установка ванны цена
Безобразие! Тяжело все-таки с ними, с молоденькими рейнджерами. В этом смысле старухи, бесспорно, менее разнузданны.
Проклятая Ром! Когда она задрала свою маечку, я успел заметить… да-да. Опять стоклятый пирсинг на пупке! Как странно смотрится он на лиловатой коже – совсем не так, как на нежно-розовом, чуть золотистом от искусственного загара, впалом животике Ники… Что такое… опять?! Это болезнь мозга. Я что же, не могу не думать о ней? А?
Лихорадка по имени Ника. Вы думаете… я здесь развлекаюсь, в игрушки играю? Нет, друзья мои: я лечусь. Только Древнерусская Игра помогает хоть на время позабыть об этой крылатой твари с пирсингом в маленьком пупке. И никто. Никто из моих очаровательных вил, никто из тупых жрецов не поймет, чем болен великий вебмастер… Даже ты, Ракета. Эге, парень… ты что, по-прежнему сидишь в джакузи?
Я и не заметил, как спустился на третий этаж, в оздоровительный комплекс. Здесь светло и уютно: тихо мурлыкает из-под потолка разблюзованная чужими ремиксами пани Богушевич. Да автоматический полотер, успокоительно попискивая зелеными лампочками, ползет по искрящейся плитке. Да торчит из бурливой воды бритая башка сребрского юнака Ракеты – и слышно, как голый головорез напевает себе под нос:
– Славей птичка мала. Сваком щасте дала…
– Привет, дружище Ракета. – Я похлопал его по наждачно-сизому темени. – Как дела? О чем грустишь?
– Стефане! – обрадовался юнак, блеснул крупными зубами. – Ты очнулся? Слава Богу.
– Я то очнулся. А тебе, как и прежде, мерещится вокруг холодная гулкая пещера? Или все-таки угостить стаканом мартини?
Ракета поморщился.
– Я расскажу тебе, Стефане. Нет никакого дворца! Поверь мне. Два часа ты лежал в позабытьи, улыбался и бредил. Я будил тебя, но ты не отзывался.
– Опять старый глюк… Послушай, добрый юнак! – Я присел на мраморный бортик и взял его за крепкое предплечье. – Хватит тебе сидеть в ванне. Пойдем наверх: покажу тебе библиотеку и кинозал. Или хочешь: забьем на все болты и – айда гонять по озеру на джет-ски! А? Как идея? Развеемся!
– Я бы рад, да не могу, – угрюмо буркнул юнак. – Стены каменны вкруг. А в твои мечты мне попасть неможно.
Он вдруг быстро протянул руку перед собой – и будто уперся ладонью в невидимую преграду:
– Вот… Не веришь? Ощути: здесь хладен каменный свод. Я увидел, как он давит ладонью в невидимую воздушную стену, изо всех сил напрягая вздувшиеся трицепсы – будто первоклассный мим. Я нахмурился и осторожно вытянул руку… Господи… кончики пальцев больно ткнулись о прохладную невидимую грань. Закрыл глаза – на ощупь как холодный камень. Снова открыл – воздух под пальцами! Нажал сильнее – нет! не могу продавить! Мистика…
– Ну каково? – В карих глазах Ракеты блеснула надежда. – Ты понял?
– Ерунда все это, – злобно прошептал я… вдохнул любекса и – резким толчком вогнал пальцы в незримую препону. – Нет никаких стен.
– Стефане! Нет! Не засыпай… Очнись! – Ракета вдруг метнулся ко мне, обдавая брызгами, – я вырвался и отскочил от края джакузи:
– Нет никаких стен, Ракета! – с размаху вогнал руку почти по локоть – туда, где только что были твердокаменные своды. – Ха-ха! Смотри на меня, юнак. Преград больше не будет?
Я рывком обернулся и выбежал из зеркального зала. Бритый идиот. Ну и кисни в своем джакузи, если хочешь. А я… а мне бы виски. Хоть полета грамм! Эх, жаль: не хватает вдохновения! Придется опять водку с мартини тянуть.
