Он прикоснулся лезвием ножа, показавшимся мне холодным, как лед, к моей спине.
— Вы собираетесь сбросить меня с крыши, — сказала я. Осознание этого ударило меня с силой девятибалльного шторма. Я наугад высказала еще одно предположение. — А в среду утром вы планируете таким же способом убить Натаниэля до того, как они с Пруденс уедут в свадебное путешествие, — я едва не задохнулась от этой мысли.
— Похвальное мыслительное усилие, мадам сыщик, — озадаченно проговорил он, заставляя меня подниматься по ступеням. — Хотя я не представляю, как ты об этом догадалась. Я ни одной живой душе не говорил о своих планах. Это, собственно, совсем несложно — мне нужно лишь спрятаться на чердаке, пока молодые будут спать, а потом, когда твой кузен будет в пять утра предаваться своим астрономическим наблюдениям, прикончить его.
Значит, Натаниэль не пропал во время землетрясения, как полагала Виктория. Его убили. Феннивику просто повезло, что в этот день произошло землетрясение, скрыв следы его преступления, поскольку тело было погребено под обломками. Меня охватил гнев. Я должна была остановить его, должна спасти Натаниэля.
— Иди, иди, — прошипел за моей спиной Феннивик. — Разговоры окончены. Пришло время преподать тебе урок.
Я подняла ридикюль и ударила Феннивик по голове. Он вырвал ридикюль у меня из рук и резанул по руке ножом. Я почувствовала, как потекла кровь. Феннивик схватил меня за волосы и подтащил к ограждению. Я заставила себя забыть о высоте в три этажа и продолжала говорить.
— Если вы собираетесь убить меня, можете, по крайней мере, сказать мне правду, — выдохнула я. — Вы хотите иметь все, да? Деньги, которые платит вам Руф, дочь Пратвелла и деньги Натаниэля.
— А почему бы и нет? Я заслужил это, — он прижал нож мне к подбородку.
— Вы это задумали вместе с Пруденс, да? Вы двое хотите избавиться от Натаниэля, завладеть его деньгами и пожениться.
— Пруденс — наивное создание, — Феннивик крепче ухватил меня за волосы и, продолжая держать нож у горла, попытался перегнуть через перила. — Заставить ее влюбиться в меня было совсем нетрудно. Как только я завоевал ее сердце, я нарочно повел себя по-хамски, сказав ей, что никогда на ней не женюсь. Поэтому-то она и согласилась на брак с твоим кузеном.
— Так, значит, вы соблазнили ее? — догадалась я.
— Это была детская игра, — похвастался он. — Я нисколько не сомневаюсь, что после того, как твой кузен умрет, она тут же упадет в мои объятия, позволив утешить скорбящую вдову. Брак — вопрос лишь времени.
— Итак, когда же вы уговорили ее убить Натаниэля? — Кровь прилила мне к голове, когда он перегнул меня еще ниже. Я боролась с головокружением, вызванным моим опасным положением.
Он презрительно фыркнул.
— Пруденс и мухи не обидит. Убийство — это всецело моя идея. Вот почему я следил за передвижениями твоего кузена — хотел определить, когда самое удобное время для того, чтобы его прикончить. К счастью, его привычка глазеть каждое утро, пока остальные еще спят, на звезды, облегчает мою задачу.
— Вам это не сойдет с рук, — сказала я, отчаянно вцепляясь в перила за спиной. Он поднял бровь.
— Вот как? Бедная, полу сумасшедшая кузина Натаниэля, будучи не в силах пережить то, что мужчина, которого она любит, женится на другой, прыгает с крыши. Не возражай — твои чувства к нему заметил не только я, но и Пруденс тоже.
Я была настолько испугана, что даже не покраснела. Затем я краем глаза уловила какое-то движение и увидела Викторию, выглядывающую из-за последней ступеньки ведущей на крышу лестницы. Страх за себя тут же перешел в страх за Викторию — ведь если Феннивик тоже увидит ее, он ее убьет.
