– Я тебя отвезу.
– Нет уж, уволь.
– Это не просьба, Люси. – Она открыла было рот, чтобы возразить, но Куинн оборвал ее на полуслове: – Я ведь могу взять ордер и обыскать твой почтовый ящик.
– Но в этом нет необходимости, – поспешил вставить Курт, чтобы предотвратить препирательства.
Люси взяла со стола сумочку, а Куинн не мог оторвать глаз от ее фигуры.
– Ладно, но чур я за рулем, – сказала она и вышла за дверь.
– Может, лучше мне поехать? – спросил Курт. – Я ее разговорю, успокою, глядишь, она согласится с нами сотрудничать. Она не в восторге от тебя.
Куинн бросил взгляд на дверь.
– Ничего, переживет, – сказал он и посмотрел на напарника.
Курт собрал улики и положил в блокнот.
– Что между вами было, о чем я не знаю?
– Ничего из ряда вон выходящего, – соврал Куинн. Только они с Люси знали, что случилось в холле его дома, и он точно не собирался никому об этом рассказывать.
– Ты смотришь на нее так, будто что-то между вами было.
– Да ничего я на нее не смотрю. – Куинн надеялся замять разговор, но Курт придерживался другого мнения по этому вопросу.
– Смотришь, смотришь. Ты смотришь на нее так, будто голоден, а она твой завтрак. – Курт покачал головой. – Вот только тебе не повезло, приятель, потому что она смотрит на тебя так, будто ты ее жирного кота раздавил.
Курт уже достал его, но у него не было желания спорить с ним.
– Не забудь сделать фотокопии улик, прежде чем отдавать в лабораторию. Увидимся в офисе, – сказал он и вышел во двор, где Люси уже разворачивала свою «БМВ». Он сел на обитое красной кожей сиденье и печенкой почувствовал ее враждебность к своей персоне.
– Отличная машина, – сказал он и потянулся за ремнем безопасности.
– Мне нравится, – ответила Люси и вдавила педаль газа в пол, оставив за собой жирный след паленой резины на асфальте.
Куинн бросил на нее короткий взгляд и пристегнулся.
– Где пожар?
– Не стоило тебе приезжать.
– Ошибаешься, солнце мое.
Она свернула с аллеи и выехала на улицу.
– Не называй меня солнцем. Меня зовут Люси. Для тебя мисс Ротшильд.
Куинн ухмыльнулся:
– И как долго вы будете злиться на меня, мисс Ротшильд?
– А кто сказал, что я злюсь? – Она свернула на Пятнадцатую авеню и снова выжала педаль газа до отказа, превышая скорость минимум километров на двадцать. На дорогу выбежала белка, но вовремя одумалась и кинулась обратно на дерево, решив, что рисковать не стоит.
– Ну-ну. – Да, он врал ей, но у него попросту не было выбора. И таки да, он малость переборщил с интимными отношениями, но что-то он не припоминает, чтобы кто-нибудь жаловался по этому поводу. Люси получила свое. А он нет. Если кто и должен злиться, так это он. – Ты всегда так ездишь?
– Не нравится, вылезай. – Она резко затормозила у светофора, и он едва не разбил нос о ветровое стекло.
Куинн улыбнулся и напомнил себе, что его работа намного упростится, если Люси согласится сотрудничать. Он выбивал признания из матерых преступников, так что с Люси он уж как-нибудь справится.
– Хорошо, что ты позвонила мне насчет этих писем.
– Не льсти себе, – сказала она, глядя прямо перед собой. Она не желала смотреть на него, и Куинна это устраивало, потому что давало возможность не сводить с нее взгляда. Курт прав, она и впрямь выглядела аппетитно. – Я звонила не тебе. Меня с тобой соединили.
– Это не важно. – Взгляд Куинна блуждал от ее прямого носа к полным губам. Ее губы понравились ему еще в первую встречу. – Результат тот же. Мне придется задержаться в твоей жизни чуть дольше, чем тебе того хочется.
