Но я была готова смириться с этим.– Предполагалось, что ты найдешь меня, – сказал он.Между его бровей пролегла маленькая морщинка, и я заметила, что еще несколько появилось в уголках глаз. Его лицо было одним из тех, какие возраст только украшает, делает более изысканным, а не усталым.– Да, извини… была занята. – Я махнула рукой вокруг, указывая на неописуемо безвкусное жилье Патрика. – Я теперь вроде как джинн. Ты знаешь.– На самом деле это не совсем так, но я буду использовать твой термин.Взгляд его внимательных глаз остановился на Патрике, и они обменялись насмешливыми кивками, подтверждающими знакомство, но без особой нежности, так как это было бы не по-мужски.– Спасибо, что позволил поговорить с ней.Патрик пожал плечами, отчего то, что делали Микки Маус с Плуто на ткани халата, стало еще более неприлично.– Нет проблем. Так получилось, что это совпадает с тем, чему я пытаюсь научить ее.– И чему же? – поинтересовался Льюис.– Выживанию.Было приятно узнать, что еще что-то способно удивить Льюиса. На моей памяти это случилось впервые. Хотя я бы предпочла, чтобы это произошло по менее насущной и затрагивающей меня лично причине. Он выглядел как чистый лист, словно кто-то прошелся по его лицу резинкой.– Выживанию? Джо, что-то не так?Я отбила вопрос обратно, словно простой низколетящий мяч.– Можно сказать и так.Я отодвинула для него третий стул. Он сел, сложившись почти вдвое, длинные ноги уперлись в крышку стола, но меня это не беспокоило, и посмотрел на мою кофейную чашку с таким жалостным выражением, что я подняла ее и поискала взглядом кофеварку.– Эй! – Патрик не смотрел на меня, но его палец был поднят как у школьного учителя. – Бросай эту привычку.Ну да, я уже слушала эту тягостную лекцию. Нужно перестать быть человеком. Начать вести себя как джинн. Я внимательно вгляделась в чашку, нырнула в ее структуру, чтобы почувствовать изнутри. Холодную плотную реальность керамики, богатый насыщенный аромат кофейных зерен, воду.Я не помнила, любит ли Льюис сливки, поэтому исключила эту переменную из уравнения. Потом протянула левую руку и материализовала в ней дымящуюся чашку черного кофе.И, черт возьми, я собой гордилась! Держу пари, вы на моем месте гордились бы тоже.На Льюиса это произвело еще большее впечатление. Он ничего не сказал, но выглядел весьма почтительно, принимая кружку, поднося ее к губам и делая маленький глоток.Несколько очень неприятных секунд я считала, что пролетела с рецептом и сотворила что-нибудь ядовитое, но вообще-то он был Хранителем Земли, а значит, был вполне в состоянии заметить и исправить все, что бы я ни сделала. Просто замечательный подопытный кролик!– Классный кофе, – сказал он и сделал другой, более глубокий глоток. – Колумбийский?– «Гватемала Антик», – ответил Патрик, – если она все сделала правильно. Он протянул мне свою кружку, чтобы я ее вновь наполнила. Я сделала это, совершенно не напрягаясь. В награду мне досталось лицезреть тот же порядок действий – небольшой глоток, удивление, сдержанное одобрение. Льюис отставил чашку, не давая сбить себя с толку прекрасному подражанию кофе по-турецки, которое я изготовила.– Ты говорила, что что-то не так? – Никакого хождения вокруг да около. Нет, только не с ним.Я выложила ему все, что произошло со мной в этот короткий промежуток времени. Энергия Дэвида постоянно перетекает ко мне, делая его слабее. Я высасываю его как пиявка, что постепенно убивает его. Да уж, очень веселая история – из тех, что греют душу.Темные глаза Льюиса еще больше потемнели за время моего рассказа. И хотя он всегда умел сохранять спокойствие, сейчас просто обратился в статую и оставался таким, даже когда я закончила.В конце концов, я спросила, нарушив повисшую тишину:– Итак. Ты хотел…Он смотрел в сторону. Патрик снова положил на стол маленькую стеклянную бутылочку. Откупоренную.Льюис подобрал ее и задумчиво покатал между большим и указательным пальцами. Я решила, что он думает о еде. Я могла попытаться расшевелить его хорошим рогаликом или чем-нибудь еще, но не была уверена, что мои кулинарные способности джинна хоть сколько-нибудь лучше, чем они были в моей нормальной человеческой жизни, когда я разбиралась в кулинарии примерно так же как Лукреция Борджиа в приправах к макаронам.– Я хотел попросить тебя об одолжении, – сказал он, наконец, – но с учетом того, что ты только что мне рассказала, я уже не уверен, что сейчас это такая уж хорошая идея.Патрик взглянул на нас поверх газеты.– Я вполне уверен, что хорошая.– Ну, без обид, ты-то не будешь терзаться кошмарами, если это окажется чертовски гнусной идеей. – На моей памяти Льюис обычно не был столь раздражителен. Он, несомненно, пришел в замешательство. – Нет. Забудь об этом. У тебя своих забот достаточно.