Пришел Иван-царевич в хрустальны палаты да давай Кота Баюна просить-уговаривать, чтобы поплыл с ним в Тридевято царство Марью Моревну веселить. А Кот Баюн ему и говорит: «Добро тебе, царевич, что стал ты миром да лаской меня упрашивать, а то быть бы тебе мертву сей же час». Вернулись они в Тридевято Царство, да и развеселил Кот Баюн Марью Моревну. Тут и свадьба, а Иван-царевич, закручинившись, сидит. Говорит ему Марья Моревна: «Что ты голову повесил, добрый молодец, аль не рад?» А Иван-царевич и отвечает: «Всем ты хороша, царевна, и красива, и мудра, и рати славно водишь, а только обещался я той, что мне помогла, дочке Айфе-колдуньи». Рассмеялась тогда Марья Моревна и говорит: «Легко твоему горю помочь. Не ты ж меня развеселил, а Кот Баюн, вот за него замуж и пойду». Удивились тут гости, а Кот Баюн грянулся оземь да и обернулся молодцем… Вот так они и поженились.
«А почему ты не живешь с родными, царевна?»
– Учиться уехала… Дай слово, принц, что ты не уйдешь, когда я усну! Ты же будешь охранять мой сон, да?
«Даю слово».
Кошачьим чарам она и на сей раз не стала противиться.
Снился ей снова принц Индракумара, а проснулась она в слезах, потому что выдуманный принц оказался настоящим, а настоящие принцы не такие, какими ты их себе придумываешь. И если уж попал в сказку, то никак заранее не узнаешь, чем сказка кончится.
Глава 2
ВРЕМЯ ПРОБУЖДЕНИЯ
Весна 2005
Когда тугой и влажный ветер гудит над Моим Городом и облака тяжелеют и темнеют, а лед на реках становится прозрачным, мое сердце каждый раз стучит все быстрей и быстрей, ибо я чувствую приближение весны. Она придет с птицами и дождями, и снег растает так быстро и неожиданно, будто и не было его. Как писал один мой знакомый поэт:
Весна разразилась, как революция!
Небо – еще не оскверненное знамя.
Шагаю по битым солнцеблюдцам,
Мирскую грязь попирая ногами!

Вороны митингуют в воодушевлении.
На солнце греются коты и собаки.
Из грязных снеговых отложений
Стыдливо выглядывают собакины каки.

А что? Им же тоже погреться хоцца!
Всю зиму легко ль быть в снегу захороненным?
Даешь равноправие перед солнцем
Зверью и продукту жизнедеятельности оного!

С юга тянутся эшелонами
Птицы на летнее место жительства,
А за ними – дожди тяжкомноготонные
И нудные, как после разрухи строительство.

Пусть же взгляд пока от земли отрывается,
И ботинок титаники текут неудержимо!
…А грипп-террорист из-за угла подбирается
Сторонником свергнутого зимнего режима.
Придет весна, и время снова двинется. И уйдут зимние наваждения. И будут разгаданы загадки. Такое уж время – весна.
Небо набухло серыми влажными тучами. Снег расползался, из-под снега вылезал весь зимний хлам, по улицам невозможно было пройти, не наступив в размороженное собачье дерьмо. Было погано. Наступала весна пополам с депресняком и гриппом.
Игорь не мог дать этому времени другого определения, кроме как «над городом нависла жо…а». Он был вынужден признать, что не только над городом.
Ему снились тяжелые, темные сны. В этих снах небо было скрыто тяжелыми грозовыми тучами, иссиня-черными, но вместо молний их вспарывали сполохи багрового огня. Звуков не было, стояла ватная тишина. Он видел во сне темный город, излучину реки и колышущийся столб воздуха в том месте, где – он точно знал это – должен стоять трон из черного базальта, а на троне восседал кто-то, кому нельзя было смотреть в лицо – так ужасно оно было… И еще он видел Анастасию, она что-то говорила ему, но беззвучный ветер уносил слова, стоило им слететь с губ.
Наяву же тени и призраки стали не просто настойчивы.
Они следили за ним, он слышал их беззвучный шепот, слышал их бесплотные шажки. Он инстинктивно чувствовал опасность одних и опасливость других. И каждую ночь приходила Красная Женщина… И Игорь однажды понял, что уже не может без нее. До тех пор он все говорил себе – он сумеет с ней расстаться. Когда-нибудь. Он понимал, что она – не настоящая, но она была прекрасна, она затопляла его, и он никак не мог решиться сказать ей – уходи. А когда осознал, что не может без нее, он испугался по-настоящему.
В тот вечер он выпил снотворное, чтобы сразу провалиться в сон без сновидений – тогда она не придет.
Она не пришла. Но когда тяжелый таблеточный сон начал отступать, он услышал – или показалось, что услышал, – голос Анастасии.
