"
"О да," отвечает он -
Два вечера спустя он устраивает нечто типа небольшого обеда для меня у Розы Мудрой Лазури, женщины заправляющей поэтическими чтениями (на которых я ни разу не читал, из стыдливости) -- По телефону она приглашает меня, Ирвин стоя рядом шепчет "А нам тоже можно прийти?" "Роза, а Ирвину можно прийти?" -("И Саймону") -- "А Саймону?" -- "Ну разумеется" -- ("И Рафаэлю") -- "А Рафаэлю Урсо поэту?" -- "Ну конечно же" -- ("И Лазарю" шепчет Ирвин) -- "А Лазарю?" -- "Конечно" -- поэтому мой обед с Джеффри Дональдом с хорошенькой элегантной интеллигентной девушкой, превращается в неистовый вопящий ужин над ветчиной, мороженым и пирогом -- что я и опишу когда до него дойдет впереди -
Дональд и МакЛир уходят и мы лопаем что-то вроде сумасшедшего прожорливого ужина из всего что только есть в леднике и выскакиваем на хату к девчонке Рафаэля провести там вечер за пивом и разговорами, где Ирвин с Саймоном немедленно снимают с себя всю одежду (их фирменный знак) а Ирвин даже балуемся с сониным пупком -- и естественно Рафаэль хепак с Нижнего Ист-Сайда не хочет чтобы кто-то там балодался с животиком его чувихи, или неловолен что ему приходится сидеть глядя на голых мужиков -- Это хмурый вечер -- Я вижу что мне предстоит куча работы залатывать все -- А на самом деле Пенни снова с нами, сидит где-то сзади -- это старые фрискинские меблирашки, верхний этаж, повсюду разбросаны книги и одежда -- Я просто сижу с квартой пива и ни на кого не гляжу -- единственное что извлекает мое внимание из размышлений это прекрасное серебряное распятие которое Рафаэль носит на шее, и я замечаю что-то по его поводу -
"Так оно твое!" и он его снимает и протягивает мне -- "В самом деле, истинно, возьми!"
"Нет нет я поношу его несколько дней и отдам тебе обратно."
"Можешь оставить, я хочу тебе его отдать! Знаешь что мне в тебе нравится Дулуоз, ты понимаешь почему я злюсь -- Я не хочу сидеть тут лыбясь на голых парней -- "
"О что не так?" спрашивает Ирвин оттуда где он стоит на коленях у сониной табуретки и трогает ее за пупок под складочками одежды которую приподнял, а сама Соня (хорошенькая малютка) обречена доказывать что ее ничего не достанет и позволяет ему это делать, пока Саймон молитвенно наблюдает (сдерживая себя) -- Фактически Ирвин и Саймон начинают чуть-чуть дрожать, стоит ночь, холодно, окна открыты, пиво холодное. Рафаэль сидит у окна погрузившись в тоскливые раздумья и не желает разговаривать а если и желает, то не хочет их одергивать -- ("Вы что ожидаете что я позволю вам делать это с моей чувихой?")
"Рафаэль прав, Ирвин -- ты не понимаешь."
Но я должен заставить понять еще и Саймона, ему хочется гораздо хуже чем Ирвину, Саймон хочет лишь одной непрерывной оргии -
"Эх, парни," в конце концов вздыхает Рафаэль, махнув рукой -- "Давай, Джек, забирай крестик, оставь его себе, на тебе он хорошо смотрится."
Он висит на небольшой серебряной цепочке, я надеваю его через голову и заправляю под воротник и крестик остается на мне -- Я чувствую странную радость -- Все это время Рафаэль читал Алмазный Резец Обета Мудрости (Алмазную Сутру) которую я перелагал на Опустошении, теперь она лежит у него на коленях: "Ты ее понимаешь Рафаэль? Там ты найдешь все что нужно знать."
"Я знаю что ты имеешь в виду. Да я ее понимаю."
