Никаких средств лечения открыто не было.
А затем еще одна, новая болезнь воспользовалась тем, что раса ослабела. Человеческие ткани перестали ассимилировать с марсианскими простейшими организмами, которые являлись средствами «телепатической» связи. Всеобщее нездоровье приняло теперь вид «рака» нервной системы, который возникал из-за неконтролируемого количественного роста этих организмов. Опустошительные последствия этой болезни можно было бы и не упоминать. Столетие за столетием она распространялась шире, и даже те, кто на самом деле и не страдал от этой слабости, жили в постоянном страхе безумия.
Подобные неприятности усложнялись еще угнетающей жарой. Надежда на то, что по мере смены поколений человеческая природа приспособит себя даже к более знойным областям, оказалась безосновательной. Даже, напротив, через несколько тысячелетий когда-то заселенные арктические и антарктические острова оказались почти пустыми. Из каждой сотни высоких многоквартирных домов заселенными оказывались от силы лишь два, и те только несколькими больными и психически ненормальными человеческими реликтами. Этим одиноким людям оставалось лишь направить свои телескопы на Землю и наблюдать несколько затянувшуюся бомбардировку их родного мира фрагментами Луны.
А население и дальше все продолжало уменьшаться. Каждое недолго прожившее поколение оказывалось развито гораздо меньше своих родителей. Разум слабел. Образование стало ограниченным и поверхностным. Контакт с прошлым больше был невозможен. Искусство утратило свою значимость, а философия перестала быть доминирующей в умах людей. Даже прикладные науки начали казаться слишком трудными. Неквалифицированное управление субатомными источниками энергии привело к ряду бедствий, которые в конце концов дали ход суеверию, что все «тайные сделки с природой» были порочны, а вся древняя мудрость была лишь ловушкой Врагов Человека. Книги, приборы, все сокровища человеческой культуры были по такому случаю преданы огню. И только сверхпрочные здания сопротивлялись разрушению. От величайшей мировой цивилизации Пятых Людей не осталось ничего, кроме нескольких островных племен, отрезанных друг от друга океаном, а от остальных просторов пространства и времени – глубинами их собственного безразличия.
Спустя многие тысячи лет человеческая природа начала адаптироваться к климату и к отравленной воде, без чего жизнь была бы невозможна. В тот же период начали появляться во множестве люди пятого человеческого вида, у которых отсутствовали включения элементарных марсианских организмов. Таким образом, наконец-то раса вновь обрела некоторую умственную стабильность за счет отказа от способности к «телепатии», которую человеку затем так и не удалось восстановить едва ли не до самой последней фазы своего существования. Тем временем, хотя он и вернул себе кое-что, потерянное из-за посягательств чужого мира, былой славы уже не было и в помине. Поэтому давайте побыстрее проследуем через века к тем временам, когда вновь произошли заслуживающие внимания события.
В ранний период жизни на Венере люди собирали продукты питания с большого количества плавающих растительных островов – из особых растений, выведенных искусственным путем еще до начала переселения. Но по мере того как океаны стали заполняться модифицированными представителями земной фауны, человечество, в своей массе, все больше и больше тянулось к рыболовству. Под влиянием этой привязанности к морской среде одна из ветвей человеческого вида так привыкла обитать на воде, что со временем действительно начала развивать в себе биологические адаптации к водной жизни. Возможно это и покажется удивительным, что человек все еще проявлял способность к неожиданным изменениям, но пятый человеческий вид был искусственным и всегда был предрасположен к вспышкам мутаций. После нескольких миллионов лет изменений и селективного отбора появился весьма устойчивый человеческий подвид, подобный тюленям. Всему телу оказалась придана обтекаемая форма. Объем легких был значительно увеличен. Позвоночник стал длиннее и обрел дополнительную гибкость. Ноги уменьшились, срослись вместе и сделались плоскими, образуя горизонтальный руль. Руки также уменьшились, больше походя на плавники, хотя они все еще сохраняли действующими большой и указательный пальцы. Голова оказалась втянутой в плечи, и при плавании, как бы всматриваясь, вытягивалась вперед по направлению движения. Крепкие плотоядные зубы, ярко выраженная стадность и новая, почти человеческая, хитрость, слившись, сделали этих людей-тюленей повелителями океанов. И в таком виде они оставались многие миллионы лет, пока другая, более человекообразная раса, обеспокоенная их рыболовными успехами, не перебила их гарпунами, прекратив таким образом существование этого подвида.
