Он стал первым человеком в музыкальной индустрии, творцом идей. Самоуверенная надпись на его дисках стала обозначением огромной империи. Угроза Взрыва собрал целую команду профессионалов, успех которых превзошел его собственный. «Красавчик» — певец, исполнитель лирических баллад, с голосом молодого Лютера Вандросса и внешностью молодого Дензела Вашингтона. «Потаскушки» — три девчонки, которые, сменяя друг друга, выплясывали в одном белье и ворковали простенькие, легко запоминающиеся песенки на сексуальные темы. Цыпленок Джордж — костлявый рэпер и бывший сутенер, чьи стихи вращались вокруг ограниченного круга тем: его вульгарного крикливого стиля, его умения обращаться с женщинами и его громадного банковского счета.
Как артист Угроза Взрыва ушел в тень, а на первый план выступил магнат, раскрывающий новых исполнителей и возвращающий в мир шоу-бизнеса прежних звезд, приводя их в свою студию и обновляя репертуар для молодежной аудитории. Он даже стал частью модной индустрии, создав собственную линию спортивной одежды. В партнерстве с фирмой «Найк» он выпустил партию спортивных туфель со своей эмблемой и, распродав их в самых дорогих магазинах Манхэттена, получил невероятный рост своего социального статуса и набранные полужирным шрифтом комментарии во всех периодических изданиях…
— Алло?
Габриэль поняла, что молчала все это время, пока в голове у нее прокручивалась Подлинная Голливудская История Угрозы Взрыва.
— Да, я слушаю.
— У тебя есть стиль и мастерство. Так что послушай: я собираюсь раскрутить в своей студии певицу-солистку. И думаю, что это должна быть ты.
Габриэль застыла:
— Но на всех студиях мне сказали, что художественное слово плохо продастся.
— Они правы. Совсем не продается. Но я говорю о тебе как о рэп-певице. Забей на стихи. Добавь ритма. Покажи свое тело. И тебя невозможно будет остановить.
Габриэль не сразу ухватилась за это предложение. С одной стороны, она сомневалась в философской ценности хип-хопа для культуры в целом, но с другой — это искусство выражало интересы молодых чернокожих, имея, возможно, больше сторонников, чем в свое время движение за гражданские права. А золотой век этого жанра — с начала восьмидесятых до начала девяностых — породил несколько, высокоодаренных, будоражащих сознание групп и исполнителей-одиночек: «Паблик энеми». Королева Латифа, «Де ла соул». Тогда хип-хоп был частью городской культуры. Но теперь он выродился, превратившись в модернизированные выступления негритянских менестрелей. Сплошное насилие, секс и материальные излишества. Хип-хоп, который должен бы представлять образ черной Америки, провозглашал абсолютно белые, ортодоксальные ценности, воспевал все ту же «американскую мечту». Габриэль решила пойти своим путем. Она не станет скрывать свои формы под мешковатой одеждой и использовать жутковатые эффекты, как Мисси Эллиот. Но и не будет создавать образ дорогой проститутки, вроде Лили Ким и Фокси Браун. К черту все это! Габриэль решила стать женщиной, подобной которой рэперский мир не видел прежде. Грудь и мозги. Женственная сила сексуальности и разума. И в ее сознании тотчас возник ее сценический имидж.
Давай, Черный Сахарок! Дай нам попробовать твою шоколадку.
Именно так издевались над ней фанатичные придурки в самую жуткую ночь ее жизни. Воспоминания мучили Габриэль, но шестое чувство подсказывало ей, что это шанс превратить унижение в триумф, обрести силу в слабости.
Черный Сахарок. Когда ее назовут такв следующий раз, это будет уже реальным доказательством ее победы.
Габриэль уволилась с Эм-ти-ви и приступила к записи своего первого диска. Совместная работа с Угрозой Взрыва приводила ее то в восторг, то в бешенство. Он убеждал ее писать тексты, которые будет слушать и покупать молодежь, она сопротивлялась. Он не уступал, и она соглашалась.
Результатом стала «Супершлюха» — дебютный диск, который журнал «Роллинг стоунз» назвал «главным событием года… Черный Сахарок стала открытием хип-хопа». За одобрением критики последовал коммерческий успех. Ее первый сингл, «Он был», занял первые строчки хит-парадов. Следом почти одновременно вышли «Принц моей боли» и «Чудовища в ночи». Причем каждая последующая песня опережала по популярности предыдущую.
Но вот на что Габриэль никак не рассчитывала, так это на то, что сценический образ станет ее тюрьмой. Певцов хип-хопа воспринимали как людей, которые, прильнув к оконным стеклам, наблюдают за жизнью, их отвергающей. Угроза Взрыва с самого начала объяснил ей, что имидж принцессы из Гросс-Пойнта, получившей образование в одном из заведений «Лиги плюща», будет ей мешать. Для поклонников, для фанатов она должна быть «настоящей», понятной,своей.
