нет-нет-да-нет. Тут появились какие-то мордовороты и вышвырнули меня не токмо из помещения , но и со двора. Как хрусталь за пазухой уберег - ума не приложу. По воздусям летел. Вот это, доложу, демократия! Лучшие сыны народа вылетают с референдума, как коровье говно с лопаты...
- Не надо было агитацию разводить в день голосования. Это незаконно.
- А рубаху рвать - законно? Последнюю рубаху? Ладно. Господь за меня заступится - впаяет им, козлам, паховую грыжу... Найдется, чем закусить?
- Боюсь, Глорий Георгиевич, показаться не очень гостеприимным, Толмачев не замечал протянутого ему писательского пальто, - но у меня срочная работа.
_ Тю! - удивился Пронин. - Воскресенье же!
А у него опять работа... Ажить когда, Коля? Жить!
Толмачев не стал дискутировать по поводу важнейшего вопроса бытия, лишь заботливо обмотал жилистую красную шею гостя его измятым клетчатым шарфиком. Пронин покорился судьбе и молча удалился. АТолмачев посмотрел в окно.
Погода действительно стояла совсем весенняя.
Отлогие склоны глубокой ложбины между двумя домами напротив зазеленели, в нежной дымке над ними чувствовались восходящие теплые токи. Коричневая собака, издали похожая на букашку, медленно перемещалась по зеленому гребню рядом с красным пятнышком детской куртки.
Он заварил свежий чай, распахнул пошире окно и вновь уселся за стол. Над головой беспокойно шаркал писатель и с грохотом передвигал кресло.
В понедельник он заявился на службу раньше всех. Успел покопаться в большой справочной. Теперь у него был допуск третьей степени, что позволяло выходить на недоступные раньше уровни. Еще с полчаса запально курил в сортире, дожидаясь конца планерки. Шаповалов, как всегда, куда-то торопился. Но, послушав Толмачева, руководитель группы сбросил плащик, отменил по телефону назначенную встречу и собрал подчиненных.
- Сейчас Николай Андреевич доложит некоторые соображения по нашей части проекта. Затем мы распределим рутину и посчитаем. Чай, кофе, обед, а может, и ужин придется отменить. Давай, Толмачев...
Все были в сборе. Жизнерадостный капитан Семенов, бывший криптограф упраздненного ныне отдела соцстран. Меланхоличный капитан Шмаков, начинавший следователем УБХСС и изгнанный из милиции за грубость, проявленную в отношении расхитителей народного добра. Страшненькая, очкастая, похожая на грустную лошадь Казимирова, старший лейтенант госбезопасности, уволенная по сокращению кадров из управления контрразведки.
Наконец, вундеркинд Олейников, системный гений, бывший компьютерный хулиган.
Группа аналитиков едва уместилась в небольшом, по-спартански обставленном кабинете Шаповалова. Все сидели на жестких стульях вдоль голой стены. Начальник группы расположился у единственного окна, выходящего во двор и затянутого металлической сеткой. А Толмачев, как докладчик, устроился за столом начальника. Он представил, в борьбу с какими силами втягивается сам и втягивает этих разных людей, и поневоле поежился. Но заговорил нарочито спокойно и сухо:
- Наша часть проекта, как известно, заключается в анализе деятельности "Примабанка" с начала года с целью обнаружения незаконных операций, в том числе по валюте, превышения резервного фонда, неуплаты налогов и выпуска необеспеченных ценных бумаг. Если таковые, естественно, имеются... Это может стать базой для жестких санкций в отношении банка. Мы выявили круг основных партнеров. В общем и целом это надежные предприятия, которые...
Толмачев заметил на лицах коллег вежливую скуку. Они и без него догадывались, что голыми руками "Приму" не возьмешь.
- В общем, я не стал перепроверять основных партнеров банка, - сократил он преамбулу, - хотя искушение было велико... Ведь при их огромных оборотах физически невозможно не наступить на грабли. Таким образом, криминал найти можно, но он случаен, объясним и уже потому неинтересен в качестве искомого. Я пошел не по центру, а по периферии. В частности, решил проследить связи с "Примабанком" некоторых мелких эмитентов, которые выпускают собственные ценные бумаги.
Критерий отбора был следующий: предприятияэмитенты либо брали кредит в "Примабанке", либо пользовались его поручительством, либо хоть раз проводили через банк взаиморасчеты с партнерами.
- Ничего себе установочка! - не выдержал импульсивный капитан Дима Семенов. - Таких шарашкиных контор наберется сотни три, если не больше.
- Может быть, - согласился Толмачев. - Но я отобрал лишь московские, зарегистрированные до июля прошлого года. Понимаете... Те, кто работает совсем недавно, еще не успели наломать дров. Вот тут и обнаружилась весьма любопытная картина.
