Рядом с тобой я чувствую себя другим человеком.Оуэн снова принялся осыпать Рут поцелуями, отчаянно преодолевая ее сопротивление. Она никогда раньше не отталкивала его, что же изменилось сейчас? Может, влюбилась в него? Но боится, что разрыв причинит ей боль?Подобное предположение пришлось Оуэну по душе. Его поцелуи стали еще нежнее и в то же время еще настойчивее… И усилия Оуэна были вознаграждены.Раздайся негромкий стон, по телу Рут пробежала дрожь, и она впилась в его губы с неменьшей страстью, чем он – в ее. Препятствий больше не существовало. Оуэн подхватил Рут на руки и отнес наверх, в спальню, не отрываясь от ее губ.Одежда полетела на пол… И два тела слились воедино. Они любили, друг друга, задыхаясь от наслаждения, упиваясь чувственными восторгами, успокаивались, а потом все начинали сначала.Оуэн ничего не обещал Рут. Да, он любит ее, но брак… А если опять случится несчастье? Если Рут погибнет? Тогда ему уже ничто не поможет.Рут крепко спала, когда Оуэн тихонько встал с постели. Ему надо было уехать из дома в половине восьмого, чтобы успеть на деловые переговоры.Он принял душ, причесался, оделся. Рут все еще спала. Она казалась юной, невинной и удивительно прекрасной. На щеках ее играл легкий румянец, на губах блуждала слабая улыбка, как будто ей снился очень хороший сон. И Оуэну безумно захотелось залезть обратно в постель и заняться любовью. Но он знал, что ему пора, так что поспешно завязал галстук, перекинул через руку пиджак и на цыпочках вышел…Переговоры прошли успешно, и Оуэн чувствовал себя прекрасно, входя в офис, который делил с Чарлзом. Но, бросив взгляд на озабоченное лицо своего делового партнера, нахмурился.– Что-то случилось?– Да ничего.– Ты поссорился с Уинни?– Нет.– Тогда почему у тебя обеспокоенный вид?Но вместо того чтобы ответить на вопрос, Чарлз сам спросил Оуэна:– А как поживаете вы с Рут? Я знаю, что у вас были нелады из-за Ника. Теперь все в порядке?– Естественно! Я скажу тебе одну вещь, Чарлз: думаю, что я люблю Рут. И хочу, чтобы она осталась со мной. Полагаю, мне есть за что тебя благодарить. Если бы не твое объявление, мы бы никогда не встретились, и…– Дурацкая была идея – это объявление.Оуэн недоуменно уставился на Чарлза.– Почему?– Жаль тебя разочаровывать, честное слово, но Рут не та, кем ты ее считаешь. Она использует тебя. * * * Проснувшись, Рут потянулась и улыбнулась, вспомнив о минувшей ночи. Заниматься любовью с Оуэном становилось раз от раза все чудеснее. Она вела себя весьма необузданно, но Оуэн, кажется, остался доволен.Теперь Рут была почти уверена, что он любит ее. Как можно так вести себя, не любя? С этой мыслью она встала с кровати, приняла душ, оделась и отправилась на поиски Саймона…Однако когда вечером Оуэн вернулся домой, на лице его не было и следа утренней радости. Темные глаза смотрели сурово и осуждающе.– Нам надо поговорить, – бросил он Рут. – Пойдем ко мне в кабинет.Рут даже представить не могла, что случилось, отчего он снова смотрит на нее как на чужую. Но были и более важные вещи.– Саймон ждет тебя, чтобы лечь в постель, – твердо сказала она. – Я уже выкупала его и одела в пижамку. Он у Берти.– Хорошо. – Голос Оуэна звучал отчужденно, черты лица не смягчились. – Но я скоро вернусь.Он сдержал слово. Рут подумала, что бедный Саймон остался на сегодня без сказки. Кабинетом Оуэну служила заставленная книжными шкафами комната, со старинным секретером и парой кожаных кресел. Он захлопнул дверь и повернулся к Рут.– Скажи, почему ты решила выйти за меня замуж?