— Шепот у него был резче, чем крик. — Сейчас я тебе приказываю.— И на этом спасибо, — ответил я, влезая в машину.Пока Дина возилась с зажиганием, Макс сказал ей:— Не в первый раз ты меня продаешь. Это был последний.Она тронула машину с места, обернулась и пропела ему через плечо:— Пошел ты к черту, любовь моя!До города мы добрались быстро.— Буш умер? — спросила она, сворачивая на Бродвей.— Конечно. Когда его перевернули, острие ножа торчало спереди.— Мог бы сообразить, что с ними шутки плохи. Зайдем куда-нибудь поесть. Мне отломилось сегодня почти одиннадцать сотен, так что мой дружок может дуться, пока не лопнет. А вам сколько перепало?— Я не ставил. Значит, вашему Максу это не понравилось?— Не ставил?! — воскликнула она. — Ну не осел ли! Где это слыхано, чтобы человек не ставил, когда он такое знает?— Я не был до конца уверен. Значит, Максу не понравился такой оборот дел?— Нетрудно догадаться. Он много просадил. А теперь еще злится, что у меня хватило ума вовремя переметнуться и взять свое. — Она яростно затормозила у китайского ресторана. — Да пошел он к черту, дешевка плюгавая!Глаза у нее блестели — от влаги. Вылезая из машины, она промокнула их платком.— Господи, есть-то как хочется, — сказала Дина, таща меня за собой. — Закажете мне свинины с лапшой, целую тонну?С тонной она бы не справилась, но умяла полную тарелку и еще половину моей порции. Потом мы сели в машину и поехали к ней домой.Дэн Ролф был в столовой. Перед ним на столе стоял стакан и коричневая бутылка без наклейки. Он сидел прямо, уставившись на бутылку. В комнате пахло настойкой опия.Дина Бранд сбросила шубу, которая соскользнула со стула на пол, и, щелкнув пальцами перед лицом чахоточного, нетерпеливо осведомилась:— Деньги получил?Не отрывая глаз от бутылки, он вынул из внутреннего кармана пиджака пачку банкнот и бросил на стол. Девушка схватила ее, дважды пересчитала, причмокнула и запихнула деньги в сумку.Она пошла на кухню и стала колоть лед. Я сел и закурил. Ролф глядел на бутылку. У нас с ним никогда не находилось, о чем поговорить. Наконец Дина принесла джин, лимонный сок, сельтерскую и лед.Мы выпили, и она сказала Ролфу:— Макс злой как черт. Узнал, что ты побежал в последнюю минуту ставить на Буша, и думает, обезьяна, что я его надула. Я-то здесь при чем? Сделала то, что сделал бы любой нормальный человек, — взяла свое. Я чиста, как младенец, правда? — спросила она меня.— Правда.— Еще бы. Макс просто боится, что те, другие, подумают, будто мы с ним были заодно. Будто Дэн ставил и его деньги вместе с моими. Ну это проблемы Макса. Может хоть утопиться, паршивец плюгавый. Еще капельку, хорошо пошла.Она налила по новой себе и мне. Ролф не дотронулся и до первой порции. Он сказал, по-прежнему глядя на коричневую бутылку:— Вряд ли можно было рассчитывать, что его это сильно обрадует.Девушка насупилась:— Как хочу, так и рассчитываю. А он не имеет права так со мной разговаривать. Он меня не купил. Я ему докажу.Она осушила стакан, со стуком поставила его на стол и повернулась в мою сторону.— Это правда, что Илайхью Уилсон дал вам десять тысяч долларов на очистку города?— Угу.Ее воспаленные глаза жадно блеснули.— А если я вам помогу, перепадет мне что-нибудь из этих…— Так нельзя, Дина. — Ролф говорил с трудом, но ласково и настойчиво, как с ребенком. — Это была бы крайняя подлость.Девушка медленно обратила к Дэну лицо. На нем появилось такое же выражение, как при разговоре с Талером.— Нет, можно, — сказала она. — Значит, я подлая, да?