Она в моем сердце. Без нее для меня нет жизни.
Она хрипло и резко сказала:
– Не говори мне этого… пожалуйста. Я не вынесу больше. – Горло обжигали слезы, не давая говорить. – О, Габриель, мне не надо было сюда приходить.
Неожиданно в его голосе появилась страсть.
– Ты пришла сюда по той же причине, что и я. Потому что не могла держаться на расстоянии. Потому что хотела, чтобы я тебя нашел.
– Нет. – Теперь слезы катились по ее лицу, обжигая кожу. – Нет, ты не должен так говорить. Я не буду тебя слушать.
– Я заставлю меня выслушать. Куда бы ты ни пошла, я приду за тобой, и что бы ты ни делала, я буду рядом с тобой. Потому что ты – моя вторая половина. – Он откинул назад голову, и на его лице появилось страдальческое выражение. – Я так старался сделать все правильно, Джо… дать тебе свободу, которой у тебя никогда не было, потому и отменил завещание Лайонела. – Он вздохнул. – И в то же время надеялся, что если буду терпелив, то однажды в твоей жизни найдется место и для меня. Но я не могу отпустить тебя, Джоанна. Я слишком эгоистичен… и слишком испуган. Я боюсь, что ты встретишь какого-нибудь хорошего парня, который никогда не обидит тебя, и ты станешь жить с ним и будешь довольна. Но он никогда не поднимет тебя к небесам, Джо. Он никогда не поймет, о чем ты думаешь или что происходит в твоей душе. И если ты потеряешься, он не будет знать, где тебя искать. Он никогда не будет любить тебя так, как я.
Джоанна, дрожа, прижалась к скале.
– Синтия… – прошептала она. – Ты любишь Синтию. Ты говорил о ней. И о повторной женитьбе.
– Синтия, – сказал он медленно и отчетливо, – отвратительная стерва. Она всегда была такой, такой и останется. Лайонел заметил это с первой встречи и настоял на нашей свадьбе, потому что боялся того влияния, которое она могла на тебя оказать. Но, какие бы замыслы она ни вынашивала в своем извращенном уме, моей единственной целью было убрать ее из нашей жизни, чего бы это ни стоило. Вот почему я разрешил ей взять любую понравившуюся мебель. Я думал, что ей наскучит жить в коттедже и она уедет, без большого скандала.
– Но она вернулась в поместье. Я говорила с ней по телефону.
– Да, вернулась, – сказал он с досадой. – Кажется, она ожидала некоторого вознаграждения за то, что оставит нас в покое. Я объяснил, что она заблуждается, и указал на дверь. Думаю, мы в последний раз видели ее и ее мерзкого друга.
– Она сказала мне, что ты велел упаковать все мои вещи и отправил мистера Эшби отвезти их.
– Правда? – спросил он осторожно. – Она сказала миссис Эшби, что ты попросила все прислать в дом Сильвии и Чарльза. Со мной даже не посоветовались.
Джоанна слабо рассмеялась.
– Как всегда, манипулирует людьми.
– Ты не знаешь и половины. – Его рот сжался. – Она заплатила Полу Гордону, чтобы тот приехал сюда и соблазнил тебя, вбил между нами клин и расчистил ей дорогу.
Она ошарашено приоткрыла рот.
– Ты серьезно?
– Никогда не был серьезнее. Они пытались тебя очернить и признались в этом. Гордон считал, что у него все получилось бы, если бы не твоя фригидность. Хотя он выразился несколько иначе, – добавил он резко.
Она вспомнила содранные костяшки на руке.
– Надеюсь, ты хорошенько ему врезал. Габриель холодно улыбнулся.
– Можете не сомневаться, леди. Джоанна потупилась.
– Но ты редко бывал дома, особенно по ночам. Я думала, что ты с ней. В коттедже.
Он покачал головой.
– Я ездил к Чарльзу с Сильвией. – Его губы тронула легкая улыбка. – Я был настоящим беспризорным ребенком. Дело в том, что я не настолько доверял самому себе, чтобы оставаться наедине с тобой.
Она покраснела.
– Я думала, ты не хочешь меня…
Разве это возможно? – Его голос вдруг охрип. – Я с ума сходил по тебе, но ты была такой юной… такой невинной. Я не был уверен, что ты не путаешь «мужа» со старшим братом. Я хотел очень нежно ухаживать за тобой, дать тебе столько времени, сколько нужно. Но потом, в нашу брачную ночь, забыл все свои благие намерения и обращался с тобой словно с наложницей. Не мог остановиться… – Он покачал головой. – Думаю, выражение твоих глаз будет преследовать меня до конца жизни. Каждый раз, когда мы были в постели, я чувствовал, что ты только терпишь меня. Я не мог простить себе то, что сделал с тобой, и почти дошел до того, что не мог простить и тебя. И тогда решил уйти, чтобы дать нам обоим немного свободного пространства, а затем попробовать еще раз.
