— Знаешь, — сказал Медвежонок. — Мне кажется, он вообразил себя… ветром. Он мне как-то сказал:
«Представляешь, Медвежонок, если я стану ветром?»
— Это здорово, — сказал Ёжик. — Только Заяц никогда до такого не додумается. И ошибся.
Потому что Заяц в этот лёгкий солнечный день действительно с утра почувствовал себя вольным осенним ветром, летящим по полям и лесам.
Мы будем приходить и дышать
Вот уже несколько дней не было солнца. Лес стоял пустой, тихий. Даже вороны не летали, — вот какой был пустой лес.
— Ну всё, готовься к зиме, — сказал Медвежонок.
— А где птицы? — спросил Ёжик.
— Готовятся. Утепляют гнёзда.
— А Белка где?
— Дупло сухим махом выкладывает.
— А Заяц?
— Сидит в норе, дышит. Хочет надышать на всю зиму.
— Вот глупый, — улыбнулся Ёжик.
— Я ему сказал: перед зимой не надышишься.
— А он?
— Надышу, говорит. Буду дышать и дышать.
— Айда к нему, может, чем поможем. И они отправились к Зайцу.
Заячья нора была в третьей стороне от горы. С одной стороны — дом Ёжика, с другой — дом Медвежонка, а с третьей — нора Зайца.
— Вот, — сказал Медвежонок. — Здесь. Эй, Заяц! — крикнул он.
— А, — глухо донеслось из норы.
— Ты что там делаешь? — спросил Ёжик.
— Дышу.
— Много надышал?
— Нет ещё. Половиночку.
— Хочешь, мы подышим сверху? — спросил Медвежонок.
— Не получится, — донеслось из норы. — У меня — дверь.
— А ты сделай щёлочку, — сказал Ёжик.
— Приоткрой чуть-чуть, а мы будем дышать, — сказал Медвежонок.
— Бу-бу-бу, — донеслось из норы.
— Что?
— Сейчас, — сказал Заяц. — Ну, дышите!
Ёжик с Медвежонком легли голова к голове и стали дышать.
— Ха!.. Ха!.. — дышал Ёжик.
— Ха-а!.. Ха-а!.. — дышал Медвежонок.
— Ну как? — крикнул Ёжик.
— Теплеет, — сказал Заяц. — Дышите.
— А теперь? — через минуту спросил Медвежонок.
— Дышать — нечем, — сказал Заяц.
— Выходи к нам! — крикнул Ёжик.
— Дверь закрой и вылазь!
Заяц хлопнул дверью и вылез наружу.
— Ну как?
— Как в бане, — сказал Заяц.
— Вот видишь, втроём-то лучше, — сказал Медвежонок.
— Мы теперь всю зиму будем к тебе приходить и дышать, — сказал Ёжик.
— А будешь замерзать, приходи ко мне, — сказал Медвежонок.
— Или ко мне, — сказал Ёжик.
— Спасибо, — сказал Заяц. — Я обязательно приду. Только вы ко мне не ходите, ладно?
— Да почему?..
— Следы, — сказал Заяц. — Натопчете, и тогда кто-нибудь меня обязательно съест.
Лисичка
Это был необыкновенный осенний день! Было столько синевы, столько огненных листьев, столько солнца, что к вечеру Медвежонок заплакал.
— Ты чего это? — спросил Ёжик.
— Не знаю, — сказал Медвежонок. — Плакать хочется.
— Да ты посмотри…
— Я видел, — сказал Медвежонок. — Потому и плачу.
— Чего ж здесь плакать? Радоваться надо, — сказал Ёжик.
— Я от радости плачу, — сказал Медвежонок.
— Разве от радости плачут?
— Ещё бы! — И Медвежонок разрыдался.
— Успокойся, что ты! — Ёжик погладил Медвежонка лапой. — Завтра снова будет солнце, и снова будут лететь листья, и улетать птицы.
— Улетать, — всхлипнул Медвежонок. И разревелся ещё пуще.
— Но они прилетят, — сказал Ёжик. — Они вернутся. Пройдёт зима, снег растает, и они вернутся.
— Зима. — Медвежонок горько плакал и весь вздрагивал.
— Ну да, зима. Но она пройдёт, и всё будет снова.
— Не хочу! Не хочу, слышишь?
— Чего ты не хочешь?
— Чтобы всё уходило, улетало! — крикнул Медвежонок.
— Это же ненадолго, — сказал Ёжик. — Ты же сам знаешь. А как красиво зимой!
— Зимой я тоже буду плакать.
