https://wodolei.ru/catalog/dushevie_ugly/120x80cm/s-vysokim-poddonom/
Вряд ли стоит повторять старые ошибки.
* * *
– Мы испытываем озабоченность по поводу Портала. – Джейсон Флери воззрился на Ходока сквозь трифокальные линзы очков в роговой оправе. В его внешности смутно ощущалась какая-то неопрятность, чему он был обязан окружавшей его атмосфере дотошной, вплоть до самоуничижения, честности. Вот уж чего не ждешь от представителя правящего кабинета! – Губернатор, вы, несомненно, понимаете, что у вас в руках оказалось нечто ценное, что фактически оно является достоянием национальным. Вам известно, что произошло в ООН?
– Да. Там пытаются доказать, что Купол принадлежит всему миру.
– И как вы к этому относитесь?
– Эта земля принадлежит Мини Вакан Ойяте.
– Понимаю, – сочувственно кивнул Флери. – Надеюсь, что понимаю. Но существуют политические реалии. Завтра Организация Объединенных Наций будет обсуждать требование к США, чтобы гребень Джонсона был объявлен международной территорией. При обычных обстоятельствах над подобной идеей оставалось бы только посмеяться. Но Купол являет собой уникальную всепланетную проблему. Люди в ужасе перед тем, что может произойти, если заложенные в Куполе технические решения станут общедоступными. Отдельные региональные экономики уже сейчас пришли в полнейший упадок. Например, индустрия автомобильных запчастей в Марокко развалилась. Цены на нефть упали ниже пола, а текстильная и швейная промышленность во всех крупных западных странах просто-напросто гибнет. Гибнет, губернатор. – Он устало откинулся на спинку кресла. – Не мне вам рассказывать, что творится на фондовой бирже. Золото поднимается, несколько крупных западных банков лопнуло, капиталовложения повсюду парализованы. Северная Корея грозится забросать Южную атомными бомбами, если ее не допустят к Куполу. Мы подвергаемся жесточайшему давлению, сэр. В конце концов все полетит под откос.
По стеклам барабанил ледяной дождь. У крыльца остановился школьный автобус, и дети поспешили скрыться от дождя в здании. Должно быть, экскурсия – детишки хотят узнать о прошлом родной страны.
– Мы прекрасно осведомлены об этих проблемах. Мне кажется, они порождены массовой истерией, а не каким-либо явным воздействием гребня Джонсона. Однако мы готовы прийти на помощь, – сказал губернатор. Флери произвел на него впечатление вполне приличного человека и пришелся губернатору по душе. – Мы считаем, что сейчас нужна исследовательская комиссия, которая будет вносить предложения по внедрению технологий Купола, а также по изучению полученной информации. Мы охотно примем участие в обсуждении деталей создания подобной комиссии.
Ответ губернатора Флери понравился.
– Нам первым же делом пришла на ум аналогичная мысль, губернатор. Но, правду говоря, мы сомневаемся, что это поможет.
– Позвольте поинтересоваться почему?
Члены совета предполагали, что правительство попытается оказать давление, но предложение Флери казалось им на редкость разумным.
– Люди больше не верят правительствам, не верят в их честность и компетентность. Я бы не хотел вдаваться с вами в выяснения, справедливо ли это суждение. – В уголках губ Флери заиграла улыбка. – Правда заключается в том, что до тех пор, пока Купол существует, люди будут бояться. Они не поверят, что правительственная комиссия – достаточно надежный страж их интересов. Откровенно говоря, мы тоже. На какое-то время это поможет, но ненадолго. Во всяком случае, если люди не верят, что дело пойдет, дело не пойдет.
В комнате будто повеяло ледяным дыханием зимы.
– Что именно вы хотите этим сказать?
– Я предпочел бы, чтобы сказанное осталось между нами.
– Продолжайте.
Флери встал и закрыл дверь кабинета.
– Находка должна исчезнуть. Она должна быть уничтожена. Мы хотели бы предварительно выкупить ее у вас. Мы предложим весьма круглую сумму, больше, чем вы получили бы от группы Уэллса. А затем произойдет несчастный случай.
Губернатор кивнул:
– И ничего не останется...
– Ничегошеньки.
