Набрав в грудь воздуха, она ответила как можно спокойнее:
— Ты имеешь в виду Жан-Клода? Намекаешь, что между нами что-то было? — Ее лицо исказилось презрением. — Да, мы дружили, учась в колледже, и ничего больше. И ты говоришь мне о тайнах? Уж скорее я могла бы упрекнуть в этом тебя. Вы со Стеллой ворковали как два голубка. Похоже, вас связывают не только дела. — От напоминания о Хелене она удержалась, это было бы уж слишком.
К ее досаде, Джордан тихо рассмеялся.
— Это тебя задело, не так ли? — произнес он с утвердительной интонацией. — Знаешь, а ведь поначалу я решил, что ты такая бывалая современная девчонка, которой все нипочем. Неужели это было всего несколько часов назад? Но, оказывается, в глубине души ты благовоспитанная барышня со старомодными взглядами, верно? Представляю, как ты сворачиваешься калачиком на постели в своей викторианской кружевной ночной рубашке до пят и грезишь о яблонях в цвету и церковном венчании.
Фрэн потеряла дар речи. Она никак не могла взять в толк, почему он вдруг заговорил с ней в таком оскорбительном тоне с примесью горечи, словно она его чем-то разочаровала.
— Ты ошибаешься, — процедила она сквозь зубы. — Но если бы я и грезила, как ты выражаешься, то что в этом плохого?
— Ничего. — Он безразлично пожал плечами, давая понять, что ему все равно, но Фрэн заметила, как напряглось его лицо.
В молчании они дошли до стоянки такси, и Фрэн забралась на заднее сиденье свободной машины. Никогда еще она не чувствовала такой усталости. День был какой-то бесконечный, вечер вызвал в ее душе бурю чувств, а посещение галереи окончательно все запутало. Такое впечатление, что вся ее жизнь перевернулась. Фрэн закрыла глаза, не желая думать об этой ужасной Стелле, напропалую кокетничавшей с Джорданом прямо у нее на глазах. В довершение всего ей не давали покоя мысли о Хелене.
Мягкое покачивание машины убаюкало Фрэн, незаметно для себя она задремала. Ей приснилось, что она лежит в объятиях Джордана, им так тепло и хорошо вместе. Их губы сливаются в жарком поцелуе — ах, какие у него мягкие и чувственные губы! — его рука нежно ласкает ее шею. Восхитительные ощущения, пусть этот сон никогда не кончается… Поцелуй стал более глубоким, настойчивым, Фрэн поддалась, раскрыла губы, чтобы полнее ощутить негу и экстаз…
Медленно, очень медленно сознание начало возвращаться, ощущение тепла постепенно исчезло. Не желая с ним расставаться, силясь продлить минуту блаженства, она крепче прижала к себе Джордана и снова почувствовала на губах сладкое давление. Горячая рука скользнула ниже и начала ритмично поглаживать ее грудь, обтянутую платьем. Фрэн заморгала, подняла веки — и мгновенно пришла в себя. Ужас происходящего потряс ее до глубины души. Никакой это не сон, а самая настоящая явь! Не во сне, а наяву она лежит в объятиях Джордана Перри… И где? В такси!
Фрэн попыталась вырваться, но Джордан крепко держал ее.
— Успокойся, — шепнул он.
— «Успокойся», — передразнила она. — Как… как ты посмел? Я… я заснула… а ты… Это ужасно! Знаешь ты кто? Некро… некроман!
— Наверно, вы хотели сказать «некрофил», мисс Извращенный Ум. Но ты, между прочим, жива, просто немного задремала, однако прекрасно понимала, что происходит, — насмешливо заявил он и завел ей руки за спину.
— Это ты извращенец! — взорвалась Фрэн, еще больше раздражаясь оттого, что не может высвободить руки. — Я сказала то, что хотела. Ты некроман, колдун, дьявол! Немедленно отпусти меня, я выйду из машины.
Собрав все силы, она оттолкнула его. В этот момент такси остановилось у входа в отель «Клермон». Фрэн распахнула дверцу, выскочила на тротуар, наступив Джордану на ногу острым каблуком.
Он вскрикнул от боли и схватился за ногу.
— Не старайся, не разжалобишь! — прошипела Фрэн. — Тебе больше не удастся обвести меня вокруг пальца. Если Хелена оказалась легкой добычей, то со мной этот номер не пройдет. Ты прав, черт побери, я действительно мечтаю о яблонях в цвету!
С этими словами она с достоинством королевы поднялась по ступенькам, прошла сквозь вращающиеся двери и не расслышала последней реплики Джордана, отчетливо прозвучавшей в холодном воздухе ночного Парижа:
— Тогда выходи за меня замуж!
Глава 4
Джордан промокнул подбородок полотенцем, промыл бритву в раковине и с отвращением уставился на свое отражение в зеркале. Кто перед ним? Полный идиот!
— Должно быть, ты совсем рехнулся! — проворчал он, обращаясь к самому себе. Закрыв глаза, он энергично помотал головой, чтобы прогнать мысли о сегодняшнем свидании. Это надо же — сделать предложение какой-то девчонке, которую он едва знает! Слава Богу, она его не расслышала, у него и без нее полно проблем. Через некоторое время в голове прояснилось, решение созрело: Фрэн должна уехать.