Рекламой всех артистов студии занималось одно PR-агентство, и там состряпали для прессы биографию Габриэль. Согласно ей, она выросла в пригороде Детройта и осиротела в пятнадцать лет, когда ее мать погибла во время бандитской перестрелки на улице. Отца у нее, разумеется, не было. Поначалу это привело Габриэль в смятение, и она хотела было возмутиться. Но события развивались слишком быстро. Первый успешный сингл, за ним второй, видеоклипы, появление на светских тусовках, участие в летнем турне. И неожиданно оказалось, что уже слишком поздно. Пресса уже раскрутила историю девочки из гетто. К счастью, ее вкусы в одежде и вопрос, спит ли она с Угрозой Взрыва, вызывали гораздо больший интерес у публики. Но тем не менее в любом материале о Габриэль, появлявшемся в печати, обязательно присутствовал тот единственный абзац, от начала до конца представлявший собой заведомую ложь…
Группа Риты Кулидж играла нечто энергичное и большинство гостей самозабвенно отдались танцам. «Когда я доберусь до тебя… я ни за что тебя не отпущу», — пела она.
Габриэль усилием воли вернулась в настоящее и помотала головой, словно это могло помочь ей прогнать видения прошлого.
— Посмотри-ка на нее, — говорила Бейб, имея в виду явно подвыпившую Лару, которая в этот момент как раз брала очередной бокал с шампанским. — Она в любой момент может грохнуться со своих дурацких шпилек и растянуться на полу.
Внезапно Габриэль в голову пришла идея. Она очень серьезно взглянула на Бейб:
— Давайте смоемся отсюда и устроим свою собственную вечеринку.
Бейб заколебалась.
— У моего продюсера дом в Ист-Хэмптоне. Он сейчас в Лос-Анджелесе, так что на одну ночь дом в моем распоряжении. А утром мой водитель развезет вас по домам.
Неожиданно Бейб улыбнулась:
— О’кей…Я за.
— Тогда давай спасать нашего пьяного ангела, — улыбнулась Габриэль.
Они направились прямиком к Ларе и подхватили ее с обеих сторон.
— Мы похищаем тебя, — объявила Бейб.
— Что? — заплетающимся языком пробормотала Лара. — Нет…
— Неподалеку отсюда у меня есть роскошный дом, — сообщила Габриэль.
Даже в своем слабо вменяемом состоянии Лара продолжала упорствовать:
— Нет… я жду такси. Я просто хочу вернуться в свою…
— Сейчас не время быть в одиночестве. Для каждой из нас, — отрезала Бейб. — Мы собираемся устроить девичник и, черт побери, намерены как следует повеселиться! Есть целых две проблемы с которыми мы должны смириться, чтобы спокойно жить дальше. Первая: все мы прикасались к члену Дина Пола. Ну и что? И вторая: он женился, но не на одной из нас. Так что пусть катится ко всем чертям!
— Как он мог жениться на ней? — бормотала Лара. — Она недостаточно хороша для него.
Медвежонок поспешно подгонял к выходу длинный белый лимузин.
Габриэль не могла поверить в происходящее. Они снова втроем, снова вместе, после стольких лет. Но смогут ли они вновь стать подругами? Или это просто сеанс групповой психотерапии для жертв Дина Пола?

СВЕТСКАЯ ХРОНИКА ОТ ДЖИНКС УАЙЕТТ
Читаем между строк
Теперь, когда наш законодатель мод, наш американский принц вступил в брак (речь идет о том самом сынке известного сенатора и бывшей кинозвезды), он больше не сможет вести жизнь свободного плейбоя. Ему придется подыскивать работу, как и всем нам, грешным. Уже давно поговаривали, что он пойдет по отцовским стопам и займется политикой. Без сомнения, у него не будет недостатка в добровольных помощниках! Но ходят слухи, что Малыш рассматривает предложение о работе, никак не связанной с пожиманием рук и публичным целованием маленьких детей Так что готовьтесь к потрясениям. Мама с Папой уж точно будут в шоке.
4.

ДИН ПОЛ
Громкая отрыжка оборвала хихиканье Эспен как раз в тот момент, когда она, прильнув к Дину Полу, повалила его на широченную кровать.
— У-упс! — вновь хихикнула она. — А помнишь вечер, когда мы познакомились?
— Ну конечно, помню, — прошептал он, целуя ее в лоб и нежно отводя пальцами ее волосы, при этом желая только одного — чтобы она поскорее заснула. Он совершенно не намерен заниматься любовью со своей женой, когда она вдребезги пьяна.
— Ты завел меня в мужской туалет в «Дольче», и я сделала тебе минет в третьей кабинке. — Безудержное хихиканье. — Разве мамочка не говорила тебе не жениться на девочках вроде меня?
Он приложил палец к ее губам:
— Я редко слушаю свою мамочку.
— Мне повезло. — Эспен потянулась к нему открытым ртом, намереваясь поцеловать.
Дин Пол не поддался.
— Дорогая, может, ты сперва почистишь зубы? Тебя же вывернуло в вертолете, помнишь?
Эспен прикрыла рот ладошкой:
— У меня воняет изо рта, да?
— Тебе просто нужно чуть-чуть освежить дыхание, — проворковал он.
Она глубоко вздохнула и обмякла всем телом. И даже не сделала попытки приподняться.
