Это можно было сделать лишь одним способом.Он заиграл на гармонике, и Тень понесся прямо во двор. Призраки исчезли, но, сходя на искореженные мраморные плиты, Эрик на всякий случай прихватил с собой сеть. Сжимая в левой руке лук, он направился к главному входу во дворец.Над головой проплыл Дымка, и ветер, поднятый его крыльями, едва не сбил Эрика с ног. Аланна прыгнула, с кошачьей грацией перекатилась и встала. Ее колчан был пуст, сеть она потеряла. Но лук все еще держала при себе.— Эй, что это ты собираешься делать?Ярость исказила лицо девушки.— Я пришел за ним. Пришел убедиться, что он мертв.Она оторопела, и гнев сразу же прошел.— А, ну если так, то ладно. Чего мы ждем? Ну-ка дай мне сеть.И они побежали мимо убитых чолов к массивным железным дверям. Створки были приоткрыты, и друзья, обменявшись взглядами, вошли.Запах стоял просто невыносимый. Тусклый свет масляных ламп выхватывал из темноты груды мертвых тел — на полу, на лестнице, на перилах. Дворец напоминал бойню. Тут и там валялись оторванные конечности и куски плоти, пол был скользким от крови.Аланна прошла дальше, и Эрик заставил себя последовать за ней. Повсюду жужжали мухи.— Смотри, — сказала Аланна, — тут и богачи, и нищие, и женщины, и дети.— Его народ.Эрик глазам своим не верил. Он случайно наступил на раздувшийся труп старика и чуть не упал, ткнувшись ладонью в лицо убитого. Его тошнило.— Он посылал бесчисленные полчища духов против Серых Королевств и Вистовима, — продолжил Эрик. — Луре были нужны кости, причем каждый раз из нового тела. А я-то думал, что он опустошает кладбища.Они открыли двери по обе стороны от лестницы и обнаружили, что пиршественные залы тоже заполнены телами, но на этот раз аккуратно сложенными.— Как будто они добровольно пошли на это, — заметил Эрик.— Очень может быть. Это же Темные Земли.Они осторожно поднялись по лестнице. На верхних этажах что-то горело. Даже здесь лежали тела, причем у каждого была оторвана рука или нога. Иногда попадались трупы с раскрытыми грудными клетками, в которых не хватало ребер. Сапоги Эрика хлюпали на каждом шагу.Он потянулся к дверной ручке, но Аланна остановила его:— Он не станет прятаться в спальне или библиотеке. Надо найти тронный зал.Внизу послышалось какое-то движение. Эрик и Аланна побежали узнать, в чем дело, и увидели Валиса, Доу и Шубала.— Не смотри, — приказал Валис, толкнув Доу левым локтем. Его правая рука распухла — возможно, из-за перелома.Доу, с бледным, бескровным лицом, смотрел на женщину, лежавшую на ступенях. Наконец, собравшись с силами, он переступил через нее.Шубал первым заметил Эрика и Аланну.— Мы видели, как вы вошли, — выдохнул он. — Решили, может быть, помощь потребуется.Эрик знаком пригласил друзей следовать за ними.— Кто-нибудь знает, где здесь тронный зал?— Не исключено, что их несколько, — сказала Аланна. — Один из парадных залов внизу вполне мог служить для этой цели, но тогда должна быть и комната поменьше, где решались государственные дела. Наверно, на этом этаже или на следующем.— Не дворец, а лабиринт какой-то, — пробормотал Доу.Дым становился гуще. Остальные по длинным коридорам побежали за Эриком. Он все никак не мог прийти в себя, не мог вообразить тот уровень безумия, на котором возможна подобная массовая добровольная гибель. Хотелось лишь одного — найти Каджин Луре.— Давайте разделимся. Так у нас ничего не получится.Они с Аланной отправились наверх, оставив товарищей на втором этаже. Коридоры казались бесконечными. На третьем этаже дым был еще гуще и щипал глаза. Эрик пнул дверь и увидел, что помещение объято пламенем. Занавеси, постельное белье, ковры — все пылало. Эрик прикрыл нос и рот ладонью и не дал Аланне войти. Вдруг послышались шаги. Солдаты! Значит, не все удрали из дворца. Эрик насчитал восемь человек. Аланна быстро метнула сеть и поймала троих. Они тяжело рухнули, еще двое споткнулись об упавших товарищей. Оставалось трое. Эрик отодвинул Аланну плечом:— Моя очередь.— Вечно ты не даешь мне как следует повеселиться.У первого стража было копье, вместо острия увенчанное тяжелым золотым шаром. Эрик вырвал древко и сбил солдата с ног, одновременно нанеся удар ногой. Следующего воина он ударил уже трофейным оружием. Тот так и сел, но попробовал подняться, и Эрик пнул его в лицо. Третий вояка просто сбежал.