Брови Рут изумленно взметнулись вверх.– Хочешь знать, почему я решила выйти за тебя? Ты дал объявление, я откликнулась на него. Ты сделал мне предложение, я приняла его. Вот и все.– Не думаю!Странное поведение Оуэна не на шутку встревожило Рут: что за муха его укусила?– Давай-ка вспомним о том, чем ты зарабатывала себе на жизнь, – продолжал он. – Только ли была работа, на которой тебя домогался начальник? Ты не все мне сказала, так ведь?Рут сразу все поняла: Уинни проболталась Чарлзу, Чарлз сообщил Оуэну. А Оуэн взял и поверил.– Полагаю, ты теперь знаешь, что я пишу детективы.– Почему ты мне этого не сказала?– А какая разница?– Вообще – никакой. Но это означает, что у тебя были какие-то скрытые мотивы, когда ты выходила за меня замуж.– Ничего подобного, – заявила Рут. – У меня были кое-какие соображения, когда я ехала на встречу с тобой первый раз, – это верно. Потом, однако, я передумала.– И ты считаешь, я поверю?– Это правда.– Так почему же Уинни до сих пор считает, что ты собираешься сделать мою жизнь основой для какого завлекательного чтива?Рут скорчила гримасу.– Так и знала, что это Уинни, – прошептала она, обращаясь скорее к себе самой, чем к Оуэну. – Надо полагать, это оттого, что я не сказала ей, что передумала. Но ты должен верить мне, Оуэн.– С какой стати? – холодно спросил он. – Бьюсь об заклад, вы хихикали надо мной, когда звонили по объявлению.Их взгляды встретились, но в глазах Оуэна не было ничего, кроме холода и упрека.– Ты собиралась делать деньги на мне или посмеяться надо мной?Рут села и судорожно стиснула руки.– Сначала я действительно хотела найти стоящий материал для будущего рассказа, – еле слышно произнесла она. – Но как только поговорила с тобой, передумала. Это в самом деле так!– Проклятье, Рут! – рявкнул Оуэн. – Если бы не Берти, я бы прямо сейчас выставил тебя вон! Но как только моя тетя… – тут Оуэн остановился и сглотнул, не находя в себе сил произнести следующее слово, – покинет эту землю, тебя тоже не должно быть в этом доме. Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего!Оуэн никак не мог поверить, что с ним так подло обошлись. Он-то думал, что Рут согласилась на его предложение по доброте душевной, что она сочувствовала ему, Берти, Саймону… Как он ошибся и как хорошо, что все это вышло наружу не слишком поздно!Но Оуэну было очень больно. Ведь он только что собрался превратить фиктивный брак в настоящий…– И это твое решение не менялось за время нашего брака? – Голос Рут вырвал Оуэна из раздумий.– Какое?– Что я должна покинуть твой дом по истечении срока… контракта?Ах, ну да, Рут же не знала, что он было передумал! Да и выглядела она не очень-то виноватой. Проклятье! Он слишком многое принимал за само собой разумеющееся. Рут нравится заниматься с ним сексом, но это все. А когда контракт кончится, она и не вспомнит о нем. Сметливая девица заработала денег гораздо больше, чем ей заплатили бы за дурацкий детектив. Вдобавок нельзя быть уверенным, что он не узрит отголосков своей личной трагедии в каком-нибудь второсортном сборнике, изданном карманным форматом!– Да, – кивнул он.– Но ты передумал потом?– Нет! – отрубил Оуэн. Ему надо было убедить и себя, и Рут, что ничего такого он не делал.– Тогда не понимаю, зачем подымать шум из-за того, что я, как ты полагаешь, собиралась делать.– Ты обманула меня.– Нет, – возразила Рут. – Что я думала и что я делала – это разные вещи. И если ты не веришь мне… что ж, твое право.