Второй, конопатый, вообще беспредельщик и фуфлогон, пальцами разводил и мочу гнал, что за все отвечает. Серьезная братва и то не сразу врубилась, что он от фонаря лепит. Мне бы так по жизни отвечать, как этот фуфмейстер, хотя пацаны его реформы в свою масть обратили, так что этому рыжему кругляку можно и поаплодировать.
Третий, что травил, тихой сапой в Рокфеллеры завинтил и в нужный момент съехал, вместо себя мелиоратора подставил, который на маленького Ленина смахивал. Тоже губкой чавкал на понтах, хотя фраер конченый, если б не бухарик, его б к блатхате и близко не двинули.
И все почему — потому что не бычили и своими реформами хороший крематорий для толпы обещали, хотя это был блуд и не более. Для хавок все в мориловку и кандей обернулось, а эти до сих пор продовольственные программы двигают, чем и побираются на жизнь приблатненную…
30
Все нутро ограбленного садиста вопило о мщении. Потеряв большую часть коррумпированных накоплений, Строгое решил вернуть утраченное любой ценой, не зная, но справедливо полагая, что это дело рук кого-то из ящеровских.
Договорившись о встрече с Черепом, взбешенный чиновник доступными ему способами начал собирать информацию о потенциальных противниках, вероломно и незамедлительно решив напасть на них. К концу дня в кабинет шефа отдела юстиции стали стекаться донесения от доверенных источников из районных прокуратур города и следственных отделов РУВД и РУБОПа.
Картинка рисовалась впечатляющая. Ящеровская группировка оказалась весьма разветвленной и имеющей под своим контролем значительную часть предприятий города и области, не считая мелких фирмочек и магазинов. Все это легально охранялось детективным агентством «Гермес», оформленным на Сергея Сергеевича Тихонова, двоюродного брата главы преступного сообщества Алексея Николаева по кличке Ящер.
Среди приближенных к верхушке криминальной пирамиды значилось имя Дмитрия Винникова как наиболее доверенного лица удачливого босса. Кроме того, на стол чиновника попала история преступной жизни молодого прохиндея Чернявенького, дважды условно осужденного за воровство и имеющего среди своих родственников судью Репкина, приходясь тому зятем.
Информации о кандидате в депутаты Андрее Дмитриевиче Кострове в связи с избирательной гонкой было хоть отбавляй, правда, вышедшая из-под пера талантливых журналистов, она носила полумифический характер.
Ничего конкретного не было только о Равиле. Татар с таким именем в архивах спецслужб оказалось более двадцати, и все они имели какую-то причастность к преступным группировкам, чаще всего «казанской».
Фамилию бывшего спортсмена Строгов не знал, поэтому слегка растерялся, соображая, кого из них приговорить к уничтожению. Убийство всех было нереально, и череповские упыри с этим бы не справились. К тому же после первых отстрелов наверняка весь город зазвонил бы о каком-то странном маньяке, имеющем неприязнь к обладателям столь распространенного в мусульманском мире имени.
Тем не менее наполеоновские планы в раскаленных мозгах Строгова углублялись и ширились и легко могли привести их обладателя к развязыванию межнациональной резни с целью не упустить одного из злодеев, покусившегося на материальные ценности озлобившегося VIP-садиста.
Заехала мысль заодно уничтожить и всех кротовских как потенциальных противников на будущее, но Олежек сообразил, что войну на два фронта немногочисленные череповские ублюдки не выдержат, да и денежных ресурсов на это не хватит. За каждую голову надо платить, а собственная казна разворована пока еще неизвестными грабителями.
Для начала Строгов решил в один день уничтожить верхушку ящеровских, подмять под себя охранную фирму «Гермес» и на ее финпоступлениях организовать тогда уже отстрел кротовских бандитов. Так что к встрече с Черепом коварный план «Барбаросса-2» в общих чертах уже созрел в лысеющей голове чешущегося на нервяке сумасшедшего члена городского правительства.
Ваня Череп, мысленно подсчитывая выручку от намечаемых кровавых мероприятий, с интересом слушал своего армейского друга, нынешнего работодателя и покровителя от правоохранительных структур Олега Строгова.
Поставленная задача ему нравилась и вполне была по зубам ублюдкам Черепа, в основной состав группы которого входили бывшие мусора, отсидевшие сроки за свои служебные преступления, совершенные под прикрытием милицейских мундиров в прошлой, официальной, жизни.
Были в банде и не нашедшие себя в гражданских структурах уволенные из российской армии бойцы, прошедшие по тропам региональных конфликтов в качестве наемников. Всего около двадцати за деньга готовых на все профессиональных убийц, уже имевших значительную материальную базу в виде автотранспорта, оружия и средств связи.