– Вот уж счастье привалило. – Люси постучала красными ноготками по черной коже рулевого колеса. – Полагаю, Куинн – твое настоящее имя?
– Ага. – Взгляд его сместился к ее длинной белой шее.
– А Милли действительно существует?
– Ага.
Тук-тук ноготками по рулю.
– Это моя собака.
Люси медленно повернула к нему голову, словно в фильмах ужасов.
– Собака? Ты давил на мою жалость, потому что я думала, что Милли – это твоя погибшая жена, а на самом деле это собака?
– Я лишь делал свою работу, мисс Ротшильд.
– Дерьмовая у тебя работа.
– Бывает, не спорю. – Загорелся зеленый, и Люси поехала дальше.
– А что за рыжеволосая девица была на фотографии?
– На какой фотографии?
– Над каминной полкой у тебя дома.
– Ах это? Анита. Она работает в отделе технической поддержки. – Куинн почти физически ощутил, как Люси обдумывает его слова.
– И ты повесил ее туда, чтобы я думала, будто она твоя покойная супруга, Милли?
– Да, так все и было. – Он надеялся, что Люси никогда не узнает о камерах наблюдения и «жучках». – Слушай, мне правда жаль, что так все вышло. Мне жаль, что мы впутали тебя в эту историю. Мне жаль, что пришлось врать тебе.
Она хмыкнула.
– А уж мне-то как жаль.
– Другие не так болезненно воспринимали ситуацию.
Люси снова посмотрела на него:
– Другие? Так ты встречался не только со мной? Ах ты… мерзавец.
– Смотри на дорогу.
Люси нахмурилась и уставилась вперед.
– И о каком количестве «других» идет речь?
– С которыми я встречался параллельно с тобой? Парочка, не больше.
Люси притормозила и остановилась на стоянке у почты. Парочка. Он говорил так, будто это было в порядке вещей. Как будто ей и без этого не было плохо.
– А за последний месяц, – продолжил он, отстегивая ремень безопасности, – пятнадцать или шестнадцать, точнее не вспомню.
Люси открыла дверцу и вышла из машины.
– Пятнадцать или шестнадцать? – переспросила она.
Интересно, как далеко он заходил в отношениях с остальными? Он целовался с ними так же, как и с ней? Он припечатывал их к стене и прикасался к самым интимным местам?
Они пошли по ступеням к входу в здание, у Куинна и руках была сумка с инструментами для сбора улик.
– Ох, и устал я от этого, – сказал он, открывая перед ней дверь, словно настоящий джентльмен.
– Не сомневаюсь, – сказала Люси. Он не обманет ее своими манерами. – Бедолага. Ты встречался с пятнадцатью или шестнадцатью девушками и всем врал.
– Большинство из них я просто угостил кофе и после никогда не видел.
А других целовал самозабвенно, как ее. И хотя Люси не призналась бы даже самой себе, она ревновала его к этим безликим «другим».
Они вошли в старое почтовое отделение. Холл был наставлен абонентскими ящиками. Люси бросила сумочку на стол, где наклеивали марки. Она не станет спрашивать его, многих ли он целовал и обнимал, как он целовал и обнимал ее. Даже под дулом пистолета не станет спрашивать.
– И из этих пятнадцати или шестнадцати я была самым вероятным кандидатом в серийные убийцы? – Она открыла сумочку и выложила на стол бумажник. – Блестящая полицейская работа, ничего не скажешь. – Рядом с бумажником Люси положила электрошокер, кастет и стала рыться в сумке. Чем больше она думала о других девушках, тем больше злилась. – Я знала, что с тобой что-то не так, но разве я слушала себя? Нет. Не слушала. Я даже находила оправдания твоим странностям, даже твоим слезливым письмам, которые ты присылал мне по электронной почте. – Наконец она нашла ключ от своего ящика, который каждый раз оказывался на самом дне сумочки. – А эта чушь об искрах и пламени страсти! Боже, как я не замечала! – Люси посмотрела на Куинна, тот пятился от нее. – Ты чего?
– Что у тебя в руке? – спросил он так, будто она держала кобру.
– Ключ, что же еще? – Взгляд Куинна был направлен на электрошокер, и Люси улыбнулась. Что ж, соблазн был. – Боишься? Правильно делаешь.
– Нет, не боюсь. Ты ко мне не подберешься.
– Ну-ну. – Она бросила ему ключ, и Куинн поймал его налету.
– Номер твоего ящика?
Люси сказала ему номер и стала засовывать вещи обратно в сумочку.
– Ты единственная, кто жалуется на письма. – Куинн повернулся к ящику. – Другим девушкам все нравилось.
– Они просто пожалели тебя. Уж поверь, я чую лицемерную фальшь за версту.
Куинн неопределенно хмыкнул:
– То же самое я сказал Курту, когда прочитал его писанину. Хотя, кажется, выражение «лицемерная фальшь» я не использовал.
Так он даже не писал электронные письма, которые она так усердно оправдывала. Нет, ну вы подумайте! Люси навалилась бедром на стол и наблюдала, как Куинн открывает ящик. Кожа на руках покрылась пупырышками от нервного ожидания. Почему-то хотелось остановить, его, уговорить не открывать его. Она не хотела видеть то, что лежало внутри. Не хотела читать восторженные бредни сумасшедшей убийцы. Она чувствовала себя ответственной за то, что случилось, хотя умом прекрасно понимала, что ни в чем не виновата. Теперь Люси уже не думала, что писать о женщине – серийном убийце – веселое занятие. Грани между вымыслом и реальностью стерлись. Ей всегда нравилось то, чем она занимается, но теперь ей было попросту страшно садиться за стол и писать. А мысль о том, что она больше не будет писать, пугала ее еще сильнее. Писательское ремесло ей не просто нравилось, это было единственное, чем она зарабатывала на жизнь. Помимо этого она сможет работать разве что в «Макдоналдсе».
Ее жизнь резко переменилась. На нее давил груз навалившихся проблем. Она была дезориентирована.
Маленькая дверца почтового ящика открылась, и сердце Люси едва не выскочило из груди.
Ящик был пуст. Даже рекламных проспектов не было. Люси выдохнула. Она не сможет проходить через это каждый день, но выбора у нее, похоже, не было. А что, если она не услышит больше о психопатке? Что, если жизнь вернется в привычное русло?
Куинн запер ящик и пошел к ней своей уверенной походкой. Передав Люси ключ, он сказал:
– Ты неважно выглядишь? У тебя все хорошо? – Он протянул руку, будто хотел погладить ее по щеке, но она отстранилась.
– Со мной все в порядке.
Он опустил руку.
– Завтра мы проверим еще раз.
Не говоря ни слова, Люси взяла ключ и бросила его в сумочку. Завтра. Она не хотела видеть его завтра. Она не хотела стоять здесь и ждать неизвестности с замиранием сердца.
С почты они вышли вместе и пошли вниз, к стоянке. Люси было так одиноко, будто их разделяла не одна миля.
По дороге к ее дому они не разговаривали. За последнюю неделю Люси успела влюбиться в человека, который не разделял ее чувств. Мало того, он считал ее серийным убийцей. Словно этого было недостаточно, настоящий убийца вел с ней активную переписку и всерьез называл ее своим учителем. Полиция, похоже, полагала, что Люси знает, кто это таинственное лицо, или как минимум встречалась с ним. И Люси вынуждена была признать, что они правы. Ее не покидало ощущение, что она знакома с автором писем. Она всегда считала себя сильной личностью, но теперь, раз за разом прокручивая в голове фрагменты событий последних дней, ей было все сложнее держаться. Она боялась, что хаос поглотит ее, и ей нужен был спасательный круг, чтобы удержаться на поверхности реальности. Нужен был кто-то, кто не позволит ей утонуть, рядом с кем она будет чувствовать себя в безопасности. Кто-то, кто будет убеждать ее, что все хорошо, даже если это ложь.