— Твоя мамочка на приеме провела больше времени с Ларой Уард, чем со мной. — Внезапно на ее лице появилось угрюмое выражение. — Держу пари, она мечтает, чтобы ты женился на ней.
Дин Пол попытался успокоить молодую жену тройным поцелуем, коснувшись губами последовательно середины ее лба, кончика носа и ямочки на подбородке и сопровождая каждое прикосновение словами:
— Не… будь… глупышкой.
— А ты заметил, какое на ней было колье? — возмущенно фыркнула Эспен. — Не может быть, чтобы оно принадлежало ей. Наверняка взяла напрокат. Я думала, только звезды могут проделывать такие штуки. В смысле, с чего это некоторые дизайнеры или ювелиры взяли, что она может обеспечить рекламу их изделиям, разгуливая в них повсюду? Да кого вообще волнует, что носит Лара Уард?
— Ты, определенно придаешь этому слишком большое значение.
— Я просто говорю, — буркнула Эспен. — А эта рэп-гангстерша со своим телохранителем-сумоистом? Можно подумать, на такой свадьбе, как наша, найдутся охотники на ее побрякушки из гетто. — Она сама рассмеялась собственной шутке. — Вот здорово было бы, если бы поблизости оказался кто-нибудь из «зеленых» с баллончиком красной краски для ее мехового манто.
Дин Пол печально покачал головой. Это их брачная ночь в роскошном люксе во «Временах года», завтра утром они отбывают в десятидневное путешествие на греческий остров Санторин, а его молодая жена, благоухающая рвотной массой, злословит, как ведущий модного телеканала.
— Не хочу даже говорить об этой фоторепортерше. Как ее там? Бейб? Послушай, что за имя? Кажется, был фильм про поросенка по имени Бейб. Видел на ней эти кожаные штаны? Словно она собралась на концерт «Уайтснейк». — Короткий едкий смешок. — Ах, простите, Бейб. Ошиблись десятилетием. Восьмидесятые давно закончились.
Дин Пол посмотрел на нее укоризненно:
— Ты можешь сказать что-нибудь доброе хотя бы об одном из гостей, бывших на нашей свадьбе?
— Сначала я должна посмотреть подарки, — округлила глаза Эспен. — Знаешь, жаль, что Брайан не передал права на съемку «212» вместо «Стиля». Бейб знает, как снимать людей на вечеринках. На ее фотографиях все выглядят просто классно. К тому же в этом городе большинство читает «212», а не «Стиль». Я сказала об этом Брайану, но он заладил, что нужно мыслить в национальных масштабах. — И Эспен скорчила рожу. — Чушь какая! Мы живем на Манхэттене. Какое мне дело до тех, кто живет в Айове? — Она вздохнула: — Заметь, я не сказала «живем и работаем», поскольку ни ты, ни я не имеем формального места работы.
— Вообще-то…
Эспен приподнялась на локтях, выжидательно глядя на него.
— У твоего мужа есть работа.
Ее лицо выражало откровенную тревогу:
— С каких это пор?
— Помнишь тот звонок, прямо перед тем, как мы разрезали торт? Это было официальное предложение.
— Ну и… что это за предложение?
— Я становлюсь нью-йоркским корреспондентом программы «Голливуд впрямом эфире».
Губы Эспен вытянулись в тоненькую ниточку.
— А обо мне они что-нибудь сказали? — В ответ на удивленный взгляд Дина Пола она пояснила: — Люди, которые тебя нанимают. Всем известно, что я хочу попробовать себя на радио. Они не спрашивали обо мне? Может, мы смогли бы работать вместе.
— Эспен, я вел переговоры об этом уже много месяцев. Все началось задолго до того, как мы…
— А что, по-твоему, должна делать я? Сидеть дома и ждать, пока начнется очередной «Реальный мир» или еще что-нибудь?
— Я думал, ты хотела покончить с Эм-ти-ви.
— Да-а, но люди пишут в редакцию и требуют меня вернуть!
Дин Пол прикрыл глаза. Бред какой-то, это ведь его брачная ночь.
— Я не сомневаюсь в твоей популярности, но если ты всерьез думаешь о карьере, пора отойти от проектов реалити-шоу. — После паузы он продолжил: — А что по этому поводу говорит Брайан?
— Он хочет, чтобы я участвовала в ревю в Лас-Вегасе. Что-то вроде «Кошечки-игрушечки», только все девушки — бывшие участницы реалити-шоу. Проект Джерри Манти. Ей досталась роль стервы во втором «Последнем герое».
— Повторяю, это не лучший способ сделать карьеру, если ты всерьез намерена стать новой Кристин Аманпур.
Эспен озадаченно посмотрела на него:
— А это кто такая?
Улыбнувшись, он шепнул:
— Почитай кое-что перед интервью на Си-эн-эн.
Он поднялся, только чтобы стянуть рубашку и брюки. Бросил одежду на пол и вновь улегся рядом с Эспен, прямо в носках, трусах и майке. Он поцеловал ее в нежный тщеславный лобик.
Внезапно глаза Эспен широко распахнулись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32