Сведения, переданные Говардом, были щедро оплачены. На свой счет в одном из банков Швейцарии он положил 150 тысяч долларов, и значительная сумма была передана ему по возвращению в Америку.
Благодаря сведениям, полученным от Говарда, в СССР было пресечено несколько операций американской разведки. Но самым большим успехом советских спецслужб был арест Адольфа Георгиевича Толкачева, ведущего конструктора Московского НИИ радиостроения. Толкачев сам в 1976 году предложил свои услуги ЦРУ, подбрасывая записки в машины американских дипломатов в Москве. В Лэнгли долго считали его «подсадной уткой» КГБ и не решались вступить с ним в контакт. И только в сентябре 1978 года с ним вышли на связь. Это решение обернулось для ЦРУ величайшим успехом.
Вплоть до самого ареста Толкачев передавал американцам совершенно секретные сведения о советских ВВС, разработках в области технологий «Стейлс» и многие другие материалы. Он был одним из самых засекреченных агентов ЦРУ. Об ущербе, который Толкачев своим предательством нанес нашей стране, говорит тот факт, что за переданные секреты он получил от ЦРУ 789 500 рублей наличными, а также имел в США на банковском счете 1 990 729 долларов.
Арестовали Толкачева 9 июня 1985 года, а 13 июня был задержан Пол Стромбаух, оперативный сотрудник московской резидентуры ЦРУ, действовавший под «крышей» второго секретаря посольства США в Москве. Его задержание было произведено в тот момент, когда он шел на встречу с Толкачевым, роль которого исполнял загримированный сотрудник КГБ. Через некоторое время Стромбаух был объявлен персоной нон грата, а Толкачев отдан под суд, который приговорил его к высшей мере наказания.
По злой иронии судьбы самого Говарда в том же году также выдали ФБР, и сделал это сотрудник советской внешней разведки. Эта история началась 1 августа 1985 года в Италии, когда во время командировки в Рим исчез заместитель начальника 1-го (американского) отдела ПГУ КГБ полковник Виталий Сергеевич Юрченко. Позднее он утверждал, что его похитили на территории Ватиканского музея сотрудники ЦРУ. В свою очередь американцы настаивали на том, что он сам пришел в посольство США в Риме и попросил политического убежища. Так или иначе, но Юрченко доставили в США, где он рассказал все, что ему было известно о работе КГБ против американцев. Так, с его помощью был раскрыт Рональд Пелтон, бывший работник АНБ США, который сам предложил свои услуги советской разведке. Другим советским агентом, разоблаченным с помощью Юрченко, стал Говард. В ходе допросов Юрченко рассказал о бывшем сотруднике ЦРУ, проходившем в ПГУ под псевдонимом «Роберт», и сообщил о нем два важных факта. Во-первых, о встрече «Роберта» с представителями КГБ в Австрии, во-вторых, что «Роберт» проходил подготовку для работы в московской резидентуре ЦРУ, но еще до начала командировки был уволен из разведки.
Дело о советском «кроте» было передано в ФБР, сотрудники которого быстро установили, что «Робертом» мог быть только Говард. За ним было установлено скрытое наблюдение, его телефон был поставлен на прослушивание, а 19 сентября 1985 года Джерри Браун из контрразведывательного отдела ФБР и бывший начальник Говарда в ЦРУ Томас Милз допросили его в Санта-Фе. В ходе допроса Говарду было предъявлено обвинение в контактах с КГБ, о которых, дескать, ЦРУ и ФБР стало известно от сбежавшего в Лондон в июле 1985 года бывшего исполняющего обязанности резидента КГБ в Англии Олега Гордиевского. Говард полностью отверг предъявленные ему обвинения. И поскольку прямых доказательств его вины у ФБР не было, то он был оставлен на свободе.
Почувствовав, что кольцо вокруг него сжимается, Говард принял решение бежать в СССР. 21 сентября 1985 года он с женой выехал на прогулку. Машину вела Мери, а Говард сел на заднее сидение. Рядом с собой он положил манекен в бейсбольной кепке, точно такой же, какая была и на нем самом. На одном из поворотов он посадил манекен вместо себя, а сам выпрыгнул из машины в кусты. Следующие за машиной агенты ФБР не заметили подмены и вечером доложили начальству, что Говард с женой возвратились в дом. После этого они продолжили наблюдение. Сам же Говард в это время вылетел в Хельсинки, откуда был переправлен в Москву. В Москве Говарда поселили на конспиративной квартире, после чего приступили к опросу, который проводили начальник ПГУ КГБ Владимир Крючков и опытный разведчик, в 1978–1982 годах бывший резидентом в Канаде, Владимир Иванович Мечулаев.
