Пора уже забыть несчастную Жанну, и перейти к живым девушкам.Павел не видел, что мать наблюдает за ним, и торопливо, жадно поедал огурцы.— Ты проголодался? — спросила Любовь Андреевна.Павел вздрогнул, банка выскользнула из его рук и упала на пол, покатилась, разливая рассол по линолеуму. Вообще-то, даже на кухне был паркетный пол, но возле столов, на которых готовила кухарка, был постелен линолеум.— Почему бы тебе не сесть за стол, как следует пообедать? — добавила она, не глядя на банку.— Я еду к следователю, — ответил Павел, и вытер губы салфеткой. — Она мне позвонила и попросила приехать. Это по поводу Жанны…— Опять эта Жанна, — простонала Любовь Андреевна, не выдержав. — Сколько ещё ты будешь по ней страдать?— Мама, — Павел смотрел ей прямо в глаза, серьёзно и печально. — Мама, Жанны больше нет. Я не страдаю по ней, как ты не можешь понять! Мало того, я уже свыкся с мыслью, что её больше нет. Но разве в память о ней я не могу узнать, при каких обстоятельствах она погибла? И, если её убили, разве не могу я потребовать от правоохранительных органов найти её убийцу?! Кроме меня, это больше никто не сделает. Я всего лишь хочу выяснить, почему так получилось. Ясно? Думаю, что я просто обязан это сделать — в память о ней!В голосе Павла проскользнули какие-то новые нотки, которых ранее Любовь Андреевна не слышала. Неужели сын наконец-то возмужал, стал действительно взрослым?— Конечно, сынок, я понимаю, — вздохнула она. — И поверь, мне тоже очень жаль Жанну. Но я хочу, чтобы ты был счастлив, и не … — она чуть ли не сказала « с трупом», но опомнилась, и закончила, — не с призраком, а с живой, тёплой женщиной, которая любит тебя.— Ты о Миле? — улыбнулся Павел, и на его щеках вдруг заиграли ямочки. — Мамочка, я даю тебе слово, что не разочарую тебя. Я даже готов жениться, если это доставит тебе удовольствие. Но, ради Христа, не сейчас, чуть позже. Когда я выясню всё про убийство Жанны. Идёт?Любовь Андреевна не могла поверить своим ушам. Павел сам заговорил о женитьбе, это неслыханно! Значит ли это, что сын хоть и медленно, но излечивается? А ведь совсем недавно она чуть не умерла с горя, увидев его в петле…Женщина закрыла глаза и отогнала от себя жуткие воспоминания. Да если он готов вернуться к обычной жизни, она готова подождать, и не будет препятствовать его поездке к следователю.Любовь Андреевна перекрестила Павла, который направлялся к выходу из кухни.А потом наклонилась и подняла двумя пальцами мокрую, остро пахнущую маринадом банку.Ой, надо скорее рассказать Миле эту новость, а то бедняжка совсем извелась, лица на ней нет!Полупустая банка полетела в раковину, а Любовь Андреевна, брезгливо вытерев пальцы салфеткой, поспешила к Миле, которую уже давно искренне считала своей невесткой.
Ирина разогрела в микроволновке купленную в палатке курицу — гриль, и поставила блюдо на стол. А потом достала бутылку белого вина и тоже поставила на стол. Разложила приборы на салфетках, и придирчиво оглядела стол. Так, салаты свежие, курица дымится, вино запотело, ножи начищены…— У нас сегодня праздник? — поразился муж, войдя в комнату. — Я что — то забыл?— Нет, — успокоила его Ира, — нет никакого праздника. Это просто так. Для разнообразия семейной жизни.— А… — перевёл дыхание Саша, — а то я уже испугался.Ирина улыбнулась и присела на стул. Не станет же она рассказывать мужу о том, что сегодня случилось! О том, как она перенервничала сначала с этой непонятной историей с дверями, а потом чуть не умерла со страху, увидев жениха бедной Верочки…Она думала, что он пришёл выяснить причину, по которой его невеста отказалась от услуг Ирины, и узнать, где же на самом деле рубин. Или даже потребовать его обратно. А оказалось, что всё совсем не так. Вера не успела рассказать ему о случившемся. Зато парень знал, что она заказала у Ирины амулет. И сегодня он появился, чтобы забрать его. Ира, путаясь в словах, запинаясь, объяснила, что не успела его сделать. И тогда этот человек, она от волнения даже забыла, как его зовут, а ведь он представился…Этот человек попросил её сделать именно то украшение, которое хотела Вера.— Я хотел положить амулет вместе с ней в могилу, но теперь не успею, похороны уже завтра… Вы успеете до завтра сделать его? — спросил он с надеждой.Ира отрицательно покачала головой. Какой там до завтра! Верочка заказала очень сложное украшение, Ира даже не успела согласовать с ней эскиз. А ведь по эскизу амулет будет делать ювелир! И работа эта сложная и кропотливая, и требует не одной недели! Конечно, иногда, если клиент не заказывает эскиз и не изводит Ирину своими предложениями, а просто руководствуется её мнением о том, украшение с каким камнем следует купить, тогда это дело нескольких часов. Надо только пойти в магазин, и подобрать то, что нравится.