Я
почувствовала это с самого начала, но серебряные звездные колесницы богов
Асутоо сорвали с моих глаз последнюю пелену.

Утром хромая девушка принесла кувшин с водой, серебряную чашу винного
напитка, а чуть позже вернулась с подборкой шелковых и бархатных одежд и
серебряной маской, любопытная форма которой казалась головой рыси.
Очевидно, эти вещи прислал комендант башни, и я гадала, кому же они
принадлежали. Наверное, отсутствующей жене или даме сердца, ибо в
настоящее время он, похоже, не держал тут ни той, ни другой. Одежды были
всех оттенков и тонов эшкорекского желтого, довольно просторные, вполне,
казалось, подходило к моему состоянию. Единственная трудность: звание
коменданта не давало ему права носить золото, и вследствие этого он не мог
снабдить меня золотой маской; в силу этой случайности я снизилась в
звании, довольствуясь серебром. Желтые пряди свисали с рысьей головы мне
на волосы, каждая кончалась вырезанным из желтого янтаря изысканным бледно
желтым ноготком.
Вскоре после этого по лестнице поднялся Мазлек. Я увидела, как он
воспринял серебряную маску, а затем отмела мысль, которая пришла ему на ум
так же, как пришла мне.
- Что происходит, Мазлек?
- Послали гонца в Город уведомить Джавховора, что Вазкор здесь.
- Вазкоровского Джавховора, - тихо произнесла я.
- Да, богиня. Люди Вазкора ожидают немедленной преданной помощи с
этой стороны - почетного приема в Эшкорек-Арноре, военный совет, свежие
войска - но я думаю, богиня, дела обстоят не столь просто.
- Почему?
- Этот человек - комендант - он очень обеспокоен. Не думаю, что
Вазкор - желанный гость не только для него, но и для его хозяина.
Я вспомнила слова Вазкора в дороге, резкие, утвердительные. Однако он
ничего не мог сделать без поддержки Городов Пустыни. А если он потерял ее,
то что с ним станет?
- Где Вазкор? - спросила я Мазлека.
- В комнате на восточной стороне башни. Один воин сторожит перед
дверью, и с прошлой ночи его никто не видел.
- Мазлек, - сказала я, внезапно остро захотев выкинуть Вазкора из
головы и подавить мои страхи перед этой крепостью, - в этом месте что-то
есть - что-то, что я должна найти.
- Богиня.
Он был вполне готов следовать за мной, защищать меня, однако он не
понял. Я наполовину надеялась, что он воспримет тайную суть этой башни. Во
время бегства из Белханнора между нами, казалось, выросла своего рода
духовная близость; мы мало разговаривали, однако все бывало достаточно
ясно. Мне вдруг вспомнился Слор, его слепое пожертвование своей жизнью
ради спасения моей жизни, но я отбросила эту мысль.
- Я плохо объяснила, - извинилась я. - Я не знаю, что меня здесь
беспокоит, даже если существует что-то, беспокоящее меня. Но я должна
искать, пока не найду это или не сумею это найти, - я обнаружила, что
напряженно сцепила руки. - Что-то спрятанное, - закончила я.
Он пошел следом за мной вниз по лестничным пролетам к овальному
темному залу и стоял наготове позади меня, когда я заговорила с одним из
отдыхавших там трех серых солдат. Я заметила, что они не вскочили мигом,
когда я вышла, вытягиваясь по стойке "смирно", как вскочили бы перед
золотой кошкой богини Эзланна, и многое поняла благодаря этой мелочи.
- Где комендант? Я хотела бы с ним поговорить.
- Господин комендант еще не встал, сударыня.
Ответ прозвучал с некой пренебрежительной невнятностью. Он так легко
забыл, кто я такая - кем я была?
- Солдат, - напомнила я ему, - я Уастис из Эзланна, Перевоплотившаяся
из Древней расы, жена Вазкора Джавховора, Властелина Белой Пустыни.
Обращаясь ко мне, меня называют "богиня" люди, стоящие на ногах, и
склоняют сперва передо мной головы.
За столом беспокойно зашуршали, двое товарищей солдата поднялись с
кресел и неуклюже встали в неопределенно-почтительных позах. Однако на
того, с кем я разговаривала, мои слова, кажется, не произвели впечатления
и даже спровоцировали на наглость:
- Я слышал о богине, - отозвался он, - в Эзланне. И потом,
с_у_д_а_р_ы_н_я_, вы носили простую маску, явившись сюда и платье тоже
простое. Эти вещи... ну, если я правильно помню, это подарок коменданта.
Я не испытывала гнева, а только знала, что не смею уронить свой
авторитет именно здесь, где я почувствовала такую опасность.
- Солдат, - предупредила я и подошла к нему, и пристально посмотрела
ему в глаза под бронзовой маской, глаза скользкие, не желающие встречаться
с моими. - Люди не оскорбляют меня дважды. Поскольку тебе нужно от меня
доказательство, то, боюсь, что я должна представить его. Ты не забудешь,
кто я. Подыми руку, - он заныл, и тогда я поняла, что он у меня в руках. -
Мое прикосновение для тебя - огонь, каленое железо.
