А Синедрион?!.. Синедрион — блюститель законности, верховный орган страны — организовал поимку человека и собрался в пасхальную ночь (!) для рассмотрения дела рядового еретика, каким в глазах евреев являлся Иисус? Бред!

4. Суд
Глава 26.
Итак, «взявшие Иисуса отвели Его к Каиафе первосвященнику, куда собрались книжники и старейшины» (Матфей, 26:57). Отвели не куда-нибудь, а прямехонько к нему домой. Ночью. Невзирая на праздник. Но их не прогнали, не осудили за нарушение святости праздника — их ждали.
58. Петр же следовал за Ним издали, до двора первосвященникова; и вошел внутрь, сел со служителями, чтобы видеть конец (Там же).
Советую приезжающим в Иерусалим многочисленным паломникам, посетить музей, находящийся под главной площадью Старого города в еврейском квартале. Здесь вам покажут резиденцию первосвященника. Узкая улочка с глухими стенами. Ворота, ведущие во внутренний двор (примерно 10 метров длиной и 5 метров шириной). Вся жилая часть резиденции высшего сановника Израиля составляет не более 200 квадратных метров. Все. А теперь представьте, что на этой площади (250 м. вместе с двором) собрался весь Синедрион (71 человек), книжники и старейшины (предположительно человек сто), служители, толпа жителей города с копьями и кольями и Петр, вошедший «внутрь» и севший со служителями «чтобы видеть конец». Представили? Это превосходит чудо, совершенное Иисусом с пятью хлебами. С чистой совестью можете снова закрыть Евангелие, и больше его не открывать. Правда, евангелист Лука, не отрицая, что первое разбирательство происходило так, как описывает это Матфей, говорит, что утром Иисуса все же отвели в Синедрион, и дальнейшее делопроизводство происходило уже в надлежащем месте, но сути дела это не меняет…
Вернемся же к Евангелию от Матфея.
59. Первосвященники и старейшины и весь синедрион искали лжесвидетелей против Иисуса, чтобы предать Его смерти,
60. И не находили; и хотя много лжесвидетелей приходило, не нашли. Но наконец пришли два лжесвидетеля
61. И сказали: Он говорил: «могу разрушить храм Божий и в три дня создать его».
62. И встав первосвященник сказал Ему: что же ничего не отвечаешь? что они против Тебя свидетельствуют?
63. Иисус молчал. И первосвященник сказал Ему: заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?
64. Иисус говорит ему: ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных.
65. Тогда первосвященник разодрал одежды свои и сказал: Он богохульствует! На что нам еще свидетелей? вот, теперь вы слышали богохульство его!
66. Как вам кажется? Они же сказали в ответ: повинен смерти.
Такого судилища не было и быть не могло. Разберем его подробно. Итак: стих 59. По какой причине собрался Синедрион? Какое конкретное дело он должен был разобрать? Сразу же мы сталкиваемся со странным случаем в деятельности судебных органов. Дела не было! Арестант был. Его привели. Только после этого начался поиск людей, которые могли бы возбудить дело, да и те, по Евангелию, явились в суд в пасхальную ночь. Этого не совершил бы ни один еврей… Верховный суд Израиля собирался только по заявлению от конкретного лица, и то лишь по причинам государственной важности — для более простых дел собирались суды рангом пониже…
Стихи 60, 61.
Наконец свидетели были найдены. Но о каких свидетелях могла идти речь, если против подозреваемого не было выдвинуто обвинение? За что конкретно он был арестован? Свидетели показали, что он хвастал, дескать, может разрушить Храм и в три дня воссоздать его снова… Ну и что? Нет в еврейском законе такого преступления, и по такому поводу в Израиле никого не могли арестовать.
Стихи 62, 64.
Тогда первосвященник (видимо, понявший всю нелепость создавшегося положения) встал и задал ему вопрос напрямую: ты ли Христос, Сын Божий? Что же ответил Иисус? — «Ты сказал». Другими словами, версия первосвященника получила лишь косвенное подтверждение того, что Иисус признает себя не только Мессией, но и сыном самого Всевышнего. Сам обвиняемый этого на суде не признал. Правда, он тут же при всех собравшихся предсказал, что отныне все увидят Сына Человеческого, то есть простого человека, восседающего на облаках. По закону его тут же должны были отпустить и проверить, не является ли он пророком ложным. Если предсказание не сбылось, его могли наказать, но только удушением. И до Иисуса и после него, были люди, объявлявшие себя спасителями, но ни одного за это не судил Синедрион!