У другой ветви дегенерировавшего пятого человеческого вида сохранялся более земной образ поведения и древняя человеческая форма. Серьезно уменьшенные в телосложении и объеме мозга, эти жалкие существа были так непохожи на прежних переселенцев, что они по праву считаются новым видом и названы Шестыми Людьми. Век за веком они получали скудные средства к существованию, выкапывая корни на покрытых лесом островах, занимаясь ловлей самых разнообразных птиц, добывая рыбу в узких фиордах во время приливов с помощью наземной приманки. Нередко они пожирали своих напоминавших тюленей сородичей, или же те пожирали их. Вот таким ограниченным и неизменным был образ жизни этих человеческих остатков, которые сохранялись в биологическом и культурном застое несколько миллионов лет.
Однако со временем геологические изменения в очередной раз предоставили человеческой природе возможность измениться. Широчайшее вспучивание коры планеты образовало остров размером с Австралию. Со временем он был заселен, и в результате конфликтов племен образовалась новая и разносторонне развитая раса. В очередной раз были пройдены этапы старательного возделывания земли, ручного ремесла, сложной социальной организации и освоения царства мысли.
В течение последующих двухсот миллионов лет на Венере были многократно повторены, с характерными особенностями, все главные фазы человеческой жизни землян. Теократические империи; независимые и продуманно организованные островные города; зыбкое господство враждебных архипелагов; соперничество первосвященников и императоров; религиозная вражда за толкование священных писаний; повторяющиеся время от времени шатания мысли от наивного спиритуализма до политеизма, конфликтного монотеизма и всяких других безнадежных «измов», посредством которых разум пытается сделать туманными строгие контуры истины; все те же проявления наивных мечтаний и холодного рассудка; социальные переводы из-за злоупотреблений вулканической или ветровой энергией в промышленности; экономические империи и псевдокоммунистические диктатуры – все эти формы вновь и вновь проносились через непрерывно меняющуюся сущность человечества, как в хорошо разведенном очаге появляются и исчезают бесконечно разнообразные формы из пламени и дыма.
Но все это время недолговечные души, в чьих многочисленных телах эти формы бывали воплощены, занимались в основном примитивными поисками пищи, крыши над головой, потребностью товарищества, бесчисленных желаний и любовных страстей, семейного счастья, тренировки силы и сообразительности в непринужденных спортивных играх. Очень редко, только в исключительные периоды полной ясности, только после целых эпох превратного понимания, лишь некоторые из них, время от времени, то там, то здесь, начали пытаться проникнуть в глубину сути человека и мира. И раньше чем этот драгоценный взор начал множиться, он тут же затмевался большой или малой катастрофой, эпидемией болезни, неожиданным общественным взрывом, наступлением расового тупоумия, обильным падением метеоритов или трусостью и головокружением, которые не позволяли с рассудительностью взглянуть в бездонную пропасть факта.
2. Летающие Люди
Нет нужды подробно описывать эти многочисленные повторения культуры, но мы должны бросить мимолетный взгляд на самую последнюю фазу этого шестого человеческого вида, чтобы получить возможность перейти к тому искусственному виду, что был им создан.
На протяжении своего жизненного пути Шестые Люди очень часто испытывали восторг от идеи полета. Вновь и вновь их самым священным символом становилась именно птица. Их монотеизм был склонен обожествлять не бога-человека, а бога-птицу, то такую, как священный морской орел, окрыленный силой, то как гигантский стриж, окрыленный состраданием, то как бестелесная душа воздуха, и наконец – как бог-птица, ставший человеком, чтобы отправить человеческую расу в полет, как в физический, так и в духовный.
