Кристине показалось, что щеки ее приобрели цвет мали­новой отделки ресторана.
– Понятия не имею, что думает Джо.
– Крис, ты со мной сейчас говоришь, а не с одной из своих ассистенток. Твой бывший муж приезжает в город с женой-нимфеткой. Почему бы не внушить ему, что ты не теряешь времени даром с молодым интересным британским фотографом?
Кристина выжала из себя улыбку:
– Я сказала Джо, что между мной и Слейдом ничего нет.
– Бьюсь об заклад, он ни одному слову твоему не поверил.
Кристина рассмеялась:
– Я ему правду сказала! Я не виновата, что он не хочет мне верить!
Терри тоже рассмеялась. При всем при этом она явно сочувствовала подруге.
– Крис, я не хочу, чтобы тебе было больно. Мы обе знаем, что Слейд работает на желтую прессу. Что, если он захочет подзаработать на фоторепортаже в стиле menage a quatre?
– Этому не бывать, – сказала Кристина, поймав себя на том, что ей хочется постучать по деревяшке для пущей уверенности. – Продавшись «желтым», Слейд ничего не выиграет, кроме денег. Он не станет рисковать сейчас, ког­да ему осталось совсем чуть-чуть, чтобы дотянуться до за­ветной ручки, что открывает ту самую дверь в высшее общество, куда он так стремится попасть.
– Хотелось бы, чтобы ты оказалась права.
– Я знаю, что права. Кроме того, почему я должна из-за Джо и Марины менять свои планы? Это в такой же степени мой дом, как и его, и я не намерена съезжать толь­ко потому, что ему заблагорассудилось вернуться.
Официант принес заказ, и на какое-то время подруги забыли и о Джо, и о его жене. Они обсуждали политику за аперитивом, расовые проблемы – за ленчем, последние новинки моды – за кофе.
– Господи, как мне тебя не хватало! – с чувством сказала Кристина, потягивая ароматный напиток. – Я рада, что мы опять будем работать вместе.
Кристина не слишком легко сходилась с людьми, а Тер­ри была ей по-настоящему близка. На ее поддержку можно было рассчитывать в трудную минуту жизни.
– Вместе, но не совсем, дорогая. Сегодня я все еще в числе тех, кто ищет сюжеты, а ты – сама по себе сюжет. Из ресторана они вышли уже в четвертом часу.
– Нью-йоркское лето, – простонала Кристина, выйдя из кондиционированного помещения на «свежий воздух», обдавший ее гарью и удушающей влажностью. – Как я могла забыть?
– Мое предложение все еще в силе, – напомнила Терри, когда они медленно направились пешком в сторону Пятой авеню. – Морской ветерок, прохладные ночи, комната с шикарным видом и никаких бывших мужей поблизости.
– Ты меня искушаешь, – сказала Кристина, – но я все-таки останусь в Нью-Джерси. Я первая туда приехала. Пусть Джо и его малышка сами поищут себе что-нибудь.
– Чудесная логика, достойная моей младшей дочери. Да нет, она, пожалуй, уже подросла для таких суждений.
– Ничего не поделаешь, – беззаботно ответила Кри­стина. – Я из Невады. Мы очень упертые, и в нас крепок территориальный инстинкт. Буду стоять на своем. Пусть он убирается.
Они прошли вместе еще пару кварталов, мимо много­этажного здания, в котором находилась квартира Терри.
– Ты не домой?
– Нет, я решила немного поболтать с нашим фотогра­фом-энтузиастом.
– Отлично, – без видимой радости пробормотала Кристина. – Об этом я только и мечтала.
Однако Кристина тревожилась зря. Слейд не ждал ее, как они договорились, возле автостоянки, и через некоторое время Терри вынуждена была попрощаться.
– Будь осторожна, – предупредила она подругу, об­нимая на прощание. – Слейд если и верен кому-то, то только самому себе. Не забывай об этом.