Возьмем акционерное общество открытого типа "Взлет". Оно обеспечивало безопасность рейсов на линиях некоторых фирм, отпочковавшихся от бывшего Аэрофлота. В прошлом году "Взлет" выпустил значительное количество акций. Средства от их реализации были вскоре изъяты, а общество обанкротилось и прекратило существование. Почти одновременно со "Взлетом" было образовано АО "Мотор", которое занималось обеспечением безопасности наземных грузоперевозок. История та же: акции - банкротство - исчезновение. И средств исчезновение, и главных распорядителей кредитов. Акционеры до сих пор таскаются по судам... По сходному сценарию действовали АО "Дельта", специализировавшееся на страховании жилья, АО "Сигнал", которое занималось охраной средств связи, АО "Контакт", работавшее на охране офисов.
- Схема на поверхности, - перебил Шаповалов, поглядывая на часы. Ближе к делу, Николай Андреевич.
- Это она сейчас на поверхности, схема-то, - не удержался Толмачев. Ну, хорошо... Я выяснил, что все обанкротившиеся общества так или иначе были связаны с товариществом с ограниченной ответственностью под названием "Ранг". Прошу запомнить - "Ранг". ТОО занимается обеспечением безопасности в банковской сфере, имеет сеть магазинов спецоборудования, а также большое конструкторское бюро.
- Знакомый наборчик, - подала реплику хриплым голосом Казимирова. - Деньги крутятся комитетские, бюро пашет комитетское. Это и ежику понятно.
- Не знаю, какие деньги крутятся, - пожал плечами Толмачев. - В конце концов, это не суть важно. Но деньги вкладываются в недвижимость, в хлебопекарни, в строительство жилья. Вокруг "Ранга" суетится фирма "Бридж", строящая мосты и дороги, фирма "Авант", специализирующаяся на обмене жилья, и еще куча таких же контор. Их прибыль через "Примабанк" инвестируется в создание, я бы сказал, зеркальных структур взамен лопнувших - охрану грузоперевозок, дорожное строительство, страхование жилья. Ход мысли понятен?
- Понятен, - сказал капитан Шмаков. - Теперь надо ждать, пока эти зеркальные структуры начнут выпускать акции. Но корыстные интересы "Примабанка" по части лопнувших акционерок еще надо доказать. Мало ли кто дает банку деньги! На то и банк - бабки крутить...
- Верно... Но ТОО "Ранг" является одним из соучредителей акционерного общества "Миля". Никому не надо рассказывать, что это за общество?
В кабинете Шаповалова повисло молчание. Историю АО "Миля" тут знали. Общество было создано в качестве негосударственного подрядчика по строительству дорог в Нечерноземной зоне России, где, как известно, самые медленные дороги в мире - десять километров можно проехать за два часа.
А можно и за двое суток. "Миля" имела хорошие связи с госструктурами, большие заказы, прочные контакты с поставщиками строительной техники.
В адрес АО шли целые эшелоны с грейдерами, экскаваторами, бульдозерами и бетоноукладочными машинами. Казалось, за будущее дорог Центральной России можно не беспокоиться. Но в конце прошлого года таможня арестовала несколько вагонов с техникой, присланной в адрес "Мили" из небольшого восточногерманского городка. Среди запчастей к бульдозерам и бетоноукладчикам обнаружились зенитные установки, полевые орудия, минометы, стрелковое оружие, боеприпасы, с помощью которых можно было вооружить до зубов по крайней мере полк. Руководители "Мили" развели руками и поклялись, что им, мир^ЩэШ строителям, ничего не известно о происхождении смертоносного груза. Тем не менее Генпрокуратура начала следствие. Информация о странной посылке из района расквартирования российских частей, готовящихся к выводу на родину, просочилась в прессу.
- Сегодня утром, - продолжал Толмачев, - я поработал с нашим большим архивом. Грузы Западной группы войск поступали в адреса как лопнувших предприятий, так и недавно созданных, которые мы условно назвали зеркальными структурами.
Хоть по разу, но в адреса всех предприятий, связанных с "Рангом". Спецификация грузов такова: автозапчасти, лом цветных металлов, техника связи, транспортные средства, станки. В свете истории с "Милей" мы имеем право усомниться в объективности спецификации. Или не имеем?
Толмачев оглядел группу.
- Вообще-то, - осторожно сказал Семенов, - на их месте я не стал бы распихивать деликатный груз по подозрительным шарашкам. Как его потом собрать?
- Вот и я об этом же подумал, - согласился Толмачев. - И понял... Случайная на первый взгляд цепочка грузополучателей может оказаться отлаженной системой при условии, что ее связывают одни и те же люди. Логично? Ну-с... По сведениям большого архива, среди членов совета директоров "Примабанка" еще недавно числился бывший генерал КГБ Ростовцев. Он возглавлял одно время совет акционеров "Ранга". Он же был соучредителем "Мили"...