— А как же Натаниэль? — спросила я, стараясь отвлечь Феннивика. — Неужели вы считаете, что люди поверят, будто он тоже покончил с собой, бросившись с крыши?
Газовый баллончик, внезапно вспомнила я. Если бы мне удалось достать свой ридикюль, у меня, возможно, появился бы шанс оказать Феннивику сопротивление. Носком туфли я попыталась поддеть ручку ридикюля и подтащить его поближе к себе, моля Бога, чтобы Феннивик не заметил этого движения. Однако моя попытка окончилась неудачей. Я не дотягивалась до ридикюля на каких-то несколько дюймов.
— Трагический несчастный случай — таков был замысел. Но теперь, после твоего «самоубийства», мне придется придумать какой-то иной способ избавиться от него. Два человека, бросившиеся с одной и той же крыши, такое совпадение может вызвать подозрение.
Он схватил меня за плечи и сильно толкнул. Я почувствовала, что пальцы у меня слабеют. Еще минута, и я выпущу перила и отойду в область истории — навсегда. Я с силой лягнула Феннивика в лодыжку, рванулась в сторону и выпрямилась. Что-то треснуло у меня в щиколотке.
— Ах ты, надоедливая сука! — ударом в челюсть Феннивик сбил меня с ног, и я упала прямо на свой ридикюль. Протянув под платьем руку, я открыла его и обхватила рукой баллончик как раз в тот момент, когда Феннивик бросился на меня. Я парировала его удар, отбив локтем руку с ножом. Выругавшись, он схватил меня за волосы и, приставив нож к горлу, заставил снова перегнуться через перила. Ухватившись одной рукой за перила, другой я подняла баллончик и нажала на распылитель.
Феннивик судорожно вздохнул и, спотыкаясь, отступил назад, окутанный облаком газа. Кашляя, я закрыла слезящиеся глаза, ощущая в них страшное жжение.
Звук удара заставил меня открыть глаза, и я успела увидеть, как Феннивик упал на пол как куль. За ним с торжествующей улыбкой на лице стояла Виктория, держа в руках подзорную трубу Натаниэля.
— У него был очень испуганный вид, когда тетя Фейс сказала, что ты заболела, — объяснила она — И особенно, когда она добавила, что ты скоро поправишься. Я подумала, может, это он пытался отравить тебя, поскольку ты узнала о нем и Пруденс.
— Но откуда ты знаешь, что меня пытались отравить? Она вспыхнула.
— Я подслушала, как вы говорили об этом с Натаниэлем. Итак, когда я увидела, как мистер Феннивик выскользнул из церкви как раз перед началом церемонии, я сказала тете Фейс, что у меня мой период и мне абсолютно необходимо пойти в дамскую комнату. После этого я выскочила из церкви и последовала за ним.
— Это ты хорошо сделала, — сказала я, понимая теперь, как чувствует себя приговоренный к смерти, которому отменили смертный приговор. Я шагнула вперед, и ногу пронзила боль. Не обращая на боль внимания, я наклонилась над Феннивиком, желая удостовериться, что он действительно потерял сознание. — Он отключился. Виктория, здесь где-нибудь есть веревка?
Поняв, что я имею в виду, она кивнула.
— На чердаке есть моя старая скакалка. Я пойду принесу.
Спустя пять минут мы надежно связали Феннивика, вставили ему в рот кляп и привязали к ограждению.
— Пока закроем его здесь и попросим слуг вызвать полицию, — решила я.
— Да, конечно. Но нам надо связаться с Натаниэлем, — настойчиво проговорила Виктория. — Он ни за что не женится на Пруденс после того, как мы все ему расскажем. — На ее лице появилось разочарованное выражение. — Но машины нет.
— Как мне ни неприятно об этом говорить, но, по-моему, я растянула щиколотку. — Я стиснула зубы, чтобы перебороть боль.