Я дотронулась пальцем до его обнаженной ладони, и он завизжал.
- Освободись! - прошипела я, и транс слетел с него. Он отбежал назад,
дуя на волдыри, рыдая от потрясения и страха. - Итак, - продолжала я, - ты
говоришь, что комендант еще не встал. Ступай и предложи ему встать. Я
ожидаю увидеть его здесь, прежде чем догорит вон тот огарок свечи.
На этот раз мне подчинились.
Я взглянула на Мазлека, и его глаза сузились под маской в злобной
усмешке; он гордился мной и моими свирепыми силами. Я уселась в ожидании и
наблюдала за дверью поверх желтого бархатного горба на моем животе.
Фактически комендант не замедлил явиться, в маске и кольцах, однако
все еще в спальном халате. Он снял маску, поклонился и снова надел ее. Я
гадала, слышал ли он что нибудь об инциденте в зале. Я видела, что ему
хотелось подобраться поближе к очагу, где огонь поедал дрова. Он
демонстративно дрожал, но я сидела, где была и предоставила ему
возможность помучиться. Я была не уверена, как мне следует начать допрос,
и вообще мудро ли я поступила, начав с него, но любое преимущество служило
утешением.
- Доброе утро, комендант. Я нахожу, что должна поблагодарить вас за
свой гардероб.
- Пустяки, - он снова поклонился.
- Ваше гостеприимство крайне приятно Владыке Вазкору и мне.
- Я... Я надеюсь, здоровье Джавховора сегодня лучше, - он, кажется в
пути чем-то заболел.
Я заметила, что он назвал Вазкора только "Джавховором", а не
"Властелином".
- Это не болезнь, - отвечала я, - а всего лишь усталость. Но Эшкорек
обеспечит его отдыхом.
Гостеприимный хозяин нервно рассмеялся.
- Скажите, - поинтересовалась я, - ведь это же наверняка крепость;
почему же в ней нет гарнизона?
- О, но уже много-премного лет тут вообще не было никакого гарнизона.
Место отдаленное, да и захватывать особо нечего, даже если и переправится
через горы армия Пурпурной долины.
- Что она вполне может сделать, - сказала я. Он вздрогнул. - Вам ведь
наверняка известно, комендант, какой урон мы нанесли им? Городам Белой
Пустыни было бы желательно держаться вместе, находясь под такой угрозой.
Снова слегка вздрогнул, словно я ткнула в больной зуб. Значит,
определенно наклевывались неприятности для Вазкора, а, может быть, и для
меня самой, но я отставила эти мысли в сторону.
- Мне любопытно, комендант, - сказала я. - Мне любопытно, потому что
если здесь нет никакого гарнизона, то зачем же вообще кого-то здесь
держать?
- Э... Политические соображения, - промямлил он очень напряженно, и я
увидела, что снова коснулась нерва, на этот раз более чувствительного.
- Значит, ваши солдаты охраняют ничто?
- Да, в самом деле, - за исключением башни.
Лжец.
Я кивнула и после минуты вежливой болтовни милостиво отпустила его.
Потом пошла к себе в комнату и попросила Мазлека следовать за мной.
- Что тебе известно о планировке башни? - спросила я его.
- Очень немногое, - отвечал он. - Личные покои, склады и оружейные
наверху, внизу - кухни, баня, казармы, пыле пустующие.
- А еще ниже?
- Вероятно, погреба.
Если до этого я не знала, куда меня увлекал мой неистовый мысленный
поиск, притягиваемая только инстинктами, то теперь почувствовала окатившую
мое тело волну холода.
- Погреба, - повторила я, - а под ними темницы, Мазлек?
Я увидела, что он словно наткнулся на стену, так же, как и я.
- Да, - согласился он и уставился на меня.
Ни он, ни я не говорили об открытии, которое пришло так внезапно. Это
было невероятным, немыслимым. Эта башня - "Подарок мне от бывшего
Джавховора Эшкорек арнора", - как сказал Вазкор, - владение Вазкора, его
крепость, его защита, - _т_ю_р_ь_м_а_.
- Мазлек, - сказала я. - Когда стемнеет. В первом часу, тогда должно
быть тихо.
И он кивнул, так что мне не понадобилось больше ничего говорить.

2
В ту ночь я собиралась вообще не спать, но усталость заставила меня
прилечь на занавешенную постель, и я дремала и опять просыпалась, страшно
вздрагивая. Сны - лица, белые с открытыми глазами, пристально глядящими,
каменная чаша и пляшущее в ней пламя... Скребущийся в дверь Мазлек. Я
стащила себя с постели. Я испытывала боязнь, отяжелела от страха. Я
открыла дверь, и он стоял там, с едва горящим светильником в одной руке и
обнаженным ножом в другой.