Через час, так и не дождавшись Слейда, Кристина от­правилась домой. Слейд мирно посиживал на веранде с бан­кой пива в одной руке и журналом в другой.
– Еще один снимок, и ты мертвец! – сказала Кристина вместо приветствия, выбираясь из машины. Ее льняной блейзер выглядел так, будто она в нем спала, да и косметика не выдержала послеполуденной манхэттенской влажности.
– Скажи «сыр», любовь моя! – заявил Слейд, делая один за другим два снимка и, довольный, откинулся на пе­рила. – Вот вам пример из реальной жизни.
Кристина еле доплелась до крыльца и села на ступени.
– Если бы я еще могла шевелиться, я бы из тебя мозги вышибла за то, что заставил меня столько ждать.
Слейд в шутовском раскаянии стукнул себя по лбу.
– Прости, Крис, любовь моя! В Нью-Йорке ничего особенного не происходило, и я решил вернуться.
– Разумеется, – зевнув, заметила Крис, – ведь жизнь здесь кипит ключом.
Слейд улыбался Кристине загадочно и довольно, словно Чеширский Кот – Алисе.
– Мой брак – не тема для репортажа, – с нажимом в голосе сказала Кристина.
– Есть, что скрывать?
– Джо – не суперзвезда, и он не заслуживает, чтобы его имя трепали в твоих любимых бульварных газетенках.
– Ты ранишь меня, любовь моя. Ты-то должна знать, где пролегает граница между новостями и сплетнями. Слейд весь лучился улыбкой.
– Единственная разница, – назидательно заключил он, – между бульварными сплетнями и светской хроникой в глянцевом журнале состоит в жалованье репортера.
Кристина встала и ни слова не говоря пошла в дом. Что, скажите на милость, происходит?! Неужели Слейду больше нечем заняться, кроме как язвить на ее, Крис, счет? До сих пор он зарабатывал на жизнь, слоняясь возле модных ноч­ных клубов или сомнительных заведений в надежде встре­тить знаменитость, так сказать, «без штанов». Он был в сто раз талантливее, чем можно было бы заключить по его резюме, но этому таланту никогда не развиться, если он не научится адекватно относиться к людям.
Это все влияние Джо, думала Кристина, переодеваясь в спальне. У них со Слейдом не было проблем, пока на гори­зонте не появился бывший муж. Разве нет? Она и Слейд так хорошо понимали друг друга. Их объединяли общие взгляды на жизнь, прагматизм, амбиции. Кристина не мень­ше Слейда надеялась, что работа над журналом запустит его на новую, более крутую орбиту. Кристина усмехнулась, натягивая джинсы и тенниску. Еще один такой день, и она запустит Слейда на самую крутую орбиту голыми руками.
Отношение Джо к ее продвижению не было для Крис­тины секретом. Отчего-то она представила его развлекаю­щим Марину и Слейда байками из их с Кристиной общей юности, когда они верили в возможность изменить мир к лучшему. Разве она виновата в том, что успех нашел ее в Голливуде, а не в Бейруте или Боснии? Никто не мешал Джо пойти по тому же пути, что и она. Кто, спрашивается, захлопнул перед Джо заветную дверь, не дав ему сделать собственное шоу?
Кристина направлялась на кухню, чтобы высказать Джо все, что она думает, когда зазвонил телефон.
– Боже, Кристина, где тебя черти носили? – Сестра Кристины, как всегда, не отличалась изысканностью манер.
– Здравствуй, Нэт! Так, значит, ты мне уже звонила? – уточнила Кристина.
– Три раза. Ты что, не слушаешь автоответчик? Кристина набрала в грудь побольше воздуху и мыслен­но посчитала до пяти, прежде чем сказать:
– Я только что вошла. Что случилось?
– Я как раз собираюсь стерилизовать перса, так что у меня всего одна минута. Папа болен, и ты должна приехать.
Как это было в духе ее сестры, местного ветеринара: вначале упомянуть кошку и лишь потом отца!
– Что с папой?
