– У нее было два выкидыша, – объяснила Лорен. – Я не очень в курсе. Я тогда маленькая была.
– Жаль, – сказала Жаннет задумчиво. – Мне всегда казалось, что из Иоганна получится прекрасный отец.
– Он и есть отец, – сказала Лорен. – Мой.
– Я заметила, что ты зовешь его папой. А Хайди ты называешь мамой?
– Да.
Жаннет кивнула.
– Вот и хорошо.
– Они для меня отец и мать, – сказала Лорен.
– Я понимаю, – быстро ответила Жаннет. – Они этого заслуживают. Они тебя очень любят.
– И я их люблю, – сказала Лорен. Потом хихикнула. – Несмотря на то, что они ужасно старомодные.
– Не поняла, – удивилась Жаннет.
– Они до сих пор считают меня ребенком, – объяснила Лорен. – Чересчур беспокоятся.
– А им есть о чем беспокоиться?
– Не думаю, – ответила Лорен. – Я справляюсь. – Она снова зевнула и потянулась. – Никак не проснусь.
– Прими сначала горячий, а потом холодный душ, и все будет о'кей, – посоветовала Жаннет.
– Можно и быстрее взбодриться, – сказала Лорен.
– Как это?
– Нюхнуть кокаинчику. Пару раз нюхнешь, потом красная таблетка, и весь мир у твоих ног. – Она встала и направилась к комоду. Открыла ящик, достала маленькую косметичку. Расстегивая молнию, повернулась к Жаннет. Полы халата разошлись. – Присоединишься?
– Пожалуй, мне тоже не помешает, – согласилась Жаннет.
Лорен достала из косметички маленькую бутылочку и опустилась на колени перед креслом Жаннет. Захватив тонкой пластиковой соломинкой немного кокаина, она протянула ее Жаннет.
– Вдыхай.
Жаннет почувствовала действие кокаина мгновенно.
– Теперь другой ноздрей, – скомандовала Лорен, прежде чем Жаннет успела что-нибудь сказать.
Жаннет послушалась. Почувствовала, как прояснились мозги.
– Бог ты мой! – воскликнула она. – Что это такое, черт побери?
Лорен засмеялась.
– Классная пещь. Фармацевтический кокаин. Это тебе не с улицы.
Жаннет смотрела, как младшая сестра быстро сделала две затяжки. Она чувствовала, что тело ее постепенно просыпается. Всю дневную усталость как рукой сняло.
Глаза Лорен заблестели. Она встала и сбросила халат на пол. Подняла руки вверх и начала кружиться в танце.
– Не могу поверить! Не могу поверить!
– Чему? – спросила Жаннет.
– Я в Париже! Я на самом деле в Париже. – Лорен рассмеялась. – И я с тобой. Ты и представить себе не можешь, как часто я мечтала оказаться здесь!
Жаннет засмеялась.
– Ты очень красивая, – сказала она. – Я надеюсь, что мы тебя не разочаруем.
Зазвонил телефон, стоящий на ночном столике. Жаннет встала и взяла трубку. Немного послушала, потом протянула трубку Лорен.
– Это тебя, какой-то Харви из Калифорнии. Лорен взяла трубку.
– Харви, как ты раздобыл мой номер?
– Взял у твоей матери, – ответил юноша. – Не больно-то она обрадовалась. Даже давать не хотела. Еще она злится, что ты до сих пор не позвонила.
– Я заснула и забыла, – ответила Лорен. – А чего ты звонишь?
– Отец сказал, если наберу деньжат, могу отправиться в Европу в августе. Он даст мне половину, если сам наберу другую. Ты будешь в Париже?
– Не знаю, – сказала Лорен. Она взглянула на Жаннет. – Харви хочет приехать. Мы будем здесь в августе?
– У меня вилла в Сен-Тропезе, – ответила Жаннетт. – Мы сможем поехать туда десятого, после показа.
– Жаннет говорит, мы поедем в Сен-Тропез, – сказала Лорен в трубку.
– Господи Иисусе! – воскликнул Харви. – Это где все ходят без лифчиков и где живет Брижжит Бардо?
– Вроде, – сказала Лорен.
– А сестра не будет возражать, если я возникну? – Он немного помолчал. – Подожди, не спрашивай пока. Сначала надо собрать деньги.
– Ладно.
– Она такая же красивая, как на тех фотографиях? Лорен рассмеялась.
– Много лучше.
– Ну и ну, – сказал Харви. – Она что-нибудь употребляет?
– Слегка.
– Чудненько, – обрадовался Харви. – Скажи ей, что если приеду, то во всеоружии.
– Когда ты будешь знать точно? – спросила Лорен.
– Позвоню через пару недель, – ответил Харви. – Ну как, то, чем я тебя снабдил, в порядке?
– Супер.
– У меня есть два новых вида. Хочу, чтобы ