Фрэн не сопротивлялась, каждым нервом ее тело словно говорило: да, да… Джордан спустил ее платье с плеч, наклонился и дотронулся губами до атласной кожи ее груди. Более восхитительного ощущения Фрэн не испытывала за всю жизнь. Его язык нашел набухшие от желания соски. Когда их губы снова сомкнулись, Фрэн забыла обо всем.
Не отрываясь от ее рта, Джордан натянул платье ей на плечи. Теплый шелк согрел кожу спины, молния с тихим шуршанием закрылась. Фрэн залилась краской: ей было стыдно своего откровенного желания. Слегка отстранившись, она взглянула на Джордана широко раскрытыми, потемневшими глазами, в которых притаился невысказанный вопрос.
Джордан взял ее хрупкое лицо в ладони, поцеловал в глаза, нос, рот.
— Наше время еще не настало, — хрипло шепнул он. — Я хочу, чтобы нас соединила любовь, а не злость и обида друг на друга.
Фрэн уткнулась лицом в его рубашку. Наверно, он ждет, что она оценит его благородство, которого у нее явно не хватило. Она так хотела его, что позволила бы ему делать с собой все что угодно.
— Да, конечно… — пробормотала она и выскользнула из его объятий.
Дверь с тихим щелчком закрылась, но Фрэн не обернулась. Минуту-другую она стояла неподвижно, не желая расставаться с волшебными ощущениями. Ее губы все еще хранили аромат его поцелуев. Однако пора было возвращаться к действительности.
Она медленно разделась, забралась в постель и, едва голова коснулась подушки, провалилась в крепкий, глубокий сон.
Глава 6
Обнаружив на следующее утро пропажу, Фрэн разрыдалась. Это случилось сразу после того, как она проснулась и потянулась за часами — посмотреть, который час. Накануне вечером она их не надевала: довольно массивные, с большим циферблатом, они совершенно не подходили к ее нарядному платью. Часов на столике не было — они исчезли! Фрэн пошарила в сумке, которую засунула в столик у кровати перед уходом на прием, и с ужасом поняла, что сумка пуста. Исчезло все, что представляло хоть какую-то ценность: часы, тонкий золотой браслет — подарок отца, — деньги Джордана Перри, кошелек с ее собственными деньгами и даже проездной билет на метро!
Фрэн села в постели. Первой мыслью было, что это дело рук горничной, прибиравшей комнату в ее отсутствие, но по некотором размышлении Фрэн отмела это предположение. По телу пробежала дрожь. Жан-Клод! Когда она была у него в студии, он мог увидеть деньги Джордана, выпавшие из ее сумочки. Вот дура, она же сама предоставила ему возможность обокрасть ее, забыв у него ключ от номера. Учась в колледже, Жан-Клод не проявлял дурных наклонностей, и у нее не было оснований не доверять ему, но с тех пор он так сильно изменился, стал совсем другим человеком. Смерть любимого брата сломила его, он не сумел справиться со своим горем, пристрастился к наркотикам.
Неудивительно, что он так странно вел себя накануне вечером. Вероятно, он вообще не собирался дожидаться ее, просто услышал шаги в коридоре и сделал вид, что пришел вернуть ключ и заодно повидаться. Кроме того, он не сразу согласился встретиться еще раз, когда она это предложила, потому что понимал: когда пропажа обнаружится, подозрение в первую очередь падет на него. И все-таки…
Фрэн вытерла слезы. И все-таки он обрадовался, когда она стала настаивать, поддался на ее уговоры. Похоже, ему действительно нужен друг, с которым можно поделиться самым сокровенным, излить душу.
Фрэн долго сидела неподвижно, уставившись на клочок бумаги с адресом кафе, записанным его рукой. Придет ли он на свидание? Если Жан-Клод не собирался с ней встречаться, тогда зачем бы он стал давать этот адрес? Разыскать его совсем нетрудно — ведь ей известно, где он живет. Фрэн не покидало чувство, что он совсем запутался и нуждается в ней.
Придется сказать Джордану. Она откинула одеяло и, прежде чем ноги коснулись пола, отвергла эту мысль. У нее язык не повернется. У Джордана достаточно своих проблем без ее жалоб на «недоноска», с которым он запретил ей видеться и который украл все, чем она владела! Конечно, Джордан вызовет полицию — и разразится ужасный скандал. Фрэн не хотела подвергать его таким неприятностям в самом разгаре столь важной для его фирмы конференции. Нет, лучше держать язык за зубами и никому ничего не говорить.
День тянулся мучительно медленно. От неотступных мыслей о Жан-Клоде не отвлек Фрэн даже ленч, устроенный известной фармацевтической компанией в ресторане отеля, на котором она присутствовала по просьбе Джордана.
Вечером Фрэн снова постаралась выглядеть как можно лучше. Садясь в лимузин, Джордан сделал ей комплимент, который, однако, не доставил ей особого удовольствия.