Он не ответил, не поднял глаз от бутылки. Лицо у нее стало красным, грубым, жестоким, а голос, напротив, мягким, воркующим:— Как жаль, что такой чистый джентльмен, пусть и слегка чахоточный, связался с такой низкой тварью, как я.— Это можно исправить, — медленно сказал Ролф, вставая. Он был налит опием до краев.Дина Бранд вскочила и обежала вокруг стола. Дэн Ролф смотрел на нее пустыми одурманенными глазами. Она вплотную приблизила к нему лицо и спросила:— Значит, теперь я для тебя слишком подлая, да?Он сказал, не повышая голоса:— Я сказал, что предавать друзей подло, так оно и есть.Она поймала его за тонкое запястье и стала выкручивать, пока Дэн не очутился на коленях. Другой рукой она принялась с размаху бить его по впалым щекам. Голова его моталась из стороны в сторону. Свободной рукой он мог защитить лицо, но не стал этого делать.Дина отпустила запястье, повернулась к Ролфу спиной и потянулась за джином с сельтерской. Она улыбалась. Эта улыбка мне не нравилась.Ролф, моргая, поднялся с колен. Запястье у него покраснело, лицо распухло. Он потверже встал на ноги и посмотрел на меня тусклыми глазами.Все с тем же выражением лица и пустых глаз он сунул руку под пиджак, достал черный автоматический пистолет и выстрелил в меня.Но он слишком трясся — ему недоставало ни скорости, ни точности. Я успел швырнуть в него стакан и попал в плечо. Пуля ушла куда-то вверх.Я прыгнул на Ролфа, пока он не успел выстрелить вновь, и сумел выбить пистолет. Вторая пуля ушла в пол.Я дал ему в челюсть. Дэн свалился ничком и остался лежать.Я обернулся.Дина Бранд собиралась стукнуть меня по голове тяжелым сифоном с сельтерской, который раздробил бы мне череп.— Стойте! — заорал я.— А зачем вы его так? — огрызнулась она.— Что теперь делать. Лучше приведите его в чувство.Дина поставила сифон на место, и я помог ей перенести Дэна в спальню. Когда у него задергались веки, я предоставил ей заканчивать работу и вернулся в столовую. Она пришла через пятнадцать минут.— Все в порядке, — сказала она. — Но можно было обойтись и без этого.— Я это сделал ради него. Знаете, почему он в меня стрелял?— Чтобы я не продала вам Макса?— Нет. Потому что я видел, как вы задали ему взбучку.— Глупость какая-то, — сказала она. — Ведь это я его била, а не вы.— Он в вас влюблен, и вы с ним не первый раз так обходитесь. Он уже знает, что с вами меряться силой не стоит. Но нельзя ожидать, что он согласится получать от вас пощечины при другом мужчине.— А я-то думала, что знаю мужчин, — посетовала она. — Все они сумасшедшие, черт бы их побрал.— Я ему вмазал, чтобы поддержать его достоинство. Понимаете, обошелся с ним как с мужчиной, а не как с жалким типом, которого бьют бабы.— Ну, знаете, — вздохнула она, — вам виднее. Надо бы выпить.Мы выпили, и я начал:— Вы сказали, что согласны работать со мной, если вам перепадет что-нибудь из денег Уилсона. Это можно.— Сколько?— Сколько заработаете. Посмотрим, сколько от вас будет пользы.— А поточнее нельзя?— Откуда я знаю, какой от вас будет прок?— Ах, не знаете? Много будет проку, братец, не сомневайтесь. Я Отравилл знаю вдоль и поперек. — Она оглядела свои колени, обтянутые серыми чулками, и негодующе воскликнула: — Полюбуйтесь — опять поехали! Видели вы что-нибудь подобное? Честное слово, лучше носить туфли на босу ногу.— У вас ноги слишком велики, — сообщил я ей. — Материал не выдерживает.— Хватит острить. Как вы собираетесь очистить нашу деревню?