Инициатива привлечения горожан исходила даже не от короля, а от самих городов. Жители г. Вормса вооружились против своего епископа, занимавшего враждебную королю позицию, изгнали его и предложили военную помощь Генриху IV: «Они вооруженные вышли навстречу королю не для того, чтобы оказать сопротивление, а чтобы обратить на себя его внимание их количеством, боевой готовностью, многочисленностью их избранного юношества, готового к войне». В привилегии горожанам Вормса Генрих IV указывал, что, в то время как все князья выступили против него, одни жители Вормса сохранили верность и преданность королю и показали себя готовыми защищать его против всех врагов. В 1077 г. в Вормсе произошло снова восстание в пользу Генриха IV. За короля Генриха IV выступили также горожане Майнца, изгнавшие из своего города антикороля Рудольфа вместе с подерживавшим его майнцским архиепископом. В 1105 г. жители Майнца снова выступили с оружием в руках в поддержку Генриха IV против его врагов князей и их ставленника Генриха V. Они изгнали из города врагов короля и ценой огромных усилий держались в осажденном городе до прихода Генриха IV. В письме горожан Майнца к Генриху IV нашли свое выражение те упования и надежды, которые возлагали горожане на королевскую власть:...«Со всех сторон нам угрожают наши враги, которые являются и твоими врагами... Наша жизнь в смертельной опасности. Боимся, что не сможем долго защищать наш город против такого большого количества княжеских войск, если не пришлешь нам помощи... Не оставляй нас в такой смертельной опасности, спеши на помощь ради твоей чести и спасения твоих верных». На помощь Генриху IV и осажденным горожанам Майнца собралось около 20 тыс. конного и пешего войска из других рейнских городов.
После этого, конечно, не приходится удивляться, что Генрих IV обращался иногда за помощью к горожанам. Можно только сказать, что королевская власть в Германии, за исключением может быть одного Генриха IV, мало обращала внимания на этого своего военного и политического союзника. Вместо использования городов в целях усиления собственных позиций, королевская власть отдавала города на съедение крупным феодалам.
Приведенные нами данные о военной службе крестьян и горожан вовсе не свидетельствуют, что эти классы феодального общества занимали место в военной организации государства наравне с феодалами. На них только взваливали военные тяготы, заставляя браться за оружие (и при том не благородное, а грубое мужицкое) в исключительных случаях, когда феодалам и королю становилось невмоготу.
До середины X в., когда в отдельных областях Германии сохранялась еще значительная масса свободных крестьян, здесь, как и в Каролингской империи, собирались общие ополчения. С исчезновением свободного крестьянства, войско стало почти исключительно рыцарским и комплектовалось из вассалов и министериалов, принадлежавших королю и отдельным вотчинникам. Крепостных набирали только в качестве оруженосцев и обслуживающего персонала. При обороне, и в некоторых случаях во внутренних войнах короля с феодалами, использовалось все население областей.
Из официальной военной организации крестьяне изгонялись. В середине XII в. это завершилось изданием специальных законодательных предписаний о запрете крестьянам и горожанам носить оружие и пребывать в войсках.
Но это не значит, что крестьяне избавлялись от военных тягот. Им запрещали только пользоваться привилегией благородных – заниматься профессией воина, хотя военные налоги и повинности для них оставались. Эти налоги и повинности отнимали часть феодальной ренты у вотчинников, однако всей своей тяжестью они ложились на крепостных деревни и на городское население. Для некоторых категорий крепостных (фискалины и отдельные группы чиншевиков) военные налоги являлись основным видом повинностей.
Военные налоги и повинности существовали на протяжении всего изучаемого периода. В Прюмском урбарии (893 г.) военный налог фигурирует под названием hostilitium. Его платили все крепостные, как держащие мансы (свободные, литские и рабские), так и не имеющие мансов – в размере 4-5 денариев. В источниках X – XII вв. военный побор выступает под старым каролингским названием adjutorium, иногда supplementum. Размеры этих поборов весьма солидны. Согласно Constitutio de expeditione Romana (монастырь Химзее XII в.) для итальянского похода собирался налог (supplementum) в следующих размерах: с горожан, имеющих значительную собственность (buringi) – 10 сол. и лошадь, с мансионариев – 5 сол., с более мелких держателей (absarii) – 30 ден., с держателей отдельных бунуариев (bunuarias) – 15 ден., с обладающих хоть каким-либо движимым имуществом (quorumlibet larum possessores) – 6 ден..