— Так я и думал, — ответил мужчина. — Тогда я всё-же попрошу вас сделать то, что хотела Вера. Я вмонтирую украшение в памятник, который поставлю на её могилу…Он задумался и посмотрел сквозь Ирину. Она немного осмелела и тихо спросила:— Убийцу не нашли?— Нет. И не найдут, скорее всего. Я своих подключил, но всё чисто. Работал профессионал. Вера кому-то мешала, думаю, она погибла из-за меня… Но я отомщу, будьте уверены!Он взглянул на Иру, и она поняла, что этот — действительно отомстит.— Сколько я вам должен? — он полез за кошельком.— Да что вы, — Ирина замахала руками, — не надо! Нисколько! Вера уже оплатила всё…На самом деле, клиенты обычно делали предоплату в размере пятидесяти процентов от общей суммы, а остальную половину платили, когда получали готовое изделие. Цену назначала не Ирина, а новоиспечённая хозяйка мастерской, Надежда. Но чаще всего деньги от клиента брала Ирина, потому что Надежда не стала нанимать ещё и кассира, доверяя своей сотруднице.Но в этот раз Ира даже думать не могла о том, чтобы взять деньги у убитого горем жениха Веры. Особенно после того, как у них с Верочкой случился скандал, вследствие которого девушка обещала «ославить» Ирину на весь городок.После ухода авторитета, Ира вдруг подумала, что Вера умерла как-то очень удачно. Сразу же после того неприятного разговора. Ей самой тогда было не по себе, хоть она и не была виновна в том, что шпинель — это не рубин. А потом ещё пришёл Саша, и крикнул вслед Верочке, что … убьёт её.Ира вздрогнула. Ну конечно, он сказал это в сердцах, просто потому, что Вера оскорбила и обидела его жену, которая, между прочим, носит его ребёнка! Даже смешно предполагать, что Саша потом пошёл за Верой, назначил ей свидание на свалке, и пырнул ножом, попав точно в сердце, словно заправский киллер, а не благополучный бизнесмен. Но это невозможно! Люди очень часто говорят в сердцах, что убьют кого — либо!Ира отогнала от себя неприятные мысли и улыбнулась мужу. Он очень хороший человек, и она его любит, хоть и не помнит их предыдущую совместную жизнь…
Настенька, конечно же, отказывалась от всего. Со слезами на глазах она чуть ли не рвала волосы на голове и теле, чуть ли не била себя пяткой в грудь, доказывая свою невиновность, честность и глубокую искренность по отношению к Резнику и его семье.— Да как вы могли подумать, — билась она в истерике, — что я могла пойти на такое! Что я могла собирать информацию о вас и отдавать её кому-то!Резник с неприязнью, брезгливо смотрел на откормленную девицу. Он не верил в её «честность и глубокую искренность», и предпочитал не слушать, а наблюдать. И делать выводы.Любовь Андреевна тут же суетилась, рядом. Поминутно хватала мужа за руку и заглядывала в глаза. А потом бросалась к племяннице, обнимала её, шептала слова утешения.— Толик, прекрати это безобразие, — со слезами в голосе просила она.Анатолий Максимович понимал, что жене больно смотреть на любимую и единственную племянницу, рыдающую навзрыд, но на сей раз он не послушался жену. Хотя обычно Любови Андреевне стоило только попросить, и муж её просьбу тут же исполнял. Любую, кроме просьб об отдыхе. Она уже давно умоляла его куда-нибудь съездить, а он всё никак не мог позволить себе такую роскошь — отдохнуть. Особенно когда в его доме происходят такие события, неприятные и даже омерзительные.Ему было неприятно смотреть на Настю, распластавшуюся на полу, похожую на жирного червяка, извивающегося перед тем, как его насадят на крючок.Он аккуратно взял жену за плечи и выставил её из комнаты. Настя мгновенно перестала рыдать и выжидательно уставилась на Резника.— Хватит ломать комедию, — сухо начал он, — давай поговорим спокойно. В любом случае, ты больше не будешь жить в этом доме. Поэтому можешь облегчить свою совесть и рассказать, кто и что именно просил найти в моём компьютере.— Я не понимаю, о чём вы говорите, — шмыгнула носом девушка. — Я ничего и никому не делала, тем более вам! Вы же приютили меня, разрешили жить в вашем доме, я питаюсь за ваш счёт, а Любовь Андреевна даёт мне деньги и помогла поступить в институт!— Насколько я знаю, Любовь Андреевна не даёт тебе денег, — высказался Резник и позвал в комнату стоящую за дверью жену.— Вот сейчас и проясним ситуацию. Люба, ты давала ей деньги?— Ой, — вздрогнула жена, и Резник всё понял. Мила была абсолютно права, и её наблюдательность делала ей честь и в очередной раз сослужила добрую службу ему самому.Замороченная тревогой за сына, жена напрочь забыла о племяннице. Конечно, если бы та попросила, Любовь Андреевна тут же выдала бы Насте кругленькую сумму. Но та не просила. Она получала деньги из другого источника и тоже забыла, что должна просить у тёти. Вот на этом Настя и прокололась.