– Пожалуйста, ну пожалуйста! – в отчаянии звала она, и он почти очнулся и даже почти увидел ее… Но сон кончился. Он лежал между сном и явью, еще не проснувшись окончательно и осознавая это, когда появилось ОНО. Нечто босховское, небольшого росточка, в плаще с капюшоном, белом таком. Руки и ноги – как птичьи лапки, а голова – костлявая, как череп, с зубастым клювом… Откуда-то он знал, что это хищная и подлая тварь, что она нападет на спящего, потому что слаба. Игорь потянулся за ножом – тварь исчезла…
А ножа наяву и не было никакого…
«Господи, а если бы она убила меня во сне? Что было бы со мной тогда?»
Но кто ответит?
А вечером, когда он почти вошел в арку дома, в Патриарший переулок медленно втянулся, изгибаясь на повороте, как резиновый, черный лимузин с тонированными стеклами, и эти стекла смотрели на Игоря очень недобро…
И тогда он разозлился.
«Черт побери, – думал он, сидя на кухне и гладя Вильку. – Какого хрена? Надо что-то делать с этим, а не прятать голову в песок. Что же такое творится? Варианта два. Первый – я просто схожу с ума. Второй – зеленые человечки по какой-то причине занялись мной. За мной охотятся? Стало быть, я опасен? Но кому, почему? Как узнать?»
Он долго прикидывал и так и этак, но ничего толком не вытанцовывалось. Но хотя бы задача была поставлена – стало быть, найдется и решение.
На сей раз уснул он сам, без снотворного, от усталости.
И не видел, как настороженно вскочил Вилька и обошел дозором квартиру. Затем, словно сторожевой пес, лег на подушку охранять хозяйские сны.
Красная Женщина Эвтаназия не пришла.
Утро выдалось ясное, классически весеннее, с капелью лужами и наглыми воробьями, обсевшими невысокое дерево у подъезда. Такое радостное было утро, что Игорь был почти уверен, что все уже позади, что «зашкал» ненормального был случайным всплеском, последствием суицидальных дней грязной весны.
Игорь открыл почтовый ящик. Вместе с кучей рекламы вытащил из почтового ящика красивый буклет. На первой странице красовалась ярко-оранжевая надпись: «Центр паранормальных исследований „Откровение“. Адрес, телефон. А под надписью виднелся странный символ, похожий на замысловатый узел кельтской плетенки… Блин! Игорь сел прямо на ступеньки. Эти рекламки… Господи, да их же раздавали красивые улыбчивые девушки у метро уже не первую неделю, даже месяц! Он вспомнил! Как с этим самым объявлением! Девушек никто не замечал, как и он сам!
ВИДЕЛ – но не ЗАМЕЧАЛ!
Ему стало страшно. Снова почудился приторно-сладковатый запах, и на грани видимости вроде бы мелькнуло на миг в тени красное пятно… Он выскочил из подъезда.
Но как только он вышел, в глаза ему бросилась ярко-зеленая рекламка прямо перед порогом. «Служба паранормальной психологической помощи». С адресом, телефоном, такая компактная и заметная. И Игорь вдруг с ужасом понял, что видит ее не впервые. Что она тут бог весть сколько уже висит. Он помотал головой. Реклама не исчезала. Игорь немного постоял, наблюдая за обстановкой. Висела она очень удобно, но никто ее не видел. В упор не видел. Игорь же ее видел, но прежде не воспринимал! Но почему? И почему именно сейчас?
Судьба?
А почему бы и не положиться на судьбу? Ведь надо с чего-то начать. И лучше всего проверить самый тривиальный вариант – пойти к психиатру. Вот после работы он и пойдет туда.
Тащить себя за шиворот ужасно неприятно. Но хуже, когда обстоятельства будут тебя пинать под зад. Паранормальная психушка, как назвал заведение Игорь, находилась аж в Новокосино, у самого леса. Зеленая вывеска висела прямо на виду над солидной дверью на первом этаже нового красивого дома, ярко светились окна. Но на вопрос Игоря – а где вот такая-то служба? – прохожие только недоуменно качали головами, в упор не видя вывески прямо у себя перед глазами.
Игорь развеселился и вошел.
Девушка за белой стойкой была хрупкой, голубоглазой и чертовски привлекательной. Она окинула Игоря неприкрыто-оценивающим взглядом, а затем встала, одергивая на изумительной фигурке коротенький халатик.
– Я вас провожу-у, – кокетливо протянула она и пошла впереди, красуясь длинными стройными ножками. Игорь шел за ней, как баран, не в силах отвести взгляд от соблазнительной фигурки, обтянутой халатиком. – Прошу-у, – так же промурлыкала она, открывая дверь кабинета.
Игорь, чувствуя, как полыхают уши, вошел.
Кабинет как кабинет. Психолог – мужчина средних лет, бородатый и в очках – выглядел весьма располагающе. На стене висела картина. Небольшая. Но затягивало в нее, как в омут. Весенние сумерки. Жуткие и притягательные. Луна над лесом. И уходящая в никуда серебряная дорога. Он вспомнил фамилию художника. Когда-то он выставлялся в Универе. Недбайло.
– Нравится? – спросил психиатр. – Меня зовут Константин Евграфович.
– Игорь. Кременников Игорь. Я был на его выставке. Еще студентом.
– Это авторская копия. Мне один друг подарил. Ну займемся делом. Какие жалобы?