Бегство Говарда вызвало в ФБР и ЦРУ состояние шока. Его жена Мери немедленно была подвергнута интенсивным допросам, в ходе которых сообщила следователям номер счета в швейцарском банке, на котором лежало 150 тысяч долларов, и рассказала о тайнике в пустыне штата Нью-Мексико, в котором было обнаружено еще 10 тысяч долларов. Специальный комитет по разведке палаты представителей конгресса США в уже упомянутом выше докладе обрушил шквал критики на действия ЦРУ в деле Говарда, назвав происшедшее «одной из наиболее серьезных потерь в истории разведки США». В докладе приводились слова начальника контрразведывательного отдела ЦРУ Гарднера Хатауэя, который признал: «то, что сделал Говард, имело для нас разрушительные последствия», а также отметил, что Говард раскрыл КГБ «некоторые из наиболее важных операций, которые мы когда– либо проводили в Советском Союзе».
Тем временем находящийся в СССР Говард был окружен заботой и вниманием. Его поселили в закрытом поселке Жуковка в 40 километрах под Москвой, где в его распоряжении был дом из пяти комнат, повар, горничная и круглосуточная охрана. А 7 августа 1986 года в «Известиях» было опубликовано следующее сообщение:
«В Президиум Верховного Совета СССР обратился гражданин США бывший сотрудник ЦРУ Говард Эдвард Ли с просьбой о предоставлении ему политического убежища в СССР. Свою просьбу он мотивировал тем, что вынужден скрываться от спецслужб США, которые необоснованно его преследуют. Руководствуясь гуманными соображениями, Президиум Верховного Совета СССР удовлетворил просьбу Говарда Эдварда Ли, и ему предоставлено право проживания в СССР по политическим мотивам».
Интересные замечания о личности Говарда оставил в своей книге хорошо знавший его Крючков. В частности, он пишет:
«Говард обладал широкой эрудицией, неплохо разбирался в экономике, финансовых проблемах, а бизнесмен он, как говорится, вообще от Бога. Имея денежные сбережения на счетах западных банков, Говард активно играл на разнице курсов валют и почти никогда не оставался в проигрыше.
С согласия Говарда несколько советских специалистов были ознакомлены с его методикой и приемами извлечения выгоды из игры на валютной бирже и дали им высокую оценку. Практическую ценность имели и представленные им сведения о практике работы со вкладами частных лиц в банках некоторых западных стран. Пожалуй, лишь к политике он не только не питал никакого интереса, но даже испытывал какое-то отвращение».
Говард пользовался полной свободой, и в 1987 году даже посетил Венгрию, где в июне в Будапеште дал интервью известному американскому писателю Дэвиду Уайзу, который на следующий год опубликовал книгу о нем. В 1989 году он встретился с американскими корреспондентами из газеты «Вашингтон пост» и рассказал им, что живет в загородном доме под Москвой вместе в двумя сотрудниками КГБ, которые обеспечивают ему круглосуточную охрану.
В июле 1991 года по инициативе Крючкова, бывшего в то время председателем КГБ СССР, была предпринята попытка написать о Говарде книгу. В этой книге он «должен был предстать яростным противником американского империализма и неистовым борцом за мир, до глубины души влюбленным в советский народ». С этой целью бывшему сотруднику ПГУ КГБ Леониду Колосову, работавшему в свое время в Италии под «крышей» корреспондента «Известий», передали папку с рукописью Говарда под названием «Я пришел с миром», а потом организовали с ним личную встречу. Но известные события августа 1991 года не позволили осуществить этот замысел.
Август 1991 года отразился и на судьбе Говарда. Его переселили с дачи на московскую квартиру и лишили охраны. Это обеспокоило Говарда, особенно после того, как в сентябре 1991 года начальник разведывательного отдела ФБР Томас Дьюхэдуэй в интервью журналисту газеты «Вашингтон таймс» Биллу Герцу заявил, что США следует оказать нажим на СССР, настаивая на выдаче Говарда в обмен на экономическую помощь.
Опасаясь выдачи или похищения его американскими спецслужбами, Говард в октябре 1991 года выехал в Венгрию. Однако власти США добились от венгерского правительства высылки Говарда, и он был вынужден под чужим именем в декабре 1991 года нелегально приехать в Швецию. Там он поселился в одном из пригородов Стокгольма и организовал небольшую фирму «Уэст-стар», занимающуюся вывозом из стран СНГ леса и ввозом обратно товаров широкого потребления.
Но и в нейтральной Швеции спокойной жизни у Говарда не получилось. Сотрудники ФБР перехватили телефонный разговор Говарда с женой и вступили с ним в Швеции в контакт, предложив отказ от судебного преследования в обмен на полную информацию о работе на КГБ. Говард не согласился, и тогда ФБР сообщило шведской полиции безопасности СЕПО о его местонахождении в стране. В августе 1992 года сотрудники СЕПО арестовали Говарда по обвинению в шпионаже. Правда, уже в конце августа с него были сняты все обвинения, и он немедленно вылетел обратно в Россию, несмотря на то, что США настойчиво добивались у шведского правительства его выдачи.
