Он также просил предупредить его, если будут показывать какой-нибудь фильм Орсона Уэлса или ток-шоу с участием Ральфа Надера или Стефена Джея Гулда, а также любые эпизоды сериала «Ночной суд», в которых снимался Брент Спикер.
Сегодня вечером каирское телевидение показывало Уэлса в фильме «Чужой» на английском с арабскими субтитрами. В его видеомагнитофоне был стиратель субтитров — он сканировал участки кадра рядом с субтитрами и кадры, следовавшие непосредственно до и после появления субтитра, и экстраполировал изображение на участках, затемненных надписями. Неплохая находка: Питер не видел «Чужого» уже двадцать лет. Его видеомагнитофон тихо зажужжал, записывая передачу.
Может быть, он посмотрит ее завтра. Или в субботу.
Кэти, сидевшая в другом конце комнаты, кашлянула и сказала:
— Мои сослуживцы спрашивают о тебе. О нас.
Питер почувствовал, что его плечи напряглись.
— Да?
— Ты же знаешь: почему мы не появляемся на их сборищах по пятницам?
— И что ты им сказала?
— Ничего. Нашла какую-то отговорку.
— А они… они знают, как ты думаешь, о том… о том, что случилось?
Она подумала.
— Трудно сказать. Хотелось бы думать, что нет, но…
— Но у этого козла Ханса есть рот.
Она промолчала.
— Ты что-нибудь слышала? Двусмысленные реплики? Намеки? Что-нибудь, что могло навести на мысль, что твои сослуживцы знают?
— Нет, — ответила Кэти. — Ничего.
— Ты уверена? Она вздохнула:
— Можешь мне поверить, я очень чутко реагировала на все разговоры. Если они и сплетничали у меня за спиной, то пока я их за этим не застукала. Никто не сказал мне ни слова. Мне кажется, они не знают.
Питер покачал головой:
— Я… я не думаю, что смог бы это вынести, если бы они знали. Я имею в виду, встречаться с ними. Это… — он замолчал, подыскивая подходящее слово, — …унизительно.
Она слишком хорошо его знала, чтобы отвечать на подобные тирады.
— Черт, — взорвался Питер. — Я ненавижу все это. Я и в самом деле все это ненавижу.
Кэти кивнула.
— И все же, — сказал Питер, несколько успокоившись, — мне кажется… мне кажется, что, если мы хотим хоть когда-нибудь снова жить нормальной жизнью, нам нужно начать выходить из дома, встречаться с людьми.
— Дэнита тоже считает, что это было бы разумно.
— Дэнита?
— Мой консультант.
— А-а.
Она немного помолчала, потом добавила:
— Ханс сегодня уехал из города, отправился на какую-то конференцию. Если мы завтра после работы проведем вечер с моими друзьями, его там не будет.
Питер сделал глубокий вдох и с шумом выдохнул.
— Ты уверена, что его не будет? — спросил он.
Она кивнула.
Питер какое-то время молчал, собираясь с мыслями.
— Хорошо, — решил он наконец. — Я попробую, если мы пробудем там не слишком долго. — Он посмотрел ей в глаза. — Но тебе лучше бы не ошибиться насчет его отсутствия. — В голосе Питера послышались нотки, которые Кэти до сих пор никогда не слышала, холодная, как камень, горечь. — Если я его еще раз увижу, я убью его.
Питер пришел в «Согбенный епископ» пораньше, чтобы наверняка сесть рядом с женой. Служащие «Дуоп эдвертайзинг» нашли на этот раз длинный стол посредине зала, так что они все сидели в капитанских креслах. Питеру удалось устроиться рядом с Кэти. Напротив него оказался псевдоинтеллектуал. Его приборчик-книгочей был на этот раз заряжен Камю.
— Добрый вечер, док. — Голос Псевдо звучал приветливо. — В последние дни о вас много шумят в прессе.
Питер кивнул:
— Привет.
