Пространство индустриального человека стало резко ограниченным, как в цеху, так и в городской квартире. Он очень дорожил каждым квадратным метром жилой площади.Его окружали машины, он получал необходимое от машин. Ему хотелось получить от них как можно больше. Природа осталась в другом мире, куда он попадал раз в год во время отпуска. Соседи и сослуживцы часто менялись, он сам периодически переезжал с места на место.Экономика стала важнее земли. Экономика представлялась большим циклическим механизмом, которым люди никак не могли научиться правильно управлять.Ежедневный мир индустриального человека был исключительно однообразным. Одна операция, одна и та же машина. Но год от года изменения были существенными — новые технологии, новые станки. Индустриальный человек уже не просто хотел изменений, он хотел бежать впереди всех.Источником власти его хозяина — капиталиста — были машины, и хозяин стремился к постройке новых и более совершенных машин. Чистота рода и древность культуры его уже не интересовали. Его интересовали точные науки и ресурсы для производства машин.Сознание индустриального человека стало подвижным, кочевым, похожим на жидкость .
* * *
Время человека информационного общества стало абсолютно дискретным. Важным стало не абсолютное физическое время, а относительное время. Время действия и принятия решений стало ещё более точными, чем у индустриального человека, но уже относительно действий другого человека.Мир стал определяться не природой, не машинами, а формальными правилами и инструментами работы с этими правилами — компьютерами и информацией. Решения информационного человека стали сводиться к оптимизации выбора из нескольких вариантов. Будь то еда, одежда, жильё, развлечения — информационный человек уже не ищет, не создаёт, а выбирает из меню готовых. Власть над человеком получил тот, кто составляет меню. Чем короче меню, тем проще для управляющего.Сознание информационного человека научилось покидать тело и уходить в миры телевидения, виртуальных игр и ярких картинок в журналах. В поиске всё больших удовольствий сознание начало всё быстрее метаться по этим виртуальным мирам. Прыжок из одной точки дискретного пространства в другую достигается простым нажатием кнопки на телевизоре [117]. Сознание стало похожим на вечно скитающееся привидение.В этом сознании уже нет привычных человеческих понятий. Оно редко встречает живых людей. Есть некие временные смутные представления, связанные с какими-то заданными извне звуковыми или зрительными образами.Хозяин этого человека — информационный феодал — стремится превратить весь мир в управляемую им последовательность нулей и единичек, а для сознания своих рабов приготовить крепкие виртуальные клетки.Сознание информационного человека стало газообразным .
* * *
Интересно проследить, и как менялся отсчёт времени . Сначала человек просыпался с восходом солнца или с криком петуха. Потом появились солнечные часы, где тень солнечного луча, как стрелка, совершала вместе с солнцем путь по кругу. Затем механики придумали часы — и сохранили в них и стрелки, и петуха или кукушку. Вскоре кукушка исчезла, и остался только циферблат со стрелками. Затем выкинули и его. Мы видим только табло с цифрами.У крестьянина не было месяцев и чисел. События происходили в день определённого святого, или в день церковного праздника. Что-то произошло на Николин день, что-то на Пасху, и так далее. Потом появился календарь с цифрами, где святые праздники соответствовали числам месяца. Постепенно числа остались, а святые ушли [118]. Люди стали мыслить планами недели, месяца, квартала. Постепенно и сами праздники потеряли смысл, превратившись просто в повод пойти в магазин. Жизнь глазами современного человека — это просто листок с рядами цифр.Зато стало очень легко считать возраст. Посчитали и среднюю продолжительность жизни. У каждого словно появился бегущий счётчик — тебе осталось 00 лет.
* * *
Соответственно менялся и язык человека. Сначала это была непрерывная песня-молитва. Затем появилась письменность, и молитва распалась на отдельные слова. Постепенно между словами стали ставить знаки препинания, появились предложения [119].Для информационного человека предложения стали слишком длинными, и он начал их укорачивать. Предложения стали сводиться к паре слов. Но даже эти слова стало лень печатать на компьютере. Он сокращал — ntty, lol, btw, imho, gg [120]. Слово «fuck» стало наиболее употребляемым и удобно кратким для выражения основной мысли героев нашего времени.Следующим этапом стали цифры вместо слов — 2u, 4u, sk8, 101, b4 [121]. Вскоре можно будет общаться просто единичками и ноликами.