— Вы же давали мне деньги, — напирала девушка на тётку.— Да, давала, — наконец-то вымолвила Любовь Андреевна.Резник с холодной улыбкой наблюдал, как в жене борются два чувства: недоверие и жалость. Интересно, какое победит? Кого она предпочтёт — мужа или племянницу?Но Любовь Андреевна кудахтала, как забытая петушком наседка, и не знала, как ей поступить. Племянницу было очень жалко, ведь та глупая ещё, совсем ребёнок, несмотря на множество ранних абортов. И всё-же, может, это не она? Резник отлично понимал ход мыслей жены, но враз ему стало скучно.— И машины у тебя нет? — поинтересовался он у Насти.— Откуда? — та округлила глаза.— А вещи где берёшь?— Мне друг покупает, — с вызовом ответила она, — а что, запрещено?— У тебя появился друг? — воскликнула Любовь Андреевна.Резник почувствовал досаду и раздражение. Ну какой может быть друг? Неужели Люба ничего не понимает? И тут его осенило: всё она понимает, просто цепляется за любое слово, пытается хоть на минуту отвлечь его от неминуемой расправы над перезревшей девицей. Ну жалко ей племянницу, и ничего тут не поделаешь! Мужа не жалко, что он так нервничает, что у него столько неприятностей на работе, а теперь и дома. А вот Настю — жалко…— Ты уберёшься из моего дома сегодня же, — велел он, не глядя на девчонку.Ему было противно. Он даже не стал выяснять, что она уже успела передать азербайджанцам. И дураку понятно, что она играла на стороне азеров. Ведь это дядя погибшей Жанны всё мечтает отобрать у него нефтяное месторождение, вследствие чего сжигает его бензоколонки, мешает ему подписать контракт с «Сикбур» и даже убил его курьера.Наверное, девчонка уже давно передавала ему информацию из компьютера, подслушивала, может, даже мобильный прослушивался… Вот отчего у него в последние полгода столько неприятностей, сколько не было за много лет работы!Ему вдруг стало тяжело дышать и он почувствовал бешеную ненависть к этой мокрощелке. Подумать только, он дал ей всё, что мог, хотя изначально терпеть её не мог. Она жила в его доме, ни в чём не нуждалась, пользовалась всеми благами, которые его жена смогла ей предоставить, и так его отблагодарила!— Толик, прекрати, — в голосе жены послышались визгливые нотки, и она даже повысила тон, чего никогда не бывало. — Куда девочка пойдёт? К тому же ты не смог меня убедить в том, что она передавала информацию… Ты сам построил свои умозаключения на ровном месте, сделал так, чтобы тебе было удобно, и успокоился!— Собирай вещи, — велел Резник Насте, и вышел из комнаты.Люба догнала его в коридоре.— Зачем ты так? — почти кричала она. — Где доказательства? Ты нашёл хоть одно доказательство того, что Настя врёт?Анатолий Максимович нехотя вытащил техпаспорт на «Жигули» десятой модели, красного цвета, номер такой-то… Владелец — Анастасия Игоревна Игошина и сунул его в лицо жене. Сегодня он в ней разочаровался, в первый раз за всю совместную жизнь.А техпаспорт нашли его ребята сегодня утром, когда Настя принимала душ. Документы на машину лежали в сумочке, вместе с правами. Настя была ещё неопытным водителем, и хранила их в сумке, вместо того, чтобы закладывать за козырёк от солнца над водительским сидением. Но ничего, очень скоро она сообразит, что так удобнее. Она вообще далеко пойдёт, с такими — то талантами…
Павел стоял возле могилы Жанны. Кладбище было маленьким, будто семейным. Ах да, ведь азербайджанская община — это и есть семья. Большая, смуглая семья. Жанна говорила, что азербайджанская группировка построена по родовому признаку, её члены варятся в собственном соку, и этим сильно отличаются от так называемой русской мафии.Неподалёку стояла маленькая мечеть, над которой серебрился полумесяц.Могила находилась за низенькой оградкой, памятника не было. Торчала деревянная табличка с именем и датами. Даже фотографии Жанны не было.Павел уже давно горько сожалел, что не догадался ни разу сфотографироваться с Жанной, или хотя бы попросить у неё фото на память. На какую память? Он был уверен, что всегда будет с ней, всю жизнь. А получилось так, что они были вместе около трёх месяцев, считая с момента знакомства… А потом она ушла. Зачем, почему? Хотела оградить его от неприятностей в семье? Чего-то боялась и не хотела подвергать его опасности? Теперь он уже никогда не узнает, почему же Жанна покинула его в тот момент, когда их любовь была светла и необычайно крепка. А сегодня он узнал, что её убили.Отец действительно помог ему. Заплатил, наверное, кому надо. Во всяком случае, дело заново открывать не стали, зато эксперты провели огромную работу и выяснили, что перед смертью её ударили по затылку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26