Крепостные аббатства Мауэрмюнстер в Эльзасе должны были на случай итальянского похода вносить весь годовой чинш, в случае других военных предприятий – половину годового чинша. Военные поборы с крепостных собирали органы вотчинной власти – фогты и виллики. Они использовались для снаряжения феодальными землевладельцами ополчений. При освобождении королем отдельных церковных учреждений от воинской повинности, поступления от военных поборов полностью шли в пользу данных феодальных землевладельцев.
Не в меньшей мере, чем крестьян, военные поборы угнетали городское население. Горожане обязаны были платить значительные денежные налоги и выполнять различного рода натуральные военные повинности, участвовать в обороне города, а также нести сторожевую службу.
Посмотрим, как выглядела военная организация государства в целом.
Если в раннефеодальном государстве войска собирались из ополчений отдельных сотен и графств, то теперь они, как правило, составляются из феодальных ополчений отдельных крупных землевладельцев. Если прежде войсками предводительствовали королевские уполномоченные – графы, сотники и др. в силу королевского приказа, то теперь ими командуют магнаты – «собственные господа» воинов, подчиненные королю только как вассалы своему верховному сюзерену. Таким образом, военная организация, как и вся государственная организация вообще, стала менее сплоченной, децентрализованной. Она строилась на основе феодального землевладения и ленной системы. Каждый феодал располагал собственными контингентами воинов в количестве, соответствующем его рыцарским ленам. Король, как крупный феодальный землевладелец, имел собственных воинов, вассалов и министериалов и, как верховный сюзерен, призывал на войну всех вассалов королевства с их военными контингентами.
Феодальные ополчения состояли из рыцарей (свободного происхождения и министериалов). Рыцари-воины, начиная со времени Генриха I, заковывались в латы (lorica) и имели тяжелое вооружение. Тяжестью своих доспехов и вооружения немецкие воины поражали иностранцев и вызывали с их стороны насмешки. По словам Лиутпранда, Никифор Фока насмехался над этими воинами, что они не в силах сражаться из-за тяжести доспехов и огромных размеров вооружения.
На снаряжение такого войска требовались огромные средства, а для его обслуживания в походах и в боевой обстановке необходимы были огромный обоз и многочисленный обслуживающий персонал из крепостных и сервов (в римском походе Генриха V в 1111 г. участвовало около 30 тыс. немецких рыцарей и более чем в два раза столько обслуживающего персонала).
Теоретически военная организация выглядела как стройная иерархия военных щитов, в которой были строго распределены военные функции и определены государственные обязанности вассалов. На деле же каждая ступень иерархии, каждый «щит» и даже каждая боевая единица представляли собой автономное целое и поддавались общей организации только в той мере, в какой она отвечала интересам феодалов.
Первое время в условиях могущества племенных герцогств (нач. X в.) общегосударственная военная организация, поскольку она вообще существовала, состояла из военных сил отдельных герцогств. Каждый герцог собирал самостоятельно ополчение и командовал им. Король, как один из герцогов, командовал ополчением своего герцогства, в лучшем случае – войсками нескольких герцогств. При совместных экспедициях, герцоги признавали за королем верховное командование, оставляя за собой распоряжение собственными контингентами.
С ослаблением власти племенных герцогов, военная организация до некоторой степени централизовалась. Однако герцоги и другие крупные феодальные землевладельцы оставались по существу хозяевами своих военных контингентов, и, в случае столкновений с королем, имели возможность вести против него военные действия. Таких примеров мы знаем множество даже со времени наиболее могущественных королей – Оттона I и Генриха III.
Формирование территориальных княжеств приводило к военному усилению отдельных князей. Их выступления против короля, а также взаимные военные столкновения становились хроническим явлением. Общие военные предприятия в этих условиях могли осуществляться только при согласии всех князей. Королевская власть добивалась своих военных и политических целей ценой все новых и новых уступок князьям. Об этом свидетельствуют все важнейшие события политической жизни Германии того периода.
