– Только подробно, со всеми деталями.Тема для разговора была вполне безобидная. Роб слушал внимательно, поражаясь самообладанию, с каким она держалась во время нелегкого испытания.– Гарт, наверное, уже сообщил тебе, что Коллинз Хванг пообещал лично встретиться с губернатором и передать ему письмо, подписанное коллегией адвокатов и прокуратурой. Кстати, он абсолютно уверен, что вакантное кресло в верховном суде штата получу именно я. Вот, пожалуй, и все, – радостно закончила Дана.– Готов поспорить, что Хванг окажется прав. Вместо ответа она одарила его благодарной улыбкой. Без слов было ясно, что она будет несказанно рада исполнению своей заветной мечты. Для Роба ее улыбка оказалась равносильна смертельному приговору. Теперь он был просто обязан расстаться с ней.– Но знаешь, сейчас это повышение почему-то не кажется мне таким уж важным, – призналась Дана. – Я гораздо больше рада тому, что никто не может обвинить меня в убийстве. Я могу мечтать, строить планы на будущее. Теперь я не боюсь шантажиста с его угрозами.Даже эти слова не заставили Роба понять, что он принял ошибочное решение. Разлив вино в бокалы, он заметил:– Между прочим, Бинкли признался только в том, что Большой Папа попросил его побыстрее созвать следственную комиссию. А кто подсунул ему липовую информацию насчет Хэнка, он не сказал. Ведь так?– Верно. Бинкли сказал, что кто-то позвонил ему по телефону и сообщил об убийстве. Да бог с ним, теперь это уже не имеет значения, – Дана беспечно взмахнула рукой с ножом, которым она резала овощи.– Мне почему-то кажется, что Кольтран не причастен к шантажу.– Ну и ладно. Главное – Роулинз жив. – Дана оставила салат и подошла к Робу. – Ванесса и Джейсон теперь в безопасности, мне тоже ничто больше не угрожает… О чем еще можно мечтать? Я просто счастлива!Он кисло улыбнулся. Угроза ареста и ложное обвинение в преступлениях, которые он не совершал, мешали ему разделить ее радость. Он беспокоился не столько за себя, сколько за нее и за сына. Сегодня он звонил своим старым друзьям, пытаясь выяснить, какими доказательствами его виновности располагает полиция, однако так ничего и не узнал. Все как один твердили, что впервые слышат о готовящемся аресте.– Извини, – с раскаянием произнесла Дана, остановившись перед Робом. – Я абсолютно забыла, что есть и другие проблемы. Я говорю о Заке. – Она с тревогой посмотрела на Роба. – Поверь, я тоже хочу, чтобы он был счастлив. Мы обязательно поможем ему.– Да. – Его лицо стало мрачным. Он чувствовал себя беспомощным, как человек, который барахтается в воде, сопротивляясь течению, уносящему его в открытый океан. Осознаешь, что обречен на гибель, а все-таки трепыхаешься.– Тебе тяжело об этом говорить? – Дана попыталась заглянуть ему в глаза. – Да?Почувствовав острое желание излить душу, Роб заколебался, но ему удалось справиться с этой досадной слабостью. Сейчас он хотел только одного, – чтобы Дана получила повышение до того, как его арестуют. Если она узнает о том, что ему грозит, то непременно попытается помочь ему, воспользовавшись своими связями, а это навсегда подорвет ее репутацию.Обвив руками его шею, она прильнула к нему. Когда их глаза встретились, Дана тихо и немного застенчиво произнесла:– Я люблю тебя.Роб застыл в изумлении, потеряв дар речи. Тепло ее нежного взгляда согрело ему сердце, наполнив его ликованием. На какую-то долю секунды Роб до боли в пальцах сжал руками выступающий край стойки, к которой он прислонился, а потом резко притянул Дану к себе.Она тихо ахнула, очутившись в крепких объятиях, и глаза ее наполнились слезами счастья. Все это время она томилась от неопределенности и боялась, что Роб потерял к ней всякий интерес. Сейчас же она была несказанно рада, что ошиблась в своих предположениях. Стоило Робу обнять ее, как все страхи, сомнения и нерешительность мгновенно исчезли.От страстных поцелуев и ласкающих прикосновений его рук Дана затрепетала, по ее телу пробежала мягкая дрожь охватившего ее желания. Ей нужен только Роб, она готова пожертвовать всем ради того, чтобы быть с ним вместе. Эта внезапно открывшаяся истина наполнила ее душу умиротворением. Сладко вздохнув, она положила голову ему на грудь.Роб нашел ее губы и вновь надолго слился с ней в поцелуе. Его рука скользнула ей под блузку. Нащупав застежку на бюстгальтере, он попытался справиться с ней, но, потеряв терпение, просто сорвал его. Лаская ладонью ее грудь, он не переставал приглушенным голосом шептать:– Ты прекрасна. Боже, как ты прекрасна!Под его пальцами ее соски быстро затвердели. Дана выгнулась ему навстречу, прижавшись к Робу бедрами. Ее грудь налилась тяжелым, жарким томлением. Ей хотелось продолжения, ей хотелось большего. Он припал к ее соскам губами, дразнил их языком, мягко покусывал. Тело ее горело огнем желания.