Номер вместо имени Следует отметить, что не только негативное отношение к однополым «семьям», но и идея давать людям имена — религиозный предрассудок. Поскольку государство отделено от церкви, то почему людям до сих пор дают имена древних святых?Это и не практично. Если бы вместо имён людям сразу при рождении присваивались номера, это дало бы хороший экономический эффект. Ведь сейчас для всех людей приходится держать излишнюю буквенную информацию в базах данных. Всё равно каждый со временем получает свой уникальный номер — социального страхования в одних странах или налогоплательщика в других.Когда-то у человека было имя, фамилия, обозначавшая принадлежность к роду, и отчество [122], подчёркивавшее связь с отцом. Часто к имени добавляли и место, откуда пришёл человек. Постепенно оставили только имя, затем оно сократилось до двух-трёх букв (Сэм, Бен, Джо, FDR, JFK, JLo [123]). В какой-то момент имя заменили универсальным номером, и наконец, просто выдали карточку с магнитным или шрих-кодом. Как у каждого товара есть свой штрих-код, так есть он и у каждого потребителя.
* * *
В человеке государство религии денег интересуют только его цифровые данные — годовой доход и состояние (для обложения налогами).Номер 456 789 876, живущий в квартире 23 в доме 540 на 152-й улице, имеет доход за 2002 год в размере 2480 долл. История человечества сводится к последовательности цифр. Такой-то год, такой-то доход. Или такой-то год, такой-то объём производства.Как для вас звучит утверждение: «Его зарплата — M единиц в месяц?» А утверждение: «Его зарплата — $ 1000 в месяц»?Почувствуйте разницу, которую приносит замена простая замена римских цифр на арабские и добавление святого символа.А теперь дорисуем нули. Представьте, что у него зарплата 1 000 000 долл. Он сразу становится интересен, этот номер. Американцы так и говорят о хороших людях: «Ты выглядишь на миллион!».Как раньше узнавали человека? Это сложный вопрос. Как теперь? Его тело просто обмеривают цифрами — 90-60-90, 19 лет, 177 см, 55 кг. Добавьте номер телефона, и всё остальное уже не важно. Смотрите, мы даже нашли пару для миллиона.
* * *
Начиная со школы, человек приучается к оценке себя в цифрах — 2, 3, 4, 5. От этой цифры начинает зависеть отношение людей друг к другу, похвала и наказание, успех и неудача, признание и отвержение. Школьные оценки прекрасно переходят в шкалу дохода в деньгах.Ну а душу, культуру и прочую ерунду цифрами посчитать нельзя, поэтому их нет и не существует. Короче, сколько ты делаешь в год? Сколько, сколько их у тебя? Священных предметов поклонения, сколько святых бумажек?Хотя почему нельзя посчитать культуру? Как определяется ценность того или иного произведения искусства, книги, картины, кинофильма, музыки? Еженедельно публикуется список бестселлеров, то есть ранжирование по принесённой прибыли, по цифрам.Как сравнить композитора с писателем? Или со спортсменом? Как их вообще можно сравнить, и какой в этом смысл? Сравнить очень просто — всё к единому знаменателю — кто из них больше делает денег.Как узнать, какое общество лучше? Измерить в цифрах. Сколько тонн, кубометров, километров и так далее. А потом все померенные цифры опять привести к общему знаменателю — к великому доллару и посчитать ВВП. У нас ВВП такой, а у вас такой. Если у России ВВП как у Голландии, значит таково её и место. Главная цель правительства — не жизнь людей, а рост ВВП на 3 или 4 процента в год.Спорт стал прекрасной моделью всего цифрового языческого мира. Сначала точнейшим образом измеряются метры, килограммы, секунды. На основе этих измерений производится ранжирование, какой человек выше и лучше другого. Затем люди расставляются по местам видимой пирамиды (пьедестала). И как высшая награда лучшему — кусочек великого божества — золота. Недаром Олимпийские игры придумали язычники древности.
