Наверх, полдороги наверх уже...
Руки прижали Джона к стальным ступенькам. Оттолкнул, развернулся, упал на спину... На эскалаторе, несущемся вверх, растянувшийся Джон и лицом к лицу с ним...
Мокрушник. Белая рубашка забрызгана кровью, галстук где-то на плече, зеленый плащ распахнут...
Он захлестнул петлю зеленовато-коричневого, с желтыми полосами, бикфордова шнура вокруг шеи Джона, скрестив кулаки, сжимающие концы шнура, туго натянул удавку.
Дышать, не могу...
Удар ногой, ноги схвачены...
Темнота. Круги перед глазами.
Джон вбил палец в глаз мокрушника.
Вопли. Удавка ослабла. Джон выдернул шнур из рук киллера.
Мокрушник схватил его запястья, навалился своим весом на Джона, стараясь ударить лбом в лицо Джона. Джон опустил подбородок, защищая горло от готовых вонзиться зубов.
Стальные ступеньки несли их наверх.
Капли дождя падали на них.
Верхняя точка эскалатора в четырех ударах сердца.
Шикарный галстук мокрушника свободно свисал. Свисал вниз. Свисал над лицом Джона.
Эскалатор зажевал галстук мокрушника.
Стальные ступени возвращались домой, сила в тысячу лошадиных сил тянула их в глубь тоннеля.
Эскалатор заглотил обмотанный вокруг шеи мокрушника галстук внутрь своего чрева, в щель, в которой исчезали бесконечно поднимающиеся ступеньки.
Вопль. Хруст позвоночника. Бульканье.
Джон выкарабкался из-под мертвого парня. Тело мокрушника безжизненно отвалилось в сторону, А эскалатор продолжал двигаться, как будто жаждал вслед за галстуком проглотить его плоть.
Джон переступил через скорчившийся труп и бросился в ночь.
Глава 45
Назад, бежать назад.
Вниз по улице, через мост.
Без прикрытия, мокрушник, работал без прикрытия.
Никогда не убивал никого раньше, никогда...
Бежать или умереть.
Промчавшаяся мимо машина окатила Джона брызгами с ног до головы. Несся по улицам квартала, где...
«Тойота» Гласса стоит за тем углом.
Спотыкаясь и поскальзываясь на мокрых камнях тротуара Джорджтауна, Джон подбежал к машине. Начал шарить по карманам в поисках ключей, стоя на улице, по которой в любой момент мог прогрохотать грузовик, размазав его по...
Через окно Джону была видна блокирующая кнопка на правой двери.
Опущена. Закрыта.
Не поднята вверх для воришки, позарившегося на радиоприемник.
Кто-то уже... побывал там. Значит, мокрушник обнаружил машину, открыл, быстро осмотрел, не было времени заглянуть в багажник. Левая дверь была закрыта, и когда мокрушник вылезал из машины, забылся и по привычке нажал блокирующую кнопку на правой двери, захлопнул ее и побежал к подземке разыгрывать свое последнее представление. Или, может быть, он находился достаточно близко и мог видеть...
Мог подсунуть «жучка» в машину Гласса. Тогда вполне вероятно, что подкрепление мокрушнику уже на подходе. Ищут его по сигналам радиомаячка.
Бросить машину и сматываться.
Вниз по улице. Завернул за угол — на полпути к следующему кварталу втиснутый между двумя машинами мотоцикл. Ветровое стекло. Запертая пластиковая коробка. Место для шлема. Одежда для плохой погоды. Возможно, радиотелефон, оружие.
В доме напротив открыта дверь, и из нее, пробиваясь сквозь дождь, на мотоцикл и стоящего рядом Джона льется поток желтого света. Хозяева долго прощаются с гостями.
Они вызовут копов, чтобы задержать вора или хулигана, крутящегося вокруг чужого мотоцикла.
Оставить его. Бежать.
Убил его, у него не было выбора, Коркоран-центр и заколотый Фил Дэвид, Клиф Джонсон, Мартин Синклер, убитый Фрэнк, покушение... Убил его.