Раздраженно обрывая листья с искусственных пальм, дергая пластиковые лианы и пиная треноги с курительницами, я прошагал по длинному коридору – от лифта к приемной. Там, развалясь в замшевом кресле, сидел человек в черном, сильно испачканном дорожном костюме с широким белым поясом на бедрах. Огненный вук Берубой. Завидев меня, поднялся, мгновенно уплывая головой под потолок – бледное злое лицо резко, до зелени высветилось в электрической ауре неоновой лампы.
– Вы уже вернулись, полковник? – удивленно заметил я, морщась от неприятного deja vu. Протянул руку, ощутил мягкое, будто жидкое, рукопожатие, скользнул взглядом по долгоносому профилю семаргла: он отвернулся, пряча глаза.
– Задание выполнено, новый хозяин.
– Заходите! – Я толкнул дверь в кабинет, попутно принимая у Ракии бокал с пылающим авокадовым ликером. – Докладывайте. Вы передали берестяное письмо и перстень?
– Прикинувшись пословным человечком , попался я на пути у Мстиславки с двумя дружинниками его. Позволил себя споймать и запутать в узы. Мстиславка нашел при мне бересту и Чуткий перстень. Все отобрал и немедля присвоил. Меня приказал в Глыбозеро везти, к тамошнему князю – в темнище сажать. Приставил ко мне ярыжку своего – Травеня, дабы охранял. Ну, я от Травеня того освободился и прилетел.
– Травеня похоронил? – поинтересовался я.
– Да не… – Семаргл пожал плечами. – Всего-то один раз ударил. В глаз. Очухается еще – парень-то крепкий, недаром дружинник.
– Чужие наблюдатели были?
– Нарочных соглядатев, навроде вранов, дивов или лошедев – не почуял, – ответил Берубой, подсаживаясь ближе к камину (он любил близость открытого пламени). – Местный леший подглядывал, это было. Ну да что он увидел? Ничего вопиющего: воришка Мстислав пословного человечка поймал и ограбил. Сие никому не любопытно.
– Отлично сработано, полковник. Ну, и как вам показалось – Мстиславка купился на идею? Решился он отбивать купецкий караван у конкурирующего бандита Рогволода?
– Сие легко проведать, хозяин. У Мстиславки теперь Чуткий перстень на пальце. Давайте поглядим…
Я кивнул и обернулся к «Витябьску». Запустил программу сканирования: на огромной настенной карте где-то на окраине Непроходим-леса вспыхнула и нервно замигала красная точка – мой приятель не спеша передвигался по лесной дороге к деревне Стожарова Хата. На вспомогательный монитор в нижнем ряду экранов удаленного наблюдения я вывел информацию, переданную через Вязь чутким датчиком, надетым на палец М.Бисерова:
ПРОГРАММА «ЧУТКИЙ ПЕРСТЕНЬ».
ОБЪЕКТ СКАНИРОВАНИЯ: Мстислав Лыкович.
Температура тела: +36,5. Кровяное давление: 110/70. Пульс: 90
Разъяренность: – 0,05 Ко-вар/сек
Либидо: + 2,3 Рыж-сонь/сек
НАСТРОЕНИЕ: энтузиазм.
ПСИХ. ФОН: растущая агрессивность
ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО НА УМЕ: коварный агрессивный замысел в фазе проработки плана действий с участием других людей в подчиненной роли.
Кажется, парень уже позабыл о заветах князя Всеволода насчет тесемки. На всякий случай я задал программе прямой вопрос:
– «Есть ли заинтересованность в поиске, в разыскивании людей?»
– МОТИВАЦИЯ ПОИСКА НЕ ОБНАРУЖЕНА, —
мгновенно отозвался Чуткий перстень.
– Йес, – тихо молвил я. – Он купился. Теперь конец Рогволоду.
С тихой радостью я наблюдал, как красная точка приближается к околице Стожаровой Хаты.
