной карты. Зато в глубине
бардачка я нашел квитанцию на страховку автомобиля на имя Роджера
Армистида (10, Кресчент Драйв, Санта-Тереза, Калифорния). Записав в
блокнот фамилию и адрес, я вылез из машины.
- Что вы нашли? - спросила Джин.
Я показал ей открытый блокнот.
- Вы не знаете некоего Роджера Армистида?
- Нет. Но Кресчент Драйв - это хороший адрес.
- "Мерседес" тоже стоил кругленькую сумму. Похоже, что соученица
Стенли неплохо устроена. Разве что, она украла машину...
Джин сделала предостерегающий жест.
- Не так громко. Это смешно, то, что говорит Стенли, - продолжала
она, понизив голос, чтобы не было слышно у соседей. - Невозможно, чтобы
она была его соученицей. Я же вам говорила, она самое меньшее на
шесть-семь лет моложе его. А ходил он в частную школу в Санта-Терезе.
Я снова открыл блокнот.
- Опишите мне ее.
- Миленькая блондинка. Примерно моего роста, это где-то метр
шестьдесят семь-шестьдесят восемь... Стройная, килограмма 52... Голубые
глаза достаточно редкого оттенка. Пожалуй, глаза - это самая красивая ее
черта... и самая ненормальная.
- Что же в них ненормального?
- В них ничего нельзя прочесть. Я не могла бы сказать, то ли она
совершенно невинна, то ли, с той же вероятностью, аморальна и цинична. Я
не выдумала этого после всего, что произошло, - это было мое первое
впечатление, когда Стенли ее привел.
- Вы не догадываетесь, зачем Стенли привел ее домой?
- Он сказал только, что она голодна и очень устала. Считал
естественным, что я оставлю ее обедать, что я, собственно, и сделала. Но
она ничего не ела, только немного бобового супа...
- А говорила много?
- Со мной она практически не говорила. Говорила с Ронни.
- О чем?
- Плела всякую околесицу. Рассказывала ему какую-то историю о
девочке, которая провела одна целую ночь в домике в горах. Ее родных убили
чудовища, а саму ее похитила какая-то большая птица, кондор - не кондор...
Она утверждала, что это случилось с ней самой, когда она была такая, как
Ронни и спросила, не хотел бы он пережить что-либо подобное. Конечно, она
выдумывала, но в этом было что-то болезненное, словно она выплескивала на
него свою истерику...
- Как реагировал Ронни? Испугался?
- Представьте себе, нет. Слушал как зачарованный. Я таковой не была,
а потому прервала их и отослала его к себе в комнату.
- Она не говорила, что заберет его с собой?
- Откровенно, нет. Но вам не кажется, что подтекст был именно таким?
Во всяком случае, меня охватил страх. Я должна была сделать из этого
выводы и выставить ее из дому как можно скорее...
- Чего вы боялись?
Она посмотрела в небо, полное поднятой ветром пыли.
- Мне кажется, это она чего-то боялась, а я переняла ее страх.
Конечно, я с самого начала была взволнована. Это так не похоже на Стенли,
привезти ее домой, словно все равно куда... Я чувствовала, что в моей
жизни происходит переворот, а я ничего не могу сделать.
- Переворот в вашей жизни начался раньше. В июне, не так ли?
Она опустила глаза, полные потемневшего неба.
- В июне мы ездили в Сан-Франциско. Почему вам в голову пришел именно
июнь?
- Это был последний месяц, когда Стенли сорвал листок с календаря в
своем кабинете.
На улице остановился автомобиль с рычащим мотором и через минуту
из-за угла дома показался мужчина. Было заметно, что он не слишком хорошо
чувствует себя в строгом черном костюме. У него было длинное бледное лицо
с рассеченными шрамами бровями. По асфальтовой дорожке он подошел к нам.
- Стенли Броудхаст дома?
- Не совсем... - неуверенно ответила Джин.
- Вы его жена?
Он старался, чтобы это прозвучало приветливо, но в его голосе
подрагивала агрессивная нотка.
- Да.
- Когда ваш муж должен прийти?
- Не знаю.
- Но хотя бы приблизительно вы должны знать.
- Но я не знаю...
- Но если вы не знаете, то кто может это знать?
Его выражение не сулило ничего хорошего. Я встал между ним и Джин.
- Броудхаст уехал на уик-энд. Кто вы и чего вам надо?
Он ответил не сразу, предварительно разыграв пантомиму удивления,
хлопнув себя рукой по щеке. На лице остался красный оттиск четырех
пальцев.
- Ну, кто я - это мое дело. Я хочу получить свои деньги. Вы увидите
его скорей, чем я, так скажите ему это. Вечером я собираюсь свалить из
города и мне нужны мои деньги.
- О каких деньгах вы говорите?
- Это наше дело, Броудхаста и мое. Вы только передайте ему. Скажите
ему, что я согласен ровно на тысячу, чтобы только до вечера все получить.
А если нет, - я не остановлюсь ни перед чем. Скажите ему, мистер.
Но его холодные глаза не верили в то, что произносят губы. От него за
три версты несло преступным миром. Лицо покрывала тюремная бледность, а в
солнечном свете он себя чувствовал неуверенно и стоял под самой стеной,
будто подсознательно искал каких-нибудь ограничителей жизненного
пространства.
- У моего мужа нет таких денег...
- Но есть у его мамочки.
- Что вам может быть известно о его мамочке? - спросила Джин тонким
срывающимся голосом.
- Что она обеспеченный человек. Он обещал, что возьмет у нее и
вечером будет ждать меня с деньгами.
- Вы несколько поспешили, мистер, - сказал я.