Язык для управления и язык для гармонии Конечно, нам не следует сжигать научные книги и возвращаться к сознанию пятисотлетней давности. Наша цель — не отрицание науки, но отрицание отрицания религии.Под власть науки нельзя отдавать все человеческие отношения. Надо найти те рамки, где лучше действует наука, и те, где лучше действует религия.Как мы уже отмечали во 2-й главе, одними из главных проблем являются язык науки и отсутствие в ней понятий Добра и Зла.Язык христианской религии — это не неправильный язык, не суеверный. Это язык, служащий другой цели. Язык науки предназначен для управления , для подчинения себе, для изменения. Язык религии — для жизни в гармонии , для получения наслаждения. Для религии природа свята, достойна восхищения и любования. Для науки природа мертва, она — просто предмет преобразования, инструмент для осуществления практических целей.Тот, кто начинает преобразовывать, теряет возможность насладиться чем-то в том виде, как оно есть. Ему хочется бесконечно менять, усовершенствовать, перебирать варианты. Возникает вечное недовольство, постоянное ощущение того, что могло быть и лучше, что где-то есть лучше. Это недовольство сводит на нет радость от улучшений.С другой стороны, наука преобразовывает мир согласно особенностям той управляющей модели, которую она использует, согласно цифровой модели. Она пытается всё посчитать, периодизировать, упорядочить, откинуть индивидуальное, достичь мнимой точности и мнимой предсказуемости, подчинить цикличности.Всё живое, изменяющееся, разнообразное не очень вписывается в эту модель, наука и промышленность стремятся избавиться от него, омертвить. Из леса они выделяют деревья, из деревьев — ствол, из ствола — щепки, из щепок они делают древесно-стружечную плиту. ДСП гораздо удобнее для науки, промышленности и торговли, чем живое дерево.Посмотрите, как человек «преобразовал природу» с начала промышленной революции. Посмотрите, как мало живого осталось в современном городе.Но зачем для гармонии и удовольствия бесконечно искать повторяющиеся явления и пытаться их разобрать на части и управлять ими? Зачем считать то, что не представляет угрозы? Почему просто не насладиться тем, что есть, и в том виде, как оно есть?
* * *
Наука защитила человека от многих опасностей — молнии, болезней, диких зверей, природных катастроф. Она облегчила тяжёлый труд и дала человеку свободу. Но человек не может получить удовольствие от этой свободы, продолжая бессмысленный бег в сторону бесконечного цифрового идеала. С помощью математики человека можно накормить, согреть, обуть, одеть, но нельзя с помощью математики сделать его счастливым.Наука создала и множество опасностей. В автокатастрофах гибнет куда больше людей, чем гибло от попадания молний.Наука совместно с религией денег превратила святую природу в оружие против человека. Физика стала наукой о том, как разорвать тело человека на куски. Химия — наукой о том, как отравить его и природу ядами. Математика — наукой о том, как убить душу человека и наполнить её холодными и бессмысленными осколками цифр.Естествознание — это королева XX века. Снежная королева XX века.«Наука» маркетинга стала высчитывать поведение человека, и подлавливать его для психологического насилия в моменты, когда он наименее защищён.Сегодня «наука» уже пытается клонировать человека и задавать ему такие свойства, которые она — наука — считает нужными. Несомненно, что её созданием будет чудовище, полностью соответствующее особенностям цифровой модели.Чьим целям служит такая наука?
Цели науки Исходя из своих внутренних правил, наука не может выбирать цель, ибо назначение цели означало бы отказ от объективности. Наука по определению слепа. Единственное, что она может делать, так это (1) приближать природу к цифровой модели, и (2) по инерции двигаться в сторону «чем больше, тем лучше» [124].Цели науке задаёт текущая религия. Если нет видимой точки отсчёта, то кто-то задаёт скрытую точку отсчёта и прикрывает её объективностью.В прошлые века большинство первооткрывателей придерживалось христианской морали. Сегодня из науки полностью ушёл дух, ушёл её смысл, смысл служения человеку.Первые охотники за микробами в XIX веке прививали себе болезни, чтобы найти лекарство от оспы или тифа. Нынешние медицинские корпорации запрещают производство аналогов известных лекарств, поскольку это может уменьшить их прибыль. Есть деньги — есть право на жизнь. Нет денег — нет права на жизнь.Сегодня многие исследования, особенно в генетике и биологии вообще невозможны без полного уничтожения морали.Наука не может быть вне религии, вне веры, вне «партийности». Да, фрейдизм — это лженаука, которая протаскивает в сознание принцип религии денег о том, что человек — это животное со звериными инстинктами.
* * *
В XVII-XIX веке изменением природы можно было улучшить жизнь людей. Сейчас дальнейшее изменение природы ведёт к полной природной катастрофе.Сегодня для улучшения жизни надо менять отношения между людьми. Но человеческие отношения нельзя менять под числовую модель. Да, кибернетика, в той части, в которой она хочет перестроить отношения людей, изменить людей под цифры — это лженаука, это инструмент религии денег.Кроме того, когда мы применяем язык цифр для управления природой, то этот язык так изменяет наше собственное сознание, что резко облегчает управление извне самим сознанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115