Под конец я читаю ее главы всей компании чтоб отвлечь их от девчоночьих ревностей:
"Субхити, живым которые знают, прежде чем учить значению других, самим следует освободить себя от всех огорчительных желаний возбуждаемых прекрасными видами, приятными звуками, сладкими вкусами, ароматом, мягкими прикосновениями, и соблазнительными мыслями. В своей практике щедрости, они не должны испытывать слепого влияния ни одного из этих завлекательных проявлений. А почему? Потому что, если они в своей практике щедрости не испытывают слепого влияния подобных вещей они пройдут через блаженство и достоинство этого превыше расчета и превыше воображения. Что ты думаешь, Субхити? Возможно ли рассчитать протяженность пространства в восточных небесах?
"Нет, блаженный пробудитель! Протяженность пространства в восточных небесах рассчитать невозможно.
"Субхити, возможно ли рассчитать пределы пространства в северных, южных, и западных небесах? Или по направлению к любому из четырех углов вселенной, или наверх или под низ или вовнутрь?
"Нет, почтеннейший миров!
"Субхити, столь же невозможно рассчитать блаженство и достоинство через которые пройдут живые которые знают, кто практикует щедрость не испытывающую слепого влияния ни одного из этих суждений о реальности ощущения существования. Этой истине следует обучать в самом начале и всех"...
Все они слушают сосредоточенно... тем не менее в комнате есть что-то по чему я не подрубаюсь... жемчуг растет в моллюсках.
Мир спасен будет тем что я вижу и пью
Совершенной вселенской учтивостью -
В свежем пространстве небес Орион
Раз два три четыре пять выйди вон -
Ночь оборачивается гадко, мы идем домой оставив Рафаэля в тягостных думах, а на самом деле он даже ссорится с Соней, собирает вещи съезжать -- Ирвин и Саймон и я и Пенни возвращаемся на хату, где Лазарь опять раскочегарил плиту, притаскиваем еще пива и все напиваемся -- В конце концов Пенни заходит в кухню чуть не плача, ей хочется спать с Ирвином но тот уже уснул: "Садись ко мне на коленки крошка" говорю я -- Наконец я укладываюсь в постель и она тоже заползает ко мне и сразу же обхватывает меня руками (хоть и сказав сначала: "Я просто хочу найти где поспать в этом сумасшедшем доме") и мы отправляемся в город -- Потом просыпается Ирвин а потом и Саймон ее делает, раздаются толчки и скрип кроватей а старина Лазарь рыскает вокруг и в конце концов на следующую ночь Пенни целует и Лазаря тоже, и все счастливы -
Я просыпаюсь наутро с крестиком на шее, соображаю через какие передряги мне придется его пронести, и спрашиваю себя "Что бы сказали католики и христиане обо мне носящем вот так вот крест на гулянку и на пьянку? -- но что бы сказал сам Иисус если б я подошел к нему и спросил "Можно я буду носить крест Твой в этом мире как он есть"?"
Что бы ни случилось, можно я буду носить крест твой? -- разве не много чистилищ есть на свете?
"...не испытывая слепого влияния..."
85
Утром Пенни встает раньше всех и выходит купить бекона яиц и апельсинового сока и готовит всем большой завтрак -- Мне она начинает нравиться -- Вот она истискивает и исцеловывает меня всего и (после того как Саймон с Ирвином уходят на работу, торговое судно Ирвина в Окленде, на доковании) Коди заходит как раз когда мы воркуем (или снова поворковали) на постели и вопит "Ах как раз то что мне нравится видеть по утрам, мальчики и девочки!"
"Можно мне пойти с тобой, можно я буду ходить за тобой сегодня?" спрашивает она меня -
"Конечно"
Коди выхватывает беговые формуляры и зажигает сигару и весь полнится нетерпением за кухонным столом над новым расписанием дневных скачек, совсем как мой отец давным-давно -- "Чуточку сахарку в кофе, Лазарь мальчик мой," говорит он -
"Есть сэр."
