https://wodolei.ru/catalog/kuhonnie_moyki/iz-nerjaveiki/
Неужели…? Мила не сводила глаз с лица Резника.Он открыл рот и схватился за горло, словно ему сообщили удушающую, в буквальном смысле этого слова, весть. Сказав:— Да, я еду, — он отключил телефон и уставился на Милу. — Машину Жанны нашли… Говорят, что она сгорела…— Жанна сгорела? — вскинулась Мила.— Машина, — закричал вдруг Павел и затопал ногами. — Машина, ясно? В ней нашли труп, но это не Жанна! И всё — же я должен ехать на опознание…— Зачем, если это не Жанна? — очень тихо спросила Мила, но Павел услышал.— Они же не знают, что это не Жанна, — выразительно сказал он и бросился в свою гардеробную комнату, вход в которую был прямо из его спальни.
Шахид залпом вылил в рот мутноватую жидкость ликёра и даже не поморщился, хотя «Куантро» был крепким, сорокаградусным.Он заметил, как выразительно посмотрела на него официантка, и отвернулся. Ему было не до неё. Наверное, ликёр пьют маленькими глоточками, а не залпом, как водку, но ему на это наплевать. Он только что приехал с опознания своей племянницы. Да, несомненно, это Жанна. Эксперты примерно определили возраст, рост и вес, и даже установили, что погибшая была не славянского типа. К тому же обгоревший труп находился в машине Жанны, которую установили по сохранившимся номерам, и, самое главное — на руке трупа был обнаружен оплавившийся золотой браслет с бриллиантами, в форме морских ракушек. И такие же серьги были найдены в машине…Этот гарнитур покойный Малик, брат Шахида, подарил Жанне на совершеннолетие. И Жанна очень дорожила этим комплектом, носила егов память об отце. Во всяком случае, когда Шахид в последний раз видел её, то этот гарнитур был на ней.Он щёлкнул пальцами, подзывая официантку, и попросил повторить выпивку. Ему было плохо. Конечно, племянницу он не слишком любил, строил против неё какие — то козни, стараясь после убийства Малика встать на его место, и не допустить, чтобы Жанна заняла это благословенное место раньше. Это он убедил Семью в том, что именно Жанна виновата в убийстве отца, а, значит, недостойна находиться в азербайджанской общине. Это из-за него она покинула отцовский дом, и сбежала к этому щенку Павлу, который не смог её уберечь…И вдруг он вспомнил, что, когда Жанна появилась у него в офисе в последний раз, то сказала, что больна. И что её ожидает скорая смерть. И что если она не успеет наказать убийцу отца, то это должен сделать он, брат Малика, Шахид. Тем более что она даже назвала имя убийцы.И он ей это обещал, кажется! Потому что, хотя и убеждал Семью — общину в обратном, но всё же теперь, по прошествии времени, был уверен, что Жанна никогда бы не предала отца, а, значит, невиновна в его убийстве. Но как же он узнает, наказала племянница убийцу отца или нет? Неужели придётся искать его, забыв о войне за нефть с Резником — старшим, отцом несостоявшимся мужем племянницы?И всё-же, каким образом Жанна оказалась на этой заброшенной стройке, что она там забыла? Хотела с кем-то встретиться? И встреча была настолько конфиденциальна, что Жанна даже забрала из гаража свою машину, не воспользовавшись услугами такси, хотя обычно не любила сидеть за рулём, и ездила с водителем? Интересно, найдут ли в милиции состав преступления или спустят дело на тормозах? К тому же, по определению экспертов, смерть девушки наступила около четырёх месяцев назад. Четыре месяца обгоревший труп Жанны пролежал в машине, пока её не обнаружили обкурившиеся подростки, появившиеся на безлюдной стройке, чтобы то ли ширнуться, то ли ещё чего. И всё — же интересно, что на самом деле случилось с Жанной? Кто её убил? Или это не убийство, а самоубийство?Вопрос в том, будет ли выяснять это милиция. А, чтобы она это выясняла, надо её сотрудникам хорошо заплатить. И следующий вопрос в том, надо ли это делать.Шахид тоскливо посмотрел в окно. Он был противен сам себе. То есть, Ю подозревал, что это так. Потому что никогда не признался бы в этом, даже будучи наедине с собой. Поэтому он быстро отогнал от себя эти неприятные ощущения, и заказал ещё сто грамм «куантро».
