Гррр! Эшлин не хотела, чтоб он опасался поранить ее.
«Погружайся. Кусай»
«Нет. Не с тобой»
«Войди в меня. Кусай меня. Я не сломаюсь»
«Я не причиню тебе боль» Он тряхнул головой, избегая смотреть на нее. «Не обижу тебя. Я обещал»
«Заставь его утратить контроль. Докажи ему, что он не может причинить тебе вреда, что бы не сделал».
«Да», подумала девушка, беря в ладони его лицо и заставляя посмотреть на себя. Если он отступится на этот раз, если будет бояться того, что жаждет делать с нею, то совсем прекратит трогать ее. Он покинет ее.
«Дай мне все, что у тебя есть. Просто сделай это сейчас» простонала она, снова пытаясь скользить по твердой длине его плоти. «Я такая мокрая, мне уже больно»
Его неглубокие вздохи наполнили ее слух.
«Еще только пару минуток. Я просто собираюсь обнимать тебя, затем мне придется уйти»
Нет, так не пойдет.
Она провела пальцами вниз по его спине, наслаждаясь ощущением бархатистости его кожи поверх наэлектиризованой стали. Его бабочка-тату выглядела так живо – девушка ожидала, что та взмоет в воздух, но этого не произошло. Она было гладкой и теплой, как и весь мужчина.
«Если ты не возьмешь меня…» Она старалась выглядеть невинно, пока массировала его ягодицы. Мышцы сокращались при соприкосновении. «Тогда я возьму тебя»
Без дальнейших предупреждений она усилила хватку и надавила в тот же миг, подаваясь вперед.
Руки мужчины согнулись, и он вломился в нее. Крик сорвался с ее губ, болезненный и благодарный одновременно.
Мэддоксов контроль пошатнулся.
Он зарычал, протяжно-протяжно, отпрянув и погрузившись снова и снова. Она задохнулась, чувствуя его так глубоко, что уже никогда не сможет быть просто Эшлин. Теперь она стала женщиной Мэддокса.
Он впился зубами в основание ее шеи, и она затрепетала. Он скользил назад и опять вторгался. Все ложе тряслось, металлические ножки скребли пол. Он схватил ее колено, расположив его на сгибе руки, шире разводя ее ноги и обеспечивая более глубокое погружение.
«Прости» напевал он. «Прости»
«Не стоит! Да, да!» выкрикивала она.
Его ритм возрос и толчки усилились.
«Эшлин» выдыхал он. «Эшлин»
Она была в огне, выгорая изнутри. Ее пульс бился в унисон с его погружениями. Ее голова моталась из стороны в сторону, пока в ней не остались мысли только о наслаждении.
Ущипнул ее соски, что завело ее сильней.
Царапал зубами по ее горлу, что делало ей более влажной.
Крепко стискивал ее бедра, что усиливало ее нужду.
«Прости» опять просил он. «Мне так жаль. Хотел бы быть понежнее»
«Мне нравится эта грубость. Хочу сильнее» Очередь для нежности будет после, после того, как ее нужда в нем будет утолена. После того, как он поймет, что она может – и вполне счастливо – вынести все, что он может дать. «Близко. Так близко» Почти. Надо только…
Он запустил руку в ее волосы и притянул лицо к себе, проникая языком в ее ротик. Его грешный вкус наполнил ее, как наркотик, как доза героина. В этот же миг, девушка взорвалась. Разлетелась осколками. Пламя экстаза поглотило ее.
Все тело содрогалось и рыдало от счастья. Вопль вырвался из нее подобно лучу белого света и тени промелькнули в ее мозгу. Она умирала медлительно, умирала поспешно. Просто…умирала. Возносилась к небесам.
«Эшлин» выкрикнул Мэдокс, также извергаясь. Горячее семя полилось в нее, пульсируя глубоко…так глубоко…Его мускулы напряглись. «Моя» Он опять укусил ее за шею, словно не мог совладать с собою.
