Лаура пробыла в доме добрый час, прежде чем заговорила об Адаме. Я удивилась, что она вытерпела так долго.
— Теперь расскажи мне о том молодом человеке, — попросила она, слишком усердно делая вид, что ее это мало интересует.
— О каком? — спросила я, разыгрывая непонимание.
— О великолепном Адаме! — пояснила она с некоторым раздражением.
— Да что о нем рассказывать? — отмахнулась я. — Ничего интересного.
— Как это? — возмутилась Лаура. — Во-первых, он от тебя без ума, и во-вторых, он потрясающе хорош собой. Будь он лет на пять-шесть старше, я бы сама заинтересовалась.
— Лаура, он вовсе не без ума от меня, — возразила я.
Разумеется, я сказала это только для того, чтобы заставить Лауру настаивать, что он от меня без ума, и тайно радоваться этому.
— Он от тебя без ума, — повторила она. — И более того, ты это прекрасно знаешь.
— Ну и что? — вздохнула я. — Даже если и так, у нас нет никаких доказательств. Что я, по-твоему, должна делать?
— Трахнуть его! — заявила она.
Ни капли стыда у этой женщины.
— Лаура, ради бога, я ведь замужем! — воскликнула я.
— Правда? — удивилась она. — И где же твой муж?
Я молчала.
— Клэр, — ласково сказала она после того, как мы несколько минут просидели в напряженном молчании, — я только хочу сказать, что он очень мил и, похоже, влюблен в тебя. Тебе ведь столько пришлось пережить, так что даже если с Джеймсом все наладится, это не значит, что ты пока не можешь немного развлечься.
— Что с вами со всеми происходит? — возмутилась я. — Даже моя собственная мать предлагает мне то же самое!
— Твоя мама посоветовала тебе трахнуть Адама?! — аж взвизгнула Лаура.
— Ну, не такими словами, разумеется, — сказала я. — Но смысл был такой.
— Так что тебя останавливает? — радостно поинтересовалась Лаура. — У тебя есть материнское благословение. Это замечательно.
Я немного подумала.
— Да, — вздохнула я. — Наверное, стоит попробовать.
— Что?! — воскликнула Лаура. — Ты серьезно?
— Ради бога! — рассердилась я. — Разве ты не об этом только что говорила?
Кстати, чего-то подобного я и ожидал. Людям свойственно уговаривать окружающих сделать что-то, чего те, по их убеждению, сделать не могут. И они впадают в шок. если этот человек следует их совету.
Я в этом смысле сама не без греха — долгие годы я уговаривала отца купить джинсы.
— Ты будешь в них превосходно выглядеть, — повторяла я.
— Отстань, — говорил отец. — Я слишком стар.
— Нет, па, ничего подобного!
В тот день, когда папа, смущенно улыбаясь, и в самом деле появился в синих джинсах фирмы «Вранглер», со штанинами, подвернутыми дюймов на двенадцать, я едва не умерла от шока.
— Да, конечно, — сказала Лаура, заметно огорченная. — Просто на тебя это не похоже. Ты всегда была такой верной…
— Лаура, ты же сама сказала, что мужа у меня нет. Так что вряд ли я могу быть неверной Джеймсу, если пересплю с Адамом, — заметила я.
Я видела, что она шокирована.
Я всегда хотела быть домохозяйкой и хорошей женой, но, поскольку это считалось самым оскорбительным, что можно было сказать о женщине, я лезла из кожи вон, чтобы скрыть такие желания.
Очень немногие знали мою постыдную тайну.
— Клэр, ты влюблена в этого Адама? — с беспокойством спросила Лаура.
Мне было забавно слышать, как буквально за несколько минут из «великолепного Адама» он превратился в «этого Адама».
— Разумеется, я в него влюблена, — призналась я и засмеялась, разглядев ужас на ее лице. — Он же просто прелесть! Или ты не заметила?
— Он красивый, не спорю, — осторожно сказала она. — Но что ты о нем знаешь?