– Соедините меня с вилой Шнапс, – попросил я и нажал кнопку F1. Сразу на нескольких экранах просияло цветное изображение: высокие фронтоны расписных избушек, густые вишневые заросли – и на переднем плане внимательное личико ефрейтора Шнапс.
– Яволь, мой фюрер.
– Докладывайте.
– Объект в сопровождении двух дружинников проследовал на двор местной бобылихи Клухи, – звонко отрапортовала рыцарь Шнапс. – Оттуда через огороды направился к берегу реки Рдянки. По пути выкрикивал имена неких «Гнедана» и «Лито».
– Покажите объект.
Гигантский экран разделился на две части: слева по-прежнему моргали арийские глазки ефрейтора, а справа я разглядел – ха-ха! мой старый приятель и будущий супермен! Широкими шагами прыгает через грядки, попутно пиная какие-то патиссоны, вышибая мозги чучелам и насвистывая «1812 год» Чайковского.
– «Куда подевались мои подчиненные панки Гнедан и Лито?» – отчетливо пробухтело в динамиках недовольное бормотание Бисера. – «И где, йошкин кот, эта треклятая сауна с массажистками ?!»
– Он идет в местную баню, – пояснил серебристый голосок ефрейтора. – По приказу ответственного жреца-координатора, группенфюрера фон Кульбитца за баней уже установлено наблюдение силами вилы Зубровки. В бане в настоящий момент находится четырнадцать поселян, в частности – пастух Гнедан и слепец Лито.
– «Им пора купца мочить, а они, понимаешь, с массажистками парятся!» – вновь донесся глухой ропот Бисера.
– Видимо, в этой бане он и расскажет сообщникам о приближении алыберского купца. А также обсудит детали предстоящего нападения на княжича Рогволода, – пробормотал я. И вдруг – схватился за голову. – Шнапс! В этой сауне действует банник?
– Я полагаю, мой фюрер.
– Он… функционирует?
– У меня нет данных, мой фюрер. За баней следит вила Зубровка.
– Зубровку мне! На центральный экран! – взревел я, вдавливая кнопку F5. Монитор заволокло помехами – и вдруг вместо фарфорового личика Шнапс на полстены разверзлась жаркая медвежья пасть!
Я даже чуток отпрянул: к счастью, медведь быстро закрыл зубастую варежку. Откуда-то из груди зверя высунулась округлая женская рука… дернула застежку зиппера: взвизгнула стальная молния! Через миг из маскировочной медвежьей шкуры выглянуло серьезное, очень круглое и очень румяное лицо боевой троллицы.
– Це Зубровка. Слухаю, пан Штефан.
– Вы следите за баней? Как обстановка?
– Ну цо… у меня все добже. В бане два пана, дюжина дивчин и банник.
– Банник действует?
– Со страшной силой качает порнуху, пан Штефан. Там же девки голые, вот он и подглядывает. Все записывает – и тут же в Вязь передает.
Кошмар. Эта банная нечисть обгадит нам весь гаолян. Порушит все задумки. Сейчас в сауну припрется Бисер и начнет обсуждать с бандитами план грядущей операции – а банный сервер исправно все зарегистрирует и выставит видеозапись в свободный доступ для всех пользователей Всемирной Волшебной Вязи! Я даже знаю, кто из божков особенно заинтересуется этой информацией. Милый такой джентльмен в черном парике. Имя на букву «сэ» начинается. Нет, не Сильвестр Сталлоне. И не Стивен Сигал. Другой.
– Надо уничтожить сервер, – в отчаянии прошептал я и глотнул адской авокадовой гадости из бокала. Бр-р-р…
– До тысянца дьяблов, пан Штефан! – готовно рявкнула Зубровка, перекидывая на грудь сшестеренный ракетомет. – Ща я его урою.