На этот раз пролилась кровь.
Это должно быть больно, было больно – так хорошо, так хорошо – но от этого она опять кончила. Трепетала и извивалась под ним, крича от пьянящего блаженства. Никогда не могла подумать, что боль и наслаждение могут так мощно перемешиваться. Никогда бы не подумала что одна может вызывать другое. Но так и было. И она была этому рада.
Он упал на нее задыхаясь.
«Жаль. Так жаль. Я не хотел…»
«Никаких сожалений. Я рада» Удовлетворение билось в ней, когда она принимала его тяжесть. Удовлетворение и истинное счастье. «Я хотела этого именно так»
Он перекатился на спину, увлекая девушку за собой. Она безвольно приникла к его груди. Он обвил ее тело руками, обнимая, поглаживая ладонями по спине.
«Тебе бы больше понравилось нежно. Особенно в твой первый раз»
Она медленно улыбнулась «Сомневаюсь, но хочу позволить тебе попытаться и убедить меня»
Восхищение промелькнуло в его взгляде, а уже через секунду он широко развел ее ноги.
«С удовольствием».

Глава девятнадцатая.

Никогда в своей жизни Мэддокс не чувствовал такого пресыщения. Ни разу за все тысячелетия.
Трижды он овладевал Эшлин, а теперь она спала подле него, уткнувшись ему в бок, щекоча дыханием ребра. После жесткой и быстрой любви, он взял ее медленно и нежно, потом она заявила, что ей нужно припомнить как это было в первый раз, чтоб решить-таки, что ей нравится больше.
Он был поражен, восхищен и удивлен ее словами, поскольку показал ей худшую, чудовищную, самим презираемую часть себя, а она не завопила. Не заплакала. Нет, она попросила еще.
Мужчина заулыбался вспоминая. Настоящей, необузданной улыбкой, восхищенно подумал он. Когда дух потребовал у Мэддкоса пометить ее, он не смог не подчиниться. Потому укусил ее и пустил кровь. Все благородство в нем вопило, протестуя, стыдясь. Но ей это понравилось; она действительно не возражала, даже укусила его в ответ. А сейчас он ощущал свободу. Ему не надо было более опасаться своих реакций.
Она была тем, в чем он всегда нуждался, даже не ведая об этом; всем, без чего он не сможет прожить. Она…пленила его. Она околдовала демона. Он поведал ей о своих намерениях удержать ее, и действительно имел это в виду. Она принадлежала ему, сейчас и навечно.
Он медлительно провел кончиком пальца по ее спине. Девушка забормотала во сне и уткнулась в него сильнее. Прижалась грудью, пронзая его жаром. Каким же она была сокровищем. Мэддокс отправлялся в лес на поиски монстров, а вместо этого отыскал спасение.
С Эшлин Насилие не было истинным насилием. Напротив демон превратился в нечто прекрасное. Темное, да. Весьма темное. Но такое чувственное. Не злое, но нуждающееся. Не разрушительное, но властное. Два дня назад он и не подумал бы, что такое возможно.
Эшлин. Укротительница демона. Он хихикнул тихонько, чтоб не разбудить девушку. После их упражнений ей необходимо восстановить силы. У него были некоторые соображения, как привести ее в восторг позднее…
Под ними хлопнула дверь. Мужчина чертыхнулся. Мгновенно узнал хриплый баритон. Рейес вернулся.
Мэддоксово настроение моментально переключилось с удовлетворения на ярость. У них были незаконченные дела – у него с Рейесом. Требовалось высказать предупреждение. Неким образом показать воину, что любая попытка навредить Эшлин будет иметь последствия.
Мэддокс скатился с кровати и повременил, убеждаясь, что не потревожил свою женщину. Ее глаза оставались закрыты, ресницы отбрасывали тени на розовые щечки.
Он тихонько оделся. Футболка, штаны, ботинки. Кинжалы.