— Как ты себя чувствуешь? — Александр заботливо укрыл Ирину пушистым пледом, о котором она так мечтала, сидя в офисе.— Уже лучше, — улыбнулась она. — А вообще-то, знаешь, спина сильно болит…— Тебе врач говорила, что нужно хорошо питаться? — встрял муж. — А ты почти ничего не ешь, придётся, наверное, тебя заставлять…— Но мне совсем не хочется есть, — пожаловалась она.Ирина знала, что на восьмом месяце беременности нужно тщательно следить за питанием, чтобы ребёнок хорошо и правильно развивался, но от одного вида пищи её воротило. Беременность вообще протекала тяжело, женщина ещё больше похудела и даже подурнела, как ей казалось.Она с благодарностью взглянула на мужа, который суетился рядом, поставив на столик возле дивана чашку горячего какао с молоком. Этот питательный напиток был единственным, не вызывающим у неё отвращения. Саша так ждёт этого ребёнка, постоянно говорит о нём. Даже на «узи» не дал ей сходить, чтобы пол новорожденного оказался сюпризом.А она сама, стыдно сказать, почти не думала о ребёнке. Не то чтобы она была категорически против, и всё — же… Наверное, на неё так повлияла её амнезия…Надо же такому случиться: некоторое время назад она поскользнулась на банановой шкурке, и вместо того, чтобы сломать ногу или руку, как это обычно бывает, сильно ударилась головой о дерево, и попала в больницу. Она даже не узнавала своего мужа, и ничего не помнила! Надо отдать должное Александру, он был очень терпелив, часами рассказывал жене об их совместной жизни, старался припомнить как можно больше подробностей, открывал их семейный альбом и объяснял, когда и где они фотографировались.— Вот мы с тобой в Тунисе, видишь, сзади тебя верблюд? Мы собираемся ехать по пустыне, на экскурсию… А это мы на черноморском побережье, видишь, ты кидаешь камушки в воду, когда мы уже собираемся уезжать? А это — в Риме…Ирина смотрела на себя, ту, другую, счастливую, улыбающуюся, ту, которая отлично знала, кто она, и кто с ней рядом, и любила этого человека, своего мужа.Сейчас же она ничего не чувствовала к Саше, долго к нему привыкала. Но он, конечно, выше всяких похвал, ни разу не упрекнул супругу в том, что она так холодна по отношению к нему. Он всё понимал, и от этого Ирине было ещё хуже. Он сильно любит её, он заботится о ней и о будущем ребёнке, он так терпелив! Но она продолжает относиться к нему, как к чужому…Она с тех пор так ни разу и не допустила его к своему телу. Подумать только, всякий ли муж стал бы так долго терпеть причуды и болезнь жены? А вот Саша терпит. И, конечно, Ирина очень благодарна ему за это, за его заботу и понимание. Но, наверное, лучше бы он был менее понимающим, лучше бы закатил скандал, устроил истерику, что ли… Тогда бы она почувствовала, что он действительно злится и переживает за неё. А так они живут вместе, как приятели, у них нет сексуальных отношений, они рассказывают друг другу о работе за ужином, и строят планы касательно малыша. Где поставить кроватку, какую коляску лучше купить, и тому подобное.И всё это время Ирину что — то мучает, не отпускает, не даёт вздохнуть полной грудью. Хотя как может быть иначе, если она ничего не помнит? Все вещи в этом доме кажутся ей чужими, и даже свадебные фотографии не вызывают умиления. На фото она — счастливая, довольная, обнимает мужа и поднимает бокал с шампанским. Наверное, в той, другой жизни, до амнезии, у неё был другой характер. Лёгкий, общительный, заводной. А сейчас, несмотря на такой молодой возраст, ей ведь всего двадцать три года, она чувствует себя усталой от жизни матроной. И совсем не любит людей, ну настоящий мизантроп! Общается с ними только потому, что этого требует работа. Да, если бы не работа, она бы наверняка сошла с ума!Интересно, когда — нибудь это кончится? Кончится эта ледяная стена, которую она сама воздвигла между собой и мужем? Вернее, если стена ледяная, то она должна не кончиться, а растаять. И тогда всё снова станет, как прежде.