– И как вы предлагаете организовать такое?
Ответа на этот вопрос Флери не знал.
– Это не моя епархия. Вероятно, взорвут его к чертям и заявят, что причиной тому присущая объекту нестабильность или, скажем, инопланетная система самоуничтожения. Они изобретательны на сей счет, – с несчастным видом поведал он. – Но вы получите справедливую компенсацию. Более чем справедливую.
Долгую минуту губернатор хранил полнейшую неподвижность. Потом наконец проронил гробовым голосом:
– Некоторые из моих людей готовятся перебираться туда.
– Простите?
– У нас появился второй шанс, мистер Флери. Шанс вспомнить, кем мы были раньше. И правительственные платежи тут совершенно ни при чем. Или резервации. Или планета, перенаселенная настолько, что не продохнуть. Нет, мы оставим Эдем себе. И сохраним контроль над пунктом перехода.
– Вы не можете так поступить!
– Мистер Флери, мы не можем поступить иначе.
* * *
Самым прибыльным и лакомым кусочком телевизионной империи Старины Билла было утреннее ток-шоу, официально именуемое «Проект сорок», но за кадром прозванное «Завтрак с Иисусом». В то самое время, когда губернатор Ходок беседовал с представителем президента, Билл сидел в декорациях «Проекта сорок», записывая очередную передачу. Его окружали Добровольцы, как официально нарекали всех, кто присоединялся к нему в трудах ради Господа.
Несмотря на разговорную форму передачи, в самом разговоре не было ничего достойного внимания. Беседа шла ни шатко ни валко: заламывание рук по поводу исторжения Бога из школ сменялось гневным перстом, указующим на приводящее в смятение сходство между показом насилия по телевизору и древнеримскими гладиаторскими боями. Специальным гостем передачи сегодня была писательница, дотошно изложившая в своей первой книге, как ей удалось избавиться от пагубного пристрастия к алкоголю и необузданному блуду. Посреди передачи она описала случай, когда ее двадцатилетний сын воспользовался невменяемым состоянием матери и подговорил ее подписать с ним на паях долговое обязательство по покупке машины в рассрочку. А пару недель спустя сын объявил, что не может выплатить свою часть пая.
Билла подобные рассказы всегда явно ошарашивали. Его зрители любили наблюдать за реакцией Билла на человеческие слабости и легковерие. Он славился тем, что молотил кулаком по столу, заикался и брызгал слюной, а порой просто зажмуривал глаза и сидел неподвижно, а по щекам его струились слезы. Когда же рассказ подходил к кульминационной точке, режиссер исправно давал самый крупный план его лица.
На сей раз Билл просто сидел, обратившись в живое воплощение страдания. Зрители видели, как порывисто вздымается и опадает его широкая грудь. Затем он помахал ладонью перед лицом, будто хотел развеять дым, застилающий взор.
– Порой я воистину недоумеваю, – возгласил он, – почему Господь продолжает вершить дело Свое по-старому. Я не хочу сказать, что я умнее Всемогущего, но, будь моя воля, я заправлял бы миром совсем не так. Я бы активно защищал невинных и излил бы огнь и серу пламенную на головы грешников. – Он испустил тяжкий вздох. – Но наш Бог – Господь милосердный. Многотерпеливый Господь.
Если кому-то из его многочисленных зрителей и пришло в голову, что это заявление попахивает ересью, то в письмах об этом никто не упомянул.
* * *
Майк Свенсон, владелец «Супермаркета Майка» в Форт-Мокси, был страстным поклонником передач Билла. Он слышал эту реплику, и она почему-то уязвила его. Майк долго ломал голову, в чем причина его беспокойства, но сообразил лишь под вечер, составляя очередной заказ товаров на неделю.
«Выбирай свои желания с оглядкой».
* * *
В Северной Дакоте губернатора Эда Полинга любили. Он каким-то чудом ухитрился найти способ финансировать школьное образование и одновременно серьезно снизить налоги. Он реорганизовал администрацию штата, снизив затраты на ее содержание и притом заставив ее работать более эффективно. Он создавал новые рабочие места, он выбивал федеральные фонды для ремонта разрушающихся мостов и дорог. Эд помогал даже фермерам. При его правлении Северная Дакота твердо встала на путь в солнечное завтра.