— Значит, идти мы тоже не можем, — простонала Виктория. — Да и все равно это слишком далеко. Как же нам добраться туда вовремя, чтобы помешать бракосочетанию?
Я посмотрела на нее, и в мозгу у меня забрезжила несуразная на первый взгляд мысль.
— Виктория, — я с усилием улыбнулась, — что ты скажешь насчет поездки на велосипеде?
Глава 13
Щиколотку у меня дергало от боли, когда Виктория и я изо всех сил жали на педали велосипедов, сначала поднимаясь на холм, потом спускаясь с него к церкви. По крайней мере мой велосипед был не таким, какие можно увидеть в музее — с одним большим передним колесом, но он был ужасно тяжелым и неудобным в управлении. Я поймала себя на том, что то и дело тянусь к переключению передач, которого там не было.
— И почему твой брат не изобрел его? — пробормотала я, когда мы с Викторией наконец подъехали к церкви.
Мы оставили наши велосипеды на ступенях церкви. Слезая с велосипеда, я заметила, что мой дорожный костюм заляпан грязью, хотя при езде я и поднимала юбку настолько высоко, насколько позволяли приличия. Жаль, что я не успела переодеться в брюки.
Виктория взбежала по ступенькам и вошла в тяжелые дубовые двери. Острая боль пронзила мне ногу, когда я с бешено колотящимся сердцем заковыляла за ней. Что если мы опоздали? Что если Натаниэль и Пруденс уже стали мужем и женой?
Церковь была набита битком; в ней собралось по меньшей мере человек триста. Десятки голов повернулись в нашу с Викторией сторону, когда мы ворвались внутрь. На лицах читалось неодобрение. Не обращая внимания на вызванный нами переполох, я полухромала, полупрыгала вслед за Викторией вдоль прохода, держась за спинки скамей, чтобы не упасть.
— Согласна ли ты, Пруденс Элизабет Пратвелл взять в мужья этого мужчину, любить и почитать его в горе и в радости, в здравии и в болезни? — звучал голос священника.
Виктория первой добралась до алтаря. Пруденс потрясенно вздохнула, увидев из-под своей изысканной белой кружевной фаты сестру Натаниэля.
— Да, — быстро проговорила она. Священник негодующе посмотрел на меня, ковыляющую к алтарю, но ничего не сказал, а повторил свой вопрос, обращаясь уже к жениху, который еще не заметил нашего вторжения.
Натаниэль медленно кивнул.
— Я…
— Ты не можешь! — выкрикнула Виктория, бросаясь к брату. Он обернулся, челюсть у него отвисла.
— Виктория! Тейлор?! Что, черт возьми, вы…
— Я могу объяснить, — ответила я. — Феннивик…
— …Пытался убить Тейлор, столкнув ее с крыши, — перебила меня Виктория, становясь между женихом и невестой. — Я видела его, он сказал, что Пруденс его любит и что он собирается жениться на ней после того как убьет и тебя тоже.
— Да, это так, — подтвердила я. — Феннивик был человеком Руфа, получал от него деньги. Он отравил мой чай и поджег твой склад. Он признался в этом перед тем, как попытался столкнуть меня с «вдовьей дорожки».
Все краски сошли с лица Натаниэля. Он повернулся к своей без минуты жене и поднял ее фату.
— Пруденс, что тебе известно обо всем этом?
Пруденс вспыхнула как спелая клубника.
— Я ничего не знала про убийство. Квентин мне об этом и словом не обмолвился.
— Квентин, вот как? — Лицо Натаниэля приняло угрюмое выражение. — Значит, ты признаешь, что… встречалась с ним?
Она прикрыла рот рукой.
— Ох, Нетти, я никогда не хотела обидеть тебя. Ты должен этому верить, — тихо проговорила она. — Но я не могла не любить его, с самого начала я любила его. Но папа не одобрял этого. Он сказал, что Квентин мне не пара.
