Джилл не понял, о чем идет речь, но, чтобы прекратить все разборки,
сказал:
-- Андерсон, оставьте ваши оскорбления на потом. Мы еще не выбрались
отсюда. -- И он повернулся к Хагги. -- Вроде все в сборе... по крайней мере,
все те, кого мы ждали. Итак, какую из дверей нам избрать?
-- Я уже говорил об этом, -- ответил Хагги. Его губы распухли, и он с
трудом выговаривал слова. --
Я пользовался только одной из них -- вот этой. -- И он показал на дверь
под номером семь.
-- Что там? -- продолжал допрос Джилл.
-- Другое место, -- пожал плечами Хагги. -- Как обычно. Там есть вода
для питья, несколько съедобных растений, и климат ничего себе. Не
спрашивайте меня о том, куда ведут остальные двери. Не знаю. Но я надеюсь,
что любая из них выведет нас из этого темного места!
Джилл обвел взглядом своих спутников.
-- Итак, как мы поступим?
Охотники тем временем снова начали подбираться к костру. Их желтые
глаза сверкали из темноты по ту сторону круга, очерченного огнем костра.
Потом где-то вдали вновь зацокали копыта, раздались крики ужаса,
восторженные, триумфальные завывания.
-- Я с тобой, -- объявил Тарнболл. -- Именно из-за этого я тут и
оказался. Если мы не рискнем пройти через эту дверь и останемся здесь,
ничего не изменится. В этом мире мы не сможем выжить. Рано или поздно мы все
равно погибнем.
-- Он прав, -- согласился Варре. -- Но кто знает, сколько нам придется
блуждать, пока мы не выберемся отсюда?
-- Выход из ада? -- добавил Клайборн. -- У нас есть шанс. Всевышний нам
поможет!
Анжела не стала ничего говорить. Она просто стояла рядом с Джиллом. Тем
временем Андерсон подошел к двери номер семь и взялся за молоток.
-- Мы все согласны, правильно? -- спросил он таким голосом, словно
единственный отвечал за все, что случится. -- Все готовы?
Клайборн грубо оттолкнул его в сторону.
-- Пустите меня первым, -- попросил он. -- У меня есть сила знаний и
броня веры. Если там есть демоны, то я сразу распознаю их. -- Он широко
развел руки, запрокинул голову и закричал: -- Да простит Господь мне мои
грехи, да откроет он моими руками врата, ведущие из ада! -- Он потянулся
вперед и постучал.
Словно кто-то вытащил затычку из полного водой бассейна, или, быть
может, дверь вела в шлюз, по другую сторону которого царил вакуум. Дверь
провалилась, будто всосанная внутрь, и словно муравьев, попавших в водосток,
Клайборна, Джилл а, Анжелу и всех остальных втянуло в открывшееся отверстие.
Всех, кроме Хагги, который оказался вне зоны досягаемости потока.
Перевернувшись в воздухе и рухнув на что-то теплое и мягкое, Джилл
очутился по другую сторону двери номер семь. Дверной проем за его спиной
казался темным квадратом в белом окружении. А еще дальше темным силуэтом на
фоне костра возвышалась фигура Хагги. Экстрасенс на мгновение увидел лицо
рыжего негодяя, избежавшего всасывающего потока. Лицо Хагги расплылось от
восторга, ведь он обманул всех шестерых. "Ублюдок!" -- только и успел
подумать Джилл.
Хагги по прежнему сжимал тушу четвероногого существа, напоминающего
оленя. Но вот всасывающий поток усилился, и взгляд Умника стал безумным. Он
начал пятиться. Но поток вырвал из его рук добычу и унес ее. Рыжий обманщик
вновь остался с носом.
Он сделал непристойный жест, а губы его прошептали пару слов. Вой ветра
заглушил их, но Джилл был уверен, что Хагги не сказал им на прощание
напутственных слов. И тогда же экстрасенс понял, что новое место будет вовсе
не таким, как обещал Хагги. Он поднялся, стиснул зубы и прокричал Хагги, что
они еще встретятся... потом, остановился и рассмеялся.
Рыжий коротышка открыл рот от удивления. Он скривился...
И последней вещью, которую Джилл разглядел перед тем, как дверь с
грохотом захлопнулась и исчезла, был измазанный грязью ракоскорпион, который
пытался ухватить своими щупальцами Хагги.
Напоследок Джилл еще услышал ужасный крик рыжего ублюдка, подхваченный
эхом нового мира...
* * *
-- Пустыня! -- крикнул Тарнболл с вершины дюны. -- Белая, сверкающая
пустыня раскинулась во все стороны. А дальше, -- он показал на что-то, чего
не видели остальные, -- горный хребет. Не спрашивайте меня, насколько он
далеко. Он может находиться и в пяти, и пятнадцати милях от нас. А может,
это вообще мираж. Что-то мерцающее. Но... Кажется, там что-то сверкает.