— Доброе утро, Сайлас, — с кислой улыбкой буркнул он своему помощнику, входя в гостиную.
Сайлас Мэттьюз поднял глаза от разложенных на столе бумаг и указал на кофейник, стоящий на журнальном столике.
— Доброе утро, Джордан, — отозвался он. — Как ты себя чувствуешь? Нервы в порядке?
Джордан налил себе кофе, не добавив ни сахара, ни молока, и подошел к окну. Глядя вниз, на бульвар — почти такой же вид открывается из окна спальни Фрэн, — он залпом выпил горячую жидкость.
— Нервы? — повторил он после продолжительной паузы. — А что это такое?
Сайлас бросил на него любопытный взгляд, пожал плечами и вернулся к работе.
— Между прочим, дискеты отличного качества, как и сопроводительные документы. Вчера, пока тебя не было, я все проверил. Хелена прекрасно поработала после той злополучной поломки компьютера. Ей удалось все восстановить в прежнем виде. А решение переправить дискеты с сестрой просто гениально! Если бы они пропали… — Сайлас умолк, продолжать было незачем: Джордан понял его с полуслова. — Что она из себя представляет?
— Кто? — рассеянно отозвался Джордан.
— Сестра Хелены. Она так же красива? Джордан едва не выругался. Как можно их сравнивать?! Одна — холодная светская красавица с глянцевой обложки журнала, другая — своим душевным теплом, свежестью и нежной прелестью напоминает утреннюю розу… Проклятье! Он с громким стуком поставил пустую чашку на стол. Определенно ей придется уехать!
— Мне не терпится с ней познакомиться, — с лукавой усмешкой произнес Сайлас.
— Ничего не выйдет, — огрызнулся Джордан. — Она сегодня уезжает.
Сайлас удивленно поднял брови.
— Но вчера ты сказал, что эта девушка согласилась остаться и помочь нам вместо Хелены. Почему она передумала?
— Это я передумал. Она не годится для подобной работы. Слишком молода, совсем ребенок, — кратко пояснил Джордан.
Сайлас не стал ни на чем настаивать: его занимали более важные дела. Когда Джордан приблизился к столу, он пододвинул ему стопку бумаг.
— Вчера приехал Питер Браббен. Тоже примет участие в конференции, — сообщил он. Эта новость явно улучшила настроение главы фирмы «Перри Фармасьютикалс»: впервые за все утро его хмурое лицо прояснилось.
— Организуй нам несколько встреч с глазу на глаз, Сайлас. Это очень нужно.
Питер Браббен занимал должность финансового директора в «Юнимет», крупнейшей холдинговой компании. И это был наиболее вероятный союзник Джордана. С ним будет легче, чем с другими представителями фирмы, договориться об особых условиях сделки, которые намеревался предложить президент «Перри Фармасьютикалс». Следовало позаботиться о судьбе служащих, а также о клинике для безнадежно больных, любимом детище отца Джордана. Никто не должен пострадать в результате объединения двух компаний, и этого не случится, если новый гормональный препарат завоюет рынок. Тогда «Юнимет» проявит большую заинтересованность в переговорах. Но прежде всего нужно избавиться от этой девчонки!
Настойчивый стук в дверь разбудил Фрэн. Сначала она никак не могла сообразить, где находится, но через секунду все вспомнила — все!
Открывать она не торопилась. Надо же, уже и завтрак принесли, а ощущение такое, будто утро еще не настало. Фрэн спустила ноги с кровати и взглянула на часы, лежащие на столике. Семь часов! Поспать не дадут… В дверь барабанили не переставая.
— Un moment, s'il vous platt! — крикнула Фрэн и босиком подбежала к двери. Надо сказать официанту, что он ошибся: она заказывала завтрак на девять часов, а не на семь. — Ах, это ты… — Она зевнула. Жаль, что халат остался дома — тонкая ночная рубашка цвета чайной розы, пожалуй, слишком откровенна, не оставляет простора для воображения. — Что ты на меня уставился? — сухо спросила она. — Или это глупый вопрос?
— Оденься, — приказал Джордан, входя в спальню. — А если бы это был официант?
Логики Фрэн не уловила, но спорить не стала. Почему он так груб? Однако она все-таки надела свитер поверх полупрозрачной рубашки. Вид — нелепей не бывает, но какая разница? Она же не собирается производить на него впечатление. Особенно нелепо ее наряд, наверно, смотрится в сравнении с его одеждой: жемчужно-серым костюмом, ослепительно белой рубашкой и темно-синим шелковым галстуком.
— Ты пришел извиниться за свое вчерашнее поведение в такси? — напрямик спросила Фрэн. Какой смысл ходить вокруг да около? Ничем иным такой ранний визит не объяснишь. Ее ответ был готов: мужчины есть мужчины.
— Извиниться за то, на что ты сама напросилась? — холодно осведомился Джордан.