— Я знаю, что он милый, что он считает меня умной, красивой и желанной.
— Клэр, не забывай, что ты сейчас очень уязвима. Ты находишься в периоде восстановления…
— Шутить изволите? — усмехнулась я. — И вообще, не понимаю, чего ты от меня хочешь? Сначала советуешь мне завести роман с Адамом, а когда я соглашаюсь, начинаешь меня осуждать?
— Извини, Клэр, — смущенно сказала она. — Мне просто казалось, тебе полезно знать, что ты ему нравишься, чтобы ты перестала себя недооценивать. Но мне и в голову не приходило, что ты захочешь это как-то использовать! Ты ведь однолюбка, так что я немного шокирована.
— Лаура, на данный момент я ничья женщина, — напомнила я ей.
— Я знаю, но ты ведь очень любишь Джеймса… Никак не думала, что ты можешь обратить внимание на кого-то еще.
— Все меняется, — сказала я. — Я уже не знаю, как отношусь к Джеймсу. Но что с Адамом мне хорошо, это я знаю.
Лаура внезапно взяла себя в руки.
— Что же, если так, то лучшего кандидата для романа ты не могла найти. Он очень красив и мил. И умен.
Приятно было слышать это от Лауры, которая обычно обращала больше внимания на то, что у мужчины между ногами, чем на то, что между его ушами.
— Только тебе придется потренироваться, — усмехнулась она. — Тебе еще не предложили упражнения для того, чтобы подтянуть все внутри? Ты же не хочешь, чтобы секс с Адамом напоминал бросание сосиски вдоль О'Коннел-стрит.
— Спасибо тебе, Лаура, — сухо сказала я. — В твоих устах мне просто цены нет.
После того как Лаура ушла, я никак не могла заставить себя заняться чем-нибудь полезным.
В доме никого не было видно: Анна в очередной раз исчезла, а Хелен скорее всего сидела в баре.
Впрочем, последнему я была рада. Я так мучилась угрызениями совести по поводу Адама, что не знала, сумею ли взглянуть ей в глаза.
Я была почти уверена, что Адам не являлся ее бой-френдом (хотя не помешало бы это уточнить). А если я узнаю, что все-таки является? Что я тогда должна о нем думать? Что он один из тех извращенцев, которым нравится вносить смуту в дом и настраивать одну сестру против другой?
В любом случае, если Хелен узнает, что я встречалась с ним, и не один раз, а дважды, то полетят клочки по закоулочкам!
Чувствовала ли я свою вину перед Хелен за то, что встречалась с Адамом?
Безусловно.
Но не слишком.
Если у Адама роман с Хелен, я немедленно дам задний ход и забуду о нем. Здесь все просто.
Ну а если Адам нравится ей, а она ему? Если Хелен хочет Адама, а Адам хочет меня (какая приятная мысль!), а не ее, как поступить тогда?
Тут уже все сложнее.
Я в самом деле любила Хелен. Один бог знает за что. но любила. И мне не хотелось ее расстраивать.
Дело не в том, что я ее побаивалась.
Самое лучшее, что можно сделать, — поговорить обо всем с Адамом. Спросить его прямо, что происходит между ним и Хелен. Конечно, если между ними что-то есть, мне будет неприятно. Но с другой стороны, если я не рискну и не спрошу, то так ничего и не узнаю.
Никогда не думала, что услышу это от себя, но жизнь действительно очень коротка. Мы должны хвататься за любой шанс обеими руками.
Именно так я и поступлю с Адамом.
— Господи, Клэр! — взмолилась мама, когда я в очередной раз переключила канал. — Что с тобой происходит? Почему ты не можешь посидеть спокойно? Ты похожа на человека, у которого шило в одном месте.
— Прости, мам.
Тут зазвонил телефон.
— Господи, Клэр…
Я напомнила себе пса, которому чуть не прищемили дверью хвост.
— Алло! — сказала я, задыхаясь.
— Привет, твой отец дома? — нетвердо выговорил голос на другом конце провода.
— Пап! — позвала я. — Па-ап! Тебя тетя Джулия.
«Черт, — подумала я. — Теперь отец проговорит по телефону несколько часов».
Когда тетя Джулия звонила нам в пьяном состоянии, закончить с ней разговор было невозможно.
Обычно она звонила, чтобы извиниться за то, что сжульничала во время игры в лапту, игры, которая состоялась лет эдак сорок пять назад.
«Хотя почему мне так хочется, чтобы телефон был свободным? — подумала я, обходя папу, направляющегося к телефону с видом мученика. — Разве кто-нибудь сказал, что он мне позвонит?»
Нет, Адам не сказал мне, что позвонит. Но я чувствовала, что может.
Я села в холле, чтобы без зазрений совести подслушать разговор папы с тетей Джулией. Обычно бывало интересно, если сумеешь уловить нить.
Но сколько времени они собираются болтать?..
— Джулия, теперь послушай меня, — возбужденно говорил отец.
О господи, видно, это была действительно важная игра, раз отец так разволновался.
— Намочи чайное полотенце и немедленно набрось на нее, — прокричал он.
А, понятно, тетя Джулия в очередной раз пытается поджечь дом, и ей не требуется длинный, пьяный, полный сожалений разговор.
— Нет, Джулия, под краном, под краном! — орал папа.
Интересно, каким еще способом она собиралась намочить полотенце?
Лучше об этом не думать.
— Джулия, я сейчас повешу трубку, и ты сделаешь то же самое, — медленно и внятно сказал папа, как будто разговаривал с четырехлетним ребенком. — Потом позвонишь 999 и вызовешь пожарных. Затем перезвонишь мне и расскажешь, что ты это сделала и что они едут.
Он швырнул трубку и прислонился к стене.
— Милостивый боже! — обессиленно пробормотал он.
— Что она натворила на этот раз? — спросила мама, вышедшая в холл.
— Каким-то образом подожгла конфорку и теперь не может погасить. — вздохнул отец. — Кончится это когда-нибудь или нет?!
Зазвонил телефон.
— Это она перезванивает! — крикнул отец, когда мама протянула руку к трубке.
— Алло? — сказала мама, и тут же выражение ее лица изменилось. — Да, она здесь. А кто ее спрашивает? Тебя Адам, — провозгласила она, протягивая мне трубку с бесстрастным лицом.
— А, — вздохнула я с облегчением и взяла трубку.
Именно этого, сама того не сознавая, я ждала весь вечер.
— Привет, — сказала я радостно, стараясь, однако, скрыть эту радость от папы с мамой.
— Клэр? — услышала я его приятный голос. — Как ты там?
— Нормально, — ответила я, испытывая неловкость: мама с папой стояли в холле и смотрели на меня. — Уходите! — прошипела я, махая рукой.
— У нас ведь срочное дело, черт бы его побрал! — рявкнул отец. — Вешай трубку!
— Через минуту, — пообещала я.
— Одна минута! — сказал он с угрозой в голосе.
Но они все же ушли, хотя и неохотно.
— Извини, — сказала я Адаму. — Маленький семейный кризис.
— Все в порядке? — забеспокоился он.
— Да-да, все хорошо.
Теперь забеспокоилась я: а вдруг он взволновался, подумав, что что-то случилось с Хелен?
— Клэр, надеюсь, ты не сердишься, что я звоню? Я не хочу, чтобы ты думала, что я тебя преследую. Ты только скажи, и я перестану.
«Преследуй меня сколько душе угодно!» — подумала я.
— Her, Адам, разумеется, я не сержусь. Мне нравится с тобой разговаривать.
— Замечательно. — сказал он, и я почувствовала, как он улыбается.