— И был прав, — проворчал Мортимер Пратвелл, сидевший в первом ряду. — Этот человек развратник и игрок, хотя он казался достаточно толковым служащим. Очевидно, и в этом отношении я неправильно судил о нем.
— Непохоже, чтобы вы так думали, когда говорили Руфу, что необходимо заняться моим кузеном, — возразила я, не обращая внимания на сдавленные рыдания Пруденс. — Вы ведь наняли Феннивика, чтобы устроить пожар на складе Натаниэля.
— Это была идея Руфа. Я понятия не имел, что он или Феннивик хотят кому-то причинить вред. Я до сих пор не могу понять, что толкнуло этого человека на подобную подлость.
Рот Натаниэля превратился в жесткую линию.
— Подозреваю, что если вы проверите свои бухгалтерские книги, вы обнаружите, что ваш доверенный служащий манипулировал фондами, чтобы расплатиться с долгами. Ходят слухи, что он по уши в долгах.
Пруденс скатала в комок свой мокрый платок.
— Ах, Нетти, ты всегда так хорошо ко мне относился, был настоящим джентльменом. Я… я не достойна тебя…
Рыдая, она подхватила свой кружевной шлейф и выбежала из церкви. Грейс Пратвелл вскочила и бросилась за дочерью, а за ними последовал и отец Пруденс.
Натаниэль не удостоил их больше и взглядом, а вместо этого шагнул ко мне. На глазах у всех присутствующих в церкви, застывших в изумленном молчании, он взял мои руки в свои.
— Тейлор, я вел себя как дурак. Мне не следовало оставлять тебя одну, — тихо, так что только я могла его услышать, сказал он. — Ты пыталась предупредить меня, мне нужно было тебя слушать. Подумать только, я чуть было не потерял тебя…
Я взглянула на него и в его глазах увидела отражение собственных чувств. Необычное тепло разлилось по всему моему телу с головы до ног и до меня вдруг дошло — я же люблю Натаниэля.
— Все в порядке, — потрясение прошептала я.
Я хотела было подойти ближе к нему, но нога у меня подвернулась, я споткнулась и чуть не упала.
— Ты ушиблась, — заметил он, поддержав меня. Вокруг глаз появились морщинки от беспокойства за меня, которое быстро перешло в гнев.
— Это всего лишь растяжение, — в смущении пробормотала я.
— Где этот негодяй Феннивик? Я дух из него вышибу.
— Виктория и я связали его, заткнули рот кляпом и заперли на чердаке. Сейчас, наверное, полиция уже увезла его в тюрьму.
Он высоко поднял брови.
— Ты и моя маленькая сестренка сделали это? Две женщины — одни?
Уголок рта у меня приподнялся в улыбке, означающей «я же тебе говорила».
— Как я говорила, женщины могут делать все то же самое, что и мужчины.
— Да, — протянул он и его темные глаза посмотрели на меня с уважением. — Это ты доказала. Хотя готов спорить, есть вещи, которые лучше делать вдвоем с мужчиной.
Кто-то из присутствующих в церкви кашлянул. Натаниэль повернулся лицом к присутствующим.
— Ну, что вы все уставились?
По толпе прошел удивленный шепоток. Возвысив голос, так чтобы его было слышно за общим шушуканьем, Натаниэль прокричал:
— Чего вы ждете? Идите все домой. Свадьбы не будет.
Полностью осознав смысл его слов, я испытала такое потрясение, словно на меня налетело цунами. Натаниэль отменил свадьбу, а значит Пруденс не сможет причинить ему боль, и Феннивик не будет представлять опасности, и Стюарт-хауз можно будет спасти.
Я изменила историю.
— Тебе вовсе не следует этого делать, мне уже гораздо лучше, — сказала я, когда во вторник утром Натаниэль подложил еще одну подушку под мою слегка опухшую щиколотку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37