Полные презрения, они повесили его уже трупом. Что могло быть ужаснее, чем эти четыре темные, безжизненные фигуры? Лежащий на земле мертвец все-таки еще сохраняет достоинство смерти. Здесь же была отнята не только жизнь, но также и величие смерти, и перед глазами предстал обнаженный ужас.
— Жанна, мы должны покинуть Ольдер-Крик, — вдруг решительно заявил Клайв. — Неизвестно, что еще вздумают затеять эти головорезы. Гульден, например.
— Пойдем пешком. Если мы купим лошадей или будем ждать почтовую карету, то нам придется вести разговоры с разными людьми, а я страшно боюсь…
— Но, голубок милый, повсюду рассеяны бандиты. Разбойниками кишат все леса, все тропинки, и где бы мы ни были, нас все равно ожидает опасность.
— Мы будем идти ночью и отдыхать днем.
— Невозможно! Такое расстояние и ни капли провианта.
— Ну, пройдем хоть часть пути.
— Нет. Мы возьмем два места в Баннек. Если в фуре будет много народу, то дадут вооруженный конвой. Но надо узнать, когда она поедет. Пойдем сейчас в лагерь.
Тем временем наступила ночь, и отдельные огни замелькали в темноте. Чем дальше они шли, тем больше встречали людей. Темнота подбадривала всех. Снова засияли шумные игорные дома и кабаки. Беззаботный Ольдер-Крик вернулся к своей прежней разгульной жизни. Почтовая контора находилась сразу за «Последним слитком». В палатке хмуро горела желтая лампа. Подойдя к конторке, Джим обратился к сидевшему за ней человеку:
— Скажите, когда отходит почтовая карета в Баннек?
— Когда мы отошлем ее, — грубо ответил человек, поднимая свои острые глаза на Джима.
— Ну, а когда это будет?
— Вас это не касается.
— Но я хочу купить два места.
— А, это другое дело! Подойдите ближе и дайте-ка взглянуть на себя… Го-го-го! Да никак это молодой Клайв. Я совершенно не узнал вас. Мы за эти дни стали немножко придирчивы.
Лицо мужчины просияло. Сердце Жанны перестало так отчаянно колотиться. Она видела, как Джим положил на конторку мешочек с золотым песком и агент отвесил стоимость билетов. Прижав руку Жанны к груди, Джим поспешно вывел ее за палатки.
— Все в порядке, — взволнованно прошептал он. — Карета отходит на рассвете, обычно же она шла в полдень. Они хотят хорошо вооружить ее.
— Неужели ожидается нападение?
— Агент ничего не сказал мне об этом. Но все возможно… Будем надеяться, что ничего не случится.
— А что мы будем делать до рассвета? — И Жанна остановилась посреди улицы.
— В самом деле, что нам делать? Знаешь, пойдем и поедим чего-нибудь.
Он повел ее в маленькую техасскую чайную. Они оказались не единственными посетителями. Расторопный мексиканец подал опрятный и сытный ужин.
— Будем надеяться, что все пройдет благополучно, — сказал Джим, гладя ее по руке. Внезапно с робкой нежностью во взгляде он нагнулся к ней и прошептал: — Ты не забыла? Ведь мы муж и жена, и это первый ужин в нашем медовом месяце.
— Джим! — прошептала Жанна, и щеки ее ярко запылали.
— Ты моя красавица… Но ты не девушка сейчас, а Денди Дейл.
— О, не называй меня так.
— Не все ли равно? Ты моя, у меня масса золота, разве все это не похоже на чудный сон?
Жанна улыбалась, и строгий тон не удался ей.
— Сперва скрой меня и свои деньги, а потом уже кукарекай, — смеясь, сказала она.
Выйдя на улицу, они посоветовались, где бы им переночевать. Наконец Джим решил отвести ее к своему постоянному месту ночлега.
