https://wodolei.ru/catalog/accessories/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Охранять и защищать конституцию. Это именно то, что мне от тебя нужно.
— За самыми громкими лозунгами обычно скрывается самая грандиозная ложь, — сказал Джон.
— Найди мне правду, и мы оба будем счастливы.
— Если правда — это то, что вы хотите, вам следовало бы поднять этот вопрос на сегодняшнем совещании.
Гласс покачал головой:
— Правда — это козырная карта. Используй ее в неподходящее время, и она потеряна. В неловких руках правда может поразить тебя самого. Первый шаг Фрэнка был в направлении системы. И система дала сбой. До тех пор, пока я не узнаю, что, как и почему, у меня нет возможности бросить козырную карту этого сообщения на официальный стол.
— Даже на этом совещании?
— Фрэнк послал копии этого письма в отделы, которыми управляют люди, присутствовавшие на совещании. В оперативный отдел, руководимый Алленом и Вудруфтом. В службу безопасности, руководимую Корном. Юрисконсульту, на случай, если существовал запрет со стороны закона. Мигелю Зеллу, твоему боссу. Я ожидал, что хотя бы один из них вспомнит про это, — Фрэнк сказал, что их копии тоже были перехвачены, но я надеялся...
— Нет, — уточнил Джон, — вы боялись.
— Да, я на самом деле опасался: если один из них организовал перехват писем Фрэнка, то, подними я этот вопрос, это сразу заставит их действовать более осторожно и тщательно заметать следы. Лишит меня прикрытия и элемента неожиданности.
— Но если бы вы рассказали всем...
— В этом случае мы бы потеряли контроль над ситуацией. В этом случае мы бы породили хаос.
Гласс покачал головой:
— Не важно, что ты об этом думаешь, но я люблю это управление не потому, что оно есть, а потому, что оно должно быть. Это новая эра. «Холодная война» ушла в прошлое. Больше не существует явных врагов.
— Дела от этого не стали легче или яснее, — возразил Джон.
— Единственное, что раньше было ясно всем, так это то, что мы нужны. Эта необходимость не отпала, но исчезла ясность. Аллен сегодня попал в цель, когда сказал, что за будущее управления придется побороться. Если бы мы бросили это письмо, подобно гранате, то взрыв скорее разрушил бы управление, чем прояснил... то, что необходимо прояснить.
— Хотелось бы найти того, кто убил Фрэнка.
— Хотелось бы найти, если он, конечно, был убит, независимо от того, связано это с письмом или нет, и хотелось бы узнать, что скрывается за этим письмом.
— Вы не собираетесь рассказать все в управлении, не так ли?
— Пока нет, — согласился Гласс.
— То есть ваше дело не относится к делу Фрэнка.
— Они связаны вместе, — сказал Гласс. — Будущее управления и прошлое Фрэнка.
«Возможно, — подумал Джон. — Эта связь трудноуловима, но, возможно, она действительно существует».
— Вы хотите, чтобы я отступился, — сказал Джон.
— Вряд ли ты это сделаешь, независимо оттого, что сейчас скажешь мне, — сказал Гласс. — Нет, я хочу, чтобы ты докопался до правды. Но сделал это в глубокой тайне, не оставляя следов и отпечатков пальцев. Чтобы в дальнейшем не было никакого шума и не возникало никаких вопросов. Это именно то, что попытался сделать Фрэнк.
— Да, и где он теперь. Логичным для меня было бы обратиться к офицерам, которые старше меня по званию: Зеллу, Вудруфту.
— Тогда уж не стоит останавливаться на этом. Пойди к Аллену. И директор возвращается в город завтра. Конечно, первый шаг Фрэнка был в сторону системы. Если проблема в управлении, если нашелся некто, способный перехватить запросы Фрэнка, чтобы помешать наведению справок, то этот некто с тем же успехом мгновенно распознает нас, если мы сделаем хоть шаг по одной из лестниц управления.
— Фрэнк упоминал разъяренного зверя.
— Он имел в виду конкретного человека или это была метафора?
— Слишком поздно задавать этот вопрос.
— Но ведь не поздно узнать ответ? — сказал Гласс. — Кроме того, если ты прав и Фрэнк был убит, ты, как его партнер, представляешь угрозу для убийцы.
— Это тешит честолюбие.
— Выполни это, но действуй умело. И вместе со мной.
— А управление...
— Управление устраивает версия случайной пули. Они будут ходить вокруг да около, создавая видимость расследования смерти Фрэнка. Потратят массу времени и энергии, состряпают солидный отчет и, таким образом, «решат» проблему. Ты прекрасно знаешь, как это обычно делается.
— Проделанная работа и конечный результат — две совершенно разные вещи.
— Назови это как хочешь, но мне необходимо выяснить, чем занимался Фрэнк, какие у него были намерения, что ему удалось узнать, — и выяснить все это, не вызывая нового кризиса. Иначе меня будет мучить совесть. Тебе же необходимо выяснить, кто убил Фрэнка, если он действительно убит. К тому же, — помолчав, добавил Гласс, — тебе необходимо выполнять свою работу в управлении так, чтобы ни у кого не вызвать подозрений.