— В течение трех дней твои люди должны выследить все адреса бригадиров ящеровских бандитов, — по-маршальски ставил задачу экс-сержант бывшему ефрейтору конвойного спецбатальона. — Особое внимание удели самому Ящеру, Винникову и этому сраному кандидату Кострову. Также необходимо найти какого-то Равиля и Юрия Чернявенького. Этот мальчишка имел наглость шантажировать моих девочек и может натравить на них кротовских отморозков. Предполагаю также, что это он ограбил мою квартиру. Сергея Тихонова необходимо взять живым и заставить его работать на нас, так как через его фирму проходит большинство финансовых поступлений.
Уничтожать верхушку и брать Тихонова будете одновременно, чтобы не дать бандитам опомниться. Часть координат почерпнешь из этих бумаг, — заканчивая инструктаж, Строгов передал Черепу донесения о преступной группировке, полученные шефом отдела юстиции от оперативников различных милицейских служб и из прокуратуры. Сами того не подозревая, неосторожные и безалаберные менты помогли воинствующим ублюдкам в подготовке к кровавым событиям.
— На предварительную работу потребуется тысяч двадцать долларов, — неумеренно загнул Череп в надежде поторговаться. — За голову каждого расценки объявлю позже, когда будем готовы, в зависимости от сложности акций.
Понимая необходимость вложений для того, чтобы подстегнуть исполнителей, начальственный ублюдок торговаться не стал, рассчитывая потом вернуть все сполна с подконтрольных ящеровских объектов. Он отстегнул две пачки зеленых и еще раз предупредил:
— Главная цель — Тихонов и проходящие через него финансы, остальные должны быть уничтожены.
— Будь спок, Олежек. Трубой в башку — концы в воду, — шелестя пачками, заверил своего работодателя кровожадный червь.

* * *
В это время трое череповских убийц ломали в парадной непокорного кротовского гладиатора с целью всадить ему трехкратную дозу неочищенного героина. Парень оказался здоровым и осторожным. От халявного укола с неизвестными он отказался, но участь несчастного была решена.
Повалившие его бывшие мусора воткнули обломанную иглу в исколотую вену бандитствующего наркомана и терпеливо ждали его скорого и неминуемого конца.
31
Очаровательных Таню и Галю разрывала жалость. Это был самый страстный вид жалости — жалость к самим себе. Еще несколько дней назад они в полную грудь наслаждались жизнью, сулившую нескончаемые блага, новые шмотки, нежнейшие ароматы духов и даже давно заслуженный отдых на пахнувшем весенней оливой берегу Средиземного моря на пляжах знойного Кипра.
Они там загорать хотели. Они желали своими бронзовыми телами обольщать друг друга, а также импортных туристов, разжигая их в пламенном каком-нибудь сиртаки на иностранную валюту, которую дамочки искренне и до самозабвения любили, особенно в достаточном количестве.
И вот все в одночасье рухнуло. Рухнула размеренная неторопливая жизнь в материально-финансовом блаженстве под сенью шикарно обставленной квартиры со всеми удобствами. Разорвалось счастливое благополучие прибыльной карьеры, оказывается, целиком зависимой от расположения влиятельного спонсора — ненавистного Строгова, благодаря связям которого они свои процессуальные чудеса и творили.
Хотелось ломиться из этого города, еще вчера выглядевшего доброжелательным, на деле таящего вполне реальные опасности в лице кинутых более полугода назад на общаковые бабки бандитов. И главное, никто не собирался защищать блестящих, брошенных на произвол судьбы юристок. И даже единственная надежда и опора, тот же Олег Строгов проявился как враг, вдосталь поглумившись над голыми адвокатессами с помощью толстущих баллонов дезодорантов, напоследок еще садистски облив развороченные слизистые из тех же баллонов разъедающей жидкостью.
Сладко пахнущие девочки едва передвигались, широко расставляя ноги, чтобы не побеспокоить обильно смазанные кремами раны в пылающих промежностях. Очень жаль, но такова была цена за не по заслугам комфортную неправедную жизнь, которая в очередной раз поставила перед страдающими дамочками вопросы, не давая на них ответы.
С появлением шантажиста удача отвернулась от них, куда-то делись азарт безудержной наживы и гордая самоуверенность, прикрываемая влиятельным чиновником юстиции. Девочки были в шоке, мысли их метались в поисках выхода из положения, униженные души нуждались в защите.
— Надо было Чернявенькому денег отдать, — со вздохом произнесла Таня, — может, все обошлось бы.
— Ты думаешь, это он забрался в квартиру? — неуверенно спросила Галя.
— Сам эта мелкота на такое неспособен, но мог кому-нибудь дать наколку, — пустилась в демагогию нежнейшая из юристок. — Если он в ближайшую неделю не проявится, то, без сомнения, это так.