Но для этого ей нужно вспомнить хотя бы что — то, хотя бы кого — то из прошлой жизни. А она никого не помнит…Ни мужа, ни родителей… Те приезжали к ним в гости в прошлом месяце. Саша не рассказал им о том, что Ира лежала в больнице, и они узнали обо всём лишь когда приехали. Оказывается, они живут в другом городе, и несколько раз в год или Ирина с мужем, или они сами навещают друг друга. Саша с Ирой поженились совсем молодыми, и живут вместе уже четвёртый год.Ирина слышала, как мама плакала на кухне и спрашивала у её мужа, когда это всё началось и почему он сразу их не предупредил. Саша оправдывался, говорил, что был уверен в том, что Ира вскоре всё вспомнит, и не хотел пугать родителей. И что именно поэтому он говорил, что её нет дома, когда звонила тёща.А мама всё плакала, и обвиняла его в том, что он ничего не сказал. Тогда Ира вышла на кухню и спокойно сказала, что Саша тут ни при чём, и что он, как всегда, заботился о ней. И что она обязательно всё вспомнит, только пусть ей дадут время.Когда они все вместе ужинали, в доме повисло тягостное молчание. Родители украдкой бросали на неё затуманенные слезами взгляды, и от этого Ирине хотелось повеситься. Она же не виновата, что так произошло, разве она этого хотела?! Ну почему они так переживают, ведь нужно только переждать! Доктор сказал, что амнезия проходит сама собой, или когда происходит какой — то случай, толчок, меняющий жизнь человека.Она ушла из-за стола, чтобы не портить им аппетит. Как она ни старалась шутить, и разговаривать на светские темы, родители не поддержали её. То есть, поддержали, но, однако же, прятали глаза, и мама постоянно вздыхала, откладывая вилку в сторону. Как они не понимают, что от этого ей только хуже?Через день после приезда родителей Ирина попросила мужа сказать им, чтобы они уезжали. Ей не хотелось видеть их и понимать, что именно она — причина их страданий. В тот же день к ней в спальню вошёл отец, худой и сутулый, и, ещё больше сутулясь, сказал, что они всё понимают, и будут ждать, когда она сама их вспомнит…Когда вечером они уехали, Ира испытала облегчение. Попросила у мужа отварить крабов и даже выпила бокал вина. По крайней мере, к Саша она уже привыкла, с ним ей было легко. Он ничего не требовал от неё, и обращался, как с обычным человеком, не напоминая ежечасно, что она неполноценная, потому что не помнит ни одного дня из своих двадцати трёх лет. То есть, помнит, конечно, но только несколько последних месяцев. А вся остальная жизнь будто стёрта из её памяти!Иногда Ирина украдкой рассматривала фотографии, которые привезли ей родители. Они сочли, что ей будет приятно смотреть на себя, маленькую. Она рассматривала фото с маленькой девочкой, словно посторонние, и не чувствовала ничего. Как она ни надеялась, воспоминания к ней не возвращались.Ирина повернулась на другой бок. Больше никогда она не будет беременеть, это так тяжело! Она даже хотела сделать аборт, когда поняла, что ничего не помнит, и ничего к этому ребёнку не чувствует. Но врач сказал, что есть большой шанс, что после родов она всё вспомнит. Мол, роды — это потрясение, после которого меняется психика женщины. И очень может быть, что психика Ирина изменится как раз туда, куда нужно. Только поэтому она и решила оставить малыша, в качестве возможности стать самой собой. Александр об этом ничего не знал. Он очень дорожил этим ребёнком. И, если бы узнал о том, что Ирина думала избавиться от него, то очень огорчился бы. А Ирине вовсе не хотелось огорчать его, ведь он так много для неё сделал! И, в конце концов, заслуживает с её стороны если не любви, то хотя бы благодарности…Но что она могла поделать, если не чувствовала к ребёнку ничего? Она ведь не могла вспомнить, что когда-то, по словам мужа, была счастлива узнать, что у них родится малыш! Всё это было в прошлой жизни! Но, если ребёнок поможет ей вспомнить всё, что было, она, возможно, и полюбит его…