На такое оскорбительное замечание можно среагировать по-разному: пропустить мимо ушей или дать увесистую пощечину. Однако Фрэн заметила, что Джордан держит в руках знакомый объемистый конверт из плотной бумаги, и вся ее злость исчезла. Сердце сжал страх.
— Что это? — испуганно спросила она. По правде говоря, вопрос был чисто риторическим.
Джордан небрежно швырнул конверт на кровать.
— Твоя свобода.
Фрэн растерянно заморгала, переводя взгляд с непроницаемого лица Джордана на конверт и обратно.
— Моя свобода? Не понимаю…
— Твой паспорт и деньги. Отправляйся домой первым же рейсом.
Ноги у Фрэн подкосились. Она застыла на месте, расширенными глазами глядя на Джордана. Он ее выгоняет! Столь недвусмысленно выраженное желание острой болью отозвалось в душе. Борясь с подступающей дурнотой, она пролепетала:
— Вчера вечером ты говорил совсем другое, убеждал остаться, просил помочь… Что изменилось?
Он отвернулся, не сумев выдержать прямой взгляд ее красивых зеленых глаз, и направился к окну, но Фрэн преградила ему путь.
— Почему, Джордан? — Она потянула его за рукав, заставляя посмотреть ей в глаза.
Однако Джордан явно избегал прямого взгляда.
— Потому, что ты не годишься для этой работы, — выдохнул он наконец. — Просто не подходишь, и все. Ты сама так считала, и, поразмыслив, я пришел к выводу, что ты права, — пробурчал он сквозь стиснутые зубы. — Ты выставишь на посмешище и себя, и меня. В настоящий момент лишняя головная боль мне ни к чему. — Он двинулся к двери, но Фрэн не намерена была отпускать его. Она загородила ему дорогу.
— Нет, ты не уйдешь! Я требую объяснений. Вчера в ресторане я вела себя вполне прилично, ведь так? Иногда меня заносит, это правда, я могу наговорить лишнего, но способна вовремя остановиться. Между прочим, я работаю в одной из самых престижных галерей Лондона. Разве я удержалась бы там, если бы не умела разговаривать с клиентами? Да и в баре… надо все время быть начеку… — Она замолчала, пытаясь сладить с бешено колотящимся сердцем. Зачем оправдываться? Ведь именно этого она и хотела: чтобы он вернул ей паспорт.
Ужасная правда предстала перед ней во всей своей наготе. Фрэн отскочила в сторону как ужаленная. Она не хочет ехать домой — вот в чем дело! Хочет остаться здесь, в Париже, с Джорданом… Повернувшись к нему спиной, она угрюмо уставилась в стену, как обиженный ребенок, и обхватила себя руками, надеясь унять нестерпимую душевную боль.
— Убирайся вон отсюда, да побыстрее, пока я не потеряла терпения, — пригрозила она, вложив в свои интонации всю решимость, на которую была способна. Увы, угроза прозвучала довольно жалко: слишком сильный удар нанес ей Джордан и она еле удерживалась от слез.
После продолжительной паузы он нарушил молчание:
— Я положил в конверт некоторую сумму. Небольшая компенсация…
Фрэн стремительно повернулась к нему.
— За сцену в такси? — Ее глаза сузились от мучительной боли. — Ты… ты негодяй! — Юна истерически всхлипнула. — Теперь мне ясно, почему ты хочешь, чтобы я уехала. Уступи я тебе вчера, все было бы иначе, правда?
— Фрэн! — В его голосе звучала неприкрытая угроза.
— Что «Фрэн»? Ты не спешил бы так избавиться от меня, если…
Не дав ей закончить, он бросился к ней, схватил за плечи и буквально едва не вытряс из нее всю душу. Еще немного — и он переломал бы ей кости.
— Оказывается, у тебя довольно грязное воображение, оно плохо вяжется с твоим ангельским личиком, Фрэн Кейн. За такие слова тебя следовало бы отлупить хорошенько. Можешь не сомневаться, мне не приходится платить за женскую благосклонность.
— Я и не сомневаюсь. Тебе все достается даром, в том числе и любовь, — огрызнулась она. — Пусти, мне больно!
— Убивают и за меньшие прегрешения, — злобно прошипел он. — Немедленно извинись за свои гнусные обвинения. — Его пальцы железными клещами впились в ее шею. Интересно, пронеслось в голове у Фрэн, с чего это я взяла, что он холодный, бесчувственный истукан, не способный испытывать человеческие эмоции? У него прямо-таки вулканический темперамент!
— Ладно, прошу прощения, — скороговоркой произнесла она.
Джордан разжал руки и оттолкнул ее от себя. Фрэн отошла на безопасное расстояние и принялась растирать покрасневшие плечи.
— Разве так можно? — жалобно спросила она. — У меня будут синяки.
— А-а, теперь ты пытаешься меня разжалобить? — Джордан поднял телефонную трубку и заказал в номер кофе для двоих.
— Я никого не жду, — язвительно заметила Фрэн.
— Фрэнсин, замолчи! — взорвался он. — Ты и так уже достаточно наговорила. — Джордан Перри судорожно запустил руку в волосы. — Извини, если я сделал тебе больно, уж очень ты меня разозлила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19