– Минуточку! Ты даже еще мне ничего не сказал, – вмешалась я. И почему парни норовят принять решение еще прежде, чем они хотя бы обозначат проблему? – Давай, Льюис, объясни толком, что тебе нужно.Он продолжал крутить в пальцах бутылочку, глядя на нее с таким напряжением, что я решила, будто он собирается на манер Копперфильда заставить ее исчезнуть. Хм… а я бы на него поставила. Стекло – это чистое, если вспомнить неорганическую химию, проявление Земли. Он мог преобразовать его в кучу песка, если бы захотел.При скольких градусах песок плавится в стекло? Большую часть своих уроков по основам наук Земли я проспала, так как знала, что буду Хранителем Погоды. Я что-то смутно помнила: для создания одного стеклянного стакана требуется где-то около триллиона песочных крупинок, но более ничего, кроме того факта, что преподавателем была неприятная тощая женщина в черепаховых очках и платье, похожем на абажур…– Что-то происходит, – сказал Льюис, – на эфирном плане. Я думаю, он рвется под напором Пустоты.– Повтори?– Пустоты. – Он, наконец, поднял глаза и встретился со мной взглядом. – Это место, откуда появляются демоны. И откуда они влияют на мир при помощи Меток.О, да, про Метки я знала все. У меня была одна, и сказать, что мне не понравилось – это значит – ничего не сказать. Стоило только вспомнить, как демон когтями разрывал себе путь наружу сквозь меня, как зрел, словно личинка, в инкубаторе моего беспомощного тела… брр! Не самые приятные воспоминания. Мысль о том, что схватка может повториться, наполнила меня острым чувством тревоги.– Демоны пытаются вырваться в наш мир?– Не сию минуту. – Льюис позволил бутылочке выскользнуть из пальцев на поверхность стола и мягко подтолкнул, заставив описать кривую. – Но это не значит, что они не хотят. Нам необходимо закрыть и запечатать дверь.– И когда ты сказал нам , это означало «мы, великий Льюис, самый-крутой-чувак-среди Хранителей, и мы не нуждаемся в какой-либо помощи», так? – Мне очень не нравилась тропинка, на которую свернул наш разговор. Это напоминало очень неприятную сказку с Бабой Ягой и засовыванием в печь.– Я хотел сказать, что не смогу сделать это один, – ответил он. Он набрал полную грудь и выдохнул: – Мне нужен джинн.– Замечательно. Просто достань одного из загашника и потри бутылочку, приятель.– Я их освободил. Всех, что у меня были. – Он пожал плечами. – Тогда это казалось хорошей идеей. Я согласен с Дэвидом по вопросам рабства и, кроме того, я не планировал в ближайшее время делать что-либо с использованием джинна.– И это то, зачем ты здесь?– Да. – Он перестал играть с бутылочкой, сложил руки и стал просто смотреть на меня.– О, нет! Даже не думай, – воскликнула я. – Я даже близко не готова к подобным вещам, спроси Патрика.– Я спрашивал.Я выпучила глаза и бросила яростный, неверящий взгляд на моего так называемого учителя, одетого в неприличный порнодиснеевский наряд. Пока я смотрела, он создавал что-то вроде завтрака. Но это не было привычной яичницей с беконом – немного пышной массы йогурта, чуть-чуть чего-то, что выглядело как таинственная смесь разноцветных фруктов. В какой бы стране они не произрастали, это было не то место, которое мне бы хотелось посетить, и уж точно, я не стала бы есть подобное на завтрак.– Патрик? – спросила я требовательно.Он взял кусочек фруктового сюрприза без какого-либо видимого дискомфорта.– Джоанн? – Он вложил в мое имя настолько много смысла, что я растерялась. Он переключил свое внимание на Льюиса. – Она делает успехи, но ей необходимо изучить потоки энергии. Со временем она смогла бы научиться, но времени у нее нет. И если она собирается сделать это несмотря ни на что, ей нужен резкий старт, хороший пинок. Твое предложение может быть одним из таких вариантов.– Эй, вы меня извините, конечно, но никто меня пинать не будет, хорошо? – Я сделала пару глубоких глотков воздуха и попыталась рассуждать здраво. – Так, только для того, чтобы внести ясность, ты хочешь предложить мне стать твоим джинном? Твоей рабой?У него хватило приличия выглядеть шокированным этим утверждением.– Нет! Наемным работником. И только на короткое время, может быть, на час или около того. Когда дело будет сделано, я уничтожу бутылку, и ты вновь будешь свободна.– Даже если я поверю тебе, почему ты думаешь, что у меня получится сделать то, что ты хочешь? Я не самый сведущий джинн среди прочих, на случай если ты не слышал. На самом деле большинство из этих ребят едва ли считает меня за половину.Патрик хмыкнул и зачерпнул бледно-серого йогурта с плавающими на поверхности кусочками зеленого лайма.