Теперь мы и впрямь подобны человеческим призракам.— Что же дальше? — спросила Изабелла.— Напрасна грусть в твоем голосе, юная дева, — улыбнулся Хортин. — Хотите ли знать, отчего лишь вы, люди, называете Вседержителя Создателем? Причина сего заключается в том, что вы меньше нашего знаете о мире, и мнится вам, будто вы знаете все, что было Создано. Нам же ведомо больше, и проста для нас истина, что Сотворенное бесконечно в своем многообразии. Потому мы говорим «Вседержитель», ибо со всей достоверностью ведаем лишь бесконечную власть им сотворенной Судьбы.— Есть уголок и для таких, как мы, — продолжил он, помолчав. — Мир земли не единственный во Вселенной. Над всеми царствует Эдем, у каждого есть Бездна, и бесконечно число их. Гора, что по милости Змея получила имя Драконовой, существует не только на земле. В такую же гору в другом мире мы и должны были уйти, когда Змей обездолил нас в мире этом. Но мощь его была такова, что запер он нас в осиротевших камнях и много веков наслаждался нашими страданиями.— Так, значит, убив Змея, мы разрушили чары? — понял Джон.— И принесли нам долгожданную свободу! — торжественно провозгласил Хортин. — Могли ли после этого мы оставить вас? О нет! Былою властью своей я оградил вас от обвала и перенес сюда, на грань миров. Отсюда мы разойдемся разными путями. Я покажу вам обратную дорогу к вашей земле, а потом уведу народ коблинай в нашу новую обитель. — Хортин огляделся и добавил: — И, боюсь, сделать это нужно как можно скорее, ибо не бесконечны силы моих подданных, что держат на плечах гнет обвала, я же, как встарь, увлекся велеречивым извитием словес. — Он улыбнулся и вдруг рассмеялся, не удержавшись. — Простите, братья, но, о Вседержитель, как же славно вновь почувствовать себя живым! И как радостно произносить слова благодарности… Что ж, друзья мои люди, надо нам и впрямь расставаться. А жаль… Но не будем тратить время на жалость! Тогда бы уж стоило пожалеть и о том, что не могу я принять вас в Хрустальном чертоге, где, бывало, проходили встречи всех народов, гостивших у меня, в царстве коблинай в Аэр-Гол-на-Ил. Да и о том, что никто и никогда уже не примет кого-либо в Хрустальном чертоге… Нет, не будем тратить ни времени, ни слов.Сделав шаг к людям, он положил им на плечи свои сильные руки. Черты лица его, будто и в самом деле искусно высеченные из крепчайшей скалы и способные вместе с тем выражать и величие базилевса, и мальчишескую радость жизни, тронула светлая печаль.— Чего мне действительно жаль, так это того, что я слишком мало могу сделать для вас. Знайте, сэр Джон и Изабелла, каким бы ни оказался мир, в который уходят коблинай, он еще огласится звоном песен, и ваши имена оживят его. Память о вас будет вечна. Прости, сэр Джон, что я тебя напугал, это до моей вине Изабелла была подобна умершей, но только так я мог привлечь ее на грань миров и обратиться к ней. А теперь слушайте меня. На грани миров лежит сейчас вся эта часть пещер, потому и нашли вы сокровища эльфов. Я не знаю, каков теперь мир земли, но этим сокровищам не место здесь, в сердце каменной могилы. Возьмите таланты, а главное — возьмите Кольцо Путешествий. Надень его на палец, сэр Джон, и ни на миг не отпускай руки Изабеллы. Ты не знаешь, как пользоваться Кольцом, но моя сила незримо поможет тебе, и вы сумеете выйти наружу. Просто идите вперед. Вон туда, ведь вам еще нужно забрать вашего спутника.— Гарри? — воскликнул Джон. — Неужели он жив?— А как же, — улыбнулся Хортин. — Не знаю, кто из смертных ковал ваши доспехи, но этот мастер знал некоторые секреты нашего народа. В былые времена коблинай варили сталь, которой нипочем было дыхание драконов и огненных гор. Ваш Гарри без сознания, но жив и тоже лежит на грани миров, в окружении моих подданных. Поспешите, друзья.— Где же Кольцо? — спросил Джон.— Оно в сундучке.Хортин подвел людей к вместилищу заветных талантов. Сундучок оказался довольно легким. Замка на нем не было, но крышка открывалась под легким нажимом. На дне лежало несколько монет, дюжины полторы, как и сказал Аннагаир, крупных, в пол-ладони, и тусклых от времени, так что не составляло труда заметить среди них сияющее лучистым светом — оттенка Венеры на восходе — кольцо.— Вот оно, — сказал Хортин. — Поспешите.Джон взял сокровище, но, прежде чем надеть его на палец, протянул коблинаю правую руку.— Так у нас принято, — пояснил он. — Так мы выражаем добрые чувства.Хортин неуверенно повторил его жест, но улыбнулся крепкому рукопожатию.— Спасибо за все, Хортин. Да благословит Бог судьбу коблинай. Прощай.— Прощай, человек. Я рад, что последним в этом мире встретил тебя. Прощай и ты, юная дева, будь счастлива, тем более что за счастьем тебе далеко ходить не нужно.