О генерале были наслышаны не только в группе аналитиков. Еще до упразднения КГБ Ростовцев выступил со скандальными разоблачениями родного ведомства, за что лишился погон, орденов и права на генеральскую пенсию.
- Второй человек, который отвечает нашей схеме, - вздохнул Толмачев, это бывший вице-премьер правительства Носов. Он и сейчас входит в совет директоров "Примы", а также в руководство почти всех зеркальных структур. Такое впечатление, что генерал Ростовцев подает мяч, а вице-премьер ловит.
О Носове тоже знали далеко за пределами кабинета Шаповалова. Будучи вице-премьером, он прославился тем, что предоставлял подозрительным фирмам непомерные квоты на вывоз из России нефти и редкоземельных металлов. Газета "Утро"
назвала его врагом народа, "подрывающим, как свинья корни у дуба векового, оборонную мощь Родины". Газета была, в общем-то, недалека от истины. И потому Носова тихо вытолкали из правительства, а квоты отдали другому, менее алчному человеку.
- Вот это периферия! - пробормотал задумчиво капитан Шмаков. - Я и раньше знал: в трех ларьках можно наворовать больше, чем в одном универмаге.
- Курочка по зернышку клюет... - прокомментировала Казимирова.
- Закругляюсь, - сказал Толмачев. - Думаю, будет нетрудно доказать причастность "Примабанка" к эмиссиям необеспеченных ценных бумаг. Но в связи с тем, что я раскопал, всплывает более серьезный аспект нашего анализа. А именно: существуют определенные структуры, представленные, в частности, господами Ростовцевым и Носовым, которые аккумулируют на активах "Примабанка" средства, полученные в результате операций с техникой и оружием Западной группы войск. Первый вопрос:
во что инвестируются эти средства? Как порядочные люди, мы должны задать и второй вопрос: куда уходят грузы?
Толмачев сел и автоматически закурил. А Шаповалов встал.
- Спасибо, Николай Андреевич... Есть вопросы к докладчику? Нет. Задание такое. Каждый возьмет группу предприятий из списка Толмачева. По его методике надо установить, при каких обстоятельствах было организовано предприятие? Проводило ли оно эмиссию ценных бумаг и где аккумулировались средства? Являлось ли предприятие грузополучателем ЗГВ, имело ли хотя бы опосредованные контакты с "Примабанком"? Наконец, какую роль в его деятельности играли генерал Ростовцев и вице-премьер Носов? С окончательным результатом по каждой разработке - немедленно ко мне. Николай Андреевич, распредели задачи и возвращайся. Теперь народ сам управится.
Когда Толмачев через полчаса вернулся к Шаповалову, руководитель группы уже стоял на старте.
- Пошли, полковник ждет...
К восемнадцати часам был закончен анализ работы двадцати трех предприятий и объединений. На основе анализа лейтенант Олейников сочинил безукоризненную схему. Глядя на нее, даже дурак понимал, какие деньги выкачали из мыльных пузырей, именуемых акционерными обществами и товариществами, господа Ростовцев и Носов. Атакже сколько денег эти господа хорошие отвалили за металлолом и утильсырье, которые еще недавно принадлежали подразделениям Западной группы войск.
Полковник Кардапольцев никоим образом не относился к числу дураков или даже придурков, но уж очень долго сидел он над схемой Олейникова. Некоторые позиции начальник ОБЭП заключил красным маркером в аккуратные квадратики. Наконец пересчитал значки и снял трубку прямого телефона.
Штаб-квартира Управления занимала группу зданий на Рождественском бульваре. Построенные в начале века и не единожды перелицованные, дома составляли замкнутый прямоугольник с небольшим пыльным двориком внутри. В непрезентабельном, давно не крашенном здании, выходящем на оульвар размещались вполне легальные конторы - управления и отделы отраслевых министерств. А в трех остальных, таких же казенно-серых домах, располагались службы начальника Управления, его заместителей, группы кадров, спецсвязь, архив и некоторые подразделения, о которых не слышал даже полковник Кардапольцев.
Дворовая арка была замкнута ржавыми решетчатыми воротами, направляющие пазы которых забил окаменевший мусор. Кардапольцев, Шаповалов и Толмачев вошли в подъезд с бульвара, а уж потом попали во двор. Неказистое крылечко с тремя ступеньками вело в гулкое сводчатое помещение, оборудованное вроде бы под склад. Тут даже кранбалка с тельфером наблюдались. У входа стояла стеклянная кабина с охранником. Он включил монитор, утопленный в обычный стол, сверил фотографии архива с переминающимися перед оудкои оригиналами и показал рукой в полумрак: проходите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43