Как его звали?
Мокрушник!
Дождь нещадно хлестал Джона, бегущего по ночным улицам.
Яркие уличные фонари, витрины закрытых магазинов, туристы, спешащие скрыться от дождя. Джорджтаунские кафе и модные магазины, лавки, торгующие золотыми цепочками, обслуживающие торговцев наркотиками с карманами, набитыми деньгами.
Французское кафе на углу.
— Чем могу, э-э, быть полезен? — поинтересовался maitre d', когда Джон ввалился в кафе.
Сигаретный дым и запах кофе. Золотистый свет. Бар. Семейная пара доедает обед, с завидным умением избегая смотреть в глаза друг другу. Тишину за их столом нарушает только стук вилок о тарелки. За столиком у двери гуляет веселая компания из трех мужчин. В кабинке сидит мужчина в бабочке и со шрамами на лице.
— У вас есть свободный столик?
— Конечно... сэр.
Пока maitre d' вел Джона к свободному столику, трое мужчин возмущенно доказывали белокурой официантке, что они заказывали белое, а не красное вино. На ней был белый передник, надетый поверх белой блузки и черных брюк. Она вернулась к бару, не пролив ни капли из трех бокалов с красным вином, покачивавшихся на ее подносе.
Maitre d' отодвинул небольшой прямоугольный столик от стены и усадил за него Джона.
— Что будете заказывать? — поинтересовался maitre d'.
— Что?
— Что-нибудь выпьете или сразу сделаете заказ?
Дождь струйками стекал со спутанных волос Джона. В этом тихом кафе его черная альпинистская куртка распространяла запах улицы. Из-за дождя его синие джинсы превратились в черные.
— Я... Вина, принесите мне вина.
Maitre d' взял бокал с красным вином с подноса официантки, смахнул невидимые крошки с белой скатерти и с негромким стуком поставил бокал перед Джоном.
— Желаете что-нибудь еще?
Вытащил пятидесятидолларовую купюру из денег, подкинутых Фрэнку, подсунул под подставку для соли и перца:
— Может быть, попозже.
Не позволяй своим рукам дрожать, он уже уходит, не...
Джон, сцепив свои руки в замок, убрал их под белоснежную скатерть. Его плечи тоже дрожали. Бокал красного вина притягивал его взгляд.
Перевести дух, отлично, перевести дух. Думаю, необходимо...
Никогда никого не убивал раньше.
Никогда не умирал раньше.
Джон поставил бокал с вином на стол, отодвинул стул и поднялся. Не пролил ни капли красного вина.
Maitre d' от входной двери наблюдал за тем, как Джон, прихрамывая, направился к уборным и телефону-автомату. Пятьдесят долларов остались на столе.
«Да отвернись ты», — подумал Джон. Он опустил в автомат четвертак и набрал номер.
— Алло? — ответила девочка.
— Это... — Джон назвал номер, который был ему нужен.
— Да. Мама спит в кресле, а мой папа...
В это время мужской голос где-то в отдалении крикнул: «Ирена!»
— Папочка, прости меня, но... Телефон звонил, и мама, она, она в своем кресле, а телефон звонил, я должна была взять трубку, он так...
Джон слышал приглушенный шум на другом конце линии.
В дамской комнате спустили воду.
— Возвращайся в кровать, Ирена, — раздался голос взявшего трубку.
— Да, папочка! — робкий, удаляющийся голосок.
После чего ее отец спросил звонившего:
— Кто это?
— Я! — ответил Джон. — Все полетело к чертям!
Харлан Гласс сказал:
— Успокойся! Ты можешь говорить?
Дверь дамской уборной открылась. Вышла барменша, улыбнулась Джону и направилась к своей стойке.
— Нет, — сказал он, потом прошептал: — Да.
— Что...
— Теперь нам придется отступить! Слишком поздно. Фил Дэвид найден...
— Где? Как? Что он...
— Он мертв. Мокрушник...