– Я думала, что просто наскучила тебе, что тебя раздражает отсутствие у меня опыта.
– В жизни не встречал такой чистоты, – сказал он почти благоговейно.
– Я желала тебя. Но, наверное, боялась… не тебя… Боялась быть женщиной. Твоей женщиной, – застенчиво проговорила она.
– И все еще боишься?
– Нет. Я люблю тебя, Габриель. Всегда любила и всегда буду любить. Пожалуйста, позволь мне разделить твою мечту.
Его руки сомкнулись вокруг нее, прижали к себе, и их губы встретились, горячо и неистово.
Габриель взял ее за руку и повел под защиту камней, туда, где появилась свежая трава. Молча он снял свое пальто, расстелил его на земле и потянул ее вниз, в свои объятия. И поцеловал ее снова, медленно, почти опьяняюще. У нее вырвался слабый вздох.
– Замерзла?
– Нет, – с трудом ответила она.
Его рука проникла под ее одежду и легла на грудь, ей стало трудно дышать. Он прерывисто прошептал:
– Джоанна, моя сладкая, моя единственная любовь, ты и в самом деле наконец хочешь меня?
– Да. – Она стала лихорадочно освобождать его от одежды. – О, Габриель… да.
Последние непрочные барьеры между ними были сметены. Джоанна потянулась навстречу ему, ее больше ничего не сдерживало. Когда она почувствовала жар и его сила наполнила ее, у нее вырвался короткий стон наслаждения. Он взял ее лицо в свои руки и хрипло спросил:
– Я сделал тебе больно, дорогая, да?
– Нет. – Она сияюще, триумфально улыбнулась ему, чувствуя, как ее тело сжимается вокруг него. – Просто… люби меня…
Он начал двигаться внутри нее, сначала медленно, сдерживая себя, чтобы доставить ей удовольствие. Держась руками за его плечи и обняв ногами его бедра, Джоанна отдалась ритму их страсти.
Она чувствовала, что внутри нее занимается огонь, головокружительная спираль невиданных ощущений подняла ее и понесла, как приливная волна, к тому моменту, когда исчезают все мысли, и тело дрожит в божественном удовольствии экстаза.
Она вскрикнула и услышала ответный стон Габриеля, когда он сам достиг кульминации.
– Мне надо было сделать это три года назад, – пробормотал Габриель в ее волосы. – Привести сюда, заставить твое тело испытать восторг и тогда, только тогда, попросить твоей руки.
– Почему же ты этого не сделал? – Джоанна погладила его по щеке.
Он вздохнул.
– Лайонел категорически запретил это. У него были очень старомодные взгляды на невинность. А я боялся, что ты не пойдешь со мной, откажешься. – Он поднял голову и мрачно посмотрел на нее. – Ты бы пошла?
– Не знаю, – ответила она честно. – Наверное, я не была достаточно храброй или достаточно взрослой, чтобы дать тебе то, что ты хотел. Может быть, мы должны были пройти по этой дороге, чтобы найти друг друга.
Он нежно поцеловал ее в губы и сел.
– А теперь нам лучше быстрее пойти домой, прежде чем мы схватим воспаление легких. Проведем остаток дня в постели, не так ли?
– Невозможно! – вспомнив, воскликнула Джоанна. – Я должна встретиться с Генри в три часа.
– Нет, не должна, – ответил он, слегка смутившись. – Ты бы встретилась со мной. Это был запасной план, на случай, если бы ты не пришла сюда сегодня утром.
– В любом случае, что подумает миссис Эшби? – Джоанна позволила ему поднять себя на ноги.
– Что мы наконец пришли в себя. – Габриель обвел пальцем ее губы. – Затем она поставит остужать шампанское. А уже потом поднимется на чердак и спустит вниз мою старую детскую кроватку. В последнее время она несколько раз упоминала о ней.
– Это часть твоей мечты? – Глаза Джоанны сияли, на губах играла нежная улыбка.
Он опять ее поцеловал.
– Ты, наш дом, любовь, смех и дети. Это все.
– Звучит прекрасно. – Она встала на цыпочки и поцеловала его. – Мой ангел.
Габриель осторожно, но уверенно обнял ее и долго стоял так, прижимая к сердцу.
Затем, рука в руке, наконец вместе, они пошли вниз по холму, к своей мечте.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16