— Что-то вы сегодня рановато, — не унимался Псевдо.
И тут Питер понял, какую допустил ошибку. Все должно было быть в точности, как прежде. Ему не следовало делать ничего, что могло бы привлечь внимание к нему или к Кэти.
— Прячусь от репортеров, — небрежно бросил он. Псевдо понимающе кивнул и поднес к губам стакан темного эля.
— Могу вас обрадовать — Ханса сегодня не будет. Питер почувствовал, что краснеет, но в полумраке паба, возможно, этого никто не заметил.
— Что вы имеете в виду? — Питер намеревался произнести это небрежным тоном, как бы между прочим, но вопреки его воле вопрос, несомненно, прозвучал немного раздраженно. Кэти под столом похлопала его по колену.
Псевдо удивленно поднял брови:
— Ничего, док. Просто вы с ним, похоже, не всегда ладили. В прошлый раз он здорово вас поддел.
— А-а. — Появилась официантка. — Апельсиновый сок, — попросил Питер.
Официантка вопросительно посмотрела на Кэти.
— Минеральной воды, — поспешно заказала Кэти. — С лимоном.
— Ничего не пьешь сегодня? — удивился Псевдо, словно сама эта мысль была вызовом всем приличиям.
— У меня, э-э… болела голова, — пробормотала Кэти. — Я приняла аспирин.
Лжи теперь конца не будет, мрачно подумал Питер. Не может же она сказать: «Я бросила пить, потому что когда в последний раз напилась, то позволила своему сослуживцу трахнуть меня». Питер почувствовал, как сжимаются под столом его кулаки.
Появилась еще парочка знакомых Кэти, мужчина и женщина, оба средних лет, оба чуть полноватые. Кэти поздоровалась с ними.
— Маловато сегодня народу, — заметил мужчина. — А где Ханс?
— В Бинтауне, — охотно отозвался Псевдо. Питер с отвращением подумал, что тот поди весь день дожидался возможности ввернуть это словечко — Бинтаун — шутливое прозвище Бостона. — На конференции по интерактивному телевидению.
— Ги-ии, — как лошадка, заржала женщина. — Без Ханса это уже будет не то.
Ханс, подумал раздраженно Питер. Ханс. Ханс. Каждый раз звук этого имени воспринимался им как удар ножом. Эти люди когда-нибудь слышали о местоимениях?
Официантка снова появилась и поставила перед Кэти апельсиновый сок какого-то странного цвета, должно быть, из порошка, а перед Питером небольшую бутылку «Перье» и стакан с надетым на его край надрезанным ломтиком лимона. Для нее все безалкогольные напитки, подумал он, очевидно, одинаковы. Питер и Кэти поменялись своими напитками, а официантка приняла заказы от опоздавших.
— Как дела, ребята? — Только что вошедший мужчина взмахом руки поприветствовал супругов Хобсон.
Кэти улыбнулась:
— Отлично.
«Почему он это спросил? — молнией пронеслось в голове у Питера. — Что он знает?»
— Отлично, — как эхо, повторил он вслед за женой. — Просто отлично.
— Тебя то и дело показывают по телевизору, Питер, — обратился к нему Псевдо. — Куда-нибудь скоро поедешь?
«Ну уж в этот вонючий Бинтаун я точно не поеду».
— Нет, — воскликнул Питер, затем он чуть помолчал и добавил: — Возможно.
— У нас пока нет никаких определенных планов, — дипломатично выручила его Кэти. — Но у Питера понимающий босс. — Короткие смешки тех, кто знал, что Питер и был главой собственной компании. — Мне нужно посмотреть, как у меня сейчас с работой. Вот-вот придется сдавать большой заказ туристической фирмы.
Женщина сочувственно кивнула. Было ясно, что ей тоже отравляла жизнь эта конкретная работа.
Появилась официантка с новыми напитками. Одновременно в паб вошел Тоби Бейли, еще один сослуживец Кэти.
