Желтая Тень – 5

Анри Верн
Возвращение Желтой Тени
1
Мощный «ягуар» мышиного цвета с опущенным верхом, кромсая ножницами фар густую темень южной ночи, карабкался по змеившемуся тракту, вгрызаясь в нависшие над Каннами холмы. Его уверенно и изящно вел высокого роста худощавый мужчина с темными, подстриженными «бобриком» волосами, одетый по-пляжному в полотняные брюки, спортивные туфли и тенниску, но выглядевший весьма элегантно. Рядом с ним сидел скроенный, как Геркулес, огненно-рыжий пассажир. Его тонкошерстяная машинной выделки куртка рельефно подчеркивала бугристую мускулатуру.
Несмотря на чертовски трудную дорогу, водитель с волосами «щеточкой» лихо и стремительно преодолевал крутые повороты, показывая высочайший класс, что, судя по всему, вызывало неподдельное восхищение у его компаньона.
— Слов нет, командан, — прокричал гигант, — до чего же замечательно — вот так мчаться подобной прелестной ночкой «на всю железку! Такое впечатление, что ты в полете…
Водитель ухмыльнулся:
— Это ты здорово сказал насчет полета. Билл… Если я и дальше буду настолько же безрассуден, то рано или поздно мы и впрямь сверзимся вниз в свободном падении…
Собственная ремарка, казалось, образумила человека с волосами «бобриком». Он чуть отпустил педаль газа, и авто послушно сбросило сумасшедшую скорость.
Билл махнул рукой в сторону окруженной сосняком крупной виллы, чуть ли не замка, которая вздымалась на вершине холма. Ее громадный темный фасад прокалывали светлячки нескольких освещенных окон.
— Похоже, наша подружка Таня, отгрохала себя славную лачужку…
— А чему тут удивляться, Билл. С миллиардами-то, что оставил ей дядюшка, отойдя в мир иной…
Челюсти рыжеволосого гиганта непроизвольно сжались.
— Минг! — в гневе воскликнул он. — Да объявись у меня такой родственничек, я бы все завещанные им денежки сжег, банкноту за банкнотой…
Командан расхохотался.
— Ну, конечно, конечно же, Билл, никто в этом ничуть не сомневается. Но не все же в мире столь бескорыстны, как ты. К тому же, тебе вольно так разливаться соловьем: ведь никто пока ещё не облагодетельствовал тебя миллиардным наследством.
Тут и великан не удержался от смеха.
— Вы, несомненно, правы, командан. Сказать-то легко…
— Ясное дело… Кстати, хватит величать меня команданом. Ты же знаешь, как я этого не люблю…
Собеседник состроил гримасу.
— И то верно.. Совсем запамятовал, командан…
И оба дружно прыснули над этой давно и постоянно разыгрываемой между ними шуткой. Билл, между тем, не унимался:
— Такое впечатление во время разговора по телефону, что Таня была счастлива увидеться с нами. Скорее, правда, с ВАМИ…
Водитель с волосами «щеточкой» сделал вид, что не заметил этого уточнения.
— Черт возьми! — продолжил он как ни в чем ни бывало. — Сколько же у нас троих общих воспоминаний…
Прошло совсем немного времени с тех пор, как командан Моран — для близких и друзей просто Боб — вместе с Биллом Баллантайном, своим неразлучным другом-шотландцем, одержали верх над этим исчадием ада — месье Мингом, более известном под псевдонимом Желтая Тень. Этот грозный персонаж, настолько же лишенный совести, насколько и одаренный недюжинным умом, был дядей очаровательной Тани Орлофф, которую преступления её родственника настолько возмутили, что она помогла Морану и Биллу разделаться с ним
. Теперь, когда Минг погиб, его племянница использовала отошедшие к ней баснословное наследство для благотворительных целей. Прошло уже много месяцев, как Боб Моран и Билл Баллантайн не встречались с Таней. В тот вечер, оказавшись проездом в Каннах, они неожиданно узнали, что та устроилась в великолепной вилле, которую недавно купила, на возвышавшихся над городком холмах. Друзья тотчас же связались с ней по телефону и, естественно, были приглашены в гости. В этот момент они как раз и направлялись в резиденцию Тани Орлофф.
«Ягуар» несколько срезал угол виража, взвизгнув скатами по гладкой мостовой.
— Все верно, командан. Таня и мы, действительно имеем немало общих воспоминаний. Но если вы будете и впредь так безумно гнать машину, то у нас появятся неплохие шансы не обращаться к ним в этом мире. Еще самую малость — и му спикируем вниз, затерявшись где-нибудь на природе. При всем моем пристрастии к воздушным полетам, честно признаюсь, что сейчас не испытываю никакого желания спланировать отсюда прямо на центральную площадь Канн…
Моран усмехнулся и вторично сбросил скорость. И правильно сделал. Вырвавшись на прямой участок пути, непосредственно выводивший к вилле, машина неожиданно вильнула, её резко повело вправо. Боб, водитель опытный, сразу же понял, что прокололась, если вообще не лопнула, шина. В этой ситуации он поступил единственно правильным образом. Сбросив ногу с педали газа, Моран попытался удержать «ягуар», вцепившись изо всех сил в баранку и — главное, — не пытаясь тормозить. Когда, наконец, машина обрела устойчивость, он постепенно подрулил к обочине дороги.