Зеркало? Кусок стекла или металла? Окна? -- Он пожал плечами. -- Если и идти
куда-то, так только туда. Я думаю, стоит двигаться в том направлении. Там,
по крайней мере, что-то есть.
-- И что же это? -- спросил его Джилл. -- Ты не видишь там никаких
деревьев? Зданий? Руин? -- Он сидел у основания дюны, там, куда упал, пройдя
через дверь, и скользил взглядом по пескам. Его пиджак грубо впился в плечо
и спину. Свою рубашку Джилл отдал Анжеле. Это позволило ей выглядеть более
скромно, и девушка защитила свою спину от палящих солнечных лучей. В этом
мире было очень светло и жарко. Они прибыли сюда менее двадцати минут назад
-- вполне достаточный срок, чтобы прийти в себя и восстановить свое
мироощущение.
-- Что-то там есть, -- наконец ответил агент. -- Словно несколько
воздушных змеев парят далеко в небе... Может, какие-то птицы. Больше ничего.
Да и в любом случае, я думаю никто не удивится, но это не Земля. Кроме
солнца, что поднимается там, -- прямо над головой путников в небе висел
ослепительно белый шар, -- есть еще одно, висящее низко над горизонтом. И
еще большая луна. Ее кратеры отлично видны.
Джилл перевел взгляд на своих спутников. Андерсон, шатаясь, с трудом
стал подниматься на дюну. Бормочущий Клайборн держался немного сзади. Если
бы министр умер, то это, пожалуй, было бы для него лучшим выходом.
Остановившись, Андерсон с трудом перевел дыхание и вытер пот со лба. Его
фатоватый платок давно превратился в грязный лоскут ткани.
-- Пойдем! Вставайте! -- обратился он к Джиллу, Анжеле и Варре. Видимо,
министр обрел второе дыхание! Казалось, люди слишком быстро восстанавливают
свои силы... находясь здесь.
Варре тем временем осмотрел тело четвероногого. Потом он облизал губы.
-- Хагги говорил, что мясо этой твари можно есть?
Анжела подошла к французу и, взглянув на предмет его вожделения,
сказала:
-- Ох! -- И отступила. Она выглядела потрясенной или переполненной
отвращением, а может, и тем и другим -- Джилл точно сказать не мог. Он тоже
подошел взглянуть на мертвое существо. От талии до плеч тварь напоминала
фавна, однако плечи, на которых покоилась шея, были шире талии. У твари были
короткие детские ручонки, заканчивающиеся ладонями с шестью пальцами. Лицо
тоже больше напоминало лицо ребенка и очень походило на человеческое. К тому
же это оказалась самка.
-- Хагги собирался это кушать? -- испуганно прошептала Анжела.
Варре с любопытством посмотрел на девушку.
-- Но ведь это -- животное, зверь. Это -- мясо.
-- Напоминает маленького кентавра. -- Джилл от удивления покачал
головой, а потом осторожно закрыл большие, безжизненные, печальные глаза
твари и повернулся к французу. -- Мясо? Конечно. Так же, как Анжела. Как вы
сами. -- Он снова покачал головой. -- Я к этому мясу не притронусь. Это
будет выглядеть так, словно мы съели существо из легенды -- своего рода
каннибализм.
-- Вы так думаете? -- Варре с удивлением приподнял бровь. -- Вы слишком
жестко подходите к этому вопросу. -- И он снова инстинктивно облизал губы.
-- Это -- мясо.
-- Хотите -- ешьте, -- грубо ответил ему Джилл. Он отвернулся и вместе
с Анжелой начал взбираться по склону дюны. А через мгновение следом за ними
полез и француз.
-- Удивительно, но я не особенно и голоден! -- сообщил он.
-- Знак! -- прошептал Клайборн, когда они достигли вершины. Американец
показывал на низкую гряду серых гор у самого горизонта. Под утесами, в тени,
ослепительно сверкала какая-то штука. Она сверкала так сильно, что на нее
было больно смотреть. -- Вы видите? Знаете, что это?
-- Состояние этого парня становится все хуже, -- прошептал Тарнболл на
ухо Джиллу.
-- Горящий куст! -- закричал Клайборн, и его глубоко запавшие глаза
засверкали с новой силой. -- Я выведу вас из этого ада! Я смогу! Мы были
словно дети, заблудившиеся в диком лесу... Словно дети Израилевы, блуждающие
в пустыне... Но вскоре мы обнаружим землю обетованную, где будет мед и
молоко...
Варре нахмурился.
-- Они блуждали сорок лет, так, кажется? Я о детях Израилевых.
-- Да. И ад сильно вырос с тех пор, -- прибавил Тарнболл. -- Лучше
успокойтесь, Христос вы наш, или вы потребуете сжечь кого-нибудь?
Клайборн обиженно посмотрел на агента, а потом на француза. На шее его
пульсировала жилка -- похоже, он сильно разозлился. А потом его глаза
выпучились, а челюсть отвалилась. Он начал задыхаться.