— Здесь я всегда спал, — прошептал он, указывая на узкую нишу в скале. Закутавшись в одеяла, они прислонились к ней, и Жанна положила ему на плечо свою голову.
— Ты не озябнешь? — спросила она. — Ведь ты отдал мне все свои вещи.
Он засмеялся:
— Спи теперь. Ты измучилась, и тебе нужен покой.
— Джим, поцелуй меня.
Он нагнулся и порывисто поцеловал ее. На мгновение его голова затмила яркое сиянье звезд. Она чувствовала, как он дрожит. Затем, стремительно поцеловав ее в щеку, он почти оттолкнул ее от себя. Жанна опять удивилась. Как все было странно! Она видела его лицо, освещенное звездным сиянием, и оно показалось ей мужественным, страстным и прекрасным. Постепенно она согрелась, ее мускулы ослабли, но сон все еще бежал от ее глаз. Где-то теперь Келс? Острая боль внезапно пронзила ее сердце. Ей было жаль его. Где он со своей разбитой надеждой и глубокой горечью? Как жутко было сознавать, что она обладала такой странной властью над ним, могла пробуждать лучшую сторону его души и не сделала этого до конца. Страшно было подумать, что теперь он начнет опять проливать кровь, тогда как она могла удержать его от этого и спасти стольких бедных золотоискателей, у которых, может быть, имеются где-то матери и любимые женщины… Но все напрасно — она любит Джима. Собою она, может быть, и пожертвовала бы, но его она не отдаст ни за бандитов, ни за тысячу честнейших в мире золотоискателей. И тогда Жанна поняла, что этот кошмар будет мучить ее всю жизнь и никогда ей не отделаться от острой боли при мысле о Келсе. Никогда она не заснет без того, чтобы не увидеть его то мрачного и угрожающего, то нежного и тоскливо безнадежного лица.
Глава XVIII
Проснулась Жанна с ощущением, что только что успела закрыть глаза. Однако рассвет приближался. Джим нежно тряс ее, стараясь разбудить.
— Давай трогаться из этой лазейки, — сказал он.
Осторожно пробравшись между обломками глыб, они быстро сбежали вниз под откос. Внезапно из-за угла улицы, вернее из серого утреннего мрака, вынырнула большая карета, запряженная несколькими парами лошадей.
Джим побежал еще быстрее, и вскоре они настигли карету. Кучер высоко восседал на козлах, держа в руках вожжи и длинный кнут. Возле него сидело двое людей с положенными на колени винтовками. Дверь кареты была закрыта. В глубине виднелись силуэты пассажиров. Внезапно в окне показалась голова мужчины, рядом с ним торчал ствол винтовки. Он тихо переговаривался с кучером.
— Алло, Клайв! Поздненько же вы! — воскликнул третий мужчина, очевидно, вчерашний агент. — Садитесь скорей. Когда вернетесь обратно?
— Еще не знаю наверное, — ответил Джим.
— Ну, счастливого пути. — И он запер дверь за Джимом и Жанной.
— Трогай, Билль!
Карета тронулась. «Что за жуткий скрип и стоны издает этот сундук»! — подумала Жанна. Джим радостно сжал ее руку. Наконец-то они в дороге.
Молодоженам досталась отдельная скамейка. Напротив них сидели трое мужчин, по виду конвоиров, ибо они беспрестанно высовывались из окна и оглядывали местность. Немного дальше сидели сонный, равнодушный бородатый золотоискатель и молодой человек, своим свежим видом совершенно не походивший на тип обычного золотоискателя. Ни один из них не обратил на Джима и Жанну особенного внимания. Улица шла круто в гору, и кучер Билл подстегивал свою шестерку. Расхлябанная карета, казалось, от одного только скрипа и треска вот-вот развалится на куски. Временами она так подскакивала, что Жанне приходилось крепко держаться, чтобы не свалиться со скамейки. А когда карета скатилась в речку и запрыгала по громадным валунам, Жанна твердо решила, что все кости ее тела уже трижды переломались. Этим переездом через реку заканчивалось ущелье, и на другом берегу шла совершенно ровная и гладкая дорога.