— Это она, — мёртвым голосом произнёс Павел. — Это Жанна…Он обессилено опустился на стул и закрыл лицо руками. Всё это время он думал, что она вернётся к нему. Что опомнится, поймёт, что они просто созданы друг для друга, и обязательно вернётся. А теперь надежды не осталось…Мила бросилась его утешать, по привычке, но он даже не заметил этого.Жанна пролежала в машине четыре месяца, по оценкам экспертизы. Её труп обгорел до неузнаваемости, но эксперты определили, что погибшей было примерно двадцать лет, что она была маленького роста, стройной… Машина принадлежала Жанне, а главное — браслет…Она не любила носить серьги из этого комплекта, но браслет носила, почти не снимая. После убийства Малика, своего отца, она не забывала надевать браслет, его подарок. Жанна говорила, что, надевая это украшение, она чувствует, что это отец прикасается к ней…Не было никаких сомнений в том, что в машине погибла она. Но как она попала в то место, что она там делала? Как Жанна там очутилась? И вообще, странно, что она ехала на своём «форде», о котором Павел ничего не знал. Жанна не любила водить машину, и не забирала её из гаража, во всяком случае, пока жила с ним. Она даже ни разу не упоминала о том, что у неё есть «форд». Хотя какая теперь разница… Жанна не пользовалась машиной, пока жила с ним. А потом, когда оставила ту странную записку, перевернувшую душу и жизнь Павла, вполне могла вернуться к старым привычкам. Впрочем, какая разница, любила она свой автомобиль или нет, если по документам он принадлежит ей, Гусейновой Жанне Маликовне?!Значит, Жанна погибла… Через два месяца после того, как ушла от него… Теперь Павел уже никогда не узнает о том, почему она бросила его, хотя любила по-настоящему. И никогда больше не увидит её стройную фигурку, длинные тёмные волосы, загадочную улыбку… Никогда больше не сможет обнять её, и сказать, что вся его жизнь была сосредоточена только в ней, в ней одной…Павлу хотелось завыть, как волки воют на луну, от страшной безысходности, неимоверной тоски, от желания увидеть живую Жанну… Что же ему теперь делать, как ему теперь жить? Нет, вопрос неверен: зачем ему теперь жить?Ответ был неутешителен:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Шахид залпом вылил в рот мутноватую жидкость ликёра и даже не поморщился, хотя «Куантро» был крепким, сорокаградусным.Он заметил, как выразительно посмотрела на него официантка, и отвернулся. Ему было не до неё. Наверное, ликёр пьют маленькими глоточками, а не залпом, как водку, но ему на это наплевать. Он только что приехал с опознания своей племянницы. Да, несомненно, это Жанна. Эксперты примерно определили возраст, рост и вес, и даже установили, что погибшая была не славянского типа. К тому же обгоревший труп находился в машине Жанны, которую установили по сохранившимся номерам, и, самое главное — на руке трупа был обнаружен оплавившийся золотой браслет с бриллиантами, в форме морских ракушек. И такие же серьги были найдены в машине…Этот гарнитур покойный Малик, брат Шахида, подарил Жанне на совершеннолетие. И Жанна очень дорожила этим комплектом, носила егов память об отце. Во всяком случае, когда Шахид в последний раз видел её, то этот гарнитур был на ней.Он щёлкнул пальцами, подзывая официантку, и попросил повторить выпивку. Ему было плохо. Конечно, племянницу он не слишком любил, строил против неё какие — то козни, стараясь после убийства Малика встать на его место, и не допустить, чтобы Жанна заняла это благословенное место раньше. Это он убедил Семью в том, что именно Жанна виновата в убийстве отца, а, значит, недостойна находиться в азербайджанской общине. Это из-за него она покинула отцовский дом, и сбежала к этому щенку Павлу, который не смог её уберечь…И вдруг он вспомнил, что, когда Жанна появилась у него в офисе в последний раз, то сказала, что больна. И что её ожидает скорая смерть. И что если она не успеет наказать убийцу отца, то это должен сделать он, брат Малика, Шахид. Тем более что она даже назвала имя убийцы.