– Не думаю, что это серьезно, но он все время жалу­ется на боль в груди…
– Боль в груди? И давно это с ним?
– Ну, может, мне не следует так все драматизиро­вать… Мама говорит, что все было бы иначе, если бы он не принимал все так близко к сердцу.
– Ему сделали кардиограмму? Рентген? Ультразвуко­вое сканирование? Операция не нужна?
– На данный момент ему ничего не нужно – только видеть всю семью в сборе на годовщине.
– Я убить тебя готова, Нэт! – Кристина и сама дер­жалась за сердце.
– Ты бы могла порадовать его и приехать, Крис.
– Вас там столько, что ему некогда скучать обо мне. Кристина лукавила. Ее очень тянуло домой.
– Но ты его любимица, Крис. Ты же знаешь, что без тебя праздника не будет.
– Не пытайся на меня надавить, Нэт. Папа понимает, почему я не приеду на годовщину, даже если ты и…
– О какой годовщине речь? – спросил неожиданно появившийся в дверях кухни Джо с пакетиком чипсов в руках.
– Не твое дело, – огрызнулась Кристина, не потру­дившись прикрыть трубку. – Сейчас не то время, Нэт.
– Нэт? – Джо просиял. – Та самая Нэт, которая слывет лучшим ветеринаром в Неваде?
– Мне показалось, или я действительно слышала голос Джо? – спросили на противоположном конце провода. Джо снял телефонную трубку на кухне.
– Привет, Нэт! Как жизнь?
– Джо! Это ты? Господи, мальчик мой, где ты прятал­ся все это время? Я не слышала твоего голоса целую веч­ность!
– Несколько месяцев я провел в Европе.
– Не там ли…
– Там, там… В самой гуще событий.
Они разговаривали как давние друзья или супруги с большим стажем совместной жизни, когда не обязательно досказывать до конца фразу, чтобы быть понятым, и шут­ку, чтобы вызвать смех у собеседника.
Кристине вся ситуация представлялась безмерно пошлой.
– Мне очень неприятно перебивать вас, – не выдер­жала она, – но у нас с Нэт шел важный разговор, пока ты не влез, Джозеф.
– Смотри-ка, Джо, как ее пробрало! – со смехом воскликнула Нэт.
– Так что новенького? – спросил у своей бывшей свояченицы Мак-Марпи.
– Я с удовольствием поведаю тебе последние новости, Нэт! – злорадно сообщила Кристина в трубку. – Джо, почему бы тебе самому не рассказать о своей маленькой женщине?
– Что-то со связью, – крикнула в трубку Нэт.
– Так что там за годовщина? – повторил вопрос Джозеф.
При этом он смотрел на Кристину с явным торжеством. Она готова была вцепиться ему в горло.
– У мамы с папой золотая свадьба. Джо, я уверена, что они рады будут тебя видеть. Ты всегда был им как родной сын. – Нэт понизила голос. – Может, вы с Кри­стиной смогли бы…
– Ты, кажется, что-то говорила о кошке, которая ждет стерилизации? – напомнила Кристина.
– Точно! Надо бежать. Джо, приезжай! Ты знаешь, что мы всегда рады тебя видеть!
– Назови число и беги, – сказал Джо.
– Первого августа, – ответила Нэт, – но ты мо­жешь приехать хоть сегодня – чем раньше, тем лучше.
– Не смей даже думать об этом, – заявила Кристина после того, как Джо положил трубку. – Ты не поедешь на золотую свадьбу моих родителей.
– У тебя проблемы? – с невинным видом поинтересо­вался Джо.
– Что ты прикидываешься? Ты прекрасно понимаешь, что твое поведение в данной ситуации, мягко говоря, неес­тественно! Ты сам не находишь все это немного странным?
– Вообще-то да, нахожу. Какого черта ты отказыва­ешься приехать к родителям на годовщину?
– Ты все перевернешь! Видит Бог, я хочу приехать, но не могу!
– Чушь.