— Зимой? Да почему?
— Мне будет её жалко. — И Медвежонок уже так расплакался, что Ёжик понял: словами здесь не поможешь.
— Бежим! — крикнул он.
— Куда? — поднял зарёванные глаза Медвежонок.
— Бежим, говорю! — И Ёжик схватил Медвежонка за лапу и потащил в лес.
— Куда ты меня тащишь?!
Они пробежали мимо старой сломанной берёзы, перешли по сгнившему мостку ручей, перелезли через срубленную осину и, петляя между горелых пней, поднялись в гору.
— Смотри! — сказал Ёжик и показал Медвежонку гриб-лисичку.
Маленький золотой гриб, поджав коленки, в сумерках сидел во мху.
— Видишь? — сказал Ёжик. — У него нет ни папы, ни мамы, ни Ёжика, ни Медвежонка, он совсем один — и не плачет.
Не смотри на меня так, Ёжик
— Я обязательно, ты слышишь? Я обязательно, — сказал Медвежонок. Ёжик кивнул.
— Я обязательно приду к тебе, что бы ни случилось. Я буду возле тебя всегда.
Ёжик глядел на Медвежонка тихими глазами и молчал.
— Ну что ты молчишь?
— Я верю, — сказал Ёжик.
Ёжик провалился в волчью яму и просидел там неделю. Его случайно нашла Белка: она пробегала мимо и услышала слабый Ёжикин голос.
Медвежонок неделю искал Ёжика по лесу, сбился с ног и, когда к нему прибежала Белка, вытащил Ёжика из ямы и принёс домой.
Ёжик лежал, по самый нос укрытый одеялом, и глядел на Медвежонка тихими глазами.
— Не смотри на меня так, — сказал Медвежонок. — Не, могу, когда на меня так смотрят.
Ёжик закрыл глаза.
— Ну вот, теперь ты как будто умер.
Ёжик открыл глаза.
— Улыбнись, — сказал Медвежонок.
Ёжик попробовал, но у него слабо получилось.
— Сейчас я тебя буду поить бульоном, — сказал Медвежонок. — Белка принесла свежих грибков, я сварил бульон.
Он налил бульон в чашку и приподнял Ёжику голову.
— Нет, не так, — сказал Медвежонок. — Ты садись.
— Не могу, — сказал Ёжик.
— Я тебя подушкой подопру. Вот так.
— Мне тяжело, — сказал Ёжик.
— Терпи.
Медвежонок прислонил Ёжика спиной к стене и подоткнул подушку.
— Мне холодно, — сказал Ёжик.
— Сичас-сичас. — Медвежонок взобрался на чердак и обложил Ёжика тулупом. — Как ты не замёрз? Ночи-то какие холодные! — приговаривал Медвежонок.
— Я прыгал, — сказал Ёжик.
— Семь дней?
— Я ночью прыгал.
— Что ж ты ел?
— Ничего, — сказал Ёжик. — Ты мне дашь бульону?
— Ах, да! Пей, — сказал Медвежонок.
Ёжик сделал несколько глотков и закрыл глаза.
— Пей-пей!
— Устал, — сказал Ёжик.
— Нет, пей! — И Медвежонок стал поить Ёжика с ложечки.
— Не могу больше.
— За меня!
Ёжик хлебнул.
— За Белочку!
Ёжик выпил.
— За Зайца! Он знаешь как помогал!
— Погоди, — сказал Ёжик. — Передохну.
— Выпей за Зайца, он старался.
Ёжик глотнул.
— За Хомячка!
— А Хомячок что сделал?
— Ничего. Каждый день прибегал и спрашивал.
— Пусть подождёт. Сил нет, — сказал Ёжик.
— Иногда и утром прибегал, — сказал Медвежонок. — Съешь ложечку.
Ёжик проглотил.
— А теперь — за Филина!
— Филин-то при чём?
— Как? Нет, за Филина ты выпьешь три ложки.
— Да почему?
— Да я на нём три ночи летал. Тебя искали.
— На Филине?
— Ну да!
— Врёшь, — сказал Ёжик.
— Чтоб мне с места не сойти!
— Да как ты на него взобрался?
— Он знаешь какой крепкий? Сел на шею и полетел. Ты бы видел, как Заяц, нас испугался.
— Как?
— Вот выпей — скажу.
Ёжик выпил подряд три ложки и снова закрыл глаза.
— Как? — спросил он.
— Что?
— Как Заяц вас испугался?
— А! Заяц? Представляешь? Я лечу. А тут — он. Давай ещё ложечку. Слышишь, как пахнет? Ух!
