В жизни бывают моменты, когда один человек начинает другого раздражать, но это надо просто перетерпеть. А потом в один прекрасный день — не знаю, то ли зубы его перестали клацать, то ли я перестала обращать внимание, — в общем, у меня все как рукой сняло. И такое случается даже в самых счастливых семьях.Вот возьмите Руфь и Иджи. Невозможно найти двух людей, более преданных друг другу, но даже у них были неприятности. Однажды Руфь перебралась жить к нам. Я так и не узнала, что там произошло, и не спрашивала, потому как не мое это дело, но думаю, причина была в том, что Руфь не нравилось, когда Иджи ездила на реку к Еве Бейтс. Ей казалось, что Ева спаивает Иджи. И, между нами говоря, так оно и было.Но у каждого свои причуды, я так и сказала Эвелин.Бедняжка, я за неё очень переживаю. Климакс ужасно на неё подействовал, вселил в неё жажду мщения. Она сказала, что мечтает не только стукнуть Эда по голове, но в последнее время ещё фантазирует, как оденется в черное и пойдет ночью стрелять в плохих людей из автомата. Представляете?А я и говорю ей: «Милочка, это вы фильмов насмотрелись по телевизору. Сейчас же выбросьте из головы эту чушь! Кроме того, не нам с вами судить других людей. Вот в Библии прямо сказано — прямее, чем нос на вашем лице, — что в Судный день спустится на землю Иисус с сонмом ангелов Своих, чтобы судить животы и смерти».Эвелин спросила у меня, как это — судить животы. И знаете, сколько я живу на свете, а вот поди ж ты, не смогла ответить. КЛУБ И ЛАГЕРЬ РЫБАКОВ «ФУРГОННОЕ КОЛЕСО» Уорриор-ривер, штат Алабама 3 июня 1946 г.
На доме горели синие лампочки, изнутри доносились обрывки разговоров, музыкальный автомат вопил на всю округу. Иджи сидела посреди этого шума и накачивалась пивом. Виски она решила сегодня не пить, потому что перебрала прошлой ночью.Ее подружка Ева затеяла шумную гулянку с какими-то деревенскими ребятами, которым в этот момент полагалось присутствовать на собрании Общества защиты лосей в Гейт-сити. Она подошла к Иджи.— Бог мой, детка, что с тобой? Ты похожа на ящерицу с похмелья!Хэнк Уильямс надрывно пел о том, как он до смерти одинок. Иджи сказала:— Руфь переехала.Ева оторопела:— Что?— Переехала. К Нинни с Клео.Ева села около нее.— Господи, да почему же?— На меня рассердилась.— Ясно. А что ты ей такого сделала?— Соврала.— Ну здрасте пожалуйста! И что же ты ей сказала?— Что еду в Атланту повидать Леону и Джона.— А сама не поехала?— Нет.— А куда же ты отравилась?— В лес.— С кем?— Одна. Просто мне захотелось побыть одной.— А чего ж ты ей так и не сказала?— Не знаю. Может, надоело все время отчитываться, где я да что я. В общем, не знаю почему. У меня такое чувство, будто я попала в какую-то ловушку, и мне захотелось вырваться. Вот и соврала. Подумаешь, тоже мне преступление! Грэди обманывает Глэдис, и Джек обманывает Мозелл — и ничего.— Да, но ты же не Грэди, дорогуша, и не Джек… И Руфь — не Глэдис и не Мозелл. Господи, детка, мне даже слушать об этом противно. Неужто ты забыла, что с тобой творилось, пока Руфь сюда не приехала?— Ну и что, все равно мне иногда хочется удрать, хоть ненадолго. Свободы, что ли, мне не хватает. Да ты сама понимаешь.— Понимаю, конечно, Иджи, но и ты её пойми. Она бросила все, чтобы быть с тобой. Родной город оставила, всех друзей, с которыми выросла, — и все ради тебя. Ты и Культяшка — вот и все, что у неё есть. А у тебя тут и друзья, и родные…— Ага, и мне иногда даже кажется, что они её любят больше, чем меня.— Послушай, Иджи, вот что я тебе скажу. Тебе не кажется, что ей тут найти кого-нибудь — раз плюнуть? Ты хоть понимаешь, каково ей сидеть в одиночестве? Я бы как следует подумала, прежде чем устраивать все эти фокусы.В этот момент появилась Хелен Клейпул, женщина лет пятидесяти, которая уже многие годы околачивалась у реки, цепляясь к парням и выпивая со всем, что движется и в состоянии угостить её стаканчиком. Она выплыла из женского туалета настолько пьяная, что умудрилась платье заправить в трусы, и, сильно шатаясь, направилась к столику, где её поджидали какие-то мужчины. Ева кивнула в её сторону:— Ты только глянь на нее! Вот она, свободная женщина. Ни перед кем ей не надо отчитываться, всем глубоко начхать, где она шляется, это уж как пить дать.Иджи посмотрела на Хелен. Помада её размазалась, волосы лезли в глаза, мутный взгляд блуждал по лицам собутыльников.Немного погодя Иджи сказала:— Ладно, пойду я. Мне надо подумать как следует.— Вот-вот, давно пора.