— В твоем предположении есть доля логики, но, зная его наглость, могу утверждать, что он появится в любом случае, если, конечно, никуда не свалил, — заявила деловитая Галя. В людских страстях она разбиралась лучше.
— И что будем делать? — понимая, что беды только начались, забеспокоилась Танюша. Она все еще наивно полагала, что ее защитят родная милиция и закон.
Будто читая мысли подруги, практичная Галя принялась рассуждать:
— Допустим, мы обратимся к ментам. Как нам объяснять, по какому поводу мы подверглись вымогательству и шантажу? Предположим, нам удастся сочинить какую-нибудь историю. Чернявчика сажают, и он дает реальные показания о передаче взяток Репкину от Кротова, наше участие в этом деле и о присвоенных нами деньгах. Проверка фактов подтвердит его версию в течение одного дня. Безусловно, благодаря известности фигурантов, все это выльется в грандиозный скандал. Да с нами не только судьи, но и последний опер дел иметь не будет, а это — конец карьеры. Мало того, обо всем узнают кроты, а это уже конец нам. Не будем же мы остаток жизни в РУБОПе ошиваться.
— Галенька, давай уедем, — напуганная реальной перспективой, захныкала Танечка. — Спрячемся где-нибудь в провинции…
— …выйдем замуж за механизаторов, — в тон подхватила решительнейшая из юристок, — нарожаем детей и будем в местных судах за две копейки разводами заниматься. Нет, подруга, это все равно, что себя похоронить, — и трижды сплюнула. — Единственный наш шанс, что Строгов что-нибудь придумает.
При упоминании о благодетеле чувствительную Танечку чуть не стошнило. Подавив в себе отвращение, не зная, насколько близка к истине, она заявила:
— Прежде чем Строгов что-нибудь придумает, он из нас инвалидок сделает или шеи сломает. С Чернявчиком надо договориться, — настаивала нежнейшая адвокатесса.
— Этот подонок будет доить нас всю жизнь, — резонно возразила деловитая юристка, — тогда уж лучше договариваться с Костровым, дать ему денег и сдать этого мерзавчика Юру. — Галя ненавидела Макарыча, но догадывалась, что тот крепко держит свое слово.
В глазах у Тани сверкнул интерес: по сравнению с остальными фигурантами злосчастной истории авторитетный кандидат от ящеровских, без сомнения, выглядел джентльменом, к тому же был явно заинтересован в поимке беглеца Чернявчика. Это давало слабую надежду на выход из замкнутого круга…
32
Бандиты очумело смотрели на нэцке.
Стоящие в рядок среди хрустальных фужеров на полочке старого буфета, двенадцать японских болванчиков с дырочками тускло поблескивали полированными боками.
Ящер и Макарыч, подвозя скандальную парочку, заскочили в жилище Лероч-ки посмотреть украденные татарином адвокатские цацки на предмет примерной оценки их стоимости и быстрейшей реализации.
Андрей первым заметил среди посуды забавные игрушки и тут же с открытым ртом застыл, как под гипнозом. Проследив за взглядом парализованного стари-каши, Леша тоже обратил внимание на прячущиеся за ножками бокалов фигурки восточного производства.
Ящер где-то видел подобное, кажется, по телевизору, но никак не мог вспомнить, как это зовут, на языке закрутилось что-то типа «эне-бене-ряба-квинтер-пин-тер-жаба», но то, что это может стоить денег, он не сомневался.
— Что скажешь, Андрей? — разорвал тишину, так и не вспомнив японское словечко, Леха.
Макарыч очнулся, облизал вдруг высохшие губы и закрыл рот. Затем вытащил из буфета одну из фигурок, внимательно осмотрел, покачал на ладони, как бы взвешивая, и, не отводя взгляда, поставил обратно.
— Если это то, что я думаю, то на этой полке стоят по крайней мере двенадцать «мерседесов», — хрипло произнес он. — Помню, лет двадцать назад одного коллекционера осудили за то, что он продал какому-то интуристу такую же костяную штуку за сорок тысяч долларов, а тот, придурок, попал с ней на таможне. Тут есть о чем подумать. Вещички редкие, сразу в таком количестве в квартире каких-то зачуханных непохожих на ценительниц искусств юристок, все это вызывает массу вопросов. А если еще прибавить чемодан с шестьюстами косарей, то вопросов становится немерено.
Равиль, Лерка и Ящер схватили с полки по паре фигурок и пристально стали их рассматривать, как редкие бриллианты, касаясь кончиками пальцев и в то же время боясь уронить.
— Нэцке, — удовлетворенно вспомнил Ящер непривычно произносимое слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27