С книгой в руке он свернулся клубком перед телевизором. Его любимцы коты дремали рядом на куче бейсбольных программок.— Что ты смотришь, молодой человек? Уши котов повернулись в сторону Даллас, но Патрик не потрудился поднять глаза.— Ничего, — индифферентно произнес он. Она дотронулась до корпуса телевизора — он оказался теплым.Даллас включила телевизор:— Патрик!Его губы были плотно сжаты, а щеки покраснели. У него был виноватый вид.Она подошла к нему. Не глядя на свою тетю, Патрик подал ей пульт дистанционного управления. Даллас нажала на кнопку.На экране шел сериал “Тигр”. Все как всегда. Супергерой с короткими светлыми волосами и твердо сомкнутым ртом. Его облегающий костюм подчеркивал худое, выносливое и мускулистое мужское тело."Кристофер Стоун!” — Даллас словно парализовало.Из-за черно-золотой маски прямо на нее смотрели его смелые голубые глаза. Чудилось: его взгляд касался ее рта и выпуклости грудей с наглым презрением. Его загадочное обаяние самца, казалось, гипнотизировало ее. С ее губ сорвалось что-то бессвязное.Она что, сумасшедшая? Это же карикатурный образ. Даллас презирала такого мужчину так же, как и роль, которую он играл. Содрогаясь, она выключила телевизор: меньше всего ей хотелось думать о Кристофере Стоуне. Он и так уже доставил ей достаточно беспокойства.Он звонил ей целыми днями и выставлял возмутительные требования, потому что — о ужас! — Стефи оказалась его биологическим ребенком. Но он щедро предлагал оплатить все расходы по ее содержанию с самого рождения и до сих пор. Когда Даллас пошла к брату за помощью, Роберт принял его сторону и сказал:"Мистер Стоун позволит нам решить наши проблемы. Ты сможешь вернуться к прекрасной жизни в университете, а мы — послать детей в лучшие частные школы и сбыть с рук проклятый ресторан”.— Но это будет означать распад семьи! Стефи даже не знает, что удочерена.— Ну, так скажи ей. Раньше или позже — но всем нам приходится взглянуть в лицо реальности, сестренка-девчонка.— Не называй меня так.— Ты живешь в реальном мире, а не в башне из слоновой кости. Не получаешь дотаций или субсидий. Страховка на детей почти кончилась. Вскоре содержать вас всех будет мне стоить целого состояния.— Нет, если ресторан начнет приносить доход…— Ах, это магическое слово “если”.,.— Помнишь, ты удивлялся, почему Кэрри и Ник доверили детей мне, а не тебе? Вот почему, старший брат.…Даллас больше не возвращалась к этому разговору.Свет лампы падал на золотистые волосы Патрика и Даллас. Она вновь пристально посмотрела на мальчика. Если бы только он не лгал так часто!— Твоя книга перевернута вверх ногами, — тихо сказала Даллас.Он покраснел еще больше. И молниеносно щелкнул выключателем — так что оба кота вскочили.— Может, хватит читать, дорогой? — Она подняла книгу с пола. — Мне нужна твоя помощь.— Когда мама и папа были живы, все было по-другому.Даллас поправила очки на вспотевшем носу и взглянула на него:— Я что-то тебя не понимаю.— Они никогда не заставляли меня работать в ресторане, — зловредно продолжал Патрик. — У тебя не очень хорошо получается командовать помощниками или обращаться с детьми. И почему только ты отказываешься от того, что предлагает дядя Роберт?— Патрик…— Держу пари: ты действительно хочешь взять эти деньги за Стефи. Ведь тогда ты смогла бы отправить двойняшек в интернат, а меня — в военное училище.— Почему ты подслушиваешь?— По крайней мере так я хоть в курсе событий.С полными слез глазами он вскочил, сунул руки в карманы джинсов и гордо прошествовал мимо нее к кухне.Она пошла за ним, чтобы обнять его. Но он и раньше не позволял ей приласкать его — только перед сном.Даллас положила на телевизор пульт дистанционного управления.— Патрик! Он обернулся.— Я не уступлю.— Уступишь. — Мальчик открыл дверь, и она не смогла увидеть его лицо. Он стоял к ней спиной — гордая, холодная поза.— Я бросила университет не ради того, чтобы ты учился в военном училище.Еще мгновение он скованно стоял у двери в своем отроческом упрямстве. А затем снова стал маленьким мальчиком, летящим через комнату в объятия своей тети. Его щеки были влажны, но он не издал ни звука: он всегда стремился выглядеть мужественным.Даллас стояла на коленях и крепко обнимала его — до тех пор, пока он не вырвался.— Никому, даже мистеру Стоуну, не удастся разбить нашу семью. Даже если он играет роль Тигра.Голос Патрика звучал приглушенно:— Тигр всегда выигрывает.— Только не в реальной жизни, любимый.— Может быть, поэтому я и боюсь ее.Под котлами с подливками пылал огонь. Устрицы и креветки шипели в горячем жире. Любители этого яства нетерпеливо дожидались его в зале.