Через два дня Руфь получила записку, аккуратно напечатанную на машинке: «Если посадить дикого зверька в клетку, он наверняка умрет, но отпусти его на свободу — и в девяти случаях из десяти он вернется к тебе».И Руфь позвонила Иджи — первый раз за три недели.— Я получила твою записку и подумала: может, нам стоит поговорить?Иджи колотила дрожь.— Отлично. Я сейчас. — И бросилась из дому, собираясь по дороге заскочить к преподобному Скроггинсу и одолжить у него Библию на случай, если придется поклясться, что она никогда больше не соврет Руфи.Она завернула за угол и, увидев дом Нинни и Клео, вдруг встала как вкопанная. Какая записка? Не посылала она никакой записки. «БИРМИНГЕМ НЬЮС» 15 октября 1947 г. ОДНОРУКИЙ ЗАЩИТНИК ПРИВЕЛ КОМАНДУ К ПЯТОЙ ПОБЕДЕ Со счетом 27:20 побеждена команда Эджвуда! После того как в четвертом периоде счет стал 20:20, победу Полустанку принес блестящий пас с 43 ярдов однорукого защитника команды Полустанка Бадди (Культяшки) Тредгуда, студента старшего курса.«Культяшка — наш самый ценный игрок, — сказал сегодня утром тренер Делбер Нэйвс. — Его воля к победе и командный дух принесли нам успех. Несмотря на отсутствие руки, в этом сезоне на его счету ЗЗ паса из 37. Он может принять подачу с центра поля, поймать мяч на грудь и меньше чем за две секунды сориентироваться и сделать пас, а его скорость и точность просто потрясающи».Этот студент, неплохо успевая в учебе, является также первым игроком в бейсбольной и баскетбольной командах. Он сын миссис Руфи Джемисон из Полустанка, и на вопрос, как ему удалось добиться таких успехов в спорте, объяснил, что обязан этим своей тете Иджи, которая помогала его воспитывать. КАФЕ «ПОЛУСТАНОК» Полустанок, штат Алабама 28 октября 1947 г.