– Стоять! – рявкнул я. – Даже не сомневаюсь, что ты, подруга, справишься. Однако действовать нужно тихо. Любой шум мгновенно привлечет внимание дяди Сварога. Твои ракеты вынесут баньку вместе с деревней. Шайссен! Даже вилу Шнапс нельзя привлекать – трескучий «шмайссер» не работает с глушителем. Как назло, в команде «Динамо» нет ни одного рейнджера, умеющего кончать банников без лишнего эха.
– Банники – очень пугливые твари, – заметил Берубой, задумчиво вертя в пальцах каминную кочергу. – Если банник заподозрит нападение, то немедля пошлет в Вязь визг переполоха. Нападать на домовых и прочих, как вы говорите, «серверов» общего пользования запрещено. Будет скандал. Все колдуны обидятся на нас, новый хозяин.
Я вздохнул. Все ясно: сервер надо мочить тихо. Был у меня один приятель-хакер по прозвищу «дядя BOFH» : он работал в крупном столичном банке; изредка ему приходилось ненадолго вырубать тамошние серверы. Так вот: он учил именно мочить серверы – потихоньку выливать на них чашечку кофе. В результате неисправность можно списать на короткое замыкание.
Кажется, знаю, что делать. Нужно создать новую вилу – специально для заданий подобного рода. Маленькую, миленькую, не вызывающую подозрений. Вежливую, хрупкую, ранимую на вид. Немножко как бы больную. Немножко как бы недоразвитую. Почти прозрачную, но – жесткую внутри. Девочку-ниндзя.
И хмельной напиток вдохновения должен быть некрепким.
– Ракия, милочка! – Я нажал кнопку F4; в дверь просунулась изящная головка темноволосой секретарши в веночке из белоснежных горных ромашек. – Ракия, мне нужна моя индустриальная соковыжималка.
Черногорская козочка послушно кивнула – через мгновение посреди кабинета медленно раздвинулся пол – снизу, закрепленная на розовом гранитном постаменте, выползла огромная соковыжималка для производства боевых летучих вил. Берубой следил за моими действиями с напускным безразличием – но я видел, как нервно тискает он в пальцах кочергу. Видимо, семаргл впервые присутствовал при акте творчества.
Я подошел к раковине, тщательно вымыл руки. Осторожно подступил к блендеру, выдвинул разделочный столик. Вдох – и музыка началась.
Сначала в ушах невнятно и почти угрожающе рокотнули титанические басы барабанов-титибусятю. Дрогнул воздух, и покорно задрожали нежные язычки в бронзовых колокольчиках. Ласкаемые изнутри, колокольчики сладострастно вызвенели первую протяжную ноту «Танца падающих бумажных листьев» великого мастера Очибы Ноодори. Я схватил за ускользающий хвост невидимую восемнадцатую струну семнадцатиструнного кото и – жестко крутанув в розовеющем воздухе, будто юного угря метнул на разделочный столик… Невесть откуда в руку блеснул нож с широким лезвием: ча-ча-чах! серия кратких ударов превратила еще живого угря в заготовку для небывалого суши… Надо спешить: в соковыжималку, кружась и танцуя, полетели обрывки порнографической манги, созданной незабвенным Хокусаи на излете 86-го года его творческой жизни. Под стонущий аккомпанемент шакугачи, бешено стуча ножом и возбужденно всхлипывая, я превратил в пахучее крошево 360-страничный сборник детских комиксов о ласковой лунной девочке Луми, изнасилованной учителем гимнастики в чистеньком школьном подвале. Смахнул с разделочной доски в жерло комбайна-соковыжималки. Потом, осторожно разбив скорлупу розового новогоднего фонарика, вылил туда же холодный светящийся желток. Всыпал горсть белого риса, похожего на мелкий мраморный гравий. Уронил вялую веточку Aspergillus oryzae. Нажал кнопку.