Ёжик выпил.
— Ну вот. Сидит, ушами вертит. Тут мы.
— С Филином?
— Ага. Он ка-ак подскочит, ка-ак побежит! Филин чуть на дерево не налетел. Давай за Филина.
— Нет. Уже совсем не могу, — сказал Ёжик. — Давай я лягу.
Медвежонок уложил Ёжика на прежнее место и укрыл тулупом.
— Ну как, — спросил Медвежонок, — тепло?
— Угу, — сказал Ёжик. — А про Филина придумал? Говори.
— Да что ты? Вот выздоровеешь, вместе полетаем.
— Полетаем, — еле слышно пробормотал Ёжик, засыпая.
Как Ёжик с Медвежонком приснились Зайцу
По первому снегу Заяц прибежал к Медвежонку.
— Медвежонок, ты лучший из всех, кого я знаю, — сказал Заяц.
— А Ёжик?
— Ёжик тоже хороший, но ты — лучше всех!
— Да что с тобой, Заяц? Ты сядь, успокойся. Чего ты прыгаешь?
— Я сегодня проснулся и понял, — сказал Заяц, — что лучше, тебя нет на свете.
Вошёл Ёжик.
— Здравствуй, Медвежонок! — сказал он. — Здравствуй, Заяц! Вы чего сидите в доме — на улице снег!
— Я собрался идти к тебе, — сказал Медвежонок. — А тут прибежал он и говорит, что я лучше всех.
— Верно, — сказал Ёжик. — А ты разве не знал?
— Правда, он самый лучший? — сказал Заяц.
— Ещё бы! — Ёжик улыбнулся Медвежонку и сел за стол. — Давайте чай пить! Стали пить чай.
— Вот слушайте, что мне сегодня приснилось, — сказал Заяц. — Будто я остался совсем один в лесу.
Будто никого-никого нет — ни птиц, ни белок, ни зайцев, — никого. «Что же я теперь буду делать?» — подумал я во сне. И пошёл по лесу.
А лес — весь в снегу и — никого-никого. Я туда, я сюда, три раза весь лес обежал, ну, ни души, представляете?
— Страшно, — сказал Ёжик.
— Ага, — сказал Медвежонок.
— И даже следов нет, — сказал Заяц. — А на небе — вата.
— Как — вата? — спросил Ёжик.
— А так — ватное, толстое небо. И глухо. Будто под одеялом.
— Откуда ты знаешь, что глухо? — спросил Медвежонок.
— А я кричал. Крикну и прислушаюсь… Глухо.
— Ну! Ну! — сказал Ёжик.
— И тут… И тут…
— Что?
— И тут… Представляете? Из-под старого пня, что на опушке…
— За холмом?
— Нет, у реки. Из-под старого пня, что на опушке у реки, вылез…
— Ну же! — сказал Медвежонок.
— Ты, — сказал Заяц. — Медвежонок!
— Что ж я там делал, под пнём?
— Ты лучше спроси, что ты сделал, когда вылез?
— А что я сделал?
— Ты вылез и так тихонько-тихонько сказал «Не горюй, Заяц, все мы — одни». Подошёл ко мне, обнял и ткнулся лбом в мой лоб… И так мне сделалось хорошо, что я — заплакал.
— А я? — спросил Медвежонок.
— И ты, — сказал Заяц. — Стоим и плачем.
— А я? — спросил Ёжик.
— А тебя не было, — сказал Заяц. — Больше никого не было. Представляешь? — Заяц обернулся к Медвежонку. — Пустой лес, ватное небо, ни-ко-го, а мы стоим и плачем.
— Так не бывает, — сказал Ёжик. — Я обязательно должен был появиться.
— Так это же во сне, — сказал Медвежонок.
— Всё равно. Просто вы плакали и не заметили, как я вышел из-за куста. Вышел, стою, вижу — вы плачете; ну, думаю, плачут, есть, значит, причина, и не стал мешать.
— Не было тебя, — сказал Заяц.
— Нет, был.
— Не было!
— А я говорю — был! — сказал Ёжик. — Просто я не хотел мешать вам плакать.
— Конечно, был, — сказал Медвежонок. — Я его видел краем глаза.
— А что же мне не сказал? — сказал Заяц.
— А видел, ты потерянный. Сперва, думаю, успокою, а уж потом скажу. И потом — чего говорить-то? Ёжик, он ведь всегда со мной.
— А по-моему, мы всё-таки были одни, — сказал Заяц.