Было неизбежно, что на Венере полет должен стать навязчивой идеей для человека, потому что планета могла предоставить лишь весьма ограниченный по территории дом для передвигающихся по земле существ, и буйный расцвет разнообразных животных птичьего вида стыдил и принижал человека с его привычкой к пешему передвижению. Когда в свое время Шестые Люди достигли определенных знаний и сил, сравнимых с теми, что были у Первых Людей в пору их расцвета, они придумали и создали различного рода летательные аппараты. Разумеется, много раз механический полет открывался заново и вновь терялся с падением цивилизаций. Но даже в пору своего лучшего развития он оставался на уровне кустарного ремесла. И когда, со временем, с развитием биологических наук, Шестые Люди оказались в состоянии повлиять на сам человеческий организм, они вознамерились создать действительно летающего человека. Многие цивилизации долго и напрасно пытались добиться такого результата, иногда проявляя нерешительность, иногда – религиозный фанатизм. В конце концов, самая устойчивая и яркая из всех цивилизаций, созданных Шестыми Людьми, по-настоящему приблизилась к этой цели.
Седьмые Люди были пигмеями, едва ли тяжелее самой большой из земных летающих птиц. Они были в высшей степени приспособлены для полета. Кожаная мембрана раскладывалась от ног до кончика неимоверно вытянутого и усиленного «среднего пальца» руки. Три смотрящих наружу пальца, в равной мере удлиненных, служили ребрами этой мембраны, в то время как остальные три оставались свободными для манипуляций. Тело приняло форму птичьего и было покрыто пышным ворсом из напоминавшей перья шерсти. Оно и шелковистая нижняя часть летательных мембран отличались по цвету и текстуре от индивидуума к индивидууму. На земле Седьмые Люди ходили чаще всего как обычные люди, потому что летательные мембраны были сложены плотно вдоль ног и тела и свисали с рук, как слишком широкие рукава. При полете ноги держались пятками врознь, как плоский хвост, а большие пальцы упирались друг в друга. Грудина значительно выступала вперед словно киль и как остов для летательных мышц. Остальные кости были полыми, для уменьшения веса, их внутренние поверхности использовались как дополнительные легкие. Потому что, как и птицы, эти летающие люди должны были поддерживать высокую скорость окислительных процессов. Состояние, воспринимаемое другими как лихорадочная спешка, для них было совершенно обычным.
Определенные участки их мозга развились для достижения мастерства полета. Фактически, была изыскана возможность снабдить этот человеческий вид системой рефлексов для поддержания равновесия в воздухе, и верной, хотя и искусственной, инстинктивной способностью к полету и интересом к нему. В сравнении с их создателями, объем их мозга был мал, по необходимости, но вся нервная система в целом была организована очень тщательно. К тому же, они взрослели очень быстро и были весьма подвижными и деятельными в приобретении навыков в новых областях деятельности. А это было очень важное свойство; потому что естественный период жизни этих индивидуумов был всего лишь пятьдесят лет, и в большинстве случаев он преднамеренно обрывался из-за невозможности проявить определенную ловкость где-то годам к сорока или в тот момент, когда проявлялись ощутимые симптомы старости.
Из всех человеческих видов эти, подобные летучим мышам, Летающие Люди, Седьмые Люди, были, вероятно, самыми беззаботными. Одаренные гармоничным телосложением и веселым характером, они получили в наследство социальную среду, хорошо адаптированную к их природе. У них не было причин – что часто случалось с другими расами – относиться к окружающему миру как принципиально враждебному или к себе как к изуродованным существам. Благодаря острому уму при решении повседневных личных забот и разумному социальному устройству, они совершенно не были отягощены неутолимой страстью к пониманию мира. Это происходило не потому, что они были недоразвитой расой, а потому, что они очень скоро сформулировали прекрасно систематизированные воззрения. Они отчетливо осознавали, тем не менее, что самые совершенные построения их разума были всего лишь «мыльным пузырем», плывущим среди хаоса. Однако это был очень элегантный пузырь. И система была верной, на свой собственный веселый и откровенно лицемерный манер, как многозначительная метафора: верной и в то же время абсолютно неверной. Чего большего, спрашивается, следует ожидать от человеческого разума? У подростков поддерживалось стремление к изучению древних вопросов философии, потому что не было явных причин убеждать себя в бесполезности попыток вырваться за пределы ортодоксальной системы. «Проколите пузырь мысли в любой точке», заявляли некоторые, «и вы разрушите его целиком. И поскольку мысль – одна из необходимых составляющих человеческой жизни, она должна быть сохранена».
Естественная наука была унаследована от раннего человеческого вида с весьма высокомерной благодарностью, как необходимые средства разумного приспособления к окружающему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57