Лазарь скачет по всей кухне с тысячью хлебов и яичниц и поджарок и зубных щеток и расчесок и книжек с комиксами -- Во Фриско яркое солнечное утро, мы с Коди сразу же улетаем по плану не отходя от кухонного стола.
Мы оба вдруг снова начинаем громко базарить о Боге. Мы хотим чтобы Лазарь научился. Половину времени мы свои реплики адресуем ему -- Он же просто стоит ухмыляясь и откидывает со лба волосы.
Коди в своей лучшей форме но мне надо заставить его понять, пока он талдычит "И значит это правда как ты действительно говоришь что Бог это мы" -бедняга Коди -- "прямо здесь сейчас, итэдэ, нам не нужно бежать к Богу потому что мы уже там, и все-таки Джек в самом деле и признай старичина что эта сукина дорожка в Небеса длинная!" Вопя все это, на полном серьезе, а Лазарь лениво улыбается у плиты, потому-то его и зовут "Лазом." (9)
"Ты просекаешь, Лазарь?" спрашиваю я.
Разумеется просекает.
"Слова," говорю я Коди.
"Мы начинаем двигаться наружу своими астральными телами чувак и ты знаешь как двигался бы призрак направляясь в эту свою яркую черную ночь, он движется по прямой -- затем когда начинает блуждать, только что астрально рожденный и новичок в игре, он начинает и елозить и рыскать из стороны в сторону, то есть, исследовать, совсем как Г.Дж.Уэллс говорит о том как служанка подметает зал из стороны в сторону, то как продвигаются миграции -- в астрале он будет мигрировать наружу на следующий, или Марсианский уровень -- где сталкивается со всеми этими стражами видишь, но на такой особой астральной скорости взаимопроникновения" -
"Слова!"
"Истинно, истинно, но затем после -- теперь слушай Джек, жил парень вокруг которого была такая плохая аура предательства, фактически же он был позднейшей сущностью Иуды, точно, люди его чувствовали и оборачивались на улице. "Что это за предатель только что прошел?" -- всю свою жизнь страдал от какого-то заклятья, которое люди на него наложили, а это был Кармический долг который он должен был заплатить за то что продал Иисуса за горсть серебра --"
"Слова"
Я продолжаю повторять слова и в самом деле имею это в виду -- Пытаюсь заставить Коди заткнуться чтоб я смог сказать "Бог это слова -- "
Но это все равно всё слова -- однако Коди упорствует и бьется доказать что это физическая вселенная, он в самом деле верит что тело это физически независимая форма у тебя перед самым носом -- что затем астральный призрак выходит: "А когда он добирается до Сатурна определенные условия там могут показаться, искомым, жарким, сажным чтобы сбить его с толку там, он может стать скалой, или продолжать дальше -- "
"Скажи мне серьезно, разве сущность не идет к Богу в раю?"
"Так она и делает, после долгой тропы и испытания, видишь ли," вкрадчиво закуривая сигарету.
"Слова"
"Слова если хочешь"
"Птички"
Он не обращает внимания на моих "Птичек".
"Пока в конце концов очищенная и такая незапятнанная как будто она одежда никогда не бывшая в носке, сущность не прибывает в рай и обратно к Богу. Видишь почему я говорю: "мы сейчас не там!"
"Мы не можем не быть не там, мы не можем избежать своей награды."
Это Коди на минутку вырубает, я обычно кручу словами -
"Рай так уверен," говорю я.
Он по обыкновению качает головой -- что-то в Коди по обыкновению соглашается со мной, если это так то мы должно быть призраки сталкивающиеся по одним и тем же вопросам на ином плане где-то снаружи (в безрасстоянных громадностях) -- Но в чем смысл?
"СЛОВА!!!" ору я, как Рафаэль когда орет "На хер всё!"