Стройная логика. Замкнутая. Справедливая.
— Если я в тебе не ошибаюсь, — продолжил Гласс, — мы оба получим то, что нам нужно.
— Каким образом я смогу сделать все это? — спросил Джон.
— Будь осторожен и осмотрителен.
— С одной лишь вашей санкцией.
— Проблема находится где-то в вашем офисе. Я руковожу ЦБТ, но без санкции шефа ФБР я могу сделать немногое. Наша основная функция — координирование. Исследования. Может быть, со временем Пентагон и ФБР, таможенный департамент и ЦРУ позволят центру превратиться в действенную силу, но на сегодняшний день у меня в подчинении нет агентов, способных действовать. Ты мой единственный шанс.
Джон закрыл глаза. Потер лоб. Вновь открыл глаза. Гласс сидел на прежнем месте.
— Это означает, что я буду тайно действовать против управления.
— Это означает, что мы отдадим последний долг другу, — сказал Гласс. — Это означает, что необходимо сделать выбор.
— Это не...
— Ты был в этой машине. Надо все сделать умело и постараться выжить.
— Стать шпионом.
— Это твоя профессия.
— С вами в качестве связного. Потому что...
— Потому что если я, если мы не справимся с этой операцией, стоит ли говорить, как это может сказаться на делах управления. Нам необходимо сделать это вместе. Насколько я могу судить, это была единственная ошибка Фрэнка. Он настаивал на том, чтобы работать в одиночку. В результате его работа умерла вместе с ним.
— А что, если я откажусь?
— В этом случае я встану и уйду.
— И приготовите ящик, в который я сыграю. Гласс ничего не сказал.
— Почему, собственно, я должен доверять вам? — спросил Джон.
— Кто еще пришел к тебе со своими откровениями? Кто еще поверил твоей интуиции? Ты должен кому-нибудь довериться. — Гласс пожал плечами. — Сперва Фрэнк доверял системе, потом он стал доверять только самому себе.
— Мне не хотелось бы потом потеть перед большим жюри, — сказал Джон.
— Пусть это тебя не беспокоит. Вспомни, после всех этих скандалов, Свиньего залива и Феникса, Уотергейта и Иран-контрас, ни один из наших не был официально привлечен к ответственности.
— Мне также не хотелось бы быть найденным плавающим в Чесапикском заливе или замерзшим насмерть в двух шагах от своего дома. Не хочу доставлять вам хлопоты с моими похоронами.
— В этом случае тебе лучше всего быть виртуозом, каковым я тебя и считаю.
— А как насчет вас?
— Ничто не заставит меня отступиться. Кроме того, ты имеешь опыт работы в полевых условиях, ты собака-ищейка. — Гласс достал конверт из своего дипломата. — Здесь доверенности, которые Фрэнк составил много лет назад и согласовал с управлением. Адвокатская контора принадлежит нам. Ты можешь использовать эти документы, чтобы заявить права на его машину и бывать в его доме.
Ключи выпали из руки Гласса на стол.
— Дубликаты, которые я реквизировал у тупиц Корна. От машины Фрэнка и от квартиры.
— Откуда вы знаете, что можете доверять мне? Существуют вещи, которые я делал...
— Не надо рассказывать мне то, что мне знать не обязательно. — Гласс вздохнул. — Считай, что я просто вынужден доверять тебе. У нас не должно быть рискованных встреч. Способ телефонной связи и адреса находятся в этом конверте. Никаких письменных отчетов. Ты не хуже меня знаешь наши условия. Работа должна быть сделана чисто, но работа будет тяжелой. Сделай это как можно быстрее: письмо получено уже довольно давно, и след Фрэнка с каждой минутой становится все холоднее. Кроме того, тебе необходимо выполнять свою повседневную работу на Холме. Это отличное прикрытие, хотя сама по себе она тоже очень важна.
Гласс встал, что заставило Джона тоже подняться.
— Не верь никому, — сказал Гласс. — Ни Вудруфту, ни Зеллу, и уж совершенно определенно. Корну: он параноик, хотя его интересы близки нашим, но по отношению к тебе — он охотник. Хотя я не понимаю, почему.
— Я тоже.
— В конверте ты также найдешь триста долларов — мои личные деньги. Я даже не могу оказать тебе в этом деле достаточную финансовую поддержку или гарантировать, что смогу в дальнейшем покрыть все расходы, связанные с этим делом.
Джон посмотрел на конверт, который Гласс положил на его стол.
— Мне нужен ответ, — сказал Гласс. — Прямо сейчас.
В любом случае ты собирался сделать это. Поэтому лучше сделать это правильно. С умом.
— Договорились, — сказал Джон. — Ваша разработка операции, мое выполнение.
— Ты и я. — Гласс покачал головой. — Ты, наверное, вырос на песнях «Битлз».
— Я вырос после того, как они распались, — сказал Джон.