Культяшка только что вернулся с тренировки и открыл бутылку колы. Иджи за стойкой готовила Смоки Одиночке вторую чашку кофе. Когда Культяшка проходил мимо, она сказала:— Я хочу с вами побеседовать, молодой человек.Сейчас начнется, подумал Смоки и уткнулся в свою тарелку с куском пирога.Культяшка удивился:— А чего я такого сделал? Ничего и не делал…— Это ты так думаешь, маленький негодник, — сказала Иджи Культяшке, который уже вымахал до шести футов и брился. — Пойдем—ка в твою комнату.Он нехотя поплелся за ней и сел за стол.— А где мама?— В школу пошла, на собрание. А теперь, молодой человек, признавайтесь, что вы сегодня наговорили Пегги?— Пегги? Какой такой Пегги? — Взгляд у него был, как у невинного младенца.— Сам знаешь какой. Пегги Хэдли.— Ничего я ей не говорил.— Так уж и ничего?— Ничего.— Тогда почему же она заходила в кафе не далее как час назад и рыдала в три ручья?— Понятия не имею. Откуда мне знать?— А разве она не просила тебя сходить с ней сегодня на танцы?— Может, и просила. Не помню я.— И что же ты сказал?— Ой, тетя Иджи, да не хочу я ходить с ней ни на какие танцы. Она же ещё ребенок.— Я спрашиваю, что ты ей сказал?— Ну, сказал, что занят или что-то в этом роде. Просто она психованная.— Я хочу точно знать, что ты сказал этой девочке?— Да я же просто шутил.— Ах, значит, ты шутил? Позволь, я тебе скажу, что ты там делал. Ты выпендривался перед ребятами, вот что ты делал.Культяшка заерзал на стуле.— Ты сказал ей, чтобы сначала сиськи отрастила, а потом уж приглашала тебя. Так?Он молчал.— Так или нет?— Тетя Иджи, да я же просто пошутил!— Да тебе за такие шутки морду набить надо.— Ее брат, между прочим, рядом со мной стоял.— Значит, и ему надо задницу надрать.— Она просто делает из мухи слона.— Из мухи слона? Ты хоть представляешь, сколько мужества понадобилось этой девочке, чтобы подойти и позвать тебя на танцы? А ты говоришь ей такую гадость на глазах у всех ребят! Ну так вот, приятель, мы с твоей мамой растили тебя не для того, чтобы ты стал грубой, тупой деревенщиной. Тебе понравится, если бы с твоей матерью так разговаривали? А что, если какая-нибудь девушка тебе скажет: приходи, когда пипиську отрастишь?Культяшка покраснел.— Не говорите так, тетя Иджи.— Нет, я буду говорить именно так. Я не позволю тебе вести себя по-хамски. Не хочешь на танцы — дело твое, но чтоб не смел так разговаривать с Пегги или ещё какой девушкой. Ты понял меня?— Да, мэм.— Я хочу, чтобы ты пошел к ней прямо сейчас и извинился. И не тяни с этим, понял?— Да, мэм. — Он поднялся.— Сядь. Я ещё не закончила.Культяшка вздохнул и сел.— Что еще?— Мне надо с тобой кое о чем поговорить. Я хочу знать, как у тебя дела с девочками.Культяшке эта тема была явно не по душе.— В каком смысле?— Я никогда не вмешивалась в твою личную жизнь. Тебе семнадцать, и ты уже достаточно взрослый, чтобы быть мужчиной, но мы с твоей мамой беспокоимся.— Почему?— Мы думали, что ты сам повзрослеешь, ведь ты уже не маленький, чтобы целыми днями болтаться на улице с ребятами.— А что вы имеете против моих друзей?— Ничего, просто все они — парни.— Ну и что?— А то, что по тебе столько девчонок с ума сходят, а ты ни одной даже свидания не назначил.Культяшка молчал.— И ведешь себя как последняя задница, когда они с тобой пытаются заговорить. Я видела.Культяшка ковырял дырку в клетчатой скатерти.— Смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю. Твой двоюродный брат Бастер не сегодня-завтра женится, уже ребенка ждут, а он всего на год старше тебя.— Ну и что?— А то, что ты ни разу не пригласил девочку даже в кино, и каждый раз, когда в школе устраивают танцы, ты удираешь на охоту.— Я люблю охотиться.— Я тоже. Но знаешь, в жизни должны быть не только охота и спорт.Культяшка опять вздохнул и зажмурился.— А меня больше ничего не интересует.— Я тебе купила машину, отремонтировала, а все зачем? Вдруг, думаю, захочешь куда-нибудь свозить Пегги. А ты только и делаешь, что гоняешь с мальчишками туда-сюда по шоссе.— Почему Пегги?