Мягко, густо взревели ножи блендера. В стеклянном резервуаре, будто в лототроне, завертелись, брызгая в стекло прозрачным соком, розоватые кусочки месива. А над кратером соковыжималки заблестела, собираясь в легкий ураганчик, цветочная пыльца. Как туча золотистой мошкары…
Из крана в фарфоровую бутылочку-токкури звонко упало несколько прозрачных капель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Проклятая Ром! Когда она задрала свою маечку, я успел заметить… да-да. Опять стоклятый пирсинг на пупке! Как странно смотрится он на лиловатой коже – совсем не так, как на нежно-розовом, чуть золотистом от искусственного загара, впалом животике Ники… Что такое… опять?! Это болезнь мозга. Я что же, не могу не думать о ней? А?
Лихорадка по имени Ника. Вы думаете… я здесь развлекаюсь, в игрушки играю? Нет, друзья мои: я лечусь. Только Древнерусская Игра помогает хоть на время позабыть об этой крылатой твари с пирсингом в маленьком пупке. И никто. Никто из моих очаровательных вил, никто из тупых жрецов не поймет, чем болен великий вебмастер… Даже ты, Ракета. Эге, парень… ты что, по-прежнему сидишь в джакузи?
Я и не заметил, как спустился на третий этаж, в оздоровительный комплекс. Здесь светло и уютно: тихо мурлыкает из-под потолка разблюзованная чужими ремиксами пани Богушевич. Да автоматический полотер, успокоительно попискивая зелеными лампочками, ползет по искрящейся плитке. Да торчит из бурливой воды бритая башка сребрского юнака Ракеты – и слышно, как голый головорез напевает себе под нос:
– Славей птичка мала. Сваком щасте дала…
– Привет, дружище Ракета. – Я похлопал его по наждачно-сизому темени. – Как дела? О чем грустишь?
– Стефане! – обрадовался юнак, блеснул крупными зубами. – Ты очнулся? Слава Богу.
– Я то очнулся. А тебе, как и прежде, мерещится вокруг холодная гулкая пещера? Или все-таки угостить стаканом мартини?
Ракета поморщился.
– Я расскажу тебе, Стефане. Нет никакого дворца! Поверь мне. Два часа ты лежал в позабытьи, улыбался и бредил. Я будил тебя, но ты не отзывался.
– Опять старый глюк… Послушай, добрый юнак! – Я присел на мраморный бортик и взял его за крепкое предплечье. – Хватит тебе сидеть в ванне. Пойдем наверх: покажу тебе библиотеку и кинозал. Или хочешь: забьем на все болты и – айда гонять по озеру на джет-ски! А? Как идея? Развеемся!
– Я бы рад, да не могу, – угрюмо буркнул юнак. – Стены каменны вкруг. А в твои мечты мне попасть неможно.
Он вдруг быстро протянул руку перед собой – и будто уперся ладонью в невидимую преграду:
– Вот… Не веришь? Ощути: здесь хладен каменный свод. Я увидел, как он давит ладонью в невидимую воздушную стену, изо всех сил напрягая вздувшиеся трицепсы – будто первоклассный мим. Я нахмурился и осторожно вытянул руку… Господи… кончики пальцев больно ткнулись о прохладную невидимую грань. Закрыл глаза – на ощупь как холодный камень. Снова открыл – воздух под пальцами! Нажал сильнее – нет! не могу продавить! Мистика…
– Ну каково? – В карих глазах Ракеты блеснула надежда. – Ты понял?
– Ерунда все это, – злобно прошептал я… вдохнул любекса и – резким толчком вогнал пальцы в незримую препону. – Нет никаких стен.
– Стефане! Нет! Не засыпай… Очнись! – Ракета вдруг метнулся ко мне, обдавая брызгами, – я вырвался и отскочил от края джакузи:
– Нет никаких стен, Ракета! – с размаху вогнал руку почти по локоть – туда, где только что были твердокаменные своды. – Ха-ха! Смотри на меня, юнак. Преград больше не будет?
Я рывком обернулся и выбежал из зеркального зала. Бритый идиот. Ну и кисни в своем джакузи, если хочешь. А я… а мне бы виски. Хоть полета грамм! Эх, жаль: не хватает вдохновения! Придется опять водку с мартини тянуть.