Однако из своего кабинета в Бисмарке он уже увидел, как над гребнем Джонсона сгущаются грозовые тучи. Крах фондовых бирж за считанные дни разрушит экономику штата и зачеркнет все, чего Эд добился тяжкими трехлетними трудами. Все крупные банки Северной Дакоты зависли на краю пропасти. Несколько корпораций увязли в беде по уши. А многие из людей, перед которыми Эд чувствует себя в долгу, вложили свои деньги в эти корпорации. «Надо что-то делать».
Он понимал, что президент непременно должен позвонить. Звонок застал Эда во время совещания с экономическими советниками. Он вернулся в свой кабинет, закрыл двери и выключил магнитофон автоответчика, после чего сказал:
– Здравствуйте, господин президент. – Потом, даже не пытаясь скрыть иронию, добавил: – Как наши дела?
– Здравствуйте, Эд. – Если ситуация и пошла вразнос, Мэтт Тейлор этого не выдаст ни жестом, ни звуком. Более того, когда имеешь дело с Тейлором, возникает впечатление, что ситуация никогда не пойдет вразнос. Пожалуй, в этом и заключается самая суть волшебства его личности. – У нас все отлично.
– Хорошо. – Эд решил не углубляться в эту тему.
– Эд, я бы не хотел, чтобы разговор записывался.
– Магнитофон выключен.
– Мы с вами еще не говорили о Куполе.
– Вчера я видел результаты опроса, согласно которым семьдесят процентов американцев не способны отыскать Северную Дакоту на карте, – рассмеялся Эд.
– Это ненадолго.
– Знаю.
– Эд, вы можете что-либо предпринять, чтобы избавиться от этого чудища?
Будь у Эда такая возможность, он бы давным-давно так и поступил.
– Я бы с радостью, но это территория сиу, что в наших краях почти равнозначно священной земле. Нам надо, чтобы вы ввели чрезвычайное положение. Сделайте это – и я в ту же минуту пошлю туда Национальную гвардию.
– А вот с этим у нас немного не выходит, Эд. Сиу не представляют никакой военной угрозы, они не совершили ни малейшего преступления. Я не могу так вот запросто послать к ним войска, иначе следующей осенью меня побьют камнями до смерти. – Президент сумел заставить себя издать рокочущий гортанный смешок. – Я заранее вижу карикатуры в передовицах, изображающие меня этаким Кастером Кастер Джордж Армстронг (1839-1876) – генерал, погибший 25 июня 1876 года вместе с возглавляемой им Седьмой кавалерийской бригадой в битве с индейцами племен сиу и шайенов при Литл-Биг-Хорне (Малом Большом Роге); индейцев возглавляли вожди Сидящий Бык и Безумный Конь
.
Эд сочувственно вздохнул:
– А вы не пробовали откупиться? Всему на свете есть цена.
– Мне тоже так казалось. Но теперь я начинаю задаваться вопросом, не решили ли наши индейские братья тягаться с Соединенными Штатами. – Тейлор помолчал. – Эд, нет ли у вас каких-нибудь предложений?
– Если возникнет угроза национальной безопасности, мы сможем реквизировать эту землю. Разумеется, даже в таком случае я не буду знать, как с ней быть. Это дерьмовейшее из всех щекотливых положений на свете.
– Да не могу я вот так запросто подмять под себя закон. Пресса теперь уж никому и ни в чем спуску не дает.
– Может, нам повезет, – задумчиво проронил Эд. – Может, что-нибудь пойдет наперекосяк, и вы сможете двинуть войска.
* * *
Касс Дикин вернулся из Эдема, пребывая в душевном благорасположении, граничащем с эйфорией. Будучи ботаником, он ухитрился набить карманы образчиками флоры внеземной эволюционной системы. Ему не полагалось брать с собой ни былинки, он даже подписал бумагу, вменявшую ему это в обязанность, но охранники не вездесущи, а упустить такую возможность было бы просто преступно.