— Ты мне нравишься в этом платье. Нежные, бледные тона тебе к лицу. Ты выглядишь такой беззащитной, невинной, — шепнул он ей на ухо, чтобы не услышал Сайлас, сопровождавший их в ресторан. Всех троих пригласили представители немецкого научно-исследовательского института.
— Я такая и есть, — тихо ответила она, устраиваясь рядом с Джорданом на заднем сиденье. На переднем, рядом с шофером, которого звали Джордж, уселся Сайлас.
— Фрэн, извини меня за вчерашнее. Я не имею на тебя никаких прав… — Джордан, заметив, что Фрэн приложила ко лбу ладонь, не закончил фразы и встревоженно спросил:
— Устала, дорогая? Ты очень бледна. — В его тоне слышалась такая неподдельная озабоченность, что Фрэн стало стыдно. Она почувствовала угрызения совести. Не время беспокоиться о Жан-Клоде, ей следует думать только о Джордане Перри. Почему он должен страдать из-за нее? Ведь он не крал у нее ничего ценного, не искал утешения в наркотиках, когда его мир пошатнулся. Он цельный человек, занятый делом, и она должна помогать ему, раз обещала. Она заставила себя улыбнуться.
— Нет, все нормально, я чувствую себя хорошо и нисколько не устала, — заверила она, — Мне здесь даже нравится. Сначала я боялась, что твои коктейли и ленчи со светилами медицины будут мне в тягость, боялась выглядеть полной дурой, но вчерашний прием рассеял мои сомнения. Гости мне понравились, все были очень милы.
Сайлас добродушно хмыкнул.
— Джордан, я думаю, нам следует взять Фрэн в штат. У нее просто талант общения. Она умеет создать непринужденную атмосферу. Представляешь, я своими глазами видел, как развеселился вчера Густав Тройберг, он даже улыбался!
Все рассмеялись. Сайлас заранее предупредил Фрэн, что пожилой биохимик из Гамбурга слывет молчуном и занудой. Однако, беседуя с Фрэн — она уже не помнила, о чем именно, — он совершенно преобразился и оказался остроумным и занимательным собеседником, чем приятно удивил присутствующих.
— Нет, серьезно, Фрэн, — настаивал Джордан, . — если ты устала, так и скажи. Я дам тебе возможность отдохнуть.
— Не беспокойся, — улыбнулась Фрэн. — Я в полном порядке, честное слово. — Только ответив, она сообразила, что упустила такую, замечательную возможность заиметь свободное время, но было уже поздно. А ведь могла бы сделать вид, что у нее страшно болит голова, и не ездить в ресторан. Встретиться вместо этого с Жан-Клодом. Тревога за судьбу старого друга боролась в душе Фрэн с чувством долга по отношению к Джордану, который столь искренне о ней заботился. Во время ленча он не отходил от нее ни на шаг и, когда наблюдательный Сайлас пошутил на эту тему, сказал:
— Если бы у тебя был выбор: общаться с Фрэн или с надутыми, чопорными типами, — кого бы ты предпочел?
Сайлас усмехнулся, поцеловал Фрэн руку и многозначительно промолчал.
Если бы она могла в полной мере оценить внимание, которым окружил ее Джордан! Но увы, это невозможно. Предательство Жан-Клода не шло у нее из головы. Однако приходилось делать вид, что все вокруг просто замечательно, ослепительно улыбаться и притворяться, что ничего не случилось.
На следующее утро Фрэн проснулась с ужасной головной болью. Неудивительно, подумала она, садясь в постели и ожидая, пока пройдет приступ дурноты: ее нервы на пределе. Возвращаясь вчера в отель, Фрэн отчаянно хотела броситься в объятия Джордана и все ему рассказать, но присутствие Сайласа сковывало ее. Как только они вошли в отель, Джордана попросили зайти в администрацию, и до номера ее проводил Сайлас.
Сегодня она не увидит Джордана до самого вечера: утром они с Мэттьюзом поедут в новую клинику на окраине Парижа, а в два часа у него встреча с Питером Браббеном. Как пережить этот день, чем себя занять? Пожалуй, надо бы немного погулять, подышать свежим воздухом. Пребывание в четырех стенах начинало действовать ей на нервы.
Выйдя на улицу, Фрэн почувствовала себя лучше, головная боль утихла. День был прекрасный — теплый и солнечный. Однако без денег далеко не уйдешь. Отель «Клермон» находился неподалеку от Эйфелевой башни, и Фрэн направилась на Марсово поле, расположенное рядом с главной достопримечательностью Парижа. Сотни туристов наводнили улицы, но Фрэн никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой. У нее возникла мысль дойти пешком до студии Жан-Клода, но, внимательно изучив карту города, которую она взяла в отеле, Фрэн отказалась от этого намерения: до дома Жан-Клода слишком далеко. А вот кафе «Ла-Рошель» поближе, туда вполне можно добраться пешком. Но что сказать Джордану? Какой предлог выдумать, чтобы он отпустил ее?
— Были на этюдах?
Фрэн, пересекавшая вестибюль отеля, вздрогнула, однако, увидев перед собой Сайласа Мэттьюза, облегченно вздохнула.