— За ним! — крикнула Аланна. Один из упавших, шатаясь, встал на ноги, и она ударила его об стену, дав локтем под подбородок.И тут появился запыхавшийся Шубал вместе с Доу и Валисом:— Что стряслось?Эрик не стал объяснять. Он побежа дальше и услышал за спиной глухие удары: кто-то из его друзей решил удостовериться, что чолы, пойманные сетью, больше не доставят им хлопот.В густом дыму было невозможно понять, куда надо бежать, и все же Эрик не останавливался. Вдруг откуда-то послышались грохот и крики. Он пошел на звук и обнаружил беглеца, который отчаянно молотил в богато изукрашенные медные двери, что-то крича на своем языке.По красоте и роскоши отделки Эрик догадался, что двери ведут в тронный зал. Страж в ужасе обернулся, собираясь заслонить проход; оружия у него не было. Эрик почти пожалел его за напрасно растрачиваемую верность.Даже здесь, перед тронным залом, лежала дюжина изрубленных трупов.— Прочь с дороги!Страж дрожал, но с места не трогался. Эрик обозлился и ударил его коленом в пах, схватил за рубашку и отшвырнул в кровавую лужу. Бедняга попытался встать и снова броситься на Эрика, но удар кулака Доу заставил его отказаться от выполнения служебных обязанностей.Эрик толкнул двери. Они не были заперты, просто страж не решался войти без дозволения своего господина.Собственно, это был не тронный зал, а храм. В центре стоял большой дымящийся котел, по краям — треножники с горящими благовониями. В глубине возвышался каменный алтарь, за ним виднелось исполинское безликое изваяние из черного оникса, фигура которого смутно напоминала женскую.Все остальные вбежали вслед за Эриком и остановились, пораженные.Перед алтарем преклонил колени Каджин Луре, он сложил руки и горячо молился. Плащ спадал с обнаженных плеч. Каменный череп лежал у его ног. Услышав, что кто-то вошел, маг встал и медленно обернулся, сжимая в руке топор.На лице его была смесь отчаяния и решимости. Он небрежно отбросил плащ. Отблески горящих углей сияли на бледной полупрозрачной коже и правильных чертах лица. Это было впечатляющее зрелище.— Не отдам свою жизнь в руки ублюдков из Владений! — Сверкая темными глазами, он взял с алтаря чашу и осушил ее. По подбородку стекали струйки жидкости, явно более густой, чем вино. Он презрительно швырнул чашу в пришельцев, резко развернулся и, воздев руки, заговорил:— Агиа! Агиа! Ком ми Этна сунимие шу, Агиа?Каджин Луре обеими руками высоко поднял топор и опустил его на собственный череп, потом рухнул на алтарь, судорожно хватаясь за него, и сполз на пол.Эрик застыл на месте. Он собирался сам убить безумца, невзирая на риск встречи с разгневанным духом, но не был готов к такому повороту событий и чувствовал себя обманутым.— Я не понимаю этого языка. Что он сказал?Шубал старался сохранять спокойствие, разглядывая труп человека, погубившего его народ; лицо его напоминало мрачную маску.— Это было обращение к Сердцу Тьмы. Он называл ее матерью и спрашивал, почему она покинула его.Эрик вздрогнул и крепко зажмурился. Ему безумно захотелось уйти.Он прошел мимо мертвого властителя, мимо алтаря и встал перед статуей. Он узнал ее — даже безликую, под капюшоном — слишком уж часто видел во сне. Эрик достал из колчана бесполезные теперь стеклянные стрелы и швырнул их к ногам изваяния, потом с горестным криком толкнул ближайший треножник. Этого оказалось недостаточно, и он перевернул все под молчаливыми взглядами друзей.И они покинули горящий храм.— Домой, — сказал Эрик, когда они снова вышли во двор. Горел дворец, горел город — куда бы он ни глянул, казалось, что весь мир охвачен огнем.— Домой — в Шерен Хиава? — спросил Валис. Эрик покачал головой и достал гармонику. Повсюду было пламя, и оно напоминало о Кэти и Роберте.— Домой, — едва слышно прошептал он. — В Гуран. ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ Кэти сидела над обрывом, глядя на равнину Назрит. Был пасмурный вечер. Она провела рукой по волосам, пытаясь пригладить непослушные рыжие пряди. «Расческу, полцарства за расческу» Обыгрывается известная фраза из «Ричарда Третьего» Шекспира, где вместо расчески фигурировал конь.