Наконец наступил день, и взошедшее солнце наполнило долину мягким красноватым светом. В карете разом стало светло, но, кроме молодого человека, на Жанну никто больше не взглянул. Но и этот юноша тотчас же погрузился в какие-то грустные мысли. Он выглядел озабоченным и бедным.
Быстро летело время. Езда стала утомительной и монотонной. Вместе с солнечным светом появились мухи и пыль, раздражавшие Жанну. Ее обычное ровное самочувствие нарушилось, и с каждой новой милей возрастала нервозность. Прислонившись к стенке, она устало закрыла глаза. Карета с треском катилась все дальше.
Вдруг раздались отчаянные ружейные выстрелы. С громким треском отскакивали щепки от стен карсты. Хриплые крики смешались с громким предсмертным ржанием раненой лошади. Внезапно карета с грохотом остановилась. По крыше барабанили тяжелые винтовки.
Джим громко закричал и повалил Жанну на пол. Один из убитых конвоиров упал ей на колени. Ужас почти лишил ее сознания.
Неравномерный залп со стороны заставил умолкнуть треск винтовок на крыше кареты.
— Джесси Смит! Стой! — звенящим голосом крикнул Джим.
— Стоп, Бади! — ответил хриплый бас. — Черт меня забери, если это не голос Джима Клайва.
— Го-го-го! Гуль! — завопил еще кто-то, и Жанна узнала Бликки.
Джим приподнял голову Жанны. Он был бел, как полотно, от ужаса.
— Любимая… ты… ты… ранена?
— Нет. Я только страшно испугалась…
Выглянув из окна, Жанна увидела толпу бандитов, собравшихся вокруг кареты. Одни из них были на лошадях, другие просто стояли около. У каждого из них в руках "было ружье. Открыв дверь, Джим помог Жанне сойти на землю. Ей пришлось переступить через труп конвоира. Бородач золотоискатель и печальный юноша забились в угол кареты.
— Никак Джим Клайв и девочка Келса или Денди Дейл! — вскричал Джесси Смит. — Ну, ребята, это что-нибудь да значит… Послушай, мальчуган, надеюсь ни ты, ни твоя спутница не ранены?
— Нет, но для чего вам понадобилось набивать этот ящик оловом?
— Черт знает, что такое! — сказал Смит. — Келс посылает тебя в той карете, которую велит нам разграбить. Он и не пикнул нам о том, что ты будешь торчать в ней… Где и когда ты расстался с ним?
— Вчера вечером, в лагере, поблизости от нашего блокгауза, — быстро ответил Джим. — Келс поручил мне Денди Дейла и сказал, чтобы мы сели сегодня утром в карету. Я думал, что он тоже будет среди пассажиров или же выедет к нам навстречу.
— Ты не получал от него никаких приказаний?
— Ничего, кроме того, чтобы я стерег девушку до его прихода. Но он дал мне понять, что он имеет многое сообщить нам.
Ничего не понимая, Джесси Смит перевел взгляд с Клайва на Бликки и затем на Гульдена, медленно приближавшегося к ним. Волосы этого колосса были растрепаны, в руке он держал громадный револьвер. Жанна проследила за взглядом его громадных свирепых глаз и увидела мертвого кучера, свесившегося с козел, и сзади него оба трупа конвоиров. Одна из лошадей, запутавшись в постромках, лежала неподвижно, остальные пугливо обнюхивали мертвое животное.
— Есть там кто еще? — рявкнул Гульден и просунул револьвер в окно кареты. — Вылезайте! Живо!
Печальный молодой человек, в ужасе схватившись за голову, показался в дверях карсты. Он был смертельно бледен и едва держался на ногах. Гульден резко толкнул бородача золотоискателя.
— Вылезай, слыхал или нет?