- Богиня, - доложил он, - я расспросил воинов Вазкора, как пройти в
винные погреба. Не так низко, как нам понадобится спуститься, но, как мне
подумалось, достаточно близко. Примерно час спустя я сходил туда и
тщательно все обыскал. Казалось, что никакого способа попасть еще ниже
нет, но мне повезло. Из кухни в погреба спустилась по лестнице старуха.
- Она увидела тебя, Мазлек?
- Нет. Я спрятался, но в этом в общем-то и не было нужды. По-моему, у
нее слабое зрение, а с разумом и того хуже. В погребе есть выдвижная
панель и лестница за ней.
- Она открывается только для нее?
- Нет, богиня. Когда она вернулась и снова ушла, я пощупал там -
стена-блудница открывается для всякого, - он на мгновение умолк, свет
мягко мерцал у него на маске. А затем он сказал: - Она несла еду, похлебку
в чаше. Когда она вернулась, то не принесла ее с собой.
- Мазлек, - сердцебиение у меня в груди причиняло жгучую боль.
- Если ты предпочитаешь остаться здесь, богиня, я схожу туда один.
- Нет, - отказалась я.
Он кивнул и повернулся к лестнице, и я последовала за ним.
Даже тогда я не верила в это - не могла позволить себе поверить. И
все же я знала, с отчаянной уверенностью. Каждый шаг вниз заставлял с
нетерпением сделать следующий, но одновременно меня мучил страх.
Путь был долгим. Внезапно мы достигли черного сводчатого помещения,
где хранили вино и масло, и, почти загипнотизированная бесконечными
винтовыми лестницами, я споткнулась. Мазлек поддержал меня, и я вцепилась
в его руку.
- Мазлек, - хрипло прошептала я, - ты считаешь, что заключенный здесь
- именно тот, кто, как я считаю, тут сидит, - или я сошла с ума?
- Асрен, Феникс, Джавховор Эзланна, - прошептал он так же хрипло, как
и я.
Я с трудом выпустила воздух.
- Да, Мазлек. Да.
Его рука легла на полуневидимые бороздки в стене. Я думала, она не
откроется, и чуть не закричала, но раздался тихий скрежет, и темный камень
повернулся в сторону. За ним свет скользнул по изношенной лестнице в
тридцать ступенек, которые я невольно сосчитала, обуздывая свою истерию,
когда мы спускались. Мазлек тоже шел нетвердой походкой, и я слышала его
дыхание, хриплое и неровное.
Здесь царил запах смерти - запах гробницы.
Мы достигли каменного пола; по обе стороны - тесно сдвинутые стены -
узкий ход. А в конце хода - деревянная дверь, просто запертая снаружи на
засов.
Мы остановились, уставясь на дверь, и стояли там, окаменев. Затем я
подбежала к двери, ломая ногти, когда дергала засовы, и через секунду
Мазлек тоже очутился там, помогая мне.
Дверь дернулась, и мы распахнули ее.
Дрожащий свет светильника запрыгал по крошечной прямоугольной камере
без окон, застланной вонючей мешковиной. Лицом к нам сидела, скрестив
ноги, фигура, прикрытая грязными лохмотьями. Молодая, мужского пола и
безмолвная. Светлые волосы, грязные и свалявшиеся, лежали на плечах
спутанными кудрями. Лицо медленно поднялось, улавливая отблеск света.
Иссиня-черные глаза заглянули в мои. И под грязью - изящество, изваянное,
возможно, слишком тонко, красота, ничуть не женственная...
- Мой государь, - прошептала я. - Асрен...
Я сделала шаг вперед, но на плечо мне упала грубая и обжигающая рука
Мазлека.
- Нет, богиня, - голос у него был таким же напряженным, давящим, как
и его пальцы.
- Почему?.. Почему, Мазлек? Пусти меня.
Но я уже поняла. Ни он, ни я не могли удержать меня на краю пропасти,
в которую я упала.
Юноша в прямоугольной камере издал слабый кулдыкающий стон и отпрянул
от зарева светильника в угол, где и свернулся в защитной позе зародыша.
Я стояла в дверях совершенно неподвижно, с Мазлеком позади меня, и
без всякой цели впереди - ибо мы уже нашли то, что искали - Асрена,
Феникса, Джавховора: но за этими глазами - ничего; за этим лицом - ничего.
Безмозглое, беспомощное, стенающее существо, застрявшее в теле, которое мы
помнили.

- Г_д_е _о_н_? - спросила я Вазкора.
- Кто?
- Джавховор, мой муж. Он был со мной до прихода Опарра.
- Джавховор исчез, богиня; он больше не потревожит тебя.
Стоя там, в дверях, я вспомнила многое. Вспомнила, что за все это
время Вазкор ни разу не говорил о нем как об умершем. Вспомнила версию
Вазкора, что Асрен пытался отравить меня и потому я заболела, - версию,
которой я даже тогда не поверила. Вспомнила подземно камеру с ее
драпировками и замусоренным полом, а в центре из золота и драгоценных
материалов - фантастический гроб - пустой гроб. Вспомнила совещание в За,
где покойный Верховный владыка Эшкорека закричал на меня:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71