– Меньше, чем половина, – уточнил он. – Я боюсь, что для них ты только паразит, которому лучше бы умереть.– Ну вот, видишь? Паразит. Я всего лишь паразит. Тебе нужен кто-нибудь понадежней. Вроде Дэвида.Лицо Льюиса стало абсолютно безжизненным. И как только кто-то способен сидеть так неподвижно…– Я не смог найти Дэвида. Рэйчел завернула меня обратно. Патрик посоветовал обратиться к тебе.– И это весь твой список? Что насчет тех троих, которых ты отпустил? – Ну, давай же, думала я, поговори с ними об ответной услуге… но напряженное выражение не сошло с его лица. Сдвинуть с мертвой точки его не удалось.– Они ушли, – сказал он, – их больше нет на этом плане бытия.Я повернулась к Патрику за разъяснениями. Тот снова равнодушно пожал плечами.– Они не хотят, чтобы их снова поработили. Их можно понять. Я и сам тоже не хотел бы рисковать этим. И хотя я верю, что Льюис не стал бы даже думать об этом без крайней необходимости, я боюсь, что крайняя необходимость для Хранителя может вовсе не означать таковой для меня . Множество Хранителей имеют джиннов. Вот удобный случай воспользоваться одним из них.Льюис непреклонно вздернул подбородок. На его челюсти играли желваки.– Они не способны это увидеть. Я думаю, что только джинны могут видеть это, и еще Хранитель, которому подчиняются все три стихии.– Что означает – только ты.Льюис кивнул.Патрик отправил в рот еще одну ложку склизкой гадости.– Ну, надо же! Это то, что делает тебя самым незаменимым на свете существом? Может, ты теперь определяешь судьбу мира? И как мы только жили, пока ты не появился!Он мог бы получить приз за самый ядовитый сарказм… Даже меня передернуло. Льюис, не привыкший к тому, чтобы люди обвиняли его в мании величия, только моргал. Выглядел он несколько растеряно.– Я только излагаю факты.– Факт лишь в том, что ты хочешь , чтобы так было. – Патрик направил ложку на Льюиса, словно учитель линейку, готовый шлепнуть по рукам. – Тебе необходимо быть героем, парень. Обычный человеческий недостаток.Льюис открыл рот, потом со стуком захлопнул его и отодвинул стул.– Отлично. Извините за беспокойство. Мне пора. И еще, мне очень нравится то, что ты сделал с жилищем, Патрик. Этакий результат задумки «Кристофер Ловер-обращается-к-темной-стороне-вещей».Еще одна полная ложка гадости, отправившаяся в рот Патрика, выглядела вполне естественно в этой чрезвычайно экстравагантной квартире.– Не будь столь чувствительным. Я не сказал, что ты непременно ошибаешься. Иногда ты должен быть героем. Я только хотел сказать, что не стоит превращать это в привычку. Нет долгосрочных перспектив. Трусы живут дольше.Льюис, успевший встать, нерешительно колебался между желанием остаться и намерением уйти. Я поставила свою кофейную чашку и тоже поднялась.– Я понимаю, что ты пытаешься сделать, – сказала я, – вот только не думаю, что готова.– Да. Я понимаю. В любом случае, спасибо.Он повернулся, чтобы уйти. Я схватила его за руку.– Я не сказала – нет. Докажи мне.– Что?– Что я готова.Он придвинулся ближе, а может, мне только казалось. Такая уж у него была аура. Стоит тебе только прикоснуться, как она затягивает. Я почувствовала опьяняющую легкость, зараженная его энергией и убежденностью.– Это не имеет никакого значения, готова ли ты, – сказал он. – Ничто не остановит тебя, Джо. Ничто и никогда. Ты нужна мне, потому, что ты единственная из всех, кого я знаю, кто совершенно неспособен проиграть битву.Я почувствовала, как меня заливает румянец – не человеческий румянец, не в реальности, скорее все происходило на эфирном плане, а потом передавалось через капилляры и я сказала, проявляя скромность, возможно, большую, чем когда-либо в жизни:– Ну, ты знаешь не так уж много людей, Льюис. Твои коммуникативные способности – полный отстой.Он наградил меня долгой мягкой улыбкой.– Раньше ты так не думала.Эта улыбка вызвала в памяти схожую ситуацию. Сейчас это было не очень-то уместно, но вспомнить оказалось чертовски приятно. Грозовые молнии, освещающие все вокруг, два обнаженных тела, двигающихся в сладком жарком ритме, влажные от пота и желания, и чудовищная энергия, выделяющаяся в эту минуту….Не самый плохой способ потерять невинность, все продумано.– Итак, – сказал он, сдвинув брови. Между ними вновь обозначилась симпатичная морщинка, которую мне так захотелось разгладить пальцем. – Да или нет, Джо?Патрик, все так же сидя за столом, зашелестел газетой, переворачивая страницу, чтобы просмотреть колонку юмора.– Она согласна.Льюис даже не взглянул на него.– Точно?Я нырнула в эфир и подтолкнула к себе бутылочку из-под духов. Потом взяла ее со стола, вложила в его раскрытую ладонь и сжала вокруг его пальцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37