– Зеленые чертики, Красная Женщина, и ненормальное зашкаливает.
Игорь всегда подозревал, что все психиатры отчасти психи. Теперь он уверился в этом окончательно. Потому что Константин Евграфович кивнул и поинтересовался:
– А какие конкретно чертики?
– Да понимаете, обычно они ко мне не приставали. Например, такие, похожие на мохнатые шары или тени. Сидят себе по углам, иногда перекатываются с места на место по своим делам, не мешают. Обычно так было. А теперь они словно следят за мной – катаются следом, кучкуются…
– Они только дома бывают?
– Да… Нет, скорее в помещениях. Один у нас на работе живет.
– Вы один их видите или кто еще?
– Вроде я один, в том-то и дело. Я к ним уже привык, а тут у них перемена в поведении. Я… испугался.
– Угу, – отметил что-то в журнале Константин Евграфович. – А вы не помните, ничего такого не случалось до того, как произошла такая перемена?
– Что случилось? Да вроде ничего. Ну сон мне приснился про какой-то трон Сатаны… И Анастасия еще что-то хотела сказать во сне…
– Кто такая Анастасия?
И Игорь начал рассказывать. Как на духу. Он говорил и смотрел в окно, совершенно не придавая значения тому, что оттуда виден не обычный двор с посеревшими кучами снега под тусклыми фонарями, а огромная белая луна над серебряными травами… Просто не замечал.
Когда он закончил рассказ, Константин Евграфович хмуро покачал головой. Он некоторое время молчал, затем сказал:
– Игорь, я не стану вас пугать, потому как толком и не знаю, опасно все это или нет. Но могу успокоить – вы не псих. Просто вы один из немногих пока людей, – он нарочно подчеркнул это «пока», – которые не просто видят то, что мы называем «зоной», и ее созданий, но и осознают, что видят. Вы не избранный. Просто у вас мировосприятие такое. Я вполне согласен с вашей теорией ненормального, и если бы вы согласились сотрудничать с нами…
– Быть подопытным кроликом? – криво усмехнулся Игорь.
– Скорее, объектом для наблюдений. Хотя я был бы рад, если бы вы стали нашим сотрудником. Кстати, как вы нас нашли?
Игорь пожал плечами:
– Увидел вывеску.
– Давно?
– Давно, – прямым взглядом посмотрел Игорь в карие глаза доктора. – А вот осознал, что увидел, – недавно. – Он помолчал, затем достал из кармана оранжевую брошюрку со странной плетенкой. – И вот это тоже недавно осознал. Почему? И что это? – кивнул он на символ.
Константин Евграфович чуть прикусил губу, пряча улыбку, затем нацарапал что-то на визитке.
– Вот адрес. Идите, не удивляйтесь и ничего не бойтесь. Ну до встречи! Думаю, мы с вами теперь будем довольно часто встречаться, Игорь Михайлович.
На том и расстались. За окном уже совсем стемнело. Игорь встал под фонарем на остановке и достал карточку. Стенина Елена Георгиевна. Областной центр акушерства и гинекологии!!! Игорь чуть было не выбросил карточку. Подлянка какая! А впрочем… впрочем, выбирать иногда не приходится.
– Идите, не удивляйтесь и ничего не бойтесь… Дорогу осилит идущий.
Игорь вдруг рассмеялся, вдохнул морозный воздух ранней весны и зашагал по хрустящему ледку подмерзших лужиц. Дело пахло приключением. А что еще нужно бывалому мушкетеру?
Стоит на Покровке «дом-комод», в тылах которого прячется областной институт акушерства и гинекологии. Место тихое, приятное. Туда-то и пришел, внутренне обмирая от робости и стыда, Игорь.
В длинном коридоре было темновато, хотя на улице резвилось солнце. Вдоль стены на стульях сидели несколько замкнутых и явно отягощенных невеселыми мыслями женщин. Как по команде пять пар глаз повернулось в сторону Игоря. Недоумение, смешанное с неприязнью. «Не» в квадрате. Игорь понадеялся было, что ему не в тот кабинет, но, сверившись с бумажкой, затосковал. Тот. Хуже того, на двери красовалась табличка – «врач-сексопатолог».
В течение следующего часа Игорь вертелся, как на сковородке, чуть ли не всем телом ощущая испепеляющие взгляды женщин, в которых читалось только одно: все мужики сволочи. Наконец он уже и сам начал чувствовать себя сволочью. Постепенно он стал слышать их мысленный шепоток – даже не удивился, что слышит.
«Паскуда…»
«И чего ему тут надо? Это не для этих гадов место, это наше, женское!»
«Вот и моей такой недоделок попался…»
«А вот отрезать бы ему это самое…»
– Следующий!
Игорь вздрогнул, огляделся – и понял, что это, собственно, его зовут. Внутренне перекрестившись, вошел.
Елена Георгиевна Стенина оказалась высокой молодой женщиной, статной и в теле. Белый халат, застегнутый на все пуговицы, соблазнительно натягивался на груди и бедрах. Была она смуглая, румяная, с широкими черными бровями, роскошными южными очами в густых угольных ресницах, с чувственными губами и круглым твердым подбородком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61