Для ведения самостоятельной военной политики у королевской власти было одно средство – создание самостоятельных военных сил или, другими словами, – образование «частного королевского войска» (privatos milites) из министериалов. В условиях того времени это войско могло быть только рыцарским. Упоминаемые в источниках начала XII в. наемники были по всей вероятности те же рыцари, только служившие не за лены, а за деньги.
Попытки создания специального королевского войска предпринимались неоднократно. С особой настойчивостью брались за это правители из Салической династии. Весь смысл министериальной политики этих королей сводился к тому, чтобы создать постоянные военные силы, которые можно было бы в любое время использовать для подавления восстаний феодалов и для проведения внешних завоевательных походов. В этой области были достигнуты некоторые успехи. Генрихи III и IV располагали таким количеством «рядовых и частных воинов» (gregarii ac privati milites), что могли совершать с ними при случае даже походы за пределы страны.
Но эти военные мероприятия королевской власти не дали желанных результатов. Князья противопоставили королевскому министериалитету собственный министериалитет. Дело решалось в конечном счете не военными мероприятиями, а экономическими и политическими условиями, которые складывались в Германии явно не в пользу монархии. Чтобы создать крупные военные силы, королевской власти следовало сперва обеспечить самостоятельную финансовую базу. Но в этой области германские короли не только ничего не приобретали, а наоборот все больше упускали и «отчуждали» в пользу князей. Столь же бесперспективной в условиях Германии оказалась и другая возможность увеличения военных сил короля – иммедиатизация мелких вассалов. Попытки в этом направлении предпринимались со времени Конрада II. Конрад II как в Италии, так и в Германии стремился упрочить владельческие права мелких вассалов и усилить их зависимость от королевской власти. Его преемники, видя главную опору монархии в министериалитете, привлекали на свою сторону вассалов и министериалов светских и церковных магнатов. Иммедиатизации подвассалов благоприятствовали и оформившиеся при Фридрихе I нормы ленного права, обязывавшие всех держателей военных ленов выполнять в первую очередь королевскую военную службу. И тем не менее королевской власти не удалось осуществить иммедиатизацию. Она была проведена впоследствии в княжествах, где вслед за тем упразднились и сами ленные отношения.
Таким образом, военная организация, как и общее политическое устройство, все более децентрализовалась. Ее единство в масштабе всего государства могло удержаться только на принципах договорности, в нормах вассально-ленных отношений. Соответствующие положения ленного права представляли собой ни что иное, как фиксированный на продолжительный период общегосударственный военный договор феодалов, крупных сеньоров прежде всего.
Каждое крупное военное предприятие осуществлялось королевской властью только с общего согласия князей, выраженного на государственном собрании. Особенно многолюдные собрания проводились по вопросам итальянских походов. Здесь требовалось общее согласие князей и заблаговременное объявление похода – за год и 6 недель до его начала.
Вот типичный рассказ о собрании князей накануне итальянского похода (1110 г.): «Генрих (V), собрав князей, изложил им свои предложения относительно предстоящего похода за Альпы, который он хочет осуществить ради получения императорской короны у римского папы... Князья ответили на это одобрительно, говоря, что, по их мнению, не найдется такого человека, который бы попытался отказаться от такого доблестного предприятия (?!). Свое решение они подтвердили присягой». Только получив согласие князей, король отдавал приказания о подготовке и проведении похода. При этом король действовал не только от своего имени, но и от имени князей. Вот одно из подобных приказаний, направленное Генрихом V епископу бамбергскому Оттону об организации экспедиции против фландрского графа (1107 г.): «Собрав князей и получив от них мудрые указания и советы мы решили с их доброго согласия назначить поход во Фландрию, чтобы укротить этого дерзкого нашего противника, который должен служить нам в качестве вассала, и чтобы лишить его возможности безнаказанно причинять вред нашему королевству... Итак, просим тебя... несмотря ни на какие возможные препятствия, ради чести государства и твоей лично чести, явиться (в назначенное время и место) для участия в походе».
Согласно ленному праву, в итальянских походах обязаны были участвовать все вассалы любого ранга. За уклонение от участия в походе и неуплату взамен этого военного налога угрожала потеря военного лена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35