– Я все объясню.
Наверное, для обычного американца все, что она скажет, прозвучит как сказка из далекого прошлого. Но увы, это вовсе не сказка!
– Дело в том, что между нашими родителями – моими и Хасима – была большая дружба.
Когда я еще только родилась, нашим отцам пришла в голову замечательная мысль. Что, если я стану женой будущего султана? Конечно, для этого я должна соответствовать определенным требованиям, но…
– Требованиям? Каким еще требованиям?
Ромульда слегка зарделась.
– Ну, во-первых, он должен находить меня привлекательной.
Боб усмехнулся.
– С этим, полагаю, проблем не будет.
– Очевидно, в этом я соответствую его запросам, – пожала плечами Ромульда.
– Запросам! Ничего себе!
– А чего ты хочешь? Он же султан. Его желания должны исполняться до мелочей.
– Плевать на него. Какие там еще требования к тебе предъявляются?
Ромульда закусила губу.
– А ты как думаешь? Я должна достаться ему непорочной… Но, с твоего позволения, это мы обсуждать не будем.
Боб кивнул.
– Разумеется. И все же мне кажется, что ты что-то скрываешь. Я видел фото Хасима в газетах и позавидовал ему. О таком мечтают многие женщины. Разве нет?
Да! И еще как мечтают! Ромульда пыталась вытравить из памяти его образ, но тщетно.
– Нет. Во всяком случае, я – нет, – солгала она. – Он привлекателен, просто дело не в этом. Пожив в Америке, я изменилась. Изменился образ идеального мужчины. И его самого я узнала по-настоящему только здесь.
– Как это? – не понял Боб.
– Лишь в Америке я впервые прочитала независимые газеты. А в них всегда есть страничка светских сплетен. Из них я и узнала во всех подробностях, как и с кем живет Хасим.
– Теперь понятно.
– Он на десять лет меня старше. Когда я была еще крошкой, он защищал меня. Я подросла, а он продолжал меня оберегать.
Тогда она считала его настоящим героем. Он повсюду водил ее с собой. Постепенно она привязалась к нему, а он все больше и больше времени проводил с ней. Шутки Ромульды вызывали улыбку на его вечно нахмуренном лице, она слегка касалась его руки, и морщины на лбу разглаживались. Вообще, ей сходило с рук такое, за что других он мигом переселил бы в тюрьму.
Для нее не существовало в мире никого, кроме Хасима. Она с нетерпением ожидала дня свадьбы. Дня, который – она это прекрасно знала – вот-вот настанет.
В то время она даже помыслить не могла, что любовь – а это была любовь! – может смениться такой ненавистью.
– Но скажи мне, почему ты его ненавидишь? – словно прочитав ее мысли, спросил Боб.
– Не то чтобы я его ненавидела…
– Судя по твоим словам, ты его на дух не переносишь?
Ромульда задумалась. Нет, это, пожалуй, не ненависть, а более сложное чувство. Ведь ненавидя его, она продолжает его любить!
Когда ей исполнилось восемнадцать, Хасим перестал видеть в ней подругу, с которой можно приятно провести время, поболтать, пойти на охоту, наконец. Из девочки она превратилась в женщину, а значит, их отношения должны были перейти в новое качество.
– Когда я повзрослела, – проговорила Ромульда, – настало время исполнить договор, который заключили наши отцы. Он должен был взять меня в жены. Но он делал вид, что ничего такого не знает. Гордость не позволяла мне оставаться в Бахраме и ждать свадьбы, тем более что Хасим и думать о ней забыл. Тогда я сказала, что хочу посмотреть родину матери и заодно поступить здесь в университет. Он знал, что мама всегда хотела, чтобы я побывала в Америке.
Согласие далось ему нелегко. Недавно погибли в авиакатастрофе родители Хасима. Вместе с огромными богатствами ему перешло управление огромной страной с разношерстным населением и наместниками, которые только и норовили поднять мятеж. Наследник, которому не исполнилось и тридцати, явно был не готов к такому повороту событий. Его недоброжелатели потирали руки: наконец-то исполнится их мечта, власти бахрамского султана придет конец!
Но не тут-то было. Хасим взял бразды правления железной рукой. Он выжигал каленым железом любые попытки мятежа и заговора. Лишь укрепившись у власти, он решил рассмотреть просьбу Ромульды о путешествии в Америку. Прошло много времени, прежде чем, посовещавшись с ее отцом, он наконец дал свое согласие.
– Я была ему так благодарна! Считала его таким отзывчивым и великодушным!.. Лишь приехав сюда, я поняла, почему он разрешил мне убраться из страны.
– Почему?
– Лет с пятнадцати, если не раньше, он флиртовал с актрисами и фотомоделями. А совсем повзрослев, завел себе кучу любовниц. Конечно, пока я жила в Бахраме, от меня это скрывали. Но стоило мне приехать сюда и прочитать, что пишут газеты, я все узнала. Представляешь, что я испытывала? Он нежно глядел мне в глаза, а где-то рядом его уже ждала очередная любовница! Даже сейчас, когда он вызывает меня, чтобы наконец исполнить давнее обещание, данное его отцом, он не собирается порвать со своей любовницей итальянкой.