— Нет, погуляла немного по городу. А попозже хочу пойти на рынок. Мне говорили, что там очень интересно.
— В таком случае приглашаю вас на ленч, — предложил Сайлас.
Поскольку Фрэн все равно собиралась перекусить перед прогулкой, она с удовольствием согласилась.
— Как прошло ваше посещение клиники?
Много новых впечатлений? — на самом деле она хотела узнать, вернулся ли Джордан, но опасалась проявлять слишком явный интерес к нему. Сайлас отличался редкой наблюдательностью и за версту чуял романтические отношения. Фрэн уже не раз замечала, что он с любопытством погладывает на них с Джорданом.
— Я не поехал. Накопилось много бумажной работы. Кроме того, нужно было кое-куда позвонить. Все утро просидел в номере, пока голод не погнал меня в ресторан.
Фрэн недоуменно подняла брови. Она могла бы поклясться, что недавно видела Сайласа в парке, но он прогуливался слишком далеко от нее, и она не стала окликать его. Однако то был определенно он! Не могла же она обознаться. Наверно, он решил размять ноги после поездки в клинику и пройтись до отеля пешком, подумала она тогда. Видимо, она все же ошиблась.
Ленч оказался очень вкусным, а общество Сайласа — легким и приятным. Он рассказал Фрэн о борьбе крупных фармацевтических корпораций за фирму «Юнимет» и сумел сделать свое повествование таким занимательным, что она заинтересовалась, начала задавать вопросы и, к своему удивлению, обнаружила, что понимает ответы.
— Значит, встреча с этим Браббеном из «Юнимет» действительно очень важна? — спросила она, принимаясь за десерт.
— Чрезвычайно! Если новый препарат завоюет рынок, Джордан окажется в преимущественном положении и никто не сможет помешать ему договориться с «Юнимет», — заметил Сайлас с лукавым блеском в глазах.
— В таком случае от души желаю вам успеха. Насколько я понимаю, сегодня вечером мы будем либо праздновать победу, либо заливать горе вином. — Фрэн порадовалась, что нашла такой ловкий способ выяснить планы Джордана на вечер.
— Если бы все было так просто! Подобные переговоры могут длиться неделями. «Юнимет» — американская компания, так что наши встречи, возможно, продолжатся и за океаном. Сегодня решится вопрос, состоятся ли они вообще, но независимо от исхода Джордан пригласил Питера Браббена и его супругу на обед.
Фрэн подавила вздох облегчения: значит, она свободна!
— Вас будет четверо, — прибавил Сайлас. Фрэн едва сумела скрыть острое разочарование. Он накрыл ладонью ее руку, непроизвольно сжавшуюся в кулак. — Не волнуйтесь так, ведь вы с ним уже знакомы. Помните, представительный симпатичный мужчина с усами щеточкой и ярко выраженным американским акцентом? Говорит очень громко, наверно, путает Гранд-Каньон с Парижем.
Фрэн невольно улыбнулась. Сайлас такой шутник, с ним не соскучишься, но даже он не мог рассеять тревогу, сжимавшую ее сердце. Что делать? Должен же быть какой-то выход! Может, сделать вид, что у нее расстройство кишечника от чрезвычайно вкусных мидий, которые она только что съела? Нет, не годится, ведь Сайлас тоже их ел, так что это исключено. Притворяться больной следовало раньше, до того, как она поела с таким аппетитом в присутствии свидетеля.
Направляясь на рынок, находившийся в нескольких кварталах от отеля, Фрэн напряженно обдумывала сложившуюся ситуацию и наконец пришла к выводу, что ее долг перед Джорданом важнее. Никак нельзя подвести его, особенно сегодня, в такой важный для него момент. Придется забыть о Жан-Клоде и считать потерю денег Джордана и ее собственных немногих ценностей полезным жизненным уроком. А перед отъездом в Англию она скажет Джордану всю правду, потому что исчезновение его денег беспокоило ее. Какая досада, что он не забрал их сразу после того, как она отказалась их принять!
Фрэн стало немного грустно: ведь она не сможет помочь Жан-Клоду… А если бы она вообще не пошла с Джорданом в галерею Стеллы? Тогда и вовсе бы ничего не узнала о его проблемах. Эта мысль несколько утешила ее, но не сняла тяжесть с души.
Когда она очутилась на рынке, настроение у нее улучшилось. Вокруг кипела бурная жизнь, атмосфера всеобщего веселья подействовала на Фрэн заразительно. Она сделала несколько торопливых набросков. Яркие живописные прилавки, заваленные овощами и фруктами, а также шумливые торговцы гораздо больше подходили к ее артистическому темпераменту, чем строгие сады перед Эйфелевой башней. Здесь настоящие парижане, а не туристы. Фрэн забыла обо всем и работала быстро, с увлечением.
В Париже любят художников, так что Фрэн сразу почувствовала себя в родной стихии. Торговцы и покупатели подходили посмотреть, что она рисует, смеялись и переговаривались у нее за спиной, угощали яблоками и горячими каштанами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19