Он только что сошел с решетки в компании Хуана Барсера, астронома из Калифорнийского политеха, и Дженис Решевски, математика из Айви-Лиг. Возле пиктограмм с планшетом в руках стоял невозмутимый индеец, отметивший их фамилии в списке. С той стороны ворот дожидались отправки на Землю еще девять человек; группа Касса покинула Эдем первой.
Они втроем возбужденно, едва удерживая себя в руках, обсуждали небывалое переживание – еще бы, не всякому выпадает наяву прогуляться по поверхности другой планеты! – когда решетка засветилась.
Охранник посмотрел на пиктограммы – всему свету уже было известно, что именно они управляют транспортной системой. Касс вгляделся в разгорающееся свечение, ожидая увидеть следующую группу экскурсантов, и краем уха расслышал, как охранник пробормотал себе под нос:
– Не та картинка.
Касс не догадывался, что это может значить, но даже невооруженным глазом было видно: что-то стряслось. Охранник положил ладонь на рукоятку пистолета, но не выхватил его.
Золотое сияние, разгоравшееся уже несколько секунд, достигло высшего накала и начало понемногу угасать.
На решетке так никто и не появился.
Зато Касс вдруг ощутил, как что-то шевельнулось на самом дне его сознания, и перед глазами у него все поплыло. Изогнутые стены Купола показались ему знакомыми, от его цельности к горлу подступил комок. Он парил в воздухе, поддерживаемый восходящими теплыми потоками. Они смешивались с его кровью, и он плыл вдоль длинного окна, роняя слезы радости, нашел и заполнил собой открытый коридор и протек по нему, устремляясь к полоске дневного света, открывающего путь в пустоту, не знающую ни конца, ни края.
И вдруг Касс обнаружил, что глаза у него закрыты, земля отчаянно раскачивается, а его собственные ладони сжимают голову. Лицо оказалось холодным и мокрым.
– Подождите, – произнес чей-то голос, – не шевелитесь.
– Касс, все будет в порядке, – подхватил второй голос.
– Сюда! – крикнул третий.
Касс открыл глаза и увидел, что с ним говорил индейский охранник.
– Не волнуйтесь, помощь на подходе, – сказал тот.
– Спасибо. Я уже пришел в себя.
Но тьма уже нахлынула снова, обволакивая его, как туман.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
* * *
– Мы испытываем озабоченность по поводу Портала. – Джейсон Флери воззрился на Ходока сквозь трифокальные линзы очков в роговой оправе. В его внешности смутно ощущалась какая-то неопрятность, чему он был обязан окружавшей его атмосфере дотошной, вплоть до самоуничижения, честности. Вот уж чего не ждешь от представителя правящего кабинета! – Губернатор, вы, несомненно, понимаете, что у вас в руках оказалось нечто ценное, что фактически оно является достоянием национальным. Вам известно, что произошло в ООН?
– Да. Там пытаются доказать, что Купол принадлежит всему миру.
– И как вы к этому относитесь?
– Эта земля принадлежит Мини Вакан Ойяте.
– Понимаю, – сочувственно кивнул Флери. – Надеюсь, что понимаю. Но существуют политические реалии. Завтра Организация Объединенных Наций будет обсуждать требование к США, чтобы гребень Джонсона был объявлен международной территорией. При обычных обстоятельствах над подобной идеей оставалось бы только посмеяться. Но Купол являет собой уникальную всепланетную проблему. Люди в ужасе перед тем, что может произойти, если заложенные в Куполе технические решения станут общедоступными. Отдельные региональные экономики уже сейчас пришли в полнейший упадок. Например, индустрия автомобильных запчастей в Марокко развалилась. Цены на нефть упали ниже пола, а текстильная и швейная промышленность во всех крупных западных странах просто-напросто гибнет. Гибнет, губернатор. – Он устало откинулся на спинку кресла. – Не мне вам рассказывать, что творится на фондовой бирже. Золото поднимается, несколько крупных западных банков лопнуло, капиталовложения повсюду парализованы. Северная Корея грозится забросать Южную атомными бомбами, если ее не допустят к Куполу. Мы подвергаемся жесточайшему давлению, сэр. В конце концов все полетит под откос.
По стеклам барабанил ледяной дождь. У крыльца остановился школьный автобус, и дети поспешили скрыться от дождя в здании. Должно быть, экскурсия – детишки хотят узнать о прошлом родной страны.