Раздраженно обрывая листья с искусственных пальм, дергая пластиковые лианы и пиная треноги с курительницами, я прошагал по длинному коридору – от лифта к приемной. Там, развалясь в замшевом кресле, сидел человек в черном, сильно испачканном дорожном костюме с широким белым поясом на бедрах. Огненный вук Берубой. Завидев меня, поднялся, мгновенно уплывая головой под потолок – бледное злое лицо резко, до зелени высветилось в электрической ауре неоновой лампы.
– Вы уже вернулись, полковник? – удивленно заметил я, морщась от неприятного deja vu. Протянул руку, ощутил мягкое, будто жидкое, рукопожатие, скользнул взглядом по долгоносому профилю семаргла: он отвернулся, пряча глаза.
– Задание выполнено, новый хозяин.
– Заходите! – Я толкнул дверь в кабинет, попутно принимая у Ракии бокал с пылающим авокадовым ликером. – Докладывайте. Вы передали берестяное письмо и перстень?
– Прикинувшись пословным человечком , попался я на пути у Мстиславки с двумя дружинниками его. Позволил себя споймать и запутать в узы. Мстиславка нашел при мне бересту и Чуткий перстень. Все отобрал и немедля присвоил. Меня приказал в Глыбозеро везти, к тамошнему князю – в темнище сажать. Приставил ко мне ярыжку своего – Травеня, дабы охранял. Ну, я от Травеня того освободился и прилетел.
– Травеня похоронил? – поинтересовался я.
– Да не… – Семаргл пожал плечами. – Всего-то один раз ударил. В глаз. Очухается еще – парень-то крепкий, недаром дружинник.
– Чужие наблюдатели были?
– Нарочных соглядатев, навроде вранов, дивов или лошедев – не почуял, – ответил Берубой, подсаживаясь ближе к камину (он любил близость открытого пламени). – Местный леший подглядывал, это было. Ну да что он увидел? Ничего вопиющего: воришка Мстислав пословного человечка поймал и ограбил. Сие никому не любопытно.
– Отлично сработано, полковник. Ну, и как вам показалось – Мстиславка купился на идею? Решился он отбивать купецкий караван у конкурирующего бандита Рогволода?
– Сие легко проведать, хозяин. У Мстиславки теперь Чуткий перстень на пальце. Давайте поглядим…
Я кивнул и обернулся к «Витябьску». Запустил программу сканирования: на огромной настенной карте где-то на окраине Непроходим-леса вспыхнула и нервно замигала красная точка – мой приятель не спеша передвигался по лесной дороге к деревне Стожарова Хата. На вспомогательный монитор в нижнем ряду экранов удаленного наблюдения я вывел информацию, переданную через Вязь чутким датчиком, надетым на палец М.Бисерова:
ПРОГРАММА «ЧУТКИЙ ПЕРСТЕНЬ».
ОБЪЕКТ СКАНИРОВАНИЯ: Мстислав Лыкович.
Температура тела: +36,5. Кровяное давление: 110/70. Пульс: 90
Разъяренность: – 0,05 Ко-вар/сек
Либидо: + 2,3 Рыж-сонь/сек
НАСТРОЕНИЕ: энтузиазм.
ПСИХ. ФОН: растущая агрессивность
ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО НА УМЕ: коварный агрессивный замысел в фазе проработки плана действий с участием других людей в подчиненной роли.
Кажется, парень уже позабыл о заветах князя Всеволода насчет тесемки. На всякий случай я задал программе прямой вопрос:
– «Есть ли заинтересованность в поиске, в разыскивании людей?»
– МОТИВАЦИЯ ПОИСКА НЕ ОБНАРУЖЕНА, —
мгновенно отозвался Чуткий перстень.
– Йес, – тихо молвил я. – Он купился. Теперь конец Рогволоду.
С тихой радостью я наблюдал, как красная точка приближается к околице Стожаровой Хаты.