Она наша. Никто не обидит ее. Дух тоже желал мщения, растекаясь под его кожей, в его крови, распространяя пламя, жгучее…плавящее…но Мэддокс не терял контроля.
«Я сердит, но все же управляю собственными действиями», подумалось сбитому с толку Мэддоксу. «Я решил. Странно».
Чудно и забавно. И своим новоприобретенным контролем он был обязан Эшлин.
Еще раз взглянув на спящую девушку, он вышел из комнаты. Настроение духа мрачнело с каждым шагом прочь от нее, но он по-прежнему не мог отвоевать права приказывать.
Мэддокс нашел Рейеса в фойе, но воин был не один. Там также находились остальные Повелители, все израненные, истекающие кровью и покрытые черной сажей. Также были мужчины, которых он не узнавал.
«Нет, точно нет», моргая, подумал он.
«Сабин?»
На него не обратили внимания. Сабин – боги всемогущие – был слишком занят, снимая сорочку и изучая глубокую рану на боку. Люциен обвился руками вокруг…Страйдера. Камео сидела на полу, подтянув колени к груди. Ее темные волосы были подпалены на концах, а левая часть лица обожжена. Гидеон с Аманом упирались в стену, словно ноги не держали их.
Увидать воинов после стольких лет было подобно удару в живот. Что они здесь делали? Зачем пришли?
Парис зарычал, привлекая его внимание. Предплечье воина было сломано так сильно, что кость торчала сквозь кожу. Аэрон был… Мэддокс нахмурился. Аэрон был пристегнут к перилам и громко чертыхался. Кровь скапывал с его лба багряной рекой.
«Убить. Я должен убить» повторял он исполненным злобы тоном. «Мне нужна их кровь. Хммм, кровь»
Как и поклялись Титаны, Гнев брал верх. Это означало, что потребность в уничтожении тех четырех женщин сейчас пожирала его. Должен ли он быть закован с этого момента и до поры пока Повелители не найдут способа спасти их – или пока они не будут мертвы?
При этой мысли ненависть охватила Мэддокса. Ненависть к Титанам за доведение его товарища до подобного состояния. Ненависть к Олимпийцам за их первоначальное проклятие, к Ловцам за их безжалостную травлю, а больше всего к молодому себе за открытие ларца той несчастной ночью.
«Что происходит?» требовательно спросил Мэддокс. То, что он просто не напал, доказывало, как сильно его изменила Эшлин. «Вы что угодили в одну из наших ловушек на горе?»
Хотя большинство проигнорировало его, пару воинов таки глянуло на Мэддокса.
«Неа» пробормотал Сабин. «Тех мы избежали»
«Бомба» сказал Рейес, не утруждаясь поднять глаза. Он был занят сниманием своих ботинок – ботинок фактически прикипевших к его ногам. Мужчина усмехался.
«Одна из наших?» настаивал Мэддокс, не доверяя ни слову из уст Сабина.
«Едва ли. Нечем мне больше заняться, кроме как подрывать самого себя» Рейес вздохнул, наконец-то удостоив его взглядом. Изумление читалось в его взгляде. «Почему ты не ругаешь меня?»
Быстрый как молния, Мэддокс извлек кинжал и запустил ним в воина. Через миг другой направился в Люциена. Лезвия промелькнули над плечами мужчин и застряли в стене позади.
«Не сомневайтесь, что если когда-либо еще будете замышлять нечто подобное, я убью вас»
Взгляд Люциена был пуст, он выглядел спокойным, но все же Мэддокс ощущал нечто, бурлящее под безмятежной поверхностью. Его лицо было напряженным, словно он был глыбой льда, по которой били молотом слишком много раз. Был ли он готов дать трещину?
«Ты должен радоваться, что нам не удалось ее найти. Я рад. Ловцы обвели нас вокруг пальца, заманив, куда хотели, и попотчевав бомбами»
Бомбы. Значит, действительно развязана новая война. Мэддокс преодолел остаток ступеней, сжимая зубы. Обходя брыкающегося Аэрона, он получил кулаком по бедру. Все получше, чем быть пронзенным мечом, предположил он.
