И есть путь национальной солидарности, совместная реакция в условиях общего стресса. Этот путь ведет нас далее благословений свободы и благосостояния — к благословению равенства, возможно, далеко не абсолютного, но тем не менее реального равенства без крупных исключений.Я изберу оптимистический путь, отнеся неофашистский вариант к категории маловероятного. При этом я вовсе не считаю, что такой вариант абсолютно невозможен, но в наших национальных традициях довольно многое препятствует успеху неофашистских движений. Далее, я не думаю, что мы будем настолько доведены до отчаяния, что предпримем безрассудный скачок, а это был бы именно скачок в пагубном направлении. Напротив, я верю, что мы скорее станем свидетелями реализации большего равенства, чем когда-либо могли вообразить, и большего равенства, чем знает какая-либо другая страна. Это будет третье благословение Господне. И так же, как и два предыдущих, оно будет иметь свою цену и свои непредвиденные последствия.Причина, по которой в следующие 50 лет мы заметно продвинемся вперед в направлении равенства жизненных шансов и вознаграждений, налицо. Причина эта прямо вытекает из предыдущих благословений свободы и благосостояния. Благодаря нашей давнишней приверженности свободе, какой бы несовершенной она ни была, мы разработали политические структуры, которые замечательно податливы истинно демократическому процессу, при наличии твердого намерения и способности организоваться политически. Если принять во внимание четыре основных критерия неравного распределения — пол, раса и национальность, возраст и социальный класс, становится ясно, что те, кто получает меньше, чем полноценную долю, составляют большинство голосующих при условии, что они осознают это положение.И здесь начинают играть роль итоги эры благосостояния. Именно осознание благосостояния Америки высветило провалы и группы, исключенные из него, что на языке тех лет называлось «сознанием», Первый взрыв этого сознания произошел в 1968 году. Он был не чем иным, как репетицией взрыва, который можно ожидать в приближающемся десятилетии. Это сознание обеспечит намерение. И благосостояние уже обеспечило способность. Сегодня ни в одной стране мира ущемленные общественные слои не имеют такай материальной силы, которой в любом случае будет вполне достаточно для финансирования их политическая борьбы. И в конечном итоге неотвратимость материальных потерь послужит побудительным мотивом. Бикфордов шнур зажжется.Конгресс окажется в полной растерянности. Требования зазвучат со всех сторон, причем одновременно. И очень быстро, на мой взгляд, США могут отойти от позиции лидера консервативных защитников рыночной экономики на мировой арене и превратиться в одно из наиболее социально ориентированных государств в мире с одной из самых развитых систем перераспределения. И если бы сегодня все не твердили, что социализм — идея мертвая, можно было бы предположить — позвольте произнести непроизносимое, — что Америка превратится в квазисоциалистическое государство. Кто знает? Быть может, Республиканская партия даже сыграет ведущую роль в этом деле, как предполагали консерваторы Дизраэли и Бисмарк в Х1Х веке. Некоторые из вас, возможно, будут напуганы, а другие, напротив, ободрены такой перспективой, но давайте немного попридержим свои эмоции.Осмелюсь высказать два предположения. Первое — наши традиции никоим образом не будут ущемлены этим новым равноправием; при нем будут шире толковаться наши социальные права а полицейские функции государства не будут расти за счет прав человека; культурное же и политическое разнообразие будет процветать и впредь.Второе — этот новый эгалитаризм не окажет отрицательного воздействия на эффективность нашего производства. В силу причин о которых говорилось выше, вероятно, снизится валовой национальный продукт (ВНП) да душу населен, однако новый эгалитаризм окажется реакцией на эту ситуацией а не ее причиной. И в любом случае уровень жизни населения останется довольно высокимНе пришли ли мы тогда к утопии? Конечно, нет. Ибо цена будет очень высокой, а непредвиденные последствия пугающими. Расплачиваться нам придется прежде всего ущемлением прав других. По мере того, как мы будем уходить от ущемления прав внутри государств — под угрозой окажется равноправие на мировом уровне. Возможно, что впервые в истории Америка перестанет быть полурабской и полусвободной. В то же время весь остальной мир нуждается в еще более выраженной форме поддержке на свободную и рабскую половины. Если с 1945 по 1990 год для поддержания высокого уровня дохода 10 процентов нашего населения нам приходилось постоянно усиливать эксплуатацию других 50 процентов, вообразите, что понадобится для поддержания 90 процентов нашего населения на довольно высоком уровне дохода! Потребуется еще большая эксплуатация, и это наверняка будет эксплуатация народов «третьего мира».