– Соедините меня с вилой Шнапс, – попросил я и нажал кнопку F1. Сразу на нескольких экранах просияло цветное изображение: высокие фронтоны расписных избушек, густые вишневые заросли – и на переднем плане внимательное личико ефрейтора Шнапс.
– Яволь, мой фюрер.
– Докладывайте.
– Объект в сопровождении двух дружинников проследовал на двор местной бобылихи Клухи, – звонко отрапортовала рыцарь Шнапс. – Оттуда через огороды направился к берегу реки Рдянки. По пути выкрикивал имена неких «Гнедана» и «Лито».
– Покажите объект.
Гигантский экран разделился на две части: слева по-прежнему моргали арийские глазки ефрейтора, а справа я разглядел – ха-ха! мой старый приятель и будущий супермен! Широкими шагами прыгает через грядки, попутно пиная какие-то патиссоны, вышибая мозги чучелам и насвистывая «1812 год» Чайковского.
– «Куда подевались мои подчиненные панки Гнедан и Лито?» – отчетливо пробухтело в динамиках недовольное бормотание Бисера. – «И где, йошкин кот, эта треклятая сауна с массажистками ?!»
– Он идет в местную баню, – пояснил серебристый голосок ефрейтора. – По приказу ответственного жреца-координатора, группенфюрера фон Кульбитца за баней уже установлено наблюдение силами вилы Зубровки. В бане в настоящий момент находится четырнадцать поселян, в частности – пастух Гнедан и слепец Лито.
– «Им пора купца мочить, а они, понимаешь, с массажистками парятся!» – вновь донесся глухой ропот Бисера.
– Видимо, в этой бане он и расскажет сообщникам о приближении алыберского купца. А также обсудит детали предстоящего нападения на княжича Рогволода, – пробормотал я. И вдруг – схватился за голову. – Шнапс! В этой сауне действует банник?
– Я полагаю, мой фюрер.
– Он… функционирует?
– У меня нет данных, мой фюрер. За баней следит вила Зубровка.
– Зубровку мне! На центральный экран! – взревел я, вдавливая кнопку F5. Монитор заволокло помехами – и вдруг вместо фарфорового личика Шнапс на полстены разверзлась жаркая медвежья пасть!
Я даже чуток отпрянул: к счастью, медведь быстро закрыл зубастую варежку. Откуда-то из груди зверя высунулась округлая женская рука… дернула застежку зиппера: взвизгнула стальная молния! Через миг из маскировочной медвежьей шкуры выглянуло серьезное, очень круглое и очень румяное лицо боевой троллицы.
– Це Зубровка. Слухаю, пан Штефан.
– Вы следите за баней? Как обстановка?
– Ну цо… у меня все добже. В бане два пана, дюжина дивчин и банник.
– Банник действует?
– Со страшной силой качает порнуху, пан Штефан. Там же девки голые, вот он и подглядывает. Все записывает – и тут же в Вязь передает.
Кошмар. Эта банная нечисть обгадит нам весь гаолян. Порушит все задумки. Сейчас в сауну припрется Бисер и начнет обсуждать с бандитами план грядущей операции – а банный сервер исправно все зарегистрирует и выставит видеозапись в свободный доступ для всех пользователей Всемирной Волшебной Вязи! Я даже знаю, кто из божков особенно заинтересуется этой информацией. Милый такой джентльмен в черном парике. Имя на букву «сэ» начинается. Нет, не Сильвестр Сталлоне. И не Стивен Сигал. Другой.
– Надо уничтожить сервер, – в отчаянии прошептал я и глотнул адской авокадовой гадости из бокала. Бр-р-р…
– До тысянца дьяблов, пан Штефан! – готовно рявкнула Зубровка, перекидывая на грудь сшестеренный ракетомет. – Ща я его урою.
– Стоять! – рявкнул я. – Даже не сомневаюсь, что ты, подруга, справишься. Однако действовать нужно тихо. Любой шум мгновенно привлечет внимание дяди Сварога. Твои ракеты вынесут баньку вместе с деревней. Шайссен! Даже вилу Шнапс нельзя привлекать – трескучий «шмайссер» не работает с глушителем. Как назло, в команде «Динамо» нет ни одного рейнджера, умеющего кончать банников без лишнего эха.