У Даны закружилась голова и спутались все мысли, когда кровь пульсирующими толчками прилила к вискам. Она потеряла контроль над собой, полностью отдавшись чувствам. Ее затуманенное сознание отказывалось воспринимать реальность. Все было прекрасно. Только что она вроде бы стояла посреди кухни еще в одежде, и вот она уже лежит на полу обнаженная. Как и когда это произошло, она совершенно не помнила.Роб потерял ощущение времени. Им обоим казалось, что они перешагнули какую-то невидимую черту и оказались по другую сторону реальности.– Прошу тебя, продолжай, – задыхаясь прошептала она, мечтая лишь о том, чтобы время остановилось и чтобы эти сладостные, упоительные мгновения превратились в вечность.Роб отстранился от ее губ и проложил дорожку из поцелуев, обжигающих нежную кожу ее шеи, к плечу.Дана прижала его голову к себе, зарывшись пальцами в его шевелюру и вся дрожа от прикосновения жестких волосков, растущих у него на груди, к ее чувствительным соскам.– Роб…Она шептала его имя, мечтая полностью забыться в его ласках, раствориться в нем самом. Охваченная всепоглощающей страстью, она восторженно изумлялась тому, что эта мысль не приводит ее в ужас. Раньше Дана отказывалась верить, что мир ощущений может быть столь притягательным и желанным. О, как сладостно было убеждаться в своей ошибке.Дане казалось, что Роб ни на секунду не прекращал своих ласк, его руки беспрестанно скользили по ее телу, поэтому упругое прикосновение его разгоряченной, возбужденной плоти к ее бедру было для нее неожиданностью. «Когда он успел раздеться?» – удивилась она. Но у нее тут же пропало всякое желание раздумывать над подобной чепухой, когда губы Роба медленно заскользили вниз по ее животу.Она изогнулась и застонала.Роб провел ладонями по ее гладким ягодицам и раздвинул ей ноги. Тугой узел желания, пульсирующий у нее внизу живота, разрастался, заполняя ее всю, превращая ее в сплошной источник неутоленной страсти.Роб воспринял чувственные стоны Даны как призыв перейти к более интимным ласкам и склонился над ее влажным, разгоряченным лоном. Обжигающее Дыхание коснулось нежной кожи, и ее тело судорожно выгнулось. Почувствовав мягкие, упругие толчки его языка, она с силой впилась пальцами ему в шею.Дана дрожала от возбуждения и мечтала об избавлении от сладостной пытки.Он приподнялся на руках и стремительно вошел в Нее. Дана, приподняв бедра, обхватила Роба ногами.Они слились в поцелуе, и их тела начали двигаться в ускоряющемся ритме.Сознание вернулось к ней за несколько секунд до наступления оргазма. Ее легкие горели огнем, требуя хоть глотка воздуха, глаза застилала туманная пелена непрошеных слез. С каждым мгновением ее стоны становились громче, но внезапно Роб прекратил двигаться, и Дана подавила крик, уже готовый сорваться с ее губ.Роб устремил на нее сверкающий взгляд.– Помни, я тот, кто нужен тебе.– Да, ты нужен мне, только ты, – прошептала она.В эту минуту она хотела, чтобы сладостные, острые ощущения, граничащие с болью, длились бесконечно, но внезапно наступивший оргазм обрушился на нее лавиной неземного наслаждения. Ей показалось, будто миллионы иголочек пронзили ее тело и оно взорвалось, превратившись в звездную пыль. Через несколько секунд Роб навалился на нее всей тяжестью. Его тело сотрясалось в конвульсивной дрожи, а из груди рвались хриплые стоны. Она обняла его и прижала к себе, не желая расставаться с теми ощущениями, что он подарил ей.Дана могла поклясться, что никогда не чувствовала себя более счастливой, чем сейчас. Она с улыбкой раскинула руки в стороны, не замечая, что угодила локтем прямо в миску с кошачьей едой, и умиротворенно вздохнула. Она любит Роба! От этой мысли ее душа наполнилась поющей, ликующей радостью.Прошло еще несколько минут. Роб лежал рядом с ней на полу, его взгляд был устремлен в потолок.Дана сказала:– Давай переберемся в сад? По-моему, нам пора заняться ужином. – Она надеялась, что, пока будет готовиться мясо, Роб расскажет ей о причине своего беспокойства.Роб повернулся на бок и, приподнявшись на локте, провел кончиками пальцев другой руки по крутому изгибу ее бедра.– А не лучше ли перебраться в спальню и заняться более приятным делом? – Его рука медленно скользнула вниз по ее животу.И они перешли в спальню, и занялись тем, чем предлагал Роб. Дана купалась в волнах наслаждения, позабыв обо всем на свете. Утолив свою страсть, он неторопливо осыпал ее тело нежными, утонченными ласками, от которых у нее замирало сердце и захватывало дух.