Я села на пол и настроилась на час неторопливого разговора. Но не успела я удобно расположиться, как внизу раздался звук открывающейся двери и я услышала голос Хелен, которая кричала:
— Я дома! Покормите меня! Или я сообщу полиции, что вы не кормите своих детей.
— Кто это? — спросил Адам.
— Хелен пришла, — ответила я.
— В самом деле? Ну, передавай ей от меня привет.
— И не подумаю! — выпалила я.
— Почему? — заинтересовался он, явно удивившись.
Хелен прошла мимо меня и подмигнула.
— Привет, Клэр! Твои сапоги — просто прелесть, — заявила она, продолжая путь.
Иногда, когда меньше всего от нее этого ждешь, она может быть такой милой и очаровательной, что хочется ее прибить.
— Почему? — снова спросил Адам.
«Что же, самое время расставить все по местам, — решила я. — Если Адам одновременно приударяет за мной и за моей младшей сестрой, то сейчас как раз и можно это выяснить».
Я прилично завелась.
Надо же, какое нахальство! Если он так красив, это еще не значит, что он может дурить головы нам всем!
— Послушай, Адам! — резко начала я, как только услышала, что мама, папа и Хелен о чем-то спорят в гостиной. — Даже не знаю, как сказать. По сути, я не знаю и что сказать.
— Ради бога, о чем ты? — перебил он меня.
«Давай выкладывай! — подбодрила я себя. — Ты имеешь право все знать».
— Слушай, может, это и не мое дело, но разве ты не бойфренд Хелен? — наконец выдавила я.
В ответ — молчание.
«Господи! — подумала я. — Он действительно встречается с Хелен. Он просто был мил со мной, потому что я — ее брошенная мужем старшая сестра. А теперь он к тому же знает, что нравится мне… Черт, черт, черт! Надо было мне держать свой дурацкий рот на замке».
Я все испортила, мне не хватило терпения.
— Клэр, — наконец сказал он довольно растерянно, — о чем ты говоришь?
— Ты прекрасно знаешь, — ответила я, чувствуя себя полной дурой, но вместе с тем слегка обнадеженной.
— Нет, — сказал он холодно. — Понятия не имею.
— Вот как? — смущенно промямлила я.
— Значит, ты считаешь, что я — бойфренд Хелен? — спросил он каменным голосом.
— Ну, я полагала, что это возможно… — уныло пробормотала я.
— Интересно, и что же конкретно ты подумала, когда я попросил тебя о встрече? — продолжил он довольно презрительно. — Впрочем, понятно. Ты либо решила, что я невероятно распутен, либо — что я невероятно циничен. Не знаю, что обиднее.
Я продолжала молчать.
Главным образом потому, что не знала, что сказать.
Чувствовала я себя ужасно.
Адам всегда относился ко мне уважительно. У меня не было доказательств, что он имеет какое-то отношение к Хелен. Я оскорбила его, поставив под сомнение его мотивы.
— Клэр, послушай меня, — устало сказал он. — Я ни сейчас, ни раньше не имел никаких отношений с твоей сестрой. И не собираюсь их иметь. Она прелестная девушка, — поспешно добавил он. — Но она не для меня.
— Слушай, Адам, — заикаясь, начала я, — мне очень стыдно, но я не знала…
— Мне тоже стыдно, — сказал он. — Все время забываю, через что тебе пришлось пройти. Тебя глубоко обидели. Стоит ли удивляться, что ты всех мужиков считаешь двуличными мерзавцами?
Я просто таяла от счастья.
Он догадался, что я хотела сказать, избавил меня от этого испытания.
Что за парень! И каким образом он умудряется читать мои мысли?
«А вдруг он транссексуал? — подумала я со страхом. — Может, это и есть его мрачная тайна? Он родился женщиной. Или он женщина в мужском обличье. И каком мужском обличье!»
— Клэр, — сказал Адам, отвлекая меня от мыслей о его половой принадлежности, — я не знаю, какое у тебя создалось обо мне впечатление, но явно не такое, на которое я надеялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48