Стих 65. Как же реагирует на эти слова первосвященник? Он разрывает свои одежды! Одежды, являющиеся святыней Храма и народа, хранимые и передаваемые из поколения в поколение? Более того, в то время эти одежды постоянно находились у римского наместника и выдавались первосвященнику только в определенных, вызванных надобностями культа случаях. Пасха — именно тот случай, и первосвященник, возложивший на себя ритуальные одежды, не имел права появляться публично в другом одеянии во все дни праздника. Так что Каиафа, явившийся на заседание Синедриона в пасхальный праздник, должен был быть в ритуальных одеждах. Если бы он действительно их порвал, то к смертной казни приговорили бы не Иисуса, а первосвященника!
Описывая сцену судилища, евангелист приводит два стиха, которые христиане воспринимают как пример глумления Синедриона над спасителем:
67. Тогда плевали Ему в лице и заушали Его; другие же ударяли Его по ланитам
68. И говорили: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя? В устной еврейской традиции и в Писании сказано, что Мессия будет обладать такой силой убеждения, что все без исключения будут немедленно выполнять каждое его слово. Кроме того, Мессия будет знать обо всех все, ни одна самая потаенная мысль не скроется от него. Евангелист что-то слышал об этом и попытался такую проверку описать.
Во-первых, члены Синедриона не могли называть Иешуа бен-Йосефа Христом, так как слово это именем не является (мы уже достаточно говорили об этом). В лучшем случае, они могли с насмешкой назвать его Машиахом. Но терять достоинство, занимаясь рукоприкладством во время суда?!
Есть еще одна существенная подробность (о которой не знали евангелисты). Матфей, описывая суд над Иисусом, говорит, что решение о предании смерти еретика и ложного мессии, а именно таким преступником в глазах собравшихся был Иисус, было принято единогласно. Но по законам иудейского судопроизводства существовало особое правило, которое гласило, что если члены Синедриона единогласно признали человека виновным в преступлении, караемым смертной казнью, — его не имели права казнить, — само единогласие означало, что никто не искал как следует опровергающих обвинение свидетельств!
Для рассмотрения таких дел, каким являлось дело Иисуса, Синедрион должен был назначить разных судей: одних для расследования свидетельств против обвиняемого, других — для сбора доказательств его невиновности. Эти судьи должны были сообщить результаты своих расследований членам Синедриона, и только после этого приступали к допросу свидетелей той и другой стороны. Все сомнения по поводу вины подсудимого трактовались всегда в его пользу. Более того, такое разбирательство длилось несколько дней, и все это время судьям запрещалось есть и употреблять вино.
Вернемся однако к Евангелию… Небывалый в истории Израиля суд закончен. Иисуса собираются отвести к правителю Понтию Пилату для утверждения смертного приговора. Зачем? Преступления, не направленные непосредственно против Римской империи, подлежали юрисдикции местных судов. Никогда прокураторы Иудеи не опускались до того, чтобы лично допрашивать преступников, осужденных местным Верховным судом, и тем более, Синедрион не мог выступить инициатором такого допроса.
Как же разворачивались события дальше?
Вспомним, что все это время Петр сидел во дворе и ожидал конца разбирательства. Евангелист Марк говорит, что Петр все это время «сидел со служителями, и грелся у огня» (Марк, 14:54).
У Луки, в главе 22 об этом сказано:
54. Взявшие Его, повели, и привели в дом первосвященника. Петр же следовал издали.
Когда они развели огонь среди двора и сели вместе, сел и Петр между ними.
Так и написано: «они развели огонь». Кто эти «они», которые осмелились развести огонь во дворе первосвященника в пасхальную ночь? Лука говорит, что это «начальники храма и старейшины народные», которые привели Иисуса, но не будучи допущены в покои первосвященника, остались во дворе. В пасхальную ночь собственными руками они развели огонь и сели у него греться, да еще во дворе первосвященника. Это просто немыслимо. Евреям категорически запрещается в такой праздник, не то что развести огонь, запрещается даже оставлять его горящим. Вот что говорит об этом закон: запрещается собирать разбросанные дрова, чтобы разжечь огонь, — даже на своем дворе, не говоря уже о лесе или поле, даже если они собраны там в одном месте. Если огонь уже горит, закон запрещает изменять это его состояние. Нельзя подбрасывать в огонь дрова или совершать какие-либо действия, чтобы он погас. Накануне наступления субботы или праздника, нужно сделать все возможное, чтобы от огня остались только угли, покрытые слоем пепла. Делается это для того, чтобы оставленный без присмотра огонь не мог усилиться самостоятельно до открытого пламени.

5. Предание Иисуса Понтию Пилату.
Глава 27.
Когда же настало утро, все первосвященники и старейшины народа имели совещание об Иисусе, чтобы предать его смерти;
2. И связавши Его, отвели и предали Его Понтию Пилату, правителю.