– Мы прекрасно осведомлены об этих проблемах. Мне кажется, они порождены массовой истерией, а не каким-либо явным воздействием гребня Джонсона. Однако мы готовы прийти на помощь, – сказал губернатор. Флери произвел на него впечатление вполне приличного человека и пришелся губернатору по душе. – Мы считаем, что сейчас нужна исследовательская комиссия, которая будет вносить предложения по внедрению технологий Купола, а также по изучению полученной информации. Мы охотно примем участие в обсуждении деталей создания подобной комиссии.
Ответ губернатора Флери понравился.
– Нам первым же делом пришла на ум аналогичная мысль, губернатор. Но, правду говоря, мы сомневаемся, что это поможет.
– Позвольте поинтересоваться почему?
Члены совета предполагали, что правительство попытается оказать давление, но предложение Флери казалось им на редкость разумным.
– Люди больше не верят правительствам, не верят в их честность и компетентность. Я бы не хотел вдаваться с вами в выяснения, справедливо ли это суждение. – В уголках губ Флери заиграла улыбка. – Правда заключается в том, что до тех пор, пока Купол существует, люди будут бояться. Они не поверят, что правительственная комиссия – достаточно надежный страж их интересов. Откровенно говоря, мы тоже. На какое-то время это поможет, но ненадолго. Во всяком случае, если люди не верят, что дело пойдет, дело не пойдет.
В комнате будто повеяло ледяным дыханием зимы.
– Что именно вы хотите этим сказать?
– Я предпочел бы, чтобы сказанное осталось между нами.
– Продолжайте.
Флери встал и закрыл дверь кабинета.
– Находка должна исчезнуть. Она должна быть уничтожена. Мы хотели бы предварительно выкупить ее у вас. Мы предложим весьма круглую сумму, больше, чем вы получили бы от группы Уэллса. А затем произойдет несчастный случай.
Губернатор кивнул:
– И ничего не останется...
– Ничегошеньки.
– И как вы предлагаете организовать такое?
Ответа на этот вопрос Флери не знал.
– Это не моя епархия. Вероятно, взорвут его к чертям и заявят, что причиной тому присущая объекту нестабильность или, скажем, инопланетная система самоуничтожения. Они изобретательны на сей счет, – с несчастным видом поведал он. – Но вы получите справедливую компенсацию. Более чем справедливую.
Долгую минуту губернатор хранил полнейшую неподвижность. Потом наконец проронил гробовым голосом:
– Некоторые из моих людей готовятся перебираться туда.
– Простите?
– У нас появился второй шанс, мистер Флери. Шанс вспомнить, кем мы были раньше. И правительственные платежи тут совершенно ни при чем. Или резервации. Или планета, перенаселенная настолько, что не продохнуть. Нет, мы оставим Эдем себе. И сохраним контроль над пунктом перехода.
– Вы не можете так поступить!
– Мистер Флери, мы не можем поступить иначе.
* * *
Самым прибыльным и лакомым кусочком телевизионной империи Старины Билла было утреннее ток-шоу, официально именуемое «Проект сорок», но за кадром прозванное «Завтрак с Иисусом». В то самое время, когда губернатор Ходок беседовал с представителем президента, Билл сидел в декорациях «Проекта сорок», записывая очередную передачу. Его окружали Добровольцы, как официально нарекали всех, кто присоединялся к нему в трудах ради Господа.
Несмотря на разговорную форму передачи, в самом разговоре не было ничего достойного внимания. Беседа шла ни шатко ни валко: заламывание рук по поводу исторжения Бога из школ сменялось гневным перстом, указующим на приводящее в смятение сходство между показом насилия по телевизору и древнеримскими гладиаторскими боями. Специальным гостем передачи сегодня была писательница, дотошно изложившая в своей первой книге, как ей удалось избавиться от пагубного пристрастия к алкоголю и необузданному блуду. Посреди передачи она описала случай, когда ее двадцатилетний сын воспользовался невменяемым состоянием матери и подговорил ее подписать с ним на паях долговое обязательство по покупке машины в рассрочку. А пару недель спустя сын объявил, что не может выплатить свою часть пая.