То, что произойдет через двадцать лег, представить нетрудно. Давление на Америку станет гораздо сильнее, чем когда-либо было в истории нашей страны. Если Соединенные Штаты выглядели притягательными в ХIХ веке и еще более притягательными в послевоенный период, вдумайтесь, как они будут выглядеть в глазах людей в ХХI веке, при условии, что мое двойное представление о достаточно зажиточной, высоко элитарной стране и при этом глубоко изолированной в миросистеме окажется верным.Миграционные потоки достигнут рекордных уровней. Как сможет Америка остановить нелегальную иммиграцию, исчисляемую в десятках миллионов? Ответ — никак.Тем временем те, кто не эмигрирует, а останется дома, будут еще более глубоко отделены от благосостояния региона, включающего не только Северную Америку, но и Европу с Восточной Азией. Эти люди, несомненно, начнут в одном районе мира за другим следовать примеру либо Ирана, либо Ирака. США не захотят вмешиваться (не вмешаются также ни Европа, ни Япония) из-за оправданного риска взорвать планету. Не следует забывать, что ядерное оружие секретно уже производится, а может быть, уже произведено, по крайней мере в Бразилии и Аргентине, Израиле и Ираке, ЮАР и Пакистане, а вскоре появится и во многих других странах. Во времена «Великого американского мира» мы боялись всемирного уничтожения, вероятность которого в действительности была довольно мала из-за американо-советской сделки. В ближайшие же 50 лет возможность ядерных войн, пусть только регионального характера, но все равно достаточно ужасных по своим последствиям, становится гораздо более реальной.Что предпримут США в условиях угрозы нелегальной массовой эмиграции и региональных ядерных войн на Юге? Возможно, что квазисоциалистическая Америка превратится в Америку-крепость и, стараясь изолировать себя от безнадежности и последствий войн «третьего мира», возьмется защищать собственное благосостояние и наследие. Оказавшись не в состоянии остановить иммиграционный наплыв, она, быть может, примется за строительство дамбы между правами граждан и правами тех людей, кто не имеет гражданства. В мгновение ока Америка может оказаться в ситуации, когда нижние 30, даже 50 процентов ее рабочих не будут полноправными гражданами, следовательно, будут лишены избирательных прав и надежного доступа к социальной помощи. Случись это, нам придется перевести часы на 150 — 200 лет назад. Вся история США и западного мира, скажем, с 1800 по 1950 год была построена на распространении политических, экономических и социальных прав на трудящиеся классы. Но если трудящиеся классы определять только гражданским статусом, тогда мы неминуемо возвращаемся к самому началу, когда большая часть населения была исключена из системы политических, экономических и социальных прав.Но и этим наши проблемы не исчерпываются. Мы обнаружим — и уже обнаруживаем, — что быстрейшим и самым дешевым путем к экологически чистой стране является выбрасывание мусора за ее пределы — в страны «третьего мира», в открытое море и даже в космос. Конечно, у нас это просто отложит решение проблем лет на 50. Но не чрезвычайно ли соблазнительным покажется тем, у кого проблемы подступают к горлу, отложить их на 50 лет? Ведь через 50 лет большинства сегодняшних избирателей не будет в живых.Таким образом, третье американское благословение — равенство — в лучшем случае купит стране еще 25 — 50 лет. Где-то в будущем — в 2025-м или 2050 году — наступит день расплаты. США (и не только они одни) встанут перед лицом того же самого выбора, который существует сейчас, но уже на мировом уровне. Миросистема пойдет либо по пути репрессивного переформирования, либо по пути большего равноправия. Но последний путь потребует намного большего изменения существующего в мире распределения, чем этого потребовалось бы для более равноправного распределения лишь внутри современных США.Конечно, с этого момента мы начинаем обсуждать перспективу крушения нашей современной миросистемы и ее замены чем-то кардинально иным. И предсказать, каким будет результат, в принципе невозможно. Мы окажемся в точке бифуркации, и эффект беспорядочных колебаний будет огромен. Все, что нам остается, это быть сознательными и активными, потому что наша деятельность станет частью этих колебаний и окажет серьезное влияние на результат.