И это в первый день Пасхи, когда запрещено ловить, или ограничивать свободу передвижения любых живых существ, лишать свободы даже насекомых, не то что человека. Даже назойливую муху, ползающую по лицу, можно только согнать!
Трудно предположить, что Синедрион забыл содержание законов Торы. Если бы это произошло, то члены Синедриона должны были приговорить самих себя к наказанию. За неумышленное нарушение святости праздника полагалась публичная порка, но, поскольку нарушение было умышленным, наказание должно было быть более строгим.
В этот же праздничный день происходит еще несколько необычных событий. Иуда, увидев, что Иисус осужден, раскаялся и возвратил тридцать серебренников первосвященникам и старейшинам.
4. Говоря: согрешил я, предав Кровь невинную. Они же сказали ему: что нам до того? смотри сам.
5. И бросив сребренники в храме, он вышел, пошел и удавился.
Если бы все происходило так, как написано, не довелось бы Иуде вешаться. По еврейскому закону в субботу и в праздники запрещается писать, решать любые дела, заключать и расторгать сделки, говорить о деньгах и просто брать их в руки. Более того, в праздничные дни запрещается даже думать о делах и деньгах! За осквернение храма, за нарушение святости места и праздника любой был бы немедленно схвачен Храмовой стражей.
Но и это еще не все.
6. Первосвященники, взявши сребренники, сказали: не позволительно положить их в сокровищницу церковную, потому что это цена крови.
Верующий иудей, тем более первосвященник, скорее умрет под пытками, чем прикоснется к деньгам в праздничный день! Можно поверить в греховность Иуды, но чтобы первосвященник прикоснулся к деньгам прилюдно, в Храме? Нет, на такое не мог бы решиться никто!
Цепь невероятных событий этого дня на этом не закончилась. Члены Синедриона:
7. Сделавши же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников;
8. Посему и называется земля та «землею крови» до сего дня.
Вот неопровержимое доказательство, что Евангелие от Матфея писалось не современником этих событий, современник так написать не мог.
9. Тогда сбылось реченное чрез пророка Иеремию, который говорит: "и взяли тридцать сребренников, цену Оцененного, Которого оценили сыны Израиля,
10. И дали за землю горшечника, как сказал мне Господь".
Давайте посмотрим, что сбылось из «реченного» пророком Иеремией, благо в Евангелии есть прямая ссылка: глава 32, стих 9. Для полноты картины расширим цитату:
6. И сказал Иеремия: таково было ко мне слово Господне:
7. Вот Анамеил, сын Саллума, дяди твоего, идет к тебе сказать: купи себе поле мое, которое в Анафофе, потому что по праву родства тебе надлежит купить его.
8. И Анамеил, сын дяди моего, пришел ко мне, по слову Господню, во двор стражи и сказал мне: купи поле мое, которое в Анафофе, в земле Вениаминовой, ибо право наследства твое и право выкупа твое; купи себе. Тогда я узнал, что это было слово Господне.
9. И купил я поле у Анамеила, сына дяди моего, которое в Анафофе, и отвесил ему семь сиклей серебра и десять серебренников;
10. И записал в книгу и запечатал ее, и пригласил к тому свидетелей и отвесил серебро на весах.
Где Анафофа, а где поле горшечника? Какое отношение имеет это высказывание к казни Иисуса?
Но, последуем за текстом. Связанного Иисуса приводят к Понтию Пилату:
11. Иисус же стал перед правителем. И спросил Его правитель: Ты Царь Иудейский? Иисус сказал ему: ты говоришь.
12. И когда обвиняли Его первосвященники и старейшины, Он ничего не отвечал.
13. Тогда говорит Ему Пилат — не слышишь, сколько свидетельствуют против тебя?
14. И не отвечал ему ни на одно слово, так что правитель весьма дивился.
Версия евангелиста Луки еще более невероятна:
Глава 23.
И поднялось все множество их, и повели Его к Пилату.
2. И начали обвинять Его, говоря: мы нашли, что Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем.
3. Пилат спросил Его: Ты Царь Иудейский? Он сказал ему в ответ: ты говоришь.
4. Пилат сказал первосвященникам и народу: я не нахожу никакой вины в Этом Человеке.
Совершенно необычно ведет себя Пилат, можно сказать, даже странно, особенно если вспомнить о методах его правления Иудеей. О них можно судить хотя бы по выдержке из письма Агриппы первого, которую привел Филон для характеристики его методов администрирования: «Взяточничество, насилие, грабежи, жестокое обращение, оскорбления, постоянные казни без судебных приговоров, бесконечная и невыносимая жестокость».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38