Но никого не было. Куинн не мог стать таким человеком. Он был последним, кому она могла довериться, и последним, кто мог заполнить пустоту внутри ее, тем более что сам он ее и породил.
Люси загнала машину в гараж, и они вместе пошли в дом.
– Завтра проверим снова, – сказал он, забирая свою сумку.
Она не хотела ехать на почту еще раз. Не хотела ждать и трястись от страха. Люси подошла к окну и посмотрела на фальшивые тюльпаны миссис Райли. Некоторые из них были голубыми. Она что-то не припомнила, чтобы в жизни ей встречались голубые тюльпаны. Но разве имеет она право подвергать сомнению чье-то восприятие жизни, когда ее собственная жизнь летит под откос.
– Что будет дальше? – в задумчивости прошептала Люси, хотя написала достаточно книг на эту тему, чтобы прекрасно знать, что ее ждет. Она понимала, что для полиции является связующим звеном между правоохранительными органами и убийцей. Ирония ситуации не ускользнула от ее внимания.
– Письма проверят в лаборатории на отпечатки пальцев и следы ДНК. Мы с Куртом проанализируем каждое слово, будем искать намеки, будем строить догадки. Думаю, письма помогут нам ее найти. – Люси услышала шаги Куинна и скорее догадалась, чем ощутила, что он стал у нее за спиной. – У тебя сохранились номера моих телефонов?
– Где-то должны быть.
– Позвонишь, если понадобится помощь?
– Мне не нужна помощь.
– Ты неважно выглядишь.
– Спасибо на добром слове. – Она горько усмехнулась.
– Я имел в виду, что ты перевозбуждена. Такие события кого угодно выбьют из колеи.
– Думаешь, она напишет снова? – спросила Люси, молясь про себя, чтобы этого не произошло.
– Да. Лучше бы ты дала мне ключ от почтового ящика, а я уж сам буду проверять твою корреспонденцию. Тебе не придется дрожать каждый раз. Подумай.
Люси всегда считала себя храброй. Умной. А теперь она уже не была уверена ни в том ни в другом. Она лишь чувствовала, что ее жизнь больше не принадлежит ей безраздельно.
– Хорошо. – Сумочка все еще висела у нее на плече. Она достала оттуда ключ и протянула Куинну. – Ты можешь сделать мне одолжение?
– Конечно.
Она вложила ключ в его раскрытую ладонь, и он сжал ее пальцы. Люси посмотрела ему в лицо. Взгляд Куинна был устремлен на ее губы. Он смотрел на нее так же, как и прежде. Но на этот раз она знала – то, что она принимала за желание, лишь иллюзия.
Люси вырвала руку прежде, чем воля ее ослабнет настолько, что она готова будет поддаться этой иллюзии.
– Как ты думаешь, она знает, где я живу?
Куинн посмотрел на нее. Какие у него красивые глаза!
– Твоего телефона нет в справочнике, а на сайте недостаточно информации, чтобы привести кого бы то ни было к твоей двери. И поскольку она пишет тебе до востребования, а не на домашний ящик, то, я полагаю, она не знает, где ты живешь. – Он положил ключ в карман брюк. – Но я не собираюсь рисковать твоей жизнью.
Звучало так, будто ему не все равно. Люси скрестила руки на груди и посмотрела на свои туфли. Она бы точно не хотела рисковать своей жизнью, но он-то что так печется. Ах да, она ведь теперь важный свидетель.
– Мы увеличим количество патрульных машин в этом районе, и я сам время от времени буду проверять здесь обстановку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26