"Разве ты не видишь," говорит Ходи сияя подлинной благодарностью и радостью, "все это в действительности уже разработано для нас заблаговременно и нам остается только набирать обороты... Вот почему я хочу поехать сегодня на ипподром," продолжает накручивать обороты Коди, "Я должен отыграть эти деньги обратно а кроме этого мальчик мой я хочу чтобы ты кое-что знал, сколько раз подходил я к этому окошечку букмекера и просил у мужика Номер Пять, потому что как раз в этот миг кто-то рядом говорил "Номер Пять", а на самом деле мне нужен был билетик Номера Два?"
"Так почему ж ты просто не скажешь дайте мне Номер Два, вместо Номера Пять, я ошибся. Он вернет его тебе, Номера эти?"
(Мы с Рафаэлем также были поражены вчера в хижине постоянным базаром Коди о числах, как видно будет на скачках.)
Вместо того чтобы мне ответить согласится ли букмекер обменять сделку, он вываливает: "Потому что это дезинкарнированная сущность сказала мне "Номер Пять" -- "
"Иногда ты просто слышишь их в голове что ли?"
"Эта сущность может попытаться заставить меня выиграть или проиграть, определенно с предзнанием исхода забега, старик, неужели ты думаешь что я не знаю почему такое фи у меня мальчик мой выходило и ты знаешь Лентяй Вилли никогда не говорил что он когда-либо что ты когда-либо отклонишься от этого второго выбора -- "
"Так значит по крайней мере ты знаешь что бестелесные призрачные сущности пытаются заставить тебя проиграть -- потому что знаешь что система второго выбора не может подвести."
"Не может"
"На что они похожи?" спрашивает Лазарь из другой комнаты где уже причесывается, на краешке постели, играя по ящику музычку.
"По-всякому, ауры, ауры скажем того предателя пугали всех на улице, ауры показывающие людоедов воображения вероятно -- все равно оперов." Вот где Коди усерден в кельтском языке.
"Здоровенные истасканные призраки валом по всей линии -- в это бесконечное небо, ни хрена себе Коди, что за дела?"
Ох вы фру-фру и фифи-лапушки он вам продемонстрирует глаз, чтоб показать как, подпрыгивая со стула чтобы только помахать руками и поговорить -Проповедник -- Мэл был прав -- Заходит Лаз врубиться в Коди танцующего вот так, Коди сгинается до самого низу и впечатывает кулаком по полу, и разгибается и подпрыгивает до точки Нижинского над полом и разворачивается и подносит мускулистые ручищи 15-с-половиной-летнего брата Лила Эбнера всплеснуть и взмахнуть у тебя перед самым носом, он хочет чтобы ты ощутил ветер и жар Господни -
"Все это один сущностный свет за которым не может быть дальнейшего разделения," подпускаю я, чтоб и здесь прибавить: "Слова."
"Иисус Христос нисходит и его Карма знать что он Сын Божий назначенный умереть ради вечной невредимости человечества -- "
"Изо всех ощущающих существ."
"Нет -- не муравьев. Зная это, он это делает, умирает на Кресте. Такова была его Карма как Иисуса. -- Врубитесь что это значит."
Les onges qui mange
dans la terre...
86
Коди всего надо-то было чтоб выкарабкаться из этого так просто сказать "Но Бог превыше слов" однако какое ему дело до слов он на бега ехать хочет.
"Вот что мы сейчас сделаем залезем в эту машинку и поедем посмотрим одну славненькую пизденку-малютку на которую я хочу чтобы вы посмотрели а потом еще заедем за вашим мальчонкой Рафаэлем Шмафаэлем, и впеРЁД!" Как комментатор на скачках. Он перевязывает все свои бумаги и перекладывает ключи с сигаретами в карманах, мы снимаемся, Пенни которая причесывалась перед выходом на улицу и не спешила теперь вынуждена выскочить вместе с нами и прямиком в машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24