— Прощай, — прошептала Изабелла и почему-то смутилась.Хортин отступил, тая во мраке, и Джон поспешил надеть на палец Кольцо Путешествий. Они с Изабеллой встали на ноги. Сундучок Джон взял под мышку.— Странное чувство, — сообщил он девушке. — Стою как в гигантской могиле, с эльфийским кольцом и мечом, в священной Короне Бессмертных и даже с эльфийским ларцом… тьфу ты, еще и стихами говорю. Вряд ли даже кто-то из эльфийских владык держал в руках все это разом.— Вид у тебя тоже странный, — успокоила Изабелла с улыбкой. — Как у очень жадного короля. Идем, Хортин показал нам, где мы найдем Гарри.Но как? Сплошная стена завала не расступалась, хотя на что-то подобное Джон, правду сказать, сильно надеялся.— Идите… — едва донесся до них слабый голос.Джон сделал шаг, второй. Присмотрелся, шагнул в третий раз. Видимая картина как будто не менялась, но к стене он не приблизился. «Нормальное волшебство, — подумал молодой граф. — Наверное, это даже лучше расступающихся скал: они наверняка напылили бы…» Вовремя спохватившись, он взял за руку Изабеллу, и они пошли.Все вперед и вперед. Не торопясь, словно боялись, что спешка разрушит волшебство. Это не потаенная тропа Пина, по которой можно было бежать сломя голову. Лес в любом случае ближе к человеку, чем горы, ведь в лесу больше жизни, лес может принять человека, тогда как горы, скорее, снисходительно соглашаются его терпеть.Гарри не то чтобы вынырнул из-под отступающей скалы, а просто вдруг оказался на пути, Изабелла на него чуть не наступила. Они тотчас склонились над другом.Откинув маску шлема, Джон убедился, что лицо Гарри не пострадало, если не считать того, что только жалкие следы остались от его ресниц и пышных усов. Дышал он хрипло, но ровно, пульс опасений не вызывал. Джон с облегчением вздохнул и привел его в чувство, полив водой из фляги.— А? О, милорд, бегите! Нет… — Гарри сел и огляделся. — Где мы, сэр Джон? Что происходит? Змей, где он?— Джон сразил дракона! Потом Змей поджег гору, и гора рухнула, но коблинаи спасли нас, поэтому мы должны спешить.— Понятно, — сказал Гарри, хотя, если судить по выражению лица, понятно ему было только одно: расспросы сейчас бесполезны.— Держи его за руку, — сказал Джон Изабелле.Никаких подсказок от Хортина больше не было, и Джон решил двигаться в том же направлении. Тени коблинаев давно уже растворились, перед глазами плыла стена обрушенных камней, и с каждым шагом в ней что-то менялось, но глазу не удавалось рассмотреть, что именно. Так же как и сознанию не удавалось зафиксировать, идут ли они медленно или готовы сорваться на бег. Джону казалось, то что ни продвинулись от силы на полсотни ярдов, то что если они когда-нибудь и выйдут на поверхность, то это произойдет на другом конце земного шара.Но вот пол под ногами стал заметно опускаться, а стена перед Джоном — словно распадаться на части, и уже через минуту превратилась в самый обычный завал, перегородивший один из туннелей горы. В легкие стала проникать пыль, глаза защипало. По счастью, Корона Зрячих помогла бы сориентироваться и слепому. Спотыкаясь и оскальзываясь на камнях, путники преодолели завал, для чего им пришлось попотеть, протискиваясь между валунами и потолком туннеля. Через двадцать ярдов они обнаружили спуск, еще недавно бывший, очевидно, лестницей. По этому спуску пришлось чуть ли не прокатиться как с горки (так подумалось Джону, хоть он и должен был признать, что между ледяной горкой и месивом острых камней сравнение можно провести только весьма посредственное и художественной критики не выдерживающее). Это оказалось последним отрезком пути: вместе с тучей пыли и крошева драконоборцы очутились во все еще просторной, хотя и захламленной грудами камня, пещере, в которой признали тот самый вход, что привел их внутрь горы.Прокатившийся по склону обломок закрывал его наполовину, в оставшемся просвете печально шелестели на ветру листья с корнем вырванного дерева, но света было достаточно. Неужели все еще день? Верилось в это с трудом.— Хвала Господу! — воскликнул Гарри, устремляясь к свету.Изабелла обернулась и сказала, обращаясь к оставшимся позади безмолвным недрам:— Спасибо, Хортин.Джон ничего не сказал, только снял Корону и поклонился.Впрочем, волшебный головной убор ему снова пришлось надеть на голову, когда путники начали пробираться через переплетение ветвей. Может, и разумнее было бы положить Корону в сундучок, да возиться не захотелось.Первым препятствие преодолел Гарри. Было видно, как он огляделся и присвистнул, медленно потянув с головы шлем. Изабелла, оказавшись с его помощью снаружи, почти в точности повторила этот жест, после чего устало опустилась наземь.