— Мокрушник, что за...
— Парень, специализирующийся на уничтожении, — сказал Джон. — Убил Фила раньше, чем...
— Что сказал Фил?
Гласс молча выслушал стаккато жаркого шепота Джона об американской операции, которая провалилась, о командах изменников, взрывах машин.
— Он назвал имена? — прошептал Гласс, находившийся в безопасности в своем доме в Вирджинии.
— Он не успел.
— И...
— Я убил мокрушника. Двадцать минут назад. В Дюпон-секл.
— Ты уверен в этом?
— Что он мертв? Или в том, где это произошло? Я перешел эту чертову грань!
Обернулся, посмотрел на зал, по которому разнеслось эхо его последнего восклицания.
Лица на секунду повернулись в сторону этого оборванного мужчины в грубой черной куртке и тут же вернулись к своим собственным делам.
В этом городе безумием никого не удивишь.
Из телефонной трубки донесся голос Гласса:
— Где ты сейчас?
Повернувшись спиной к залу, Джон объяснил ему.
— Добрался сюда. Бросил вашу старую машину. Там в багажнике все дерьмо, которое удалось раскопать.
Джон рассказал ему, где машина.
— А что с дочерью Фрэнка? — спросил Гласс.
— Я оставил ее в доме Дика Вудруфта.
— Что ты сказал Вудруфту?
Этот вопрос прогрохотал вокруг Джона как ураган.
— По-моему, его нет в городе! Я не видел его, я оставил Фонг с Кэт и...
— Ничего не говорил Вудруфтам?
— Нет, ничего.
— Выслушай меня, — сказал Гласс. — Полагаю, что до тех пор, пока ты жив, девушка тоже будет жива, независимо оттого, с кем она. Будь настороже и оставайся там, где ты сейчас находишься.
— Если я поймаю такси до управления и...
— И превратишься в отличную мишень. Я сам приеду за тобой. Мы выберемся в безопасное место вместе.
— Я не могу торчать тут до...
— На это потребуется пятьдесят минут. Никому не звони. Никуда не уходи. Если я не появлюсь в указанный срок, немедленно уходи. Сейчас нет времени на то, чтобы оговаривать детали, но, черт тебя побери, дай мне пятьдесят минут. В дождь от моего дома до тебя нелегко добраться быстрее.
— Пятьдесят минут. — Джон заметил время на часах. — Время пошло.
— А эта девушка... Фонг...
— Да?
— Ты считаешь, ей можно доверять?
— Сорок девять минут, — сказал Джон и повесил трубку.
Придерживая бокал с вином, пробрался между столом и стеной к своему стулу. Ни капли не пролилось. Взгляды сидящих в кафе колыхнулись в сторону ненормального, сидящего за белоснежной скатертью перед нетронутым бокалом красного вина.
Ранний вечер, еще далеко до полуночи. Прошло восемь дней с тех пор, как мокрушник убил Фрэнка. И еще сорок семь минут ждать.
Два месяца до моего дня рождения.
Пригубил вина: густой ароматный букет. Крепкое.
Поставь бокал на стол. Не пролей ни капли.
Залпом осушил бокал, огонь побежал по жилам.
Maitre d' взял следующий бокал с подноса, ловким движением забрал пустой и, не пролив ни капли, поставил полный на девственно чистую скатерть.
И теперь на подносе остался всего один.
Что запомнилось? Эмма, пришедшая в его коттедж, фантазии за гранью здравого смысла, ее признания. Поезда. Когда он был мальчишкой, то любил наблюдать за товарными поездами, с грохотом проносившимися через его родной город, за блестящими пассажирскими составами, увозившими людей вдаль, туда, где кипела настоящая жизнь. Фонг. Кожа цвета молочного шоколада. Ему десять лет, празднество в резервации сиу, горячее солнце и пляшущие индейцы в мокасинах, в белых штанах из оленьей кожи и орлиных перьях, они танцевали, размахивая томагавками под бой барабанов...
Второй бокал вина опустел, только маленькая капелька на дне. Вкус вина на языке.