-- Устами младенцев! Разве вы не видите? Мы сделаем подношение в виде
жирного козленка и покинем это место! -- Прежде, чем кто-то успел хоть
что-нибудь сказать или остановить безумца, американец повернулся и начал
спускаться к подножию дюны.
Остальные наблюдали за ним. Наконец Андерсон прервал молчание.
-- Пусть делает с телом все, что захочет. Так или иначе, он безумен,
как Шляпник*... [Шляпник -- имеется в виду персонаж Льюиса Кэрролла,
участник безумного чаепития.] и к тому же опасен. -- Министр перевел взгляд
на Варре. -- Он был опасен, когда у него с головой все было в порядке, а
теперь одному Богу известно, о чем он думает.
С этими словами министр отвернулся и пошел вдоль дюны. Перед ним лежала
пустыня, волна за волной залитая белым светом. Остальные последовали за ним.
Им еще много предстояло преодолеть...
Глава двадцать седьмая
Сит из фонов не отслеживал прогресс семерки подопытных. Он занимался
другими вещами. Однако синтезатор постоянно наблюдал за ними, записывая все
происходящее. Сит решил насладиться затруднениями людей попозже, во время
редактирования материала. А сейчас он был слишком занят программированием и
мыслями о своем блестящем будущем в качестве Верховного фона. Люди же тем
временем путешествовали по мирам, предоставлявшим минимальные шансы для
выживания.
Так как люди могли сами выбрать следующий мир, Сит не вмешивался в
происходящее. Он ничуть не сомневался, что некоторые из них погибнут во
время перехода от одного фокуса синтезатора к другому. На самом деле
некоторые из них уже могли бы погибнуть... Сейчас или чуть позже -- разницы
никакой. Каждая смерть была бы записана, потом отредактирована, чтобы
выглядеть неблагородно, позорно. Ведь люди -- неблагородные существа.
Из-за отсутствия постоянного наблюдения Сит не знал, что Хагги временно
вышел из игры, отделившись от группы. Корректирующая машина могла двигаться
по всем мирам. Она "охотилась" на Хагги с тех пор, как тот случайно очутился
внутри Дома Дверей. Конечно, охота не была включена в основные функции
машины. Она была предназначена для уборки мусора из записанных миров после
загрязнения их группами чужаков, проходящих тесты. В любом случае в памяти
синтезатора хранились оригинальные, неизменные записи каждого из миров.
Охотник отчасти напоминал стирающий курсор, который двигался по всему
диапазону, созданному синтезатором. Его гиподермическое жало было
усовершенствовано Ситом специально для охоты на Хагги.
Когда, пройдя через один из проекционных каналов, охотник появился в
контрольной комнате, Сит залез в Баннермена, решив снова вступить в игру. Он
решил ненадолго побыть Баннерменом, так как хотел присутствовать, а точнее,
инициировать встречу Джилла и Тарнболла с их страхами, чтобы увидеть, как
люди будут поглощены ими. Подобное поведение было чуждо настоящему фону, и
Сит знал об этом. Однако для Сита заботы и переживания других существ
оставались их личным делом. Сит и так был раздосадован тем, что должен
прервать процесс составления своих планов и заняться Хагги.
Во-первых, к своему неудовольствию, Сит считал Хагги совершенно
бесполезным и полностью использованным. Но не в этом была настоящая
проблема. Сит мог просто переправить его в какой-нибудь отдаленный уголок
космоса или прямо в ядро звезды этот планетарной системы. Но... Хагги был
для него чем-то вроде бонуса. Если бы все обитатели Земли напоминали Хагги,
тогда Ситу не пришлось бы кривить душой! Он мог бы сделать запись жизни
одного из поселений и тут же начать полную деструкцию планеты. Да,
способности Хагги неправильно мыслить и вести себя казались поистине
удивительными. Темные глубины его преступного разума, пропитанного
всевозможными комплексами, невозможно было постичь. А значит... Сит мог
использовать его в своих интересах.
Конечно, Хагги радикально отличался от остальных участников игры Сита,
даже если оставить в стороне то, что по натуре своей рыжий коротышка был
закоренелым преступником. Он оказался втянутым в эту игру совершенно
случайно, по ошибке. Он сам вступил в игру. Или "проверку", как мысленно
называл все происходящее Сит. Хотя последнее время он чаще называл это
игрой. Своей игрой.
Именно потому, что Хагги не прошел обработки, его нужды и потребности
оставались точно такими же, с какими он попал в Дом Дверей. Он хотел есть,
пить, спать и, как раньше, исполнять все остальные функции, свойственные
живому организму. С остальными все было по-другому. Синтезатор должным
образом позаботился обо всех их потребностях. Однако они, естественно, об
этом не знали и не узнают, пока не задумаются о своем состоянии...
На этот случай Сит и припас Хагги, временно исключив его из реального
хода событий. Не запись в синтезаторе, а реальное существо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52