И он ей это обещал, кажется! Потому что, хотя и убеждал Семью — общину в обратном, но всё же теперь, по прошествии времени, был уверен, что Жанна никогда бы не предала отца, а, значит, невиновна в его убийстве. Но как же он узнает, наказала племянница убийцу отца или нет? Неужели придётся искать его, забыв о войне за нефть с Резником — старшим, отцом несостоявшимся мужем племянницы?И всё-же, каким образом Жанна оказалась на этой заброшенной стройке, что она там забыла? Хотела с кем-то встретиться? И встреча была настолько конфиденциальна, что Жанна даже забрала из гаража свою машину, не воспользовавшись услугами такси, хотя обычно не любила сидеть за рулём, и ездила с водителем? Интересно, найдут ли в милиции состав преступления или спустят дело на тормозах? К тому же, по определению экспертов, смерть девушки наступила около четырёх месяцев назад. Четыре месяца обгоревший труп Жанны пролежал в машине, пока её не обнаружили обкурившиеся подростки, появившиеся на безлюдной стройке, чтобы то ли ширнуться, то ли ещё чего. И всё — же интересно, что на самом деле случилось с Жанной? Кто её убил? Или это не убийство, а самоубийство?Вопрос в том, будет ли выяснять это милиция. А, чтобы она это выясняла, надо её сотрудникам хорошо заплатить. И следующий вопрос в том, надо ли это делать.Шахид тоскливо посмотрел в окно. Он был противен сам себе. То есть, Ю подозревал, что это так. Потому что никогда не признался бы в этом, даже будучи наедине с собой. Поэтому он быстро отогнал от себя эти неприятные ощущения, и заказал ещё сто грамм «куантро».
— Как ты себя чувствуешь? — Александр заботливо укрыл Ирину пушистым пледом, о котором она так мечтала, сидя в офисе.— Уже лучше, — улыбнулась она. — А вообще-то, знаешь, спина сильно болит…— Тебе врач говорила, что нужно хорошо питаться? — встрял муж. — А ты почти ничего не ешь, придётся, наверное, тебя заставлять…— Но мне совсем не хочется есть, — пожаловалась она.Ирина знала, что на восьмом месяце беременности нужно тщательно следить за питанием, чтобы ребёнок хорошо и правильно развивался, но от одного вида пищи её воротило. Беременность вообще протекала тяжело, женщина ещё больше похудела и даже подурнела, как ей казалось.Она с благодарностью взглянула на мужа, который суетился рядом, поставив на столик возле дивана чашку горячего какао с молоком. Этот питательный напиток был единственным, не вызывающим у неё отвращения. Саша так ждёт этого ребёнка, постоянно говорит о нём. Даже на «узи» не дал ей сходить, чтобы пол новорожденного оказался сюпризом.А она сама, стыдно сказать, почти не думала о ребёнке. Не то чтобы она была категорически против, и всё — же… Наверное, на неё так повлияла её амнезия…Надо же такому случиться: некоторое время назад она поскользнулась на банановой шкурке, и вместо того, чтобы сломать ногу или руку, как это обычно бывает, сильно ударилась головой о дерево, и попала в больницу. Она даже не узнавала своего мужа, и ничего не помнила! Надо отдать должное Александру, он был очень терпелив, часами рассказывал жене об их совместной жизни, старался припомнить как можно больше подробностей, открывал их семейный альбом и объяснял, когда и где они фотографировались.— Вот мы с тобой в Тунисе, видишь, сзади тебя верблюд? Мы собираемся ехать по пустыне, на экскурсию… А это мы на черноморском побережье, видишь, ты кидаешь камушки в воду, когда мы уже собираемся уезжать? А это — в Риме…Ирина смотрела на себя, ту, другую, счастливую, улыбающуюся, ту, которая отлично знала, кто она, и кто с ней рядом, и любила этого человека, своего мужа.