- И хорошо, что поспешил. А то еще забудет...
- И за что же вам платят такие деньги?
- Если я скажу вам, то что мне останется от продажи? - он бросил на
меня хитрый взгляд свиньи, которой кажется, что она съела все самое умное
в мире. - Так вы ему скажите, что я приду вечером. И если он не заплатит,
то я ни перед чем не остановлюсь.
- Вечером здесь может никого не быть, так что вы оставьте адрес,
чтобы вам дали знать.
С минуту он обдумывал мое предложение, наконец, заявил:
- Вы можете найти меня в гостинице "Под звездами" возле приморской
автострады, пониже каньона Топанга. Спросите Эла.
Я записал в блокнот адрес.
- А телефон?
- По телефону вы не сможете передать деньги.
Он послал нам бледную усмешку, в которой не было ни тени веселья, и,
резко развернувшись, удалился. Я дошел следом за ним до угла дома и видел,
как отъезжает старый потрепанный "Фольксваген" без переднего стекла.
Заросший грязью номер прочитать было невозможно.
- Вы думаете, он говорит правду? - спросила Джин.
- Сомневаюсь, что он сам это знает. Он должен был бы подвергнуть себя
испытанию на детекторе лжи, чтобы в этом убедиться. Если бы не струсил...
- Что общего может быть у Стенли с таким типом?
- Вы знаете его лучше, чем я.
- Я начинаю в этом сомневаться...
Мы вернулись в дом. Я попросил разрешения позвонить из кабинета. Мне
хотелось связаться с хозяином "Мерседеса". В справочной Санта-Терезы мне
дали номер Армистида, я набрал его. Отозвался нетерпеливый женский голос.
- Да?
- Не могу ли я поговорить с мистером Армистидом?
- Его нет.
- А где я мог бы его найти?
- Это зависит от того, зачем он вам.
- Вы - миссис Армистид?
- Да.
Это прозвучало так, словно она собиралась бросить трубку.
- Я ищу одну молодую особу. Пепельную блондинку...
Она прервала меня, внезапно оживившись:
- Ту, которая провела позапрошлую ночь на яхте у пристани
Санта-Терезы?
- Это мне неизвестно.
- А что вам о ней известно?
- Ездила в зеленом "Мерседесе", кажется, принадлежащем вашему мужу.
- Это моя машина. Собственно, яхта тоже. Она что, разбила мой
"Мерседес"
- Нет.
- В таком случае, я хотела бы найти его. Где он?
- Я скажу вам это при встрече. Мне хотелось бы поговорить с вами.
- Это что, шантаж? Вас подослал Роджер?
В ее голосе зазвенело тремоло обиды и гнева.
- Я в глаза его не видел.
- И не много потеряли. Кто вы такой?
- Моя фамилия Арчер.
- И чем же вы занимаетесь, мистер Арчер?
- Я частный детектив.
- Понятно. И о чем же вы хотите со мной поговорить?
- Об этой блондинке. Я не знаю ее фамилии. Может вы знаете, миссис?
- Нет. Она в чем-то замешана?
- Похоже на то.
- Сколько ей лет?
- Восемнадцать-девятнадцать.
- Та-ак... - она говорила приглушенным голосом. - Это Роджер дал ей
машину? Или она ее украла?
- Об этом вы должны спросить Роджера. Пригнать вам машину?
- Откуда вы звоните?
- Из Нортриджа. Но я еду в Санта-Терезу, мы могли бы поговорить.
Установилась долгая тишина. Я спросил, у телефона ли она еще.
- Да. Но я не уверена, что хочу говорить с вами. Но в конце концов, -
голос ее стал четче, - это моя машина. И я хочу получить ее. Так что я
готова заплатить, в разумных пределах.
- Мы поговорим об этом, когда увидимся.
Я вывел "Мерседес" из гаража, а на его место загнал свою машину.
Когда вернулся в кабинет, Джин снова говорила со свекровью. Положив
трубку, она сказала мне, что Стенли с Ронни и девушкой были на ранчо в
отсутствие миссис Броудхаст.
- Садовник дал им ключ от охотничьего домика.
- Что это за домик?
- Домик для гостей, он находится за ранчо, на склоне каньона, там,
где горит.

5
Прежде чем мы доехали до Санта-Терезы, в воздухе запахло дымом.
Вскоре стал виден его столб на склоне, по другую сторону от города. Сквозь
дым иногда прорывался огонь, словно отблеск далеких орудийных выстрелов,
слишком далеких, чтобы услышать звук. Впечатление войны усиливал старый
двухмоторный бомбардировщик, летевший низко над гребнем гор. Он надолго
исчез в дыму, а потом опять вынырнул, таща за собой бледно-розовый хвост
противопожарных химикатов.
Цепочка автомобилей на дороге неожиданно замедлила ход, и вскоре нам
пришлось остановиться вместе со всеми. Я хотел включить радио, но вовремя
отдернул руку - с моей спутницы было вполне достаточно и без прослушивания
координат продвижения огня.
В начале затора я увидел полицейского из дорожного патруля, который
выпускал на шоссе машины с боковой дороги.
Много машин спускалось с окрестных склонов, большинство с номерами
Санта-Терезы. Я заметил несколько грузовиков, груженных мебелью и
перинами, детьми и собаками.
Когда полицейский снова открыл движение на шоссе, мы свернули в
направлении холмов. Дорога поднималась пологими петлями между апельсиновых
рощиц и свежевыкрашенных строений к каньону Броудхастов, как его назвала
Джин. У въезда в каньон машину остановил мужчина в форме лесной охраны и
защитной желтой каске. Джин вышла и представилась как невестка миссис
Броудхаст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31