Билла подобные рассказы всегда явно ошарашивали. Его зрители любили наблюдать за реакцией Билла на человеческие слабости и легковерие. Он славился тем, что молотил кулаком по столу, заикался и брызгал слюной, а порой просто зажмуривал глаза и сидел неподвижно, а по щекам его струились слезы. Когда же рассказ подходил к кульминационной точке, режиссер исправно давал самый крупный план его лица.
На сей раз Билл просто сидел, обратившись в живое воплощение страдания. Зрители видели, как порывисто вздымается и опадает его широкая грудь. Затем он помахал ладонью перед лицом, будто хотел развеять дым, застилающий взор.
– Порой я воистину недоумеваю, – возгласил он, – почему Господь продолжает вершить дело Свое по-старому. Я не хочу сказать, что я умнее Всемогущего, но, будь моя воля, я заправлял бы миром совсем не так. Я бы активно защищал невинных и излил бы огнь и серу пламенную на головы грешников. – Он испустил тяжкий вздох. – Но наш Бог – Господь милосердный. Многотерпеливый Господь.
Если кому-то из его многочисленных зрителей и пришло в голову, что это заявление попахивает ересью, то в письмах об этом никто не упомянул.
* * *
Майк Свенсон, владелец «Супермаркета Майка» в Форт-Мокси, был страстным поклонником передач Билла. Он слышал эту реплику, и она почему-то уязвила его. Майк долго ломал голову, в чем причина его беспокойства, но сообразил лишь под вечер, составляя очередной заказ товаров на неделю.
«Выбирай свои желания с оглядкой».
* * *
В Северной Дакоте губернатора Эда Полинга любили. Он каким-то чудом ухитрился найти способ финансировать школьное образование и одновременно серьезно снизить налоги. Он реорганизовал администрацию штата, снизив затраты на ее содержание и притом заставив ее работать более эффективно. Он создавал новые рабочие места, он выбивал федеральные фонды для ремонта разрушающихся мостов и дорог. Эд помогал даже фермерам. При его правлении Северная Дакота твердо встала на путь в солнечное завтра.
Однако из своего кабинета в Бисмарке он уже увидел, как над гребнем Джонсона сгущаются грозовые тучи. Крах фондовых бирж за считанные дни разрушит экономику штата и зачеркнет все, чего Эд добился тяжкими трехлетними трудами. Все крупные банки Северной Дакоты зависли на краю пропасти. Несколько корпораций увязли в беде по уши. А многие из людей, перед которыми Эд чувствует себя в долгу, вложили свои деньги в эти корпорации. «Надо что-то делать».
Он понимал, что президент непременно должен позвонить. Звонок застал Эда во время совещания с экономическими советниками. Он вернулся в свой кабинет, закрыл двери и выключил магнитофон автоответчика, после чего сказал:
– Здравствуйте, господин президент. – Потом, даже не пытаясь скрыть иронию, добавил: – Как наши дела?
– Здравствуйте, Эд. – Если ситуация и пошла вразнос, Мэтт Тейлор этого не выдаст ни жестом, ни звуком. Более того, когда имеешь дело с Тейлором, возникает впечатление, что ситуация никогда не пойдет вразнос. Пожалуй, в этом и заключается самая суть волшебства его личности. – У нас все отлично.
– Хорошо. – Эд решил не углубляться в эту тему.
– Эд, я бы не хотел, чтобы разговор записывался.
– Магнитофон выключен.
– Мы с вами еще не говорили о Куполе.
– Вчера я видел результаты опроса, согласно которым семьдесят процентов американцев не способны отыскать Северную Дакоту на карте, – рассмеялся Эд.
– Это ненадолго.
– Знаю.
– Эд, вы можете что-либо предпринять, чтобы избавиться от этого чудища?
Будь у Эда такая возможность, он бы давным-давно так и поступил.
– Я бы с радостью, но это территория сиу, что в наших краях почти равнозначно священной земле. Нам надо, чтобы вы ввели чрезвычайное положение. Сделайте это – и я в ту же минуту пошлю туда Национальную гвардию.