.Равнина оказалась до странности голой — ни травинки, ни самого жалкого кустика. Перед Кэтрин расстилалось огромное серо-коричневое пространство, сплошь покрытое пылью и камнями. Однообразие пейзажа нарушали лишь мелкие неровности рельефа. Она сидела на скале и доедала остатки сыра.Равнину Назрит пересекали линии явно искусственного происхождения — следы какого-то странного монументального замысла, воплощенного с невероятной геометрической точностью. Некоторые линии шли прямо, другие изгибались, образуя знаки, непонятные Кэти; пока что ей удалось различить лишь самое крупное изображение паука.Остальные рисунки представляли собой гигантскую паутину. Паук смотрел на юг, в направлении Но-Фериена. Изображение носило отпечаток странной, пугающей красоты.Салит называла это место священным. Надо же, а ведь выглядит совершенно заброшенным. Когда-то давным-давно она ходила через старое кладбище к дому своего дяди. Почти все могильные камни были перевернуты, надписи стерлись. Это было печальное и завораживающее зрелище, и сейчас Кэти испытывала очень похожие эмоции. Назрит явно что-то говорил самому дальнему и одинокому уголку ее сердца.Она коснулась рюкзака, который держала между колен. Энергия камня чувствовалась даже сквозь нейлон. Много дней Кэти прислушивалась к жужжанию заключенной в рубине осы и заметила, что оно становится все сильнее, что в нем проявляются нетерпеливые, «голодные» нотки. Что же все-таки создала Салит?Нечто волшебное, колдовское, предназначенное для мести.Солнце еще не село. Она отложила сыр и отхлебнула воды из последней фляжки. Драгоценные запасы подходили к концу. Все легко умещалось в рюкзаке. Она взяла его и вернулась на тропу — крутую, но сравнительно безопасную.Спускаясь, она еще раз бросила взгляд на юг. Над далекими вершинами Лурун-Бара поднималась завеса черного дыма, мешаясь с облаками. Огонь. Ей была ненавистна сама мысль о нем. Большую часть дня Кэти смотрела туда и гадала, что же горит. Она отвернулась и постаралась не думать о дыме — как-никак, он не имел отношения к обещанию, которое она дала Салит.Сапфир висел на тонкой цепочке и раскачивался в такт ее шагам. Идти приходилось по грязи, по камням, но наконец Кэти спустилась на равнину и вытерла пот и пыль со лба. Ноги болели от многодневной ходьбы.Стоя внизу, было значительно труднее разобрать рисунки, но она точно помнила местоположение паука. Из-под ног взвивались облачка пыли, ветер то и дело поднимал тонкую бурую завесу из мельчайших частиц почвы. Кэти достигла первой борозды, около четырех футов шириной и примерно такой же глубины, и перебралась через нее. На противоположном краю она остановилась и посмотрела вниз. С утеса равнина казалась голой и безжизненной, но на дне рытвины попадались сухие травинки.Следующий ров был глубже, но уже. Она перепрыгнула его и снова осмотрела дно. Оно было из серого камня, потрескавшегося под напором ростков, пробивавшихся к свету.— Пусть это будет для нас уроком, малыш, — сказала она вслух, прикладывая ладонь к животу. Оставшись в одиночестве, она привыкла разговаривать со своим еще не родившимся ребенком. Это казалось ей чем-то совершенно естественным.Стрекотание насекомых привлекло ее внимание к островку зелени среди неровно растущей бурой травы. Это был цветок вроде колокольчика; тонкий стебель разогнулся, и красивые желтые лепестки сомкнулись вокруг жертвы.Кэти вздрогнула:— Вот так-то, малыш. Красота искушает неосторожных. Гм, звучит как цитата. Интересно, откуда? Ах да, из какой-то книги Роберта.Борозды, образовавшие паутину, были глубже остальных — добрых двенадцать футов. Она решила, что спускаться будет не слишком разумно, лучше уж пройти на юг вдоль одной из борозд. Здесь тоже местами росла трава и даже бежали маленькие ручейки. И еще здесь было довольно много плотоядных желтых цветов.Она вытащила из-за голенища «ориентировочный камень» Салит. Он был не больше мраморных шариков, какими играют дети, совершенно круглый и гладкий, и, похоже, терял силу. Когда Кэти шла в нужном направлении, он светился, но довольно слабо, будто знал, что приближается конец пути. Она зажала его в кулаке.Серые вечерние облака постепенно уступали место темноте. Кэти зашагала быстрее, то и дело поглядывая наверх. Она боялась, что луны этой ночью не будет, хоть и бояться темноты больше не было причины: призрачный пес вроде бы отстал.И тут раздалось громкое угрожающее шипение. Прямо на пути у нее лежало несколько плоских камней; в тени самого большого свернулось маленькое существо, напоминающее змею с гребнем вдоль спины, и подозрительно глядело на Кэти. Казалось удивительным, что эта крошка может издавать такой сильный шум. Убедившись, что ей ничто не угрожает, змейка притихла. Она развернулась, пригнула гребень и скользнула под камень. На всякий случай Кэти обошла камень стороной и после этого старалась внимательнее смотреть под ноги.Туловище гигантского паука представляло собой многоугольник — на равнине Назрит не было ни одной изогнутой линии. Кэти перепрыгнула рытвину, и вот уже она стояла в центре изображения.Оса, заключенная в рубине, жужжала все громче и сердитей. Звук начинал действовать на нервы, вибрация крыльев ощущалась даже сквозь ткань рюкзака. Кэти сбросила рюкзак с плеч и несла его за лямки в вытянутой руке. Камень просвечивал, словно зародыш в кроваво-красной утробе.Стемнело так быстро, что Кэти не успела этого заметить. Она дрожала на ветру, но шла вперед, освещая себе путь рубином. Круглый голубой камешек понемногу гас; теперь ей стало ясно — он должен был довести ее до цели и потухнуть навсегда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25