– Да что ты?
– Думаешь, я все придумала? Как бы не так! Я знаю наверняка. Ее зовут Анна, она живет в Риме, и Хасим от нее без ума. Мы поедем куда-нибудь на медовый месяц, а она будет жить в гостинице неподалеку. Чтобы ему не пришлось далеко ходить, когда захочется разнообразия.
Боб не верил своим ушам.
– И ты это стерпишь?
– Разумеется, нет. Я уже все решила. Поеду в Бахрам и сделаю так, что он сам раздумает на мне жениться.
– Как это?
Ромульда покачала головой. Хватит попусту терять время. К тому же не стоит посвящать Боба и Сусанну в свои планы. Ведь неизвестно, что задумал Хасим. Еще не хватает, чтобы они пострадали из-за нее.
– Что-нибудь придумаю, – уклончиво ответила она. – Не волнуйся, все будет хорошо. – Ромульда потянулась к телефонной книге. Позвоню в аэропорт. Узнаю, когда вылетает самолет на Бахрам.
Когда личный самолет бахрамского султана приземлился в аэропорту Рима, черный «линкольн» одиннадцатиметровой длины уже ждал его. Легко спустившись с трапа, Хасим забрался в машину, слуга захлопнул за ним дверцу, и уже через семь минут лимузин снова остановился в одном из престижных кварталов города.
– Можете идти, – сказал Хасим, забирая у одного из телохранителей кожаный черный чемоданчик.
– Но, ваше величество!..
– Я же сказал: пошел вон! Когда будет нужно, я позову.
Телохранитель склонил голову.
– Слушаюсь, ваше величество.
Хасим подошел к двери особняка и нажал кнопку. У него, разумеется, был собственный ключ, но в сложившихся обстоятельствах он предпочел им не пользоваться.
Распахнулась дверь. Перед ним стояла Анна. Никто, глядя на нее, не дал бы ей сорока. А ведь ей было даже больше. Ее фигуре позавидовали бы двадцатилетние супермодели, ее волосы были идеально уложены, а простенькое с виду шелковое платье обошлось в целое состояние. Что же касается самого главного, то Хасим понял это уже давно: нет никого, кто сравнился бы с Анной в постели.
– Любимый, как я рада, что ты приехал!
Его появление не было для Анны неожиданностью. Поговорив с Ромульдой, Хасим тут же позвонил ей и предупредил о том, что прилетает сегодня же. Но то, что он не сжал ее в объятиях, – вот этого Анна действительно никак не ожидала.
– Выпьешь чего-нибудь? Или приготовить тебе ванну?
Еще вчера он сказал бы: «И то и другое». Но с сегодняшнего утра ситуация полностью изменилась.
Хасим покачал головой.
– Меня ждет машина. Я приехал не за этим. Мне нужно кое-что тебе сказать.
Анна внимательно посмотрела на него. Она его прекрасно знала и сразу же поняла, что от его визита ждать ничего хорошего не приходится. Подойдя к столику, она взяла из коробки длинную тонкую сигарету и зажгла ее.
– Так говори же, милый. Я уже беспокоюсь!
Хасим бросил на нее взгляд исподлобья.
– Я женюсь.
Анна никак не отреагировала на эту новость. В ее лице не дрогнул ни один мускул. Она просто выпустила дым, будто дело ее вовсе не касалось, и спокойно сказала:
– Что ж, поздравляю.
Это ему нравилось в ней больше всего. Она никогда не показывала, что чувствует.
– Спасибо.
– И кто же счастливая избранница, позволь узнать?
– Ромульда.
– А, та девушка, наполовину американка. Она ведь живет в Чикаго, нет?
– Живет.
– Наверное, она себя не помнит от счастья!
Хасим сжал губы. Реакция Ромульды меньше всего напоминала радость. Она готовит мятеж. Ну ничего, скоро она научится повиноваться его желаниям!
– Можешь не отвечать, – проговорила Анна.
Я и так все знаю. Похоже, сегодня мы будем заниматься этим в последний раз. Или ты не бросишь меня и после свадьбы? – Одним движением она расстегнула платье.
Хасим почувствовал, что наполняется желанием, непреодолимым желанием. Нет, сказал он себе, пора положить этому конец!
– Остановись!
– Уверен, что ты этого хочешь, сладкий?
– Уверен. Одевайся, быстро! – Он отвернулся, подошел к стойке бара, делившей комнату пополам, и положил на нее свой чемоданчик. – Дом остается у тебя, – сказал он.
– Благодарю.
Хасим раскрыл чемоданчик и вытащил из него шкатулку, обитую темно-малиновым бархатом.
– Это тоже тебе. – Он кинул ей шкатулку. Она поймала ее и спросила:
– Что это?
– Открой, увидишь.
Ее глазам предстали великолепные бриллиантовые серьги, перстень и колье. Анна невольно застыла от восхищения.
Хасим бросил на нее взгляд.
– Это что, – спросила она, посмотрев ему в глаза, – благодарность за оказанные услуги?