Выскочив из машины, друзья убедились, что диагноз был поставлен правильно: передняя правая шина полностью спустила.
— Да, крепко нам повезло! — крякнул Баллантайн. — И надо же — как раз перед самым домом.
Моран пожал плечами.
— Подумаешь, — бросил он. — Вдвоем мы мигом сменим полетевшее колесо…
Француз стал обходить машину, направляясь к багажнику, где лежали домкрат и запаска, но его остановил полный удивления возглас Билла:
— Эй, командан, взгляните-ка!
Гигант держал между пальцами металлическую колючку с четырьмя шипами, расположенными так, что при любом положении лежа один из них всегда торчал острием вверх.
— Типичный еж! — поразился Моран. — Спрашивается, кто это развлекается разбрасыванием подобных штучек на дороге.
— Если поискать, наверняка обнаружим и другие. Ну, попадись мне этот негодник-шутник…
Но шотландца прервал раздавшийся за его спиной голос. На скверном французском кто-то произнес:
— Вы не пытаться сопротивляться… Нас шесть, все с пистолетами… Больно нет, если не дергаться… Мы хотим вам добра… мы хотим вам добра…
Боб и его напарник попытались было развернуться в сторону говорившего, но тут же зажглись, ослепив их, сразу несколько электрических фонарей. Почти одновременно что-то опутало их ноги, и их опрокинули навзничь. Они все же рванулись, но мгновенно петли на лодыжках затянулись и полностью их парализовали. К тому же, на каждого из друзей пришлось по нескольку нападавших, которых они и рассмотреть-то толком не сумели из-за бившего в глаза света фонарей. Те погасли только тогда, когда руки Боба и Била были связаны у них за спиной. Обоих подняли и отнесли в сторону от дороги, где осторожно положили на землю.
В почти кромешной темноте Моран и Билл различали лишь смутные тени. Достаточно, однако, чтобы понять, что напавшие методично заталкивали теперь под деревья «ягуар».
— Ваше мнение, командан? Что бы все это могло значить? — тихо прошептал Баллантайн.
— Мне известно лишь то, что и тебе, Билл. Такое впечатление, что они стремились убрать с дороги и нас и машину. Но с какой целью? Загадка…
Одна из теней приблизилась к связанным пленникам и произнесла тем же, что и раньше, голосом на ломаном французском:
— Тихо!.. Вы не говорить… Вы не кричать… Терпение… Мы хотим вам добро…
— Эй, дружище, — с трудом сдерживая клокотавшую в нем ярость, прорычал Билл, — вы случайно…
Но тень прервала его, вновь прошелестев:
— Тихо!.. Терпение!… Погодите…
И она растаяла, удалившись в направлении дороги.
Боб и его друг слышали, как вдали, где-то в районе виллы, стихли шаги нескольких человек. Воцарилась тишина. Единственное, что пленники могли ещё различать — это вытянутый силуэт «ягуара», похожий на какого-то серого монстра, притаившегося в нескольких метрах от них во мраке.
Боб Моран и Билл Баллантайн, подавленные и ошарашенные столь стремительным поражением, довольно долго молчали. Наконец, шотландец рискнул:
— Думается, командан, что нас провели, как детей.
— Н-да, — согласился Боб, не выказывая, однако, уж слишком плохого настроения. — Надо прямо признать — ловко попались парни. Не хуже настоящих фокусников. Пару пассов — и мы связаны, как сосиски!ъ — Я старался как-то воспротивиться этому, — продолжил Билл, словно пытаясь оправдаться, — но с этим слепившим глаза светом и удавкой на ногах, понял, что на три четверти выведен из строя. Да и набросилось на меня не менее трех мерзавцев, при том, крепкие были ребята…
— Это уж точно, — отозвался Моран, — слабаками их не назовешь. Но ведь и раньше нам попадались здоровячки-бодрячки, а мы, тем не менее, почти всегда выходили из положения с честью. А на сей раз они действовали быстрее нас. И нечего по этому поду заниматься самобичеванием.
Баллантайн вздохнул так тяжко, что попадись где-то рядом акула-пожирательница людей, то и та бы расчувствовалась.
— Нельзя все же не признать, — констатировал он, — что эти таинственные агрессоры явно не собирались причинить нам вреда. Им почти можно было бы поверить на слово, что они и в самом деле действовали во благо… Но, пожалуй, хватит сетовать и причитать, командан. Не можем же мы здесь залеживаться как какие-то спеленутые мумии. Эти люди-светлячки вполне могут передумать, вернуться и мы ещё хлебнем с ними лиха.