Дана проснулась, когда в небе пролегла алая полоса зари. Застывшая лава на склонах вулкана Коко ослепительно засверкала в первых лучах солнца.Дана открыла один глаз, мучительно соображая, почему она не помнит, когда заснула. Ей казалось, что они занимались любовью всю ночь. Может, ей все приснилось? «Нет, таких шикарных эротических снов просто не бывает», – радостно подумала она и похлопала рукой по другой половине кровати, где, по ее мнению, должен был находиться Роб. Сон мгновенно слетел с нее, когда она обнаружила, что его нет. Единственным доказательством того, что сегодняшнюю ночь он провел с ней, была вмятина на подушке, оставленная его головой.Дана почувствовала себя одинокой и глубоко несчастной. Похожее чувство тоскливой беспомощности она испытала много лет тому назад в день похорон отца и матери. Тогда она смотрела на два одинаковых гроба, в которых лежали их тела, и в ее голове билась Мысль – она никогда больше не увидит родителей.Легкий сквозняк принес в спальню пряный аромат свежезаваренного кофе. Роб на кухне! Отругав себя за свою мнительность, Дана благоразумно решила никогда больше понапрасну не паниковать.Она сладко потянулась и быстро соскочила с кровати, направившись в ванную. Там она натянула на себя халат и подошла к зеркалу.– Боже, какой кошмар! – жалобно простонал она.Однако через секунду она уже радостно улыбалась. Конечно, никого не украшают тени под глазами и сбившиеся, всклокоченные волосы, но она чувствовала себя невероятно счастливой, умиротворенной, ну просто на седьмом небе.Роб вошел в спальню с кружкой кофе в руке в тот момент, когда Дана со слезами на глазах пыталась расчесать волосы.– Не получается, да? – сочувственно поинтересовался он, протянув ей кружку. – Советую вообще не причесываться. Походишь какое-то время так, а потом, глядишь, и сама не захочешь менять прическу.Дана рассмеялась:– Нахал! Придется тебя примерно наказать!Услышав о наказании, Роб мгновенно перестал улыбаться.– Нам надо поговорить, – серьезно сказал он.Дана с замирающим сердцем последовала за ним на кухню. Вспомнив об обещании больше не паниковать по любому поводу, она принялась убеждать себя в том, что верить в плохое предчувствие просто глупо, и примеров этому сколько хочешь.Пока они шли на кухню, она успела вспомнить и слова Роба о том, что ей нужен только он.Конечно, ей нужен только он. Она знала это и раньше, а после сегодняшней ночи мысль о том, что они могут расстаться, казалась ей просто абсурдной.Роб повернулся к ней и окинул ее цепким, хищным взглядом репортера. Она поежилась. Ужасно неприятный взгляд! Точно так же он посмотрел на нее при первой их встрече в здании суда.Он не стал мяться, отводить глаза в сторону, а сразу же перешел к делу:– Поскольку я хочу быть абсолютно честным с тобой, я должен кое-что сказать…От такого начала у Даны потемнело в глазах. Теперь она уже нисколько не сомневалась – плохое предчувствие не обмануло ее.– Я больше не могу встречаться с тобой.Его слова прозвучали как окончательный приговор, не подлежащий пересмотру. Дана безмолвно застыла на месте, отказываясь верить в услышанное. Она в изумлении смотрела на Роба и не узнавала его – его словно подменили. Страстный и нежный ночью, сейчас он внезапно стал холодным и жестоким. Что с ним случилось? Почему он произнес эти ужасные слова? Внезапно ее осенило.– Ты беспокоишься за сына? Я прекрасно понимаю, у тебя будет немало забот, ты будешь проводить с ним много времени. Но если причина только в этом, то…Роб покачал головой.– Нет. Дело не только в моем сыне, дело в том, что я… что мне… – Роб замолчал, подыскивая нужные слова.Она вдруг все поняла без его объяснений и сразу же почувствовала себя опустошенной. Зак сказал ей правду. Все, что между ними было, внезапно куда-то исчезло. Она не потеряла самообладания и внешне осталась абсолютно спокойной, но голос, когда она начала говорить, предательски дрогнул:– Значит… значит, из-за Элен, да? Зак говорил, что вы хотите наладить семейную жизнь. Это правда?Роб опустил голову и скользнул взглядом по Молли, которая, выгнув спину, терлась о его ноги.– Да. Мы хотим начать все заново. Ребенок должен жить в полноценной семье, с матерью и с отцом.– А как же я? – Дане стоило немало усилий сдержать душивший ее гнев. – Ничего не понимаю. Почему ты остался у меня прошлой ночью?! – Она едва не сорвалась на крик. 29 По дороге на работу Дане удалось немного успокоиться. Унялась хотя бы неприятная дрожь в руках, на внутри у нее по-прежнему все клокотало от возмущения и обиды.Охваченная слепой яростью, она была готова броситься на Роба с кулаками. Как он посмел остаться у нее на ночь, а утром совершенно спокойно заявить, что не будет больше встречаться с ней?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48