Гласс вздохнул, застегивая плащ. С особой тщательностью он водрузил на голову шляпу. Посмотрел на свое отражение в ночной темноте окна. Рывком сдвинул шляпу на лоб, с энергичным бульдожьим кивком головы напоследок скрылся в ночи.
Уже в дверях он обернулся и сказал:
— Нет худа без добра. Хорошо, что ты оказался в тот момент в машине.
Глава 7
Пройди круг.
Не думай.
Просто пройди круг, пока ночь отступает.
Джон начал разминаться еще в темноте, лужайка перед коттеджем была залита светом, струящимся из открытой двери. Он был похож на тень, порхающую по спящей траве, упражняясь в Па-ква и Синг-и. Подкрадывался к невидимому противнику, поворачивался в одном направлении, в другом. Он двигался бесшумно, с прямой спиной, как если бы он сидел на стуле, который из-под него только что выдернули.
Обратись к центру.
Тыльная сторона ладони нанесла удар, завершив круговое движение руки. Глаза сфокусированы на кончике указательного пальца. Другая рука согнута, ладонь повернута к земле, пальцы защищают ребра. Он опустил свое дыхание до пупка, выполняя тьян-тьен. Пока он шел, он дал разуму и духу возможность побыть открытыми и расслабленными.
Будь свободным от предчувствий. От беспокойства.
Свободным от предостережений интуиции. Забудь о том, кто ты есть. Забудь о насущных делах. О том, что предстоит сделать. О Глассе.
Воздух холодный, а Фрэнк горячий и влажный...
Пройди круг.
По щекам Джона стекал пот. Ноги болели. Мускулы рук горели от напряжения, вызванного сменой динамических поз.
Когда он начал обходить круг, он ощущал холод и окостенелость. Результат пережитого вчера. На нем было теплое лыжное белье. Черные китайские ботинки с плоской подошвой. Серые тренировочные штаны. Белый спортивный свитер. Первые полчаса на нем еще были красная нейлоновая штормовка, черные перчатки и темно-синяя шапка. Сейчас он взмок, на лице поблескивали капельки пота, волосы спутались и прилипли ко лбу. Штормовка, перчатки и шапка валялись, отброшенные в сторону.
Разогрев мышцы, Джон встал в ву-чи, позу бесконечности, руки по бокам, пятки вместе, носки врозь. Глубокое дыхание, и никаких мыслей в голове. Он погрузился в состояние полной внутренней концентрации, после чего перешел в сан-тьи — позицию стражника — и поспешил пройти через стаккато атаки Пяти Кулаков. Поработал над Синг-и — двенадцатью боевыми позами, носившими имена двенадцати животных. Следующими на очереди были шестьдесят четыре атакующих движения Па-ква: захват, подсечка, бросок, удар рукой, удар ногой. Закончив с Па-ква, он возобновил свое движение по кругу, чередуя восемь обманных движений, целью которых было ввести врага в заблуждение.
Кем бы этот враг ни был.
Джон совершал очередной круг, его глаза скользили по верхушкам голых деревьев, окружающих его дом. Изо рта при дыхании вырывались густые клубы пара. Коттедж попал в поле его зрения над кончиком указательного пальца.
Серость ночи постепенно таяла. Взлетела птица. Джон продолжил движение. Перешел к пустой руке солнечного Лу-тянга. Правая нога Джона с размахом вылетела перед левой, кончик пальца устремился к центру воображаемой окружности. Джон перенес свой вес на другую ногу, развернулся назад — левая ладонь нанесла удар на уровне подбородка, этот удар привез в 1930-м из Шанхая колониальный полицейский, капитан Фаербэйрн — Макиавелли британских коммандос.
Левая рука Джона ударила, сметая блок, поставленный воображаемым противником, он сделал шаг вперед, перенеся свой вес на другую ногу, и нанес ребром правой ладони удар в направлении незащищенного солнечного сплетения или сердца. Он отступил влево, его руки сместились, приготовившись поставить блок. Посмотрел вправо, и руки качнулись в этом направлении. Он обошел круг, его руки расслабились перед позицией готовности, когда его взгляд сконцентрировался на...
Силуэте человека среди деревьев.
Он стоял неподалеку от дороги, ведущей от улицы к дому Джона.
Пройди круг.
Силуэт оставался в поле зрения Джона. Джон кружился в Поворотах Желтого Дракона, что позволяло ему, не возбуждая подозрений, поглядывать на ряд деревьев. Силуэт в просвете между деревьями переминался с ноги на ногу, чтобы согреться, спокойно наблюдая, как отступает ночь.
Коттедж был в сорока футах от Джона. Дверь была закрыта.
Ничего не стоит получить пулю.
Некуда бежать.
Негде спрятаться.
Пройди круг. Жди. И двигайся.
Терпения Джона хватило только на один круг. Он остановился, встал в позу ву-чи, его глаза остановились на фигуре, скрывавшейся среди деревьев.
Силуэт принял узнаваемые очертания. Внимательный взгляд Джона различил его среди деревьев, он направлялся вниз по дорожке, ведущей к коттеджу. Когда между ними остался десяток шагов, человек спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44


А-П

П-Я