Кристина схватила чистый стакан и зачем-то понесла его к раковине мыть. Если вы решили создать себе новый имидж, то постарайтесь не делать этого в присутствии бывшего мужа, который отлично знает, кто вы есть на самом деле.
– Они понимают меня, – после непродолжительной паузы сказала Кристина, украдкой взглянув на Джо. – И вообще, не твое это дело.
– Мне нравится твоя семья, – с обескураживающей откровенностью сказал Джо. – Потерять их было для меня почти так же тяжело, как потерять тебя.
– Прекрати, Джо! – Кристина побледнела и присло­нилась к раковине. Ноги, казалось, отказывались ее дер­жать. – Я надеялась, что у тебя хватит ума не заводить подобных разговоров! – с укором произнесла она.
– Правда не перестает быть правдой от того, что ты отказываешься ее замечать.
– Спасибо за науку.
– Сколько еще ты намерена убегать от себя? – спро­сил Джо, подойдя поближе. – Ты похожа на загнанную лошадь.
– Ты пересмотрел слишком много ток-шоу, – подчерк­нуто холодно заявила Кристина. – Как там учат нас вездесу­щие психоаналитики? Не позволяйте ребенку в себе брать верх над собой взрослым? Ты решил сменить амплуа?
– Куда мне до тебя, Крис. По части болтовни ты любого заткнешь за пояс. С такими способностями только и блистать на вечеринках в Беверли-Хиллз.
– Это часть моей работы.
– Ну конечно, – со смехом согласился Джо. – Все эти выскочки из «латинос», клубы с наркотой, ребята в мягких итальянских туфлях на босу ногу…
Кристина ткнула Джо кулаком в грудь.
– Ты начинаешь действовать мне на нервы, – сказала она, невольно повышая голос. – Придержи свои сообра­жения по поводу моей карьеры при себе!
Джо продолжал смеяться.
– Ты со своим семизначным банковским счетом могла бы в два счета вышвырнуть меня отсюда. Какого же черта ты переживаешь из-за того, что я думаю о твоей карьере?
– Потому что меня бесит твоя бесцеремонность и то, что тебе доставляет удовольствие меня злить.
– Возможно, все из-за того, что ты понимаешь: я прав.
– Ты льстишь себе, Джо.
– А может, все из-за того, что ты знаешь, что способ­на на большее.
– Ты нарываешься на неприятности, – сказала Кри­стина и повернулась, чтобы уйти.
– Скатертью дорожка, Крис. Я рад, что кое-что в тебе осталось прежним. Ты все еще предпочитаешь убегать от того, что тебя слишком глубоко трогает.
– Идиотский разговор, – бросила Кристина через плечо. – Давай, поезжай к моим родителям. Напейся там до бесчувствия. Попроси их, тебя усыновить. Мне наплевать.
Джо схватил Крис за плечи и рывком развернул к себе лицом.
– Дрянь! Люди не живут вечно! Однажды ты про­снешься и обнаружишь, что Сэм и Нонна умерли. Вот тог­да ты пожалеешь о том времени, что упустила!
– Учи свою жену жить, Мак-Марпи, а я как-нибудь обойдусь без твоих нотаций.
– Когда ты перестанешь думать о себе и начнешь ду­мать о них?! Эта годовщина – их праздник!
– Будь ты неладен, Джо. Оставь меня в покое!
Она попыталась вырваться, но он крепко держал ее. От него исходил поток энергии, противостоять которому она не могла. У Джо были голубые глаза мечтателя и крепкие ску­лы реалиста. Она всегда завидовала его способности меч­тать. Увы, Кристина давно уже растеряла остатки мечтательности на тернистом жизненном пути.
– Пусти меня, Джо, – сказала она уже тише. – Ни к чему это.
Джо попытался заговорить, но слова застревали в горле. Где-то за обесцвеченными волосами и контактными линзами пряталась девочка, в которую он однажды влюбился, увидев на пороге университетской библиотеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36