Кухня приморского ресторана напоминала сумасшедший дом. Даллас в своем грязно-белом халате, в эпицентре этого сумасшествия, тоже выглядела безумной. Наконец пришла Пеппер Каналес — официантка.Даллас склонилась над кулинарной книгой:— Три минуты.Ее очки в очередной раз съехали вниз с носа, пока она рассматривала пузырящуюся корзину с тусклыми жирными креветками. Тут подошла Ренни и передала тете трубку радиотелефона:— Мистер Стоун.— Опять! Я же сказала: говори ему, что я занята!— Его такой ответ не устроит. Даллас схватила телефон:— Мистер Стоун, я не продам вам Стефи — это мое окончательное решение.— Разве в отношении Стефи я употреблял слова “продать” или “купить”? — сказал он бархатным голосом.Мышцы ее желудка сжались от его мягкого, проникновенного голоса.— Почему вы всегда искажаете все, что связано со мной, представляя меня плохим парнем?— Потому, что вы и есть плохой парень, дорогой мой. Доброй ночи, мистер Стоун.Жирным пальцем Даллас нажала на кнопку и разъединила связь.— Возьми… — Но, прежде чем она передала телефон Ренни, он снова зазвонил.— Ясно, что вы хотите больше денег, — вновь зашептал сладкозвучный мужской голос.— Вы и в самом деле отвратительный субъект. Я не хочу ваших денег.— Те, кто протестует громче всех, как правило, хотят получить больше всех, — цинично парировал он.— У вас плохое окружение. Он замолчал, а затем предпринял новую попытку:— Жаль, что вы не относитесь к моим поклонницам.— Мистер Стоун, я презираю жестокие примитивные фильмы с вашим участием. Вы прославляете насилие, по всей видимости полагая, что можете получить силой все.— Если бы… Так вы смотрели мои фильмы?— Почему бы вам не повесить трубку и не оставить меня в покое?— Потому, что у вас есть то, что мне нужно. Даллас оглушил интимный подтекст, который она уловила в его словах. Стоун играл словами и играл с ней. Кровь застучала у нее в висках. Она почувствовала себя уязвимой и встревоженной.— Я не из числа голливудских кинозвезд. Ваши слава, деньги и сексапильность не помогут вам со мной.— Польщен тем, что вы считаете меня.., сексапильным.Облака пара вырывались из кастрюль на плите. Даллас была в бешенстве.— В данный момент у меня нет на вас времени, — процедила она сквозь зубы.— Может быть, потому, что вы не в своей тарелке, когда вам приходится иметь дело с реальностью.Она смотрела на кипящие кастрюли, шипящее жарево, кипу заказов.— Вы ничего не знаете обо мне. Вам неизвестно и о тех реальностях, с которыми мне приходится сталкиваться.— Ошибаетесь. Ваш брат стал для меня источником самой замечательной информации. — Кристофер снова заговорил с убийственной мягкостью.— Не верю, что Роберт стал обсуждать меня с вами.— Стал, стал.Глубоко вздохнув, она оторвала трубку от уха и свирепо взглянула на нее. Ее предали. Она была разъярена и обижена в одно и то же время. В крошечной кухне с кипящими кастрюлями и раскаленными сковородками было душно и жарко. Даллас видела, как неистово носилась по обеденному залу Пеппер, обслуживая взрослых посетителей и детей.В воздухе повисла долгая пауза — пренеприятное молчание на другом конце провода. Однако в своем воображении Даллас ощущала взгляд его бездонных голубых глаз, устремленных на нее. Она хотела повесить трубку, но знала, что он сразу же позвонит опять.«Что же ему сказал Роберт? Уверена, что не… Нет, даже Роберт не сможет так предать…»По-прежнему ничего не говоря, она прижала к уху трубку и подперла ее плечом. Стремительными резкими движениями она начала резать помидоры и раскладывать их на четыре тарелки. Когда Даллас покончила с помидорами, овощи стали похожими на сумасшедшую женщину, искромсавшую их. Загудел таймер. Она бросилась к духовке и вытащила поднос на роликах.Мистер Стоун все так же зловеще молчал. Она судорожно проверила кипу заказов и наклонилась над сковородкой. Креветки были еще не готовы. Наконец Кристофер заговорил:— Вы еще здесь?— Если я повешу трубку, вы тут же позвоните снова, — огрызнулась она.— Итак, мы начинаем понимать друг друга.— Я бы так не сказала.— А я бы сказал. Но только что вы пытаетесь доказать, прикидываясь Мамочкой-Золушкой? Вы даже не оформили права на Стефи. Это сделала ваша сестра, но она и ее муж умерли. Ваш брат сказал мне, что вы — книжный червь.— Я — законная опекунша Стефи.— А я — ее настоящий отец.— Думаю, в вас нет ничего настоящего, мистер Стоун.— Может, вы не знаете меня так, как должно? — Он снова пустил в ход все обаяние своего глубокого сексуального голоса, добавив в него лишь чуточку сарказма.В кухню ворвалась Дженни.— Минуту, мистер Стоун. — Даллас прикрыла рукой трубку.— Тетя Даллас, Ренни и Патрик постоянно заставляют меня работать. Патрик понес мусор и не возвращается. А Ренни говорит с Джимми.