Я постарался разъяснить мое видение последующих 50 лет: с од ной стороны, все более богатеющий Север, с относительным внутренним равноправием (для своих граждан), и США, лидирующие не экономически, не геополитически, но в сфере социального равенства. С другой стороны — Юг, оказывающийся во все более невыгодном положении, готовый применить свою военную силу (которая неизбежно возрастет до уровней, вполне достаточных для нарушения нормального функционирования миросистемы), все чаще бросающий вызов взлелеянным Западом ценностям, с массами своего населения, пытающимися самостоятельно просочиться на Север и в результате создающими Юг внутри Севера.Кому-то это предсказание покажется пессимистическим. Я же отвечу, что это не только реальное, но и оптимистическое предсказание. Ибо оно оставляет широкий простор человеческой воле. С наступлением распада существующей миросистемы мы можем создать систему гораздо лучше прежней. Попросту говоря, нет никакой исторической неизбежности, обрекающей нас на верную неудачу. Мы должны воспользоваться возможностью и бороться за спасение. Часть моей идеи реализма состоит в убеждении, что США не смогут спастись в одиночку. Они уже пытались это сделать на протяжении своей истории вплоть до 1945 года. Они старались добиться того же иными методами с 1945 по 1990 год. Я предвижу, что они попробуют сделать это еще раз, но уже другими способами, начиная с 1990-го и, скажем, до 2025 года. Но до тех пор, пока они не осознают, что нет спасения, которое не было бы спасением всего человечества, ни США, ни весь остальной мир не преодолеют структурного кризиса миросистемы.…Америка всегда верила, что является страной исключительной. И я, возможно, подыгрывал этой вере, фокусируя свой анализ последовательно на трех Божьих благословениях США. Однако не только Америка не исключительна, но и сама американская исключительность не исключительна. Мы не единственное в современной истории государство, чьи мыслители стремились доказать, что их страна исторически уникальна и отлична от массы других стран мира. Я встречал французских и русских сторонников подобной идеи. Существуют ее индийские и японские, итальянские и португальские, еврейские и греческие, английские и венгерские сторонники. Китайская и египетская исключительности — подлинная печать национального характера этих стран. Ну, а если вам еще не довелось повстречать польского эксклюзивиста, считайте, что вы еще ничего не видели! Идея об исключительности заложена в костном мозге почти всех цивилизаций, произведенных на свет этим миром.Я утверждал, что американский дух долгое время был сочетанием «гибриса» и кальвинистского чувства вины. Возможно, следует напомнить, что под гибрисом древние греки подразумевали человеческую претензию быть богами. А сильной стороной кальвинистской теологии всегда было положение о том, что коль мы верим во всесилие Бога, то логически следует, что тогда ничто не может быть предначертано судьбой, так как это ограничивало бы Его силу.Возможно, что Новый Иерусалим не существует ни здесь, ни в Иерусалиме, ни где бы то ни было еще. Возможно, что земля обетованная — это просто наша Земля, наш дом, наш мир. Возможно, что единственные люди, избранные Богом, это человечество. Возможно, наконец, что мы способны искупить свои грехи, если постараемся. 1.5. Парадигмы мира после холодной войны.(Хантингтон С. Если не цивилизации, то что? // США: Экономика, политика, экономика.1994.№6.) На протяжении 40 лет ученые — специалисты в области международных отношений и политики действовали и мыслили категориями парадигмы холодной войны, дающей хоть и упрощенную, но очень удобную картину международных отношений. Мир бы разделен на две группы, одна из которых состояла из относительно богатых и преимущественно демократических государств, возглавляемых США, а в другую входили довольно бедные коммунистические страны во главе с Советским Союзом. Политические, экономические и идеологические противоречия между этими двумя блоками временами выливались в военные конфликты, происходившие в основном на территории стран третьего мира — как правило, бедных, политически нестабильных, недавно получивших независимость и проводивших политику неприсоединения. Однако парадигма холодной войны не могла охватить и объяснить все многообразие международной политики. Существовало много «аномальных явлений» (этот термин использует Т. Кун в своем классическом труде «Структура научных революций» («The Structure of Scientific Revolutions»); кроме того, временами парадигма холодной войны ослепляла политиков. Но в то же время эта упрощенная модель глобальной политики, принятая повсеместно, формировала политическое мышление людей двух поколений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67