В 1995 году Говард написал книгу «Конспиративная квартира», в которой поведал о том, что с ним произошло. В связи с выходом книги в свет он дал серию интервью агентству «Ассошиэйтед пресс», в одном из которых заявил, «что никогда не раскрывал перед внешней разведкой информации, которая могла бы повредить Америке или американцам» и что его «борьба была направлена исключительно против ЦРУ».
Дальнейшие следы Говарда в нашей стране теряются. Но судя по тому, что в американской печати до сих пор не появилось сообщения о его аресте, можно предположить, что он находится на свободе. Удивительного в этом мало, так как в известных кругах не без основания считают, что он был советским агентом еще до того, как попал в ЦРУ.
Гарольд Николсон
Вербовка Говарда была большим успехом советской разведки в ее поединке с американскими спецслужбами. Но и этот успех поблек после того, как в том же 1985 году ПГУ КГБ удалось завербовать ответственного работника ЦРУ Олдрича Эймса, на протяжении девяти лет снабжавшего советскую, а потом и российскую разведку самой секретной информацией из недр ЦРУ. (Более подробно об Эймсе мы расскажем в следующей главе.) Измена Эймса была самым крупным поражением ЦРУ за всю историю его существования. После последовавшей вслед за этим реорганизацией главного разведывательного ведомства США многие американцы посчитали, что теперь проникновение иностранных спецслужб в ЦРУ полностью исключено. Но их ждало жестокое разочарование. Буквально через два года был разоблачен еще один «крот» российской разведки в ЦРУ – Гарольд Николсон.
Гарольд Джеймс Николсон родился в 1950 году в семье офицера американских ВВС и детство провел в переездах с одной военной базы на другую.
После окончания школы он поступил на географический факультет университета штата Орегон, который закончил в 1973 году. Тогда же Николсон поступил на службу в ВВС и женился на студентке своей альма-матер Лауре. В 1980 году на способного лейтенанта ВВС обращает внимание ЦРУ. После обучения на «ферме» Николсон был направлен в резидентуру ЦРУ в Маниле. Там он в первый раз вступил в контакт с сотрудниками советской разведки, которых разрабатывало ЦРУ на предмет вербовки. После Манилы Николсон работал в резидентурах ЦРУ в Бангкоке и Токио, а в 1990 году был назначен резидентом в Бухаресте.
Именно в Румынии стремительная карьера Николсона первый раз дала трещину, и виной тому была его жена. Лауре до смерти надоели постоянные переезды мужа с места на место, она хотела тихой семейной жизни дома, в Америке, где можно было спокойно растить троих уже подросших детей. В Бухаресте она отказывалась появляться с мужем на дипломатических приемах, где Николсону невозможно было находиться без жены. Участившиеся домашние скандалы нарушили душевное равновесие Николсона, и начальство сочло за благо в 1992 году отозвать его из Румынии.
В конце 1992 года Николсона командируют в качестве заместителя резидента в город Куала-Лумпур в Малайзии. Но Лаура категорически отказалась ехать вместе с ним и подала на развод, который был окончательно оформлен годом позже – в августе 1994 года. Расходы, связанные с бракоразводным процессом, почти полностью разорили Николсона, а свое назначение в Малайзию он посчитал незаслуженным понижением. Вдобавок ко всему на Таиланде Николсон завел дорогую любовницу и ее тяга к роскоши также обходилась ему в копеечку. В феврале 1994 года Николсон узнает об аресте Эймса, а вскоре руководство ставит его в известность, что по возвращении в США ему предстоит работать в течение двух лет старшим преподавателем в школе ЦРУ под Вильямсбургом.
Все это, вместе взятое, подтолкнуло Николсона к сотрудничеству с СВР России. Конечно, основную роль в этом его решении сыграли денежные затруднения. Но нельзя сбрасывать со счетов и стремление самоутвердиться хотя бы таким образом, и обиду за незаслуженное понижение: работа на «ферме» дает гораздо меньше шансов отличиться, и поэтому оперативные сотрудники не горят желанием оказаться там. Здесь стоит также обратить внимание на следующие слова Николсона, сказанные им во время одного из допросов: «Я решил, что если они (русские – Авт.) потеряли столь важного агента, им необходима адекватная замена». В этом плане интересен и псевдоним, выбранный Николсоном, – Невил Р. Стрейчи (Nevil R. Strachey), представляющий анаграмму слов «evils» и «treachery», – «злодеяния и предательство».
Весной 1994 года Николсон добился разрешения на вербовку сотрудника российской разведки, работавшего в посольстве России в Куала– Лумпуре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44