– Нет. Я дарю их тебе в память о нашей… наших отношениях. Я никогда не испытывал ничего подобного.
Анна приблизилась к нему и положила руки ему на плечи.
– Не обязательно нам расставаться.
Это он и без нее знал. Стоит ему только щелкнуть пальцами, и она примчится к нему. Ромульда ни о чем не догадается. У него полно доверенных людей, на которых можно положиться. Он, подобно отцу, может изменять жене годами, а она ни о чем не будет знать.
Но Хасим этого не хотел.
– Все кончено, Анна. Ты знала, что когда-нибудь нам придется расстаться. Обойдемся без слез. Лучше вспоминать о том наслаждении, которое мы оба получили. – Он взглянул на часы. – Мне пора. Самолет ждет.
Анна кивнула в ответ и отвернулась.
– Прощай, – сказала она, не оборачиваясь.
В ее голосе было что-то такое, от чего у него больно сжалось сердце.
– Прощай, Анна.
Он взялся за ручку двери.
– Подожди!
Хасим обернулся, стараясь не смотреть ей в лицо. Он знал, что она скажет.
– Если… ты передумаешь, знай: я всегда буду ждать тебя.
Он печально улыбнулся.
– Прощай, Анна, – сказал он снова и закрыл дверь.
Хасим вышел на улицу, но не сразу направился к машине. Он прислушивался к тому, что происходит в доме. Показалось ему или Анна и впрямь разрыдалась?
3
Полет прошел без эксцессов. Прибыв в аэропорт, Ромульда направилась к самолету «Бахрам эрлайнс», который и доставил ее в столицу, Гвабону. Ахмад, верный слуга султана, уже ждал ее у черного лимузина с затененными окнами. Когда она подошла, Ахмад поклонился, но все же от ее внимания не ускользнул немного насмешливый блеск его глаз.
Он знает, подумала она, знает, зачем я здесь. Конечно, Ахмад – старый царедворец. Наверное, он уже не раз говорил Хасиму, что пора завести себе супругу. И вот наконец-то его желание сбывается.
– Как прошел полет? – учтиво спросил он, когда они уже сидели в салоне.
– Просто замечательно. – Ромульда ничуть не покривила душой. Ведь все у нее внутри сжимается не от морской болезни, а от предчувствия того, что должно произойти.
Машина неслась к выезду из столицы. Дворец султана располагался в пригороде Гвабоны. Не потому, что такова была прихоть правителя Бахрама, выстроившего его, а из-за того, что на султана постоянно совершались покушения. Слишком много было вокруг фанатиков, желавших занять престол.
И на жизнь Хасима тоже покушались какие-то негодяи. Ромульда вовсе не хотела, чтобы его убили, нет, она не была такой кровожадной! Одно дело, что она не хочет выходить за него замуж, и совсем другое – желать ему зла.
Лимузин подъехал к величественному зданию дворца. Элементы восточного декора сочетались в нем с традициями классицизма, господствовавшего в Европе в конце восемнадцатого – начале девятнадцатого столетия. Лужайки, мимо которых катил «линкольн», были тщательно ухожены, а в тени деревьев совсем не ощущалась удушливая жара Гвабоны.
У ворот стояли охранники с автоматами наперевес. Стоило машине въехать на территорию дворца, как Ромульда почувствовала, что попала в совершенно иной мир со своими законами. Как не похоже тут все на ту жизнь, которую она вела в Америке!
– Его величество ожидает вас в своих апартаментах, – сказал Ахмад. – Думаю, не стоит заставлять его нервничать.
Это уж точно! Поднимаясь по мраморной лестнице, Ромульда ощущала себя ягненком, которого ведут на заклание. Даже необычайная роскошь дворца не смогла отвлечь ее от печальных мыслей.
У дверей султанских апартаментов они остановились. Слуга открыл для них массивную дверь.
– Ваши вещи принесут немного позже, – сообщил Ахмад. – Я смотрю, вы путешествуете налегке.
Естественно, а ты чего ждал? Ведь я не собираюсь здесь надолго задерживаться.
– Да уж.
– Что ж, я вас покину. Ахмад поклонился.
– Спасибо.
Она проводила его взглядом, не решаясь войти в спальню, где ее ждал… Кто? Будущий муж?
Не бывать этому!
Но теперь Ромульда понимала, что недооценила влияние, которое произведет на нее обстановка. И сам султан. Она может попытаться не обращать на это внимания, но все равно его слова, жесты, взгляды будут на нее действовать.
Ромульда взялась за ручку двери, отделявшей ее от Хасима.
Он слышал, как отворилась дверь, но не повернулся сразу. Ромульда заставила его прождать почти два дня. Именно столько прошло со времени их телефонного разговора. Значит, она не слишком торопилась с ним увидеться. Что ж, отлично! Тогда и он ничем не выдаст своего нетерпения, не покажет, как ждал ее. Наоборот, нужно дать ей понять, что он чрезвычайно раздосадован этой задержкой.
Ромульда знала, как себя вести. Злить его понапрасну – занятие неблагодарное. Лучше приветствовать его так, как он того сам бы пожелал. Во время перелета она успела обдумать слова приветствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18