– А вот с этим у нас немного не выходит, Эд. Сиу не представляют никакой военной угрозы, они не совершили ни малейшего преступления. Я не могу так вот запросто послать к ним войска, иначе следующей осенью меня побьют камнями до смерти. – Президент сумел заставить себя издать рокочущий гортанный смешок. – Я заранее вижу карикатуры в передовицах, изображающие меня этаким Кастером Кастер Джордж Армстронг (1839-1876) – генерал, погибший 25 июня 1876 года вместе с возглавляемой им Седьмой кавалерийской бригадой в битве с индейцами племен сиу и шайенов при Литл-Биг-Хорне (Малом Большом Роге); индейцев возглавляли вожди Сидящий Бык и Безумный Конь
.
Эд сочувственно вздохнул:
– А вы не пробовали откупиться? Всему на свете есть цена.
– Мне тоже так казалось. Но теперь я начинаю задаваться вопросом, не решили ли наши индейские братья тягаться с Соединенными Штатами. – Тейлор помолчал. – Эд, нет ли у вас каких-нибудь предложений?
– Если возникнет угроза национальной безопасности, мы сможем реквизировать эту землю. Разумеется, даже в таком случае я не буду знать, как с ней быть. Это дерьмовейшее из всех щекотливых положений на свете.
– Да не могу я вот так запросто подмять под себя закон. Пресса теперь уж никому и ни в чем спуску не дает.
– Может, нам повезет, – задумчиво проронил Эд. – Может, что-нибудь пойдет наперекосяк, и вы сможете двинуть войска.
* * *
Касс Дикин вернулся из Эдема, пребывая в душевном благорасположении, граничащем с эйфорией. Будучи ботаником, он ухитрился набить карманы образчиками флоры внеземной эволюционной системы. Ему не полагалось брать с собой ни былинки, он даже подписал бумагу, вменявшую ему это в обязанность, но охранники не вездесущи, а упустить такую возможность было бы просто преступно.
Он только что сошел с решетки в компании Хуана Барсера, астронома из Калифорнийского политеха, и Дженис Решевски, математика из Айви-Лиг. Возле пиктограмм с планшетом в руках стоял невозмутимый индеец, отметивший их фамилии в списке. С той стороны ворот дожидались отправки на Землю еще девять человек; группа Касса покинула Эдем первой.
Они втроем возбужденно, едва удерживая себя в руках, обсуждали небывалое переживание – еще бы, не всякому выпадает наяву прогуляться по поверхности другой планеты! – когда решетка засветилась.
Охранник посмотрел на пиктограммы – всему свету уже было известно, что именно они управляют транспортной системой. Касс вгляделся в разгорающееся свечение, ожидая увидеть следующую группу экскурсантов, и краем уха расслышал, как охранник пробормотал себе под нос:
– Не та картинка.
Касс не догадывался, что это может значить, но даже невооруженным глазом было видно: что-то стряслось. Охранник положил ладонь на рукоятку пистолета, но не выхватил его.
Золотое сияние, разгоравшееся уже несколько секунд, достигло высшего накала и начало понемногу угасать.
На решетке так никто и не появился.
Зато Касс вдруг ощутил, как что-то шевельнулось на самом дне его сознания, и перед глазами у него все поплыло. Изогнутые стены Купола показались ему знакомыми, от его цельности к горлу подступил комок. Он парил в воздухе, поддерживаемый восходящими теплыми потоками. Они смешивались с его кровью, и он плыл вдоль длинного окна, роняя слезы радости, нашел и заполнил собой открытый коридор и протек по нему, устремляясь к полоске дневного света, открывающего путь в пустоту, не знающую ни конца, ни края.
И вдруг Касс обнаружил, что глаза у него закрыты, земля отчаянно раскачивается, а его собственные ладони сжимают голову. Лицо оказалось холодным и мокрым.
– Подождите, – произнес чей-то голос, – не шевелитесь.
– Касс, все будет в порядке, – подхватил второй голос.
– Сюда! – крикнул третий.
Касс открыл глаза и увидел, что с ним говорил индейский охранник.
– Не волнуйтесь, помощь на подходе, – сказал тот.
– Спасибо. Я уже пришел в себя.
Но тьма уже нахлынула снова, обволакивая его, как туман.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46