— Если мне не наврали, то Отравилл превратили в этот благоухающий рай Талер, Пит Финн, Лу Ярд и Нунан. Старик Илайхью тоже не без греха, но, возможно, он не во всем виноват. Кроме того, он мой клиент, хоть и против его собственной воли, так что придется обращаться с ним полегче. Буду копать, пока не найду какое-нибудь грязное дело, в котором они замешаны, и вытащу его на свет божий. Мне сгодится преступление любой давности. Если репутация этих ребят соответствует действительности, нетрудно будет найти дельце-другое, которое можно им пришить.— Вы к этому и вели, когда затеяли историю с боксом?— То был просто эксперимент. Хотел посмотреть, что получится.— Значит, вот как вы работаете, ученые детективы. Господи, такой толстый, упрямый парень, уже в годах, и вроде знает, что почем, а действует наобум.— Иногда хорошо работать по плану, — сказал я. — А иногда лучше просто помешать палкой в болоте. Только при этом надо ухитриться остаться в живых. И еще — поглядывать по сторонам, чтобы не упустить то самое, что тебе нужно, когда оно всплывет.— За это стоит выпить, — сказала она. 11. Потрясающий черпак Мы снова выпили.Она поставила стакан, облизала губы и произнесла:— Если ваш метод — мешать в болоте, у меня есть для вас потрясающий черпак. — Слышали когда-нибудь про Тима, брата Нунана? Он покончил с собой на озере Мок года два назад.— Нет.— Ничего хорошего вы про него все равно не услышали бы. Но дело в том, что он не покончил с собой. Его убил Макс.— Да?— Да проснитесь вы, ради Бога. Я вам дело говорю. Нунан для Тима был как отец. Дайте ему доказательства, и он раздавит Макса как клопа. Вам ведь это нужно?— А у вас есть доказательства?— Два человека были рядом с Тимом перед смертью, и он сказал им, что это сделал Макс. Оба еще в городе, хотя одному жить осталось недолго. Как, годится?Вид у нее был такой, словно она говорила правду, хотя у женщин, особенно голубоглазых, внешность порой обманчива.— Послушаем всю историю, — сказал я. — Люблю подробности.— Подробности обещаю. Вы были когда-нибудь на озере Мок? Это наш летний курорт, в пятидесяти километрах отсюда по ущелью. Местечко дрянь, но летом там прохладно, вот все туда и едут. Это было позапрошлым летом, в последнюю субботу августа. Я там была с парнем по имени Холли. Он сейчас вернулся в Англию, но это неважно — Холли ни при чем. Забавный он был экземпляр — носил белые шелковые носки наизнанку, чтобы швами не натереть ноги. На той неделе я получила от него письмо. Оно где-то валяется, но это опять же неважно.Так вот, мы там были, и Макс тоже — с девушкой, с которой он тогда встречался, Мертл Дженнисон ее звали. Она сейчас в больнице, умирает от воспаления почек или чего-то такого. Тогда это была классная девчонка, стройная блондиночка, мне она всегда нравилась. Разве что любила пошуметь, когда выпьет. Тим Нунан по ней с ума сходил, но в то лето она ни на кого не смотрела, кроме Макса.Тим не давал ей проходу. Он был такой здоровенный красивый ирландец, но бестолочь и дешевый жулик. Только на том и выезжал, что у него брат — шеф полиции. Где Мертл ни появится — глядишь, и он тут как тут. Она ничего не говорила Максу — не хотела чтобы у Макса испортились отношения с шефом, братом Тима.Ну и, конечно, в ту субботу Тим заявился на озеро Мок. Мертл и Макс были там вдвоем, без компании. Мы-то с Холли приехали вместе с целой оравой. Я разговорилась с Мертл, и она сказала, что получила от Тима записку — он просил вечером встретиться с ним на несколько минут в беседке возле гостиницы. Писал, что, если она не придет, он покончит с собой. Мы, конечно, посмеялись над этим враньем. Я уговаривала Мертл не ходить. Но она уже накачалась, развеселилась и сказала, что пойдет и выложит все, что о нем думает.