— Тебе показалось, — сказал Ёжик.
— Примерещилось, — сказал Медвежонок.
— А если так, что у меня с собой было?
— А у тебя с собой что-нибудь было?
— Ага.
— Мешочек, — сказал Ёжик.
— С морковкой, — сказал Медвежонок.
— Правильно! — сказал Заяц. — Вы знаете, кто вы для меня? Вы для меня самые-самые лучшие из всех, кто есть на земле!
Ворон
Посыпал мелкий снежок, потом прекратился, лишь ветер слабо раскачивал верхушки деревьев.
Трава, неопавшие листья, ветви — всё поблёкло, посветлело от холода.
Но лес стоял ещё большой, красивый, только пустой и печальный.
Ворон сидел на суку и думал свою старинную думу. «Опять зима, — думал Ворон. — Опять снегом всё заметёт, завьюжит; ёлки заиндевеют; ветки берёз станут хрупкими от мороза. Вспыхнет солнце, но ненадолго, неярко, и в ранних зимних сумерках будем летать только мы, вороны. Летать и каркать».
Надвинулись сумерки.
«Полетаю», — подумал Ворон. И неожиданно легко соскользнул с насиженного места.
Он летел почти не двигая крыльями, чуть заметным движением плеча выбирая дорогу между деревьев.
«Никого, — вздыхал Ворон. — Куда они все попрятались?» И действительно, лес был пуст и сир.
— Сер-р-р! — вслух сказал Ворон. Он опустился на старый пень посреди поляны и медленно повернул голову с синими глазами.
— Ворона, — сказал Ёжику Медвежонок.
— Где?
— Вон на пне.
Они сидели под большой ёлкой и глядели, как лес заливают серые сумерки.
— Пойдём с ней поразговариваем, — сказал Ёжик.
— А что ты ей скажешь?
— А ничего. Позову чай пить. Скажу: «Скоро стемнеет. Пойдёмте, Ворона, чай пить».
— Идём, — сказал Медвежонок. Они вылезли из-под ёлки и подошли к Ворону.
— Скоро стемнеет, — сказал Ёжик. — Ворона, идёмте чай пить.
— Я Вор-р-рон, — медленно, хрипло сказал Ворон. — Я чая не пью.
— А у нас — малиновое варенье, — сказал Медвежонок.
— И грибки!
Ворон смотрел на Ёжика с Медвежонком старинными, каменными глазами и думал: «Э-хэ-хэх!..»
— Я чая не пью, — сказал он.
— Мёдом угощу, — сказал Медвежонок.
— А у нас и брусника, и клюковка, — сказал Ёжик. Ворон ничего не сказал.
Он тяжело взмахнул крыльями и поплыл над поляной. В густых сумерках с распростёртыми крыльями он казался таким огромным, что Ёжик с Медвежонком даже присели.
— Вот это птица! — сказал Медвежонок. — Будет она с тобой чай пить!
— Это он, Ворон, — сказал Ёжик.
— Всё равно птица. «Позовём, позовём!» — передразнил он Ёжика. — Позвали.
— Ну и что? — сказал Ёжик. — Он привыкнет. Представляешь, всё один и один. А в следующий раз — обязательно согласится…
Уже почти в темноте Ворон летел над полем, видел какие-то далёкие огоньки и почти ни о чём не думал, только широко и сильно подымал и опускал крылья.
Если меня совсем нет
Ещё совсем немного — и загорятся звёзды, и выплывет месяц и поплывёт, покачиваясь, над тихими осенними полями. Потом месяц заглянет в лес, постоит немного, зацепившись за верхушку самой высокой ёлки, и тут его увидят Ёжик с Медвежонком.
— Гляди, — скажет Ёжик.
— Угу, — скажет Медвежонок. А месяц подымется ещё выше и зальёт своим холодным, тусклым светом всю землю.
Так было каждый вечер в эту ясную холодную осень. И каждый вечер Ёжик с Медвежонком собирались то у Ёжика, то у Медвежонка и о чём-нибудь говорили. Вот и сегодня Ёжик сказал Медвежонку:
— Как всё-таки хорошо, что мы друг у друга есть!
Медвежонок кивнул.
— Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.
— А ты где?
— А меня нет.
— Так не бывает, — сказал Медвежонок.
— Я тоже так думаю, — сказал Ёжик. — Но вдруг вот — меня совсем нет. Ты один. Ну что ты будешь делать?
— Пойду к тебе.
— Куда?
— Как — куда? Домой. Приду и скажу: «Ну что ж ты не пришёл, Ёжик?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41