Сейчас же она ничего не чувствовала к Саше, долго к нему привыкала. Но он, конечно, выше всяких похвал, ни разу не упрекнул супругу в том, что она так холодна по отношению к нему. Он всё понимал, и от этого Ирине было ещё хуже. Он сильно любит её, он заботится о ней и о будущем ребёнке, он так терпелив! Но она продолжает относиться к нему, как к чужому…Она с тех пор так ни разу и не допустила его к своему телу. Подумать только, всякий ли муж стал бы так долго терпеть причуды и болезнь жены? А вот Саша терпит. И, конечно, Ирина очень благодарна ему за это, за его заботу и понимание. Но, наверное, лучше бы он был менее понимающим, лучше бы закатил скандал, устроил истерику, что ли… Тогда бы она почувствовала, что он действительно злится и переживает за неё. А так они живут вместе, как приятели, у них нет сексуальных отношений, они рассказывают друг другу о работе за ужином, и строят планы касательно малыша. Где поставить кроватку, какую коляску лучше купить, и тому подобное.И всё это время Ирину что — то мучает, не отпускает, не даёт вздохнуть полной грудью. Хотя как может быть иначе, если она ничего не помнит? Все вещи в этом доме кажутся ей чужими, и даже свадебные фотографии не вызывают умиления. На фото она — счастливая, довольная, обнимает мужа и поднимает бокал с шампанским. Наверное, в той, другой жизни, до амнезии, у неё был другой характер. Лёгкий, общительный, заводной. А сейчас, несмотря на такой молодой возраст, ей ведь всего двадцать три года, она чувствует себя усталой от жизни матроной. И совсем не любит людей, ну настоящий мизантроп! Общается с ними только потому, что этого требует работа. Да, если бы не работа, она бы наверняка сошла с ума!Интересно, когда — нибудь это кончится? Кончится эта ледяная стена, которую она сама воздвигла между собой и мужем? Вернее, если стена ледяная, то она должна не кончиться, а растаять. И тогда всё снова станет, как прежде.Но для этого ей нужно вспомнить хотя бы что — то, хотя бы кого — то из прошлой жизни. А она никого не помнит…Ни мужа, ни родителей… Те приезжали к ним в гости в прошлом месяце. Саша не рассказал им о том, что Ира лежала в больнице, и они узнали обо всём лишь когда приехали. Оказывается, они живут в другом городе, и несколько раз в год или Ирина с мужем, или они сами навещают друг друга. Саша с Ирой поженились совсем молодыми, и живут вместе уже четвёртый год.Ирина слышала, как мама плакала на кухне и спрашивала у её мужа, когда это всё началось и почему он сразу их не предупредил. Саша оправдывался, говорил, что был уверен в том, что Ира вскоре всё вспомнит, и не хотел пугать родителей. И что именно поэтому он говорил, что её нет дома, когда звонила тёща.А мама всё плакала, и обвиняла его в том, что он ничего не сказал. Тогда Ира вышла на кухню и спокойно сказала, что Саша тут ни при чём, и что он, как всегда, заботился о ней. И что она обязательно всё вспомнит, только пусть ей дадут время.Когда они все вместе ужинали, в доме повисло тягостное молчание. Родители украдкой бросали на неё затуманенные слезами взгляды, и от этого Ирине хотелось повеситься. Она же не виновата, что так произошло, разве она этого хотела?! Ну почему они так переживают, ведь нужно только переждать! Доктор сказал, что амнезия проходит сама собой, или когда происходит какой — то случай, толчок, меняющий жизнь человека.Она ушла из-за стола, чтобы не портить им аппетит. Как она ни старалась шутить, и разговаривать на светские темы, родители не поддержали её. То есть, поддержали, но, однако же, прятали глаза, и мама постоянно вздыхала, откладывая вилку в сторону. Как они не понимают, что от этого ей только хуже?Через день после приезда родителей Ирина попросила мужа сказать им, чтобы они уезжали. Ей не хотелось видеть их и понимать, что именно она — причина их страданий. В тот же день к ней в спальню вошёл отец, худой и сутулый, и, ещё больше сутулясь, сказал, что они всё понимают, и будут ждать, когда она сама их вспомнит…Когда вечером они уехали, Ира испытала облегчение. Попросила у мужа отварить крабов и даже выпила бокал вина. По крайней мере, к Саша она уже привыкла, с ним ей было легко. Он ничего не требовал от неё, и обращался, как с обычным человеком, не напоминая ежечасно, что она неполноценная, потому что не помнит ни одного дня из своих двадцати трёх лет. То есть, помнит, конечно, но только несколько последних месяцев. А вся остальная жизнь будто стёрта из её памяти!