В тот вечер мы все были в гостинице на танцах. Макс показался ненадолго, и больше я его не видела. Мертл танцевала с парнем по имени Ратгерс, юристом из города. Скоро она его оставила и вышла в боковую дверь. По пути она мне подмигнула, и я поняла, что она идет к Тиму. Едва Мертл ушла, как я услыхала выстрел. Никто не обратил на это внимания. Я бы тоже ничего не заметила, если бы не знала про записку. Я сказала Холли, что мне нужно поговорить с Мертл, и вышла вслед за ней. С ее ухода прошло всего минут пять. В саду я увидела возле беседки свет и людей. Я пошла туда, и… От этих рассказов в горле пересыхает…Я разлил джин в два стаканчика. Она сходила на кухню за другим сифоном и льдом. Мы смешали, выпили, и она вернулась к своему повествованию.— Тим Нунан лежал там мертвый, с дыркой в виске, а рядом валялся его револьвер. Вокруг толпилось человек десять — служащие гостиницы, постояльцы, один из людей Нунана, сыщик по имени Максуэйн. Мертл сразу отвела меня в сторону, под деревья. «Его убил Макс, — сказала она. — Что делать?» Я стала ее расспрашивать. Она сказала, что увидела вспышку выстрела и поначалу решила, что Тим все-таки покончил с собой. Но она была слишком далеко, а вокруг совсем темно и ничего не видно. Когда она подбежала ближе, Тим катался по земле и стонал: «Зачем он меня из-за нее убил? Я бы…» Больше она ничего не разобрала. Тим катался по земле, а из виска хлестала кровь.Мертл испугалась, что это дело рук Макса, но она хотела знать наверное. Поэтому она опустилась на колени, попыталась приподнять Тиму голову и спросила:«Кто это сделал, Тим?»Он уже кончался, но перед смертью собрал последние силы и сказал ей: «Макс!»Мертл все повторяла: «Что мне делать?» Я спросила, слышал ли еще кто-нибудь, что сказал Тим, и она ответила, что, наверное, слышал сыщик. Он подбежал, когда Мертл приподнимала Тиму голову. Она решила, что все остальные были еще далеко и не могли слышать, а он мог.Я не хотела, чтобы Макс погорел из-за такого подонка, как Тим Нунан. Макс тогда ничего для меня не значил, просто он мне нравился, а Нунаны — нет. Этого сыщика, Максуэйна, я знала, и его жену тоже. Он был отличный парень, свой в доску, пока не пошел служить в полицию. Тут он сразу стал как все. Жена Максуэйна терпела, сколько могла, а потом бросила его.Я сказала Мертл, что, по-моему, это можно уладить. Небольшая сумма, и у Максуэйна отшибет память. А если он заартачится, Максу недолго его и прихлопнуть. У Мертл была записка Тима, где он грозил самоубийством. Если сыщик согласится подыграть, то все концы сойдутся — вот записка, а вот и дырка в голове от собственного револьвера.Я оставила Мертл под деревом и пошла искать Макса. Его нигде не было. Народу в саду было немного, и я слышала, как на танцах все еще играл оркестр. Я так и не смогла найти Макса и вернулась к Мертл. У нее уже появилась новая идея. Она не хотела, чтобы Макс знал, будто ей известно, кто убил Тима. Она боялась Шепота.Понятно вам? Она боялась, что, когда они с Максом расстанутся, он ее уберет за то, что она много про него знает. Я ее понимаю. Потом я сама до этого дошла и тоже держала язык за зубами. И вот мы решили, что надо уладить дело без Макса, по-тихому.Мертл одна вернулась к беседке и нашла Максуэйна. Она отвела его в сторонку и сторговалась с ним. У нее было с собой немного денег. Мертл дала Максуэйну две сотни и бриллиантовое кольцо, которое когда-то обошлось парню по фамилии Бойл в целую тысячу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22