«Так почему Сабин здесь?» интересуясь, он не смотря тому в лицо «Это он привел Ловцов?»
«Очевидно, Ловцы уже были здесь. Сабин последовал за ними, а теперь хочет, чтоб мы помогли ему найти dimOuniak» Рейес отбросил в сторону свои испорченные ботинки. Свежие, сочащиеся волдыри покрывали его ноги.
«Жаль, что свалили тебе как снег на голову старых друзей» Зажимая свою сломанную руку, Парис врезал нею по стене, вправляя на место кость. Содрогнулся, бледнея. «Но восхитительные решения можно принять в то время, как твои мозги разбрызгиваются по танцполу ночного клуба»
Люциен распластал ладонь на стене и прислонился, кривясь.
«Пока мы пришли в себя, Ловцы исчезли. Они не оставили следов, а мы не знаем поджидают ли они в отеле Сабина. Здесь, по крайней мере, мы уверены в безопасности, поскольку Торин ведет наблюдение»
«Они знали, что делать, и очевидно готовились очень и очень долго» проговорил Рейес. «Я вот что думаю, почему же они не задержались, чтоб срубит наши головенки, пока мы были выведены из строя»
«Они замышляют нечто иное» Парис повел плечом. «Должны замышлять»
Все обернулись к Сабину.
Он пожал плечами.
«Они жаждут крови. Можно ожидать чего угодно»
Рейес кивнул.
«Нам следует вооружиться и найти их прежде, чем они не сделали чего-то еще»
Сабин вытирал лицо футболкой, говоря: «Помнится мне время, когда бы вы скорее бросили своих товарищей, чем нападали бы на Ловцов»
«Нет» ответил ему Люциен. «Мы отделились от друзей, который вознамерились уничтожить целый город и всех в нем. Мы бросили друзей, которые нападали на своих же»
Сабин отвернулся.
Мэддокс осматривал фойе, изучая воинов одного за другим.
«Где Торин?»
Мертвецкая неподвижность сковала Люциена.
«Он не вернулся с кладбища?»
Кладбище? Торин выходил из крепости? Что еще пропустил Мэддокс будучи мертвым?
«Не думаю. Я не слыхал, чтоб он входил, но я был…занят»
Хмурясь, Сабин вытащил рацию.
«Кейн. Слышишь меня?»
Ничего.
«Кейн»
Опять ничего. Немного паникуя, Сабин повторил: «Кейн. Отвечай же!»
Ничего.
Все переглянулись.
Люциен потер рукою подбородок, с еще более потрепанным видом.
«Нам надо разыскать Торина, пока это не сделал кто-то другой. Тащи бинты, Мэддокс. Встречаемся наверху. Я хочу выйти через десять минут»
Женский всхлип внезапно заполнил его слух. Мэддокс обернулся, чтоб увидеть стоящую на верху лестницы Эшлин. Ее длинные локоны, так ним любимые, растрепались по плечам, а глаза были широко распахнуты, обеспокоены. На ней была одна из его рубашек, а черные штаны мешковато прятали ноги девушки.
Через секунду он был рядом, закрывая ее собой от остальных глаз. Он не знал можно ли доверять новоприбывшим членам «семейки». Нет. Больше нет. Слишком много времени прошло, чтоб чувствовать родство.
«Я полагаю, что не стоит спрашивать, кому принадлежит сия женщина» сухо произнес Сабин.
«Что с ними стряслось?» ужасаясь, пролепетала Эшлин. Она выглядывала из-за его плеча. «Они так окровавлены. А кто эти новые?»
«Бомбежка. А они…они такие, как мы»
«Пять минут и нож» закричал Аэрон. «Вот и все, что мне надобно»
Побелев, Эшлин вцепилась в Мэддксову руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41