— И то верно, Билл. Давай лучше попытаемся освободиться от этих пут…
Но напрасно они корчились и дергались во все стороны, до боли напрягали мускулы — веревки, связывавшие им запястья и лодыжки, не поддавались.
— Ничего не поделаешь, — в конце концов вынужден был признать Баллантайн. — Здорово закатали. А как у вас, командан?
— То же самое, Билл, ни малейшего просвета… Я все ломаю голову, зачем эти незнакомцы, заверявшие, что они не желают нам причинить зла, так основательно нас связали?
— Если бы мы смогли ответить на этот вопрос, прояснилось бы и все дело, — резонно заметил Баллантайн. — А пока что единственная зацепка — это то, что они иностранцы, по крайней мере, один из них. Французский язык того, кто говорил с нами, способен на смерть перепугать даже шотландскую коровенку. Мне уже приходилось слышать похожий акцент где-то на берегах Китайского моря. Не удивлюсь, если этот тип с грехом пополам объясняется по-английски или на тамошних жаргонах.
— Согласен, — откликнулся Моран. — Но как бы то ни было, а из этого положения надо выбираться. Давай-ка прислонимся друг к другу спинами. У меня пальцы свободны, и я попытаюсь развязать узлы на твоих запястьях.
С превеликими усилиями им удалось занять сидячее положение, а потом и привалиться друг к другу. Пальцы Морана соскользнули по кистям Билла и нащупали то сплетение, которое фиксировало обтягивающие их веревки.
— Получится что-нибудь, командан?
Боб в ответ угрюмо пробурчал:
— Надеюсь, но времени понадобится немало. Этот узелок явно завязал либо моряк, либо какой-то волшебник.
И он продолжал, уже молча, растягивать непокорную веревку. Минуты шли, одна за другой. Со лба Морана стекали крупные капли пота. Внезапно Баллантайн встрепенулся.
— Командан!.. Послушайте… Машины…
Отчетливо, быстро нарастая, послышалось урчание нескольких моторов.
— Похоже, они двигаются от виллы, — выдохнул Баллантайн.
Моран, невидимый в тени деревьев, согласно кивнул.
— Никаких сомнений. И спускаются к Каннам…
Машины проскочили мимо. Ни Бобу, ни Биллу и в голову не пришло позвать на помощь. Их было три или четыре, возможно, и больше, и тянулись они колонной.
Едва шум моторов стих, Моран задумчиво произнес:
— Эта дорога ведет к вилле и там заканчивается. Значит, и шли они оттуда же. Все это, по меньшей мере, странно. Хотелось бы взглянуть, что же там произошло…
Боб с новой энергией принялся за кропотливую работу и уже через несколько минут узел удалось распутать. Билл, обретя свободу рук, быстро справился с веревками на лодыжках, а затем развязал и Морана.
Друзья поднялись на ноги, усиленно массируя затекшие запястья.
— Надо продвигаться к вилле, — решительно заявил Боб. — Боюсь, как бы что-то не случилось с Таней… Но сначала вооружимся, чем сможем…
Он подошел к «ягуару» и вытащил из багажника электрический фонарь и две увесистые монтажные лопатки. Один из этих съемников шин он протянул Биллу, который уважительно, со знанием дела, подбросил его на руке.
— Конечно, пистолету это неравноценно, — прокомментировал он, — но в умелой руке подобный инструмент может причинить немалый ущерб…
Засунув монтажные лопатки за пояса, они вышли из леса. Прямо перед ними, всего в нескольких сотнях метров, величественно возвышалось над окружавшим его сосняком здание виллы. Сразу же бросилось в глаза, что ни в одном окне не было света.
— Дом, похоже, пуст, — отреагировал Моран. — Вспомни: когда у нас спустило колесо, то тогда, по крайней мере, с полдюжины окошек были освещены.
— Может, задернули шторы? — с надеждой вставил Билл.
— Не исключено, но весьма сомневаюсь…
Они гуськом пошли по дороге в сторону виллы, напряженно вслушиваясь и стараясь уловить какой-нибудь шум. Но тишина стояла мертвая. В то же время она словно набухла беспокойством и угрозой. Стоило, однако, скосить глаза чуть-чуть вправо — и перед ними, внизу, возникала панорама огней Канн… Кое-где поблескивали, будто смятые металлические листы, рябью бассейны, а чуть далее привольно плескалось море с бегущей по нему лунной дорожкой. От этого зрелища веяло миром, и величавостью. Но они были не в состоянии снять у двух друзей нараставшее с каждой минутой напряжение. Они непроизвольно ожидали, что вот-вот тишину разорвет чей-то крик — мольба о помощи или вопль боли — или из-за кустов снова кто-то выскочит и набросится на них.
И все же нервы у обоих были достаточно крепкими и, не поддавшись панике, Боб и Билл добрались до решетки, опоясывающей парк, в центре которого высилась вилла. Подтянувшись над железной полосой вдоль решетки, призванной скрывать внутреннюю жизнь обитателей виллы от нескромных взглядов посторонних, друзья порыскали глазами по парку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15