Несчастный продолжал сидеть, низко согнувшись и хрипя.
— А-а! Что, получил, голубчик? — сказал Джесси Смит. — Но он все еще спит. Слышишь, Гуль?.. Сопит, как больная кобыла.
Вытянув свою громадную жилистую руку, Гульден одним взмахом выволок золотоискателя наружу. Громко застонав, несчастный упал на землю. Его шея и руки были в крови. Гульден принялся срывать с него одежду и наконец торжествующе взмахнул над головой большим черным поясом, туго набитым золотом.
— Гa!.. — взревел он и протянул пояс стоявшему рядом алчно ухмылявшемуся Баду. Затем он повернулся к бледному юноше:
— Золото есть?
— Нет, я не искал его, — хрипло ответил тот.
Гульден быстро обшарил и похлопал по его карманам.
— Повернись! — приказал он.
— Ах, Гуль, отпусти его! — недовольно вскричал Джесси Смит.
Бликки положил свою руку на широкую спину Гульдена.
— Повернись! — повторил гигант, не обращая внимания на своих товарищей.
Мертвенная бледность покрыла лицо юноши.
— Ради бога… не убивайте меня! — прошептал он хрипло. — У меня ничего нет — ни золота… ни револьвера.
Гульден так сильно дернул его, что он несколько раз перевернулся. Толкая его перед собой, они отошли на несколько шагов; вдруг юноша повернулся и упал на колени.
— Не… не убивайте меня… — взмолился он.
Внезапно Жанна заметила, как мускулы Джима напряглись и рука его быстро скользнула к револьверу. В эту страшную минуту она подумала только о его безопасности и что было силы схватила его за руку. Они должны были терпеть.
Остальные бандиты недовольно ворчали, однако ни один из них не пошевельнулся.
Гульден поднял свой громадный револьвер. Волосы встали дыбом на его голове, глаза светились безумием, и вся гигантская фигура дрожала.
— Дайте мне… помолиться, — пробормотал оледеневший от страха несчастный мальчик.
Жанна не упала в обморок, но страшная слабость охватила все ее члены.
— Гуль! Черт тебя подери! — вдруг с яростью заорал Бликки. — Я не могу допустить, чтобы ты убил этого мальчугана. Это совершенно бессмысленно. Беги, мальчик, беги! — И Бликки с силой уцепился за руку громадного Гульдена. Бледный юноша со всех ног пустился бежать вдоль дороги. Радости Жанны не было границ. Прислонившись к Джиму, она старалась овладеть собой. Внезапно ее взгляд упал на хрипевшего золотоискателя. Быстро нагнувшись, она приподняла его голову и приказала Джиму подать флягу с водой. Однако, несчастный бородач уже не мог сделать ни одного глотка и спустя немного времени скончался.
С помутневшим взглядом поднялась Жанна и, поддерживаемая Джимом, еле-еле добрела до первого поворота дороги. Бандиты же лихорадочно заработали. Бликки и Смит перерезали упряжь и вывели лошадей; Бади Джонс, словно вампир, обшаривал трупы. Трое бандитов, которых Жанна знала только по виду, собирали оружие; Бад с выжидательной усмешкой стоял возле кареты и смотрел, как Гульден с ловкостью истинной гориллы карабкался на крышу. Внезапно из-под кучерских козел он вытащил довольно объемистый кожаный мешок и бросил его вниз. Бад хотел поймать его, но чуть не свалился с ног, получив сильный удар. Прижав его к груди, он завыл, как индеец. Все бандиты бросились к нему, громко вопя от радости. Вдруг Гульден вытащил второй такой же мешок и высоко потряс им над головой. Дюжина жадных рук протянулась к нему. Едва мешок полетел вниз, как произошла дикая свалка, но это была только забава, безмерный восторг и дружеская возня. Бликки удалось отвоевать мешок, и, громко захохотав, он поднял его над своей головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30