Иногда Ирина украдкой рассматривала фотографии, которые привезли ей родители. Они сочли, что ей будет приятно смотреть на себя, маленькую. Она рассматривала фото с маленькой девочкой, словно посторонние, и не чувствовала ничего. Как она ни надеялась, воспоминания к ней не возвращались.Ирина повернулась на другой бок. Больше никогда она не будет беременеть, это так тяжело! Она даже хотела сделать аборт, когда поняла, что ничего не помнит, и ничего к этому ребёнку не чувствует. Но врач сказал, что есть большой шанс, что после родов она всё вспомнит. Мол, роды — это потрясение, после которого меняется психика женщины. И очень может быть, что психика Ирина изменится как раз туда, куда нужно. Только поэтому она и решила оставить малыша, в качестве возможности стать самой собой. Александр об этом ничего не знал. Он очень дорожил этим ребёнком. И, если бы узнал о том, что Ирина думала избавиться от него, то очень огорчился бы. А Ирине вовсе не хотелось огорчать его, ведь он так много для неё сделал! И, в конце концов, заслуживает с её стороны если не любви, то хотя бы благодарности…Но что она могла поделать, если не чувствовала к ребёнку ничего? Она ведь не могла вспомнить, что когда-то, по словам мужа, была счастлива узнать, что у них родится малыш! Всё это было в прошлой жизни! Но, если ребёнок поможет ей вспомнить всё, что было, она, возможно, и полюбит его…
— Это она, — мёртвым голосом произнёс Павел. — Это Жанна…Он обессилено опустился на стул и закрыл лицо руками. Всё это время он думал, что она вернётся к нему. Что опомнится, поймёт, что они просто созданы друг для друга, и обязательно вернётся. А теперь надежды не осталось…Мила бросилась его утешать, по привычке, но он даже не заметил этого.Жанна пролежала в машине четыре месяца, по оценкам экспертизы. Её труп обгорел до неузнаваемости, но эксперты определили, что погибшей было примерно двадцать лет, что она была маленького роста, стройной… Машина принадлежала Жанне, а главное — браслет…Она не любила носить серьги из этого комплекта, но браслет носила, почти не снимая. После убийства Малика, своего отца, она не забывала надевать браслет, его подарок. Жанна говорила, что, надевая это украшение, она чувствует, что это отец прикасается к ней…Не было никаких сомнений в том, что в машине погибла она. Но как она попала в то место, что она там делала? Как Жанна там очутилась? И вообще, странно, что она ехала на своём «форде», о котором Павел ничего не знал. Жанна не любила водить машину, и не забирала её из гаража, во всяком случае, пока жила с ним. Она даже ни разу не упоминала о том, что у неё есть «форд». Хотя какая теперь разница… Жанна не пользовалась машиной, пока жила с ним. А потом, когда оставила ту странную записку, перевернувшую душу и жизнь Павла, вполне могла вернуться к старым привычкам. Впрочем, какая разница, любила она свой автомобиль или нет, если по документам он принадлежит ей, Гусейновой Жанне Маликовне?!Значит, Жанна погибла… Через два месяца после того, как ушла от него… Теперь Павел уже никогда не узнает о том, почему она бросила его, хотя любила по-настоящему. И никогда больше не увидит её стройную фигурку, длинные тёмные волосы, загадочную улыбку… Никогда больше не сможет обнять её, и сказать, что вся его жизнь была сосредоточена только в ней, в ней одной…Павлу хотелось завыть, как волки воют на луну, от страшной безысходности, неимоверной тоски, от желания увидеть живую Жанну… Что же ему теперь делать, как ему теперь жить? Нет, вопрос неверен: зачем ему теперь жить?Ответ был неутешителен:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26