— Добрый вечер, — бодро сказал Тоби. Он показал официантке, чтобы ему принесли то же, что и Псевдо. — А где Ханс?
— В Бостоне, — рявкнул Питер, предотвратив еще одно произнесение слова «Бинтаун». Псевдо выглядел слегка разочарованным.
— А Донна-Ли поехала с ним?
— Нет, насколько мне известно, — с готовностью подхватил Псевдо.
— Что ж, какая-нибудь американская красотка сегодня вечером неплохо поживится, — сказал Тоби таким тоном, словно иначе и быть не могло. Многие захихикали. Похоже, Ханс своим отсутствием привлекал к себе почти столько же внимания, как и своим присутствием. Питер извинился и под предлогом, что ему нужно вымыть руки, вышел из-за стола.
— Что же, — философски заметил Псевдо, когда Питер удалился, — даже богатым и знаменитым время от времени приходится сливать водичку.
Питер все больше злился, спускаясь по лестнице в небольшой подвал, где были две комнаты отдыха и пара телефонов-автоматов. На самом деле ему вовсе не нужно было вставать из-за стола, но ему хотелось немного побыть в тишине и покое, разобраться в ситуации. Все выглядело так, словно они все смеялись над ним. Как будто они все знали.
Конечно, они знали. Питер в прошлом сам слышал довольно часто, как Ханс похвалялся своими победами. Боже, они все наверняка знали обо всех его похождениях.
Он прислонился к стене. Красотка с рекламного плаката улыбалась ему со стены напротив. Конечно, было большой ошибкой приходить сюда.
Но погоди-ка, если сослуживцы Кэти знали, то они наверняка знали это уже несколько месяцев. В первый раз Кэти и Ханс сделали это очень давно. Питер попытался вспомнить свой последний приход сюда, а затем и предпоследний. Были ли тогда какие-либо признаки того, что они знают? Действительно ли сегодня вечером они вели себя иначе?
Ясности не было. Все казалось теперь совершенно иным. Абсолютно все.
Это такое унижение, если они знают. В его частную жизнь вторглись. У всех на глазах.
Унижен. Оскорблен.
Боже, Хобсон не умеет держать бабу в руках, а?
Черт бы все это побрал.
Жизнь прежде была такой простой.
Это было ошибкой.
Он побрел обратно к столу.
Он выдержит это еще час. Он взглянул на часы. Да. Шестьдесят минут. Это он сможет вынести.
Может быть.
Питер и Кэти молча подошли к двери своего дома. Питер прикоснулся большим пальцем к дактилоскопическому датчику и услышал, как щелкнул запорный механизм. Он шагнул через порог в вымощенную плиткой прихожую и начал снимать уличную обувь. Девять туфель Кэти красовались в ряд у дверцы шкафа.
— Для них что, другого места не нашлось? — проворчал Питер.
— Извини, — мягко сказала Кэти.
— Имею я право войти в собственный дом, не спотыкаясь всякий раз о твои туфли?
— Извини. — Она всеми силами старалась избежать ссоры.
— У тебя же есть в спальне полка для туфель.
— Сейчас я отнесу их туда.
Питер поставил свои туфли на коврик.
— Ты хоть раз видела, чтобы я разбрасывал здесь свою обувь? Никогда.
Кэти молча кивнула. Питер прошел в гостиную.
— Компьютер, были ли сообщения? — рявкнул он.
— Никаких, — ответил синтезированный голос.
Он подошел к дивану, схватил пульт дистанционного управления и начал переключать каналы. На свободных каналах раздавался гудок.
— Псевдоинтеллектуал сегодня был в хорошей форме, — саркастически заметил Питер.
— Йонас, — поправила Кэти. — Его зовут Йонас.
— На кой хрен мне знать, как его зовут?