— Что там такое? — заинтересовался Джон.— Сейчас увидите, милорд. Давайте я помогу вам.— Возьми сначала сундук. Надо бы его закутать в плащ или обвязать веревками, чтобы нести на спине: не такой уж он и легкий, как казался.— Я займусь этим, милорд. Давайте руку.— Сам справлюсь.Молодой граф встал на камень, подтянулся на суку, которым дерево, крутясь, зацепилось за верх входной арки, и стал, упираясь в скалу, протискиваться меж ветвей.— М-м, Гарри, дружище, вот только Корону сними с меня.— Может, подрубить эти ветки, сэр? — спросил тот, выполнив просьбу и между делом отломав лишний сук.— Не стоит, я уже здесь.Джон выбрался наружу и поспешил осмотреться. Присвистнуть не присвистнул, но протянул: «М-да…»Обрушение недр недешево обошлось склонам горы. Насколько хватало глаз, все было перепахано валунами и оползнями, иные шрамы тянулись от вершины до подошвы, словно отороченные гребнями черно-зеленой каши, в которую превратилась растительность. Вниз вообще было страшно смотреть: дороги не осталось, скомканным полотнищем катилось от входа в пещеру месиво содранной кожи Драконовой горы. Саму пещеру от полного погребения защитил только застрявший бук. Его могучие корни, густо облепленные землей, подобно щиту, приняли на себя часть оползня.— Смотрите, наши кони! — воскликнула Изабелла, указывая вниз.Три скакуна мирно щипали травку на том месте, где путники остановились прошлой ночью; к счастью, туда обвал не докатился.— Хорошо, что мы там остановились, — сказал Гарри. — Вы знали это, сэр Джон?— Ни шиша я не знал, Гарри, — честно ответил Джон. — Давайте-ка отдохнем немножко вот тут, на уступе. Гарри, у тебя сухарей не осталось?— Сожалею, милорд, ни единой крохи.— Ладно, не переживай. Нам, главное, отдышаться. Господи, ну и видок у нас! — хихикнул Джон и вдруг, не удержавшись, рассмеялся. — Ох, Гарри, если бы ты видел себя со стороны, то не удивлялся бы. А ведь ни в одной легенде не говорится, что после славной победы герои выглядят как поросята, которых не успели оттащить от лужи!Смех Джона, конечно, был не совсем здоровым, однако и у его товарищей нервы были не в кузнице кованы, так что шутку оценили. Ободранные, взъерошенные, окровавленные, обожженные, на две трети состоящие из пыли драконоборцы хохотали до рези в животах.— Даже не верится, — отсмеявшись, доверительно сообщил Гарри. — Вот я, обычный вояка, ходил на дракона, как древний герой. И дракон мертв…— Джону, наверное, еще меньше верится, — сказала Изабелла. — Ведь в его времени драконы уже давно перевелись.— В моем времени многое перевелось, — сказал Джон. — В частности, такие вот простые вояки. В моей жизни не было минуты хуже, чем та, когда я решил, что вы оба погибли. Я хочу сказать вам, вернее, хочу попросить: не будем больше говорить о судьбе. Неважно, из какого времени я прибыл, что я знаю или не знаю, неважно, что говорит сэр призрак с его пророчеством. Время и судьба… их не нужно предугадывать, ими нужно жить. Змей говорил со мной и сказал, что побеждает только время. Он был прав. Я не хочу больше играть с судьбой.— Если только она не захочет поиграть с нами, — сказала Изабелла.Помолчали, думая каждый о своем да любуясь небом. Мысль Гарри все так же работала в героическом направлении.— Все ж таки крупно повезло нам, — заявил он. — Очень может быть, что мы победили последнего в благословенной Англии дракона. Мы заработали право называться героями! Даже немножко жаль, ведь теперь нам больше не покрыть себя такой славой. Что после дракона какие-то жалкие разбойники?— Ничего вкуснее предложить не могу, — скептически усмехнулся Джон. — Если судьба не позаботится, придется подкармливать славу древесными троллями. Но сейчас предлагаю подумать о другом: как спускаться будем?Он и сам не заметил, как произнес слово, столь им, как он только что доказывал, нелюбимое.— А Кольцо нам не поможет? — спросила Изабелла.— Не думаю, Хортин ведь говорил, что мы не умеем с ним обращаться.Джон заставил себя подняться на ноги, подошел к краю древесного завала и присмотрелся к предстоящему спуску.— Нет, думай не думай, а идти придется наугад. Могу только сказать, куда нам не надо: на эту осыпь и вон на ту борозду. А там уж как бог даст.— Я все-таки надеюсь, что эльфийские сокровища помогут нам, — сказала Изабелла. — Конечно, они не сравнятся с Божьей помощью, — благочестиво добавила она, бросив быстрый взгляд на небо. — Но ведь это и не путь сквозь скалы, не хождение в другие миры…— Милорд, — подал голос призадумавшийся Гарри, — мне кажется, Бен непременно сказал бы сейчас, что тот эльф теперь в нас не нуждается и, возможно, попросту отберет у нас сокровища при первой возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78