– Банники – очень пугливые твари, – заметил Берубой, задумчиво вертя в пальцах каминную кочергу. – Если банник заподозрит нападение, то немедля пошлет в Вязь визг переполоха. Нападать на домовых и прочих, как вы говорите, «серверов» общего пользования запрещено. Будет скандал. Все колдуны обидятся на нас, новый хозяин.
Я вздохнул. Все ясно: сервер надо мочить тихо. Был у меня один приятель-хакер по прозвищу «дядя BOFH» : он работал в крупном столичном банке; изредка ему приходилось ненадолго вырубать тамошние серверы. Так вот: он учил именно мочить серверы – потихоньку выливать на них чашечку кофе. В результате неисправность можно списать на короткое замыкание.
Кажется, знаю, что делать. Нужно создать новую вилу – специально для заданий подобного рода. Маленькую, миленькую, не вызывающую подозрений. Вежливую, хрупкую, ранимую на вид. Немножко как бы больную. Немножко как бы недоразвитую. Почти прозрачную, но – жесткую внутри. Девочку-ниндзя.
И хмельной напиток вдохновения должен быть некрепким.
– Ракия, милочка! – Я нажал кнопку F4; в дверь просунулась изящная головка темноволосой секретарши в веночке из белоснежных горных ромашек. – Ракия, мне нужна моя индустриальная соковыжималка.
Черногорская козочка послушно кивнула – через мгновение посреди кабинета медленно раздвинулся пол – снизу, закрепленная на розовом гранитном постаменте, выползла огромная соковыжималка для производства боевых летучих вил. Берубой следил за моими действиями с напускным безразличием – но я видел, как нервно тискает он в пальцах кочергу. Видимо, семаргл впервые присутствовал при акте творчества.
Я подошел к раковине, тщательно вымыл руки. Осторожно подступил к блендеру, выдвинул разделочный столик. Вдох – и музыка началась.
Сначала в ушах невнятно и почти угрожающе рокотнули титанические басы барабанов-титибусятю. Дрогнул воздух, и покорно задрожали нежные язычки в бронзовых колокольчиках. Ласкаемые изнутри, колокольчики сладострастно вызвенели первую протяжную ноту «Танца падающих бумажных листьев» великого мастера Очибы Ноодори. Я схватил за ускользающий хвост невидимую восемнадцатую струну семнадцатиструнного кото и – жестко крутанув в розовеющем воздухе, будто юного угря метнул на разделочный столик… Невесть откуда в руку блеснул нож с широким лезвием: ча-ча-чах! серия кратких ударов превратила еще живого угря в заготовку для небывалого суши… Надо спешить: в соковыжималку, кружась и танцуя, полетели обрывки порнографической манги, созданной незабвенным Хокусаи на излете 86-го года его творческой жизни. Под стонущий аккомпанемент шакугачи, бешено стуча ножом и возбужденно всхлипывая, я превратил в пахучее крошево 360-страничный сборник детских комиксов о ласковой лунной девочке Луми, изнасилованной учителем гимнастики в чистеньком школьном подвале. Смахнул с разделочной доски в жерло комбайна-соковыжималки. Потом, осторожно разбив скорлупу розового новогоднего фонарика, вылил туда же холодный светящийся желток. Всыпал горсть белого риса, похожего на мелкий мраморный гравий. Уронил вялую веточку Aspergillus oryzae. Нажал кнопку.
Мягко, густо взревели ножи блендера. В стеклянном резервуаре, будто в лототроне, завертелись, брызгая в стекло прозрачным соком, розоватые кусочки месива. А над кратером соковыжималки заблестела, собираясь в легкий ураганчик, цветочная пыльца. Как туча золотистой мошкары…
Из крана в фарфоровую бутылочку-токкури звонко упало несколько прозрачных капель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71