— Почему вы, дети, не можете делать все сообща?Влетела Ренни:— Тетя Даллас, десятый столик взбесился.— Скажи им: две минуты — и конец, — прошептала Даллас.— Вы здесь? — затребовал Кристофер.— Извините. Боюсь, вы не единственная проблема, которую я пытаюсь разрешить, — приторно проговорила она.Он глухо выругался.— Я нахожу такой язык оскорбительным, мистер Стоун.— Что вы пытаетесь доказать, мисс Кирклэнд? Дженни схватила два стакана с ледяной водой и пошла с ними в ресторанный зал.На руку Даллас упала капля раскаленного жира.— О, черт возьми!— Что случилось?— Что вам за дело?Вместо ответа она перевела дыхание и пососала ранку.— Что случилось?— Обожглась. Так что же я пытаюсь доказать? Видите ли, я просто пытаюсь сохранить свою семью. Человеку с вашей биографией это, возможно, непонятно.— А если я не монстр о двух головах, а просто отец Стефи?— Видите ли, мистер Стоун, в вас нет ничего отцовского. Я читала о вас все — о ваших знаменитых родителях с их десятком браков. О битве за опекунство над вами, в которую они ввязались. О вашей маленькой дочке, утонувшей в бассейне, когда вы находились от нее за миллионы миль. И о всех ваших эскападах после ее гибели.— Я поражен тем, что такой ученый человек, как вы, читает подобную чепуху, — холодно произнес он.— Очень трудно не заметить двухдюймового заголовка, когда задерживаешься в продуктовом магазине. Вы не знаете главного, хоть формально и считаетесь ответственным родителем. Единственный добрый поступок ваша бывшая жена совершила, отдав Стефи для удочерения приемным родителям. Если я отдам вам девочку, вы сломаете ее.Опять долгая пауза.— Откуда вы знаете? — спросил он ледяным тоном — так, что она поежилась. — У вас даже никогда не было собственных детей, мисс Кирклэнд.Кровь отхлынула от лица Даллас. Она сжала в руке телефонную трубку и закрыла глаза, пытаясь пересилить боль. Но ее молчание лишь дало ему время, чтобы вонзить кинжал еще глубже.— Вероятно, вы не знаете многого о воспитании детей. Кто дал вам право решать за них: кого им считать своими родителями, а кого — нет?— Закон, — проговорила она, чтобы избавиться от этого ужасного человека. — Я — законный опекун Стефи.Она вытряхнула из одной корзины креветок, а из другой — мальков и тупо выложила их на деревянную доску.— Вы останетесь законной опекуншей ваших кровных племянниц и племянника.— Стефи — такой же член нашей семьи, как и они.— С вами бесполезно спорить, — признал он наконец.— Надеюсь, ваши слова означают, что вы собираетесь отказаться от своих попыток заполучить Стефи.— Не дождетесь, леди. — Последнее слово прозвучало как оскорбление.— Послушайте. У меня полный зал посетителей. Я еще не поджарила креветок. К тому же меня ждут горы нечищеной картошки — мой повар напился и не показывается.— Идеальная обстановка для моей дочери. И вы уверены, что справитесь со всем этим, включая заботу о шестилетней девочке?— До свидания, мистер Стоун.— Если мы не вынесем дело в суд, всем будет лучше. Стефи, вашему брату…— Оставьте в покое Роберта.— Он адвокат, и он на моей стороне. По его мнению, в ваших интересах и в интересах всех детей отдать Стефи мне.— Моя сестра удочерила Стефи. Она доверила ее мне. Я скорее умру, чем отдам ее вам.— Меньше всего я хочу навредить вам, мисс Кирклэнд, — сказал он, тщательно контролируя свой тон. — Я просто хочу моего ребенка.И тут в дверях появилась перепуганная Стефи. Много ли она услышала?Даллас едва не упала на прилавок:— О Господи!— В чем дело? — спросил Кристофер.— Здесь Стефи, — прошептала Даллас. — Она слушает.Стефи ворвалась в кухню и обвила свою тетю руками:— С кем ты говоришь, тетя Даллас?— О, ничего серьезного, дорогая.Кристофер издал невнятный звук в ухо Даллас.— Что значит “удочерили”, тетя Даллас? О Господи… Даллас чувствовала себя совершенно разбитой. Телефон выскользнул из ее дрожащих пальцев и упал в раскаленный жир сковороды. С пронзительным криком Даллас обхватила Стефи и оттолкнула ее от печки и булькающего жира.Из сковороды торчал угол телефона — подобно корме корабля, затонувшего среди закрученных золотистых хвостов креветок.— Ну и ну… — сказала Даллас. — Теперь окончательно прощайте, мистер Стоун. Похоже, креветки готовы.Стефи тянула ее за передник:— Что значит “удочерили”?Даллас забыла про телефон и крепче обняла ребенка. Взглянула в огромные темные глаза Стефи:— Милая.., это значит.., твои мама с папой очень хотели тебя. Больше всего на свете.— Но они же на небесах. А тебе я нужна? Даллас почувствовала дрожь в тонких ручонках Стефи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20