Оуэну очень хотелось поверить Рут. Но некий демон нашептывал ему, что он будет глупо выглядеть, если позволит убедить себя. Кроме того, раз Рут его не любит, то какой смысл превращать их временный союз в постоянный брак?– Если ты ничего больше не собираешься мне сказать, я пойду посмотрю, не надо ли чего Берти.Рут вздернула подбородок, ее синие глаза блеснули. Оуэну подумалось, что это невыплаканные слезы. Но с какой стати ей плакать?– Иди, – небрежно махнул он рукой и остался сидеть в кресле, неподвижный и глубоко несчастный.Пять минут спустя в кабинет ворвалась Рут с искаженным от тревоги лицом.– Берти! – выкрикнула она. – Боюсь, она…Оуэн вскочил и бросился вверх по лестнице. * * * Рут оставалась в доме до похорон, помогая искренне опечаленному племяннику и утешая его внука. Но как только друзья и родственники оставили их одних, сказала Оуэну, держа под контролем свои чувства и зная, что должна быть стойкой:– Моя работа здесь окончена. Я возвращаюсь к себе.– Так быстро? – Оуэн посмотрел на Рут так, будто она нанесла ему смертельный удар. – А как же Саймон? Ты не можешь просто бросить его, он так переживает из-за смерти Берти. Если и ты уйдешь, он…– Я сделала все, за что ты платил мне, – отрезала Рут. – А о чувствах Саймона надо было думать тогда, когда ты меня нанимал.Ей тяжело дались эти жестокие слова, ведь она успела полюбить мальчика как собственного сына. Но рано или поздно им пришлось бы расстаться.С момента смерти Альберты Оуэн и Рут держались подальше друг от друга и разговаривали исключительно по делу.– Но кто будет приглядывать за Саймоном? – продолжал спрашивать Оуэн.– Найми няню. А пока можешь заняться этим сам. Я уже собрала вещи.Как смогла уйти, не унижаясь перед Оуэном и не умоляя поверить ей, Рут не знала. Видимо, помогла гордость. И хотя сердце разрывалось от боли, голову она держала гордо поднятой.Оуэн проводил ее до машины, положил в багажник сумки и стоял рядом, пока Рут садилась.– Я извещу моего адвоката, – холодно сообщил он ей. – Ты получишь развод как можно быстрее. Спасибо за все, что сделала.Рут взглянула на него, и взгляд темных глаз заставил забиться ее сердце. Она почувствовала знакомую дрожь и слабость во всем теле, которые всегда овладевали ею, когда рядом был Оуэн.Всего лишь несколько дней назад он сказал ей, что не может справиться с собой. Неужели его страсть оказалась на поверку настолько слабой, чтобы исчезнуть после открытия, сделанного им? Если бы Оуэн любил ее, он ни за что бы не поверил Уинни. Похоже, что он не испытывал к ней ничего, кроме похоти.– Чем раньше, тем лучше, – так же холодно ответила Рут и, захлопнув дверцу, включила зажигание.Она не опустила стекло, не помахала. Просто уехала. В зеркало заднего вида Рут видела Оуэна – одинокую фигуру на фоне красивого особняка – и знала, что навсегда запомнит его таким. * * * «Рут не терпелось отделаться от меня» – эта мысль непрестанно мучила Оуэна. Он не ходил на работу, сидел дома с Саймоном, который капризничал и скандалил. Настроение и внука, и деда было одинаково скверным.Саймон смирился со смертью Берти: да, она ушла на небо, к мамочке. Но где же Рут, когда она вернется? На это Оуэн сурово отвечал: «Никогда».– Почему же она ушла?Оуэн и сам толком не знал, а потому отвечал:– Она мне не сказала.– Рут меня больше не любит? Я сделал что-то не так? – И на глаза Саймона наворачивались слезы.Тогда Оуэн обнимал внука.– Наверное, это я сделал что-то не так. Рут очень тебя любит. Я думаю, она напишет тебе письмо.– Но я хочу видеть ее! Дедушка, ну что ты такого сделал, что она ушла?– Не сказал, что люблю ее, – печально отвечал он…Саймон вскоре утешился, но Оуэн чувствовал себя по-прежнему отвратительно. Он не мог есть, не мог спать, не мог толком работать. Не мог заставить себя принимать решения, разбираться с проблемами. Старое средство: хочешь забыть неприятности – уйди с головой в работу, теперь не помогало.– Ради Бога, возьми себя в руки, – говорил ему Чарлз. – Не одна же она в поле кактус!Но Оуэну была нужна только Рут. Постепенно он пришел к мысли, что ошибся, отвергнув ее. Какой смысл до конца дней своих тосковать в одиночестве? Неужели он и вправду доверил, что Рут собирается написать о нем? Нет, всего лишь хотел в это верить. Ухватился за эту мысль, потому что испугался столь тесной близости, испугался любви…Несколько раз Рут звонила Саймону, пока Оуэн был на работе, так что он больше не слышал ее хрипловатого голоса. А перед Рождеством получил от нее лаконичное послание: Оуэн, твой адвокат до сих пор мне не написал. Мне надо знать, когда я получу развод, – это очень важно для меня. Жду известий. Рут. Она нашла себе кого-то другого! Встретила человека, за которого собирается выйти замуж! Честно говоря, Оуэн даже не заговаривал о разводе со своим юристом.Придя утром на работу, он первым делом расспросил Чарлза, не упоминала ли Уинни о новом приятеле своей подруги.– Ни словечка, – ответил тот. – Уинни только сказала, что Рут очень несчастна. Не ест, не…– Какого черта ты молчал об этом? – оборвал его Оуэн.– Но ты же не спрашивал. Кроме того, я полагал…Оуэн уже не слышал слов приятеля: схватив пиджак, он выбежал из офиса.Рут несчастна! Это может значить только одно: она так же переживает из-за их разлуки, как и сам Оуэн. Надо увидеться с ней! Он может еще все исправить!..Подъезжая к дому Рут, Оуэн не имел ни малейшего понятия, что собирается ей сказать. Подруги жили на верхнем этаже, и в дом нельзя было войти, не позвонив снизу. Но когда он подошел к входной двери, из подъезда вышла пожилая дама в шляпке и с собачкой, и Оуэну удалось беспрепятственно проскользнуть внутрь.Перед нужной дверью Оуэн поправил галстук, пригладил рукой волосы, глубоко вздохнул и постучал. Тишина. Проклятье! Неужели Рут нет дома? Оуэн постучал еще раз и услышал знакомый голос:– Кто там?– Оуэн…Да он ведет себя как подросток перед первым свиданием: не знает, что говорить и что делать! Казалось, прошла вечность, прежде чем дверь приоткрылась.– Что тебе? – спросила Рут.– Я получил твое письмо. Нам надо поговорить.Кажется, его не собирались пускать.– Пожалуйста, Рут, это важно. – И Оуэн толкнул дверь.Рут поспешно отступила в сторону. Он ни разу не был в квартире у подруги, но сейчас ему было не до елки, стоящей у окна, и не до украшенных гирляндами стен. Интересовала его одна Рут. Выглядела она и в самом деле ужасно: лицо бледное, изможденное. Одета в старые брюки и растянутый свитер.– Как ты себя чувствуешь? – спросил Оуэн.– Прекрасно, – заверила его она.– А по твоему виду не скажешь.– Если бы ты известил меня заранее, я бы оделась как полагается, – язвительно ответила Рут. – Что ты мне хочешь сказать такого, чего нельзя было бы написать?– Я хочу сказать, что прошу прощения.Оуэн был полон раскаяния и чувства вины.Оглядываясь назад, он понимал, что контракт, согласно которому после смерти Берти они оба становятся свободными, был верхом бессердечия. И ведь сам он нарушил все условия! Обещал, что не коснется Рут, и что же? Дело кончилось сексом. Да не один раз, а много.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16