— Ну, Пегги или ещё кого… Я не хочу, чтобы ты остался как Смоки — один-одинешенек.— А что, ему вроде и так неплохо.— Да, неплохо, но было бы намного лучше, если бы у него была жена и семья. Случись что со мной или с мамой, что с тобой станется?— Ничего, не пропаду. Я не дурак какой-нибудь.— Знаю, что не пропадешь, но мне бы очень хотелось, чтобы тебя кто-то любил, заботился о тебе. Всех хороших девчонок разберут — охнуть не успеешь. И чем тебе Пегги не по душе?— Да нет, она нормальная.— Я же знаю, она тебе нравится. Ты посылал ей открытку на День святого Валентина, до того еще, как вымахал с каланчу и стал таким зазнайкой.Он молчал.— Ну, может, тебе кто другой нравится?— Не-е.— Почему?Культяшка взорвался:— Не нравится и все! Оставьте меня в покое!— Послушай, дружище, — сказала Иджи, — может, на футбольном поле ты и важная персона, но я тебе пеленки меняла и имею право хоть сейчас выдрать как следует. Так что говори, в чем дело.Культяшка молчал.— Ну, в чем дело, сынок?— Я не понимаю, что вы хотите от меня услышать. Мне надо идти.— Ну-ка сядь. Никуда тебе не надо.Он вздохнул и сел.— Культяшка, тебе не нравятся девочки? — тихо спросила Иджи.Культяшка отвел глаза.— Да нет, нравятся.— Тогда почему же ты с ними не гуляешь?— Послушайте, да все у меня в порядке, я не какой-нибудь там ненормальный, если вы об этом беспокоитесь. Просто… — Культяшка вытер потную ладонь о штаны.— Давай, Культяшка, скажи мне, в чем дело, сынок. Мы же с тобой всегда говорили начистоту.— Знаю. Просто я не хочу ни с кем говорить об этом.— Знаю, что не хочешь, а ты постарайся через «не хочу». Ну, так что?— Ну просто… О Господи! — И вдруг он прошептал: — А что, если кто-нибудь из них захочет этого?— Ты имеешь в виду, захочет секса?Культяшка потупился и кивнул. Иджи сказала:— Ну тогда я бы на твоем месте считала себя счастливчиком. Думаю, любому мужчине это только приятно.Культяшка вытер пот с верхней губы.— Сынок, может, у тебя какие-то трудности, ну, знаешь, не встает или ещё что? Если дело в этом, то можно пойти к врачу провериться.Культяшка замотал головой:— Нет, у меня все в порядке, я тысячу раз это делал.Иджи несколько удивилась этой цифре, но не подала виду.— Что ж, по крайней мере, мы знаем, что ты здоров.— Да, здоров, просто… я не делал этого с кем-то. Понимаете, я это сам с собой делал.— Ну, от этого тебе никакого вреда не будет, но, может, стоит попробовать с какой-нибудь девочкой? Что-то не верится, что у тебя не было такой возможности, ты ведь у нас симпатяга.— Да была возможность. Не в этом дело. Просто… — Иджи услышала, как сорвался его голос. — Просто…— Ну что, сынок? Что — просто?И вдруг Культяпка разрыдался:— Просто я боюсь, тетя Иджи. Чертовски боюсь.Единственное, что не могло прийти на ум Иджи, это что её Культяшка, который в жизни ничего не боялся, мог чего-то испугаться.— Чего ты боишься, сынок?— Ну, например, что вдруг упаду на нее, потеряю равновесие из—за руки или не пойму, как это правильно сделать. А вдруг я ей больно сделаю, или там ещё чего… В общем, не знаю.Он старался не смотреть на нее.— Культяшка, погляди-ка на меня. Чего ты действительно боишься?— Я уже сказал.— Ты боишься, что какая-нибудь девчонка поднимет тебя на смех, да?Наконец он выпалил:— Наверное, да, этого, — и прикрыл локтем лицо, стесняясь своих слез.Сердце Иджи рванулось к нему, и она сделала то, что очень редко делала в жизни. Она встала, крепко обняла его и стала качать, словно ребенка.— Не плачь, милый. Все будет хорошо, ангел мой. Ничего страшного. Тетя Иджи никогда не позволит, чтобы с тобой что-нибудь плохое случилось. Никогда. Я тебя хоть раз в жизни обманывала?— Нет.— Ничего плохого не случится с моим мальчиком. Я не позволю.Но все время, пока она обнимала и качала Культяшку, её не покидало чувство беспомощности. Она старалась вспомнить, кто из её знакомых мог бы помочь ему.Ранним субботним утром Иджи повезла Культяшку к реке, как возила много лет назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37