Осталось двадцать семь минут.
Супруги поднялись из-за стола. Муж расплатился своей кредитной карточкой. Они пробормотали друг другу: «Хорошо, просто замечательно». Застегнули пальто. У женщины был зонтик.
Джон смочил указательный палец перекатывавшейся на дне бокала каплей и стал водить пальцем по ободку до тех пор, пока бокал не загудел, — развлечение, которому он придавался в столовой колледжа. Взгляды скользнули в его сторону. Его палец кружил по ободку бокала. Пройди круг.
Бой барабанов сиу.
Тележка с разноцветными шарами.
Детский смех.
Поезда.
Maitre d' забрал бокал из-под пальца Джона, поставив последний полный.
Девятнадцать минут.
Смеющиеся дети.
Палец Джона качнул полный бокал с вином и тут же поймал его, но две капли, две алые капли, упали на белую скатерть стола, превратившись в два бурых пятна.
Дети...
Джон оттолкнул стол. Бокал опрокинулся, красное пятно расплылось по белой скатерти, бокал покатился, он кинулся к телефону. Бросил четвертак, его дрожащая рука набрала номер, который, он молился об этом, он не забыл.
Бокал разлетелся вдребезги.
В трубке раздался первый гудок.
Отвечай! Ну же, отвечай!
Второй гудок.
Слишком поздно! Слишком поздно!
Третий...
— Алло? — сказала Кэт Вудруфт.
— Послушай меня! — воскликнул Джон. — Что...
— Джон! Слушай, во что ты и моя гостья...
— Сейчас не время! Слушай! Скажи мне!
— Что?
— Сколько детей у Харлана Гласса?
— У Гласса? Этой змеи! Женившись, он лишился наследства, к счастью, она была богата и не прочь выпить, потом оказалось, что его сексуальные наклонности...
— Дети, сколько...
— Один.
— Какого возраста?
— Не больше десяти лет. Она сейчас ходит в...
— Фонг, дай мне поговорить с Фонг! И надевай пальто!
— Джон! — воскликнула Фонг. — Что...
— Это Гласс! — сказал он ей. — Харлан Гласс, это все он! Машина, он должен был объяснить мне причину, по которой она у него, чтобы я согласился взять ее, но... это была ложь! Не знаю почему, и один ли он в этом деле, но он знает, где ты. Беги! Возьми Кэт, расскажи ей все, скажи ей... уходите обе!
— Но...
— Уходите! Возьми пистолет!
Он повесил трубку.
Пятнадцать минут.
Закрой глаза. Дыши. Думай.
Поток свежего воздуха заструился вокруг него.
Позвонить по линии экстренной помощи — нет, она в структуре управления. Неизвестно, насколько широко простираются щупальца Гласса...
Корн — мог бы подойти, но у него нет команды...
Детектив Гринэ из отдела убийств. Человек города. Человек улиц.
Его карточка в бумажнике. Достать еще один четвертак...
Рука опустилась на плечо Джона.
Обернулся...
— Я торопился, — сказал Гласс.
Глава 46
Капельки дождя падали с полей шляпы, видимо, Гласс надевал ее, когда хотел остаться в памяти возможных свидетелей как кто-то другой. Зонтик из его секретного шкафа был закрыт, его стальной наконечник упирался в пол.
Гласс уставился на телефон:
— Что ты делаешь?
За его спиной Джон видел закрытую дверь кафе.
— Полагаю, мне не понадобится этот четвертак, — ответил Джон.
— Думаю, нет. — Гласс улыбнулся. — Ты выглядишь так, как будто увидел привидение.
— Это была адская неделя.
Гласс указал рукой в перчатке на столик у стены:
— Ты сидел там.
На белой скатерти стола лежала пятидесятидолларовая купюра рядом с высыхающим багровым озером.
— Отличное местечко, — сказал Гласс. — Давай присядем. Успокоишься. Расскажешь обо всем.
Не отдавай ему инициативу! Не иди в его силки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44