Кэти тихонько вздохнула и пошла заварить чай. Питер знал, что ведет себя низко. И не хотел, чтобы все так закончилось. Он надеялся, что сегодняшний вечер пройдет хорошо, надеялся, что все наладится и они смогут зажить, как раньше, как у них было всегда.
Но что-то не сработало.
Сегодняшний вечер это доказал.
Он больше никогда не сможет общаться с ее сослуживцами. Даже когда там не было Ханса, один вид этих людей напоминал Питеру о том, что она сделала, о том, что сделал Ханс.
Питеру было слышно, как на кухне звякает в фарфоровой чашке ложечка. Это Кэти размешивала молоко, которое она добавила в чай.
— Ты не хочешь ко мне присоединиться? — крикнул он.
Она появилась в проеме кухонной двери с застывшим на лице выражением холодного безразличия.
Питер положил пульт и внимательно посмотрел на нее. Она старалась помогать ему, стойко перенося все невзгоды. Он не хотел вести себя с ней низко. Он просто хотел, чтобы у них было все, как раньше.
— Извини, мне жаль, — отвернувшись, с горечью сказал Питер.
Кэти кивнула, уязвленная, но не сломленная:
— Я знаю.
ГЛАВА 18
Возглавляемая Саркаром Мухаммедом фирма, разрабатывающая заказные экспертные системы, называлась «Зеркальное отражение». Ее служебные помещения располагались в Конкорде, небольшом городке к северу от Торонто. Питер встретился там с Саркаром утром в субботу, и Саркар повел его на второй этаж в недавно оборудованную лабораторию сканирования мозга. Раньше там помещалась обычная контора. На ковре все еще виднелись вмятины там, где прежде стояли ящики картотеки. Большое окно сейчас было наглухо заделано фанерными панелями, чтобы снаружи в помещение не проникал свет, а стены были обиты серой вспененной резиной, отформованной наподобие картонных прокладок для яиц, чтобы заглушать любой шум. В середине комнаты возвышалось старое зубоврачебное кресло, смонтированное на винтовой подставке, а вдоль одной из стен тянулся длинный лабораторный стол, сплошь заставленный персональными компьютерами, всевозможными осциллографами и другим оборудованием. Тут же валялись ничем не прикрытые платы с микросхемами.
Саркар торжественно указал Питеру на зубоврачебное кресло.
— У меня такое чувство, что я немного спятил, — смущенно пошутил Питер.
Саркар улыбнулся:
— Мы собираемся заняться всем, что есть в твоем уме, получить полную запись всего, что происходит в твоем мозгу. — Он надел сканирующий шлем на голову Питера.
— Лехаим. — Питер поудобнее устроился в кресле.
Саркар свободно закрепил у него под подбородком ремень шлема и жестом велел Питеру затянуть его потуже.
— Второму приготовиться, — отчеканил Питер, пародируя команду, отдаваемую парашютисту перед прыжком. — Затяжным на четыре ярда под землю.
Саркар протянул Питеру два маленьких наушника-вкладыша, и Питер вставил их в уши. И наконец, Саркар вручил ему специальные очки-стимуляторы — они проецировали испытательные видеокартинки, предназначенные для каждого глаза в отдельности.
— Дыши через нос, — распорядился Саркар. — И постарайся как можно реже делать глотательные движения. Кроме того, постарайся не кашлять.
Питер кивнул.
— И этого тоже не делай, — прибавил он. — Не кивай. Я буду считать, что ты понимаешь мои указания, и без подтверждения с твоей стороны. — Он подошел к рабочему столу и нажал несколько клавиш на клавиатуре персонального компьютера. — Во многих отношениях это будет посложнее, чем то, что сделал ты, регистрируя исход душеграммы. Там ты просто искал любую электрическую активность мозга. Тут же нам придется стимулировать твой мозг неисчислимым количеством самых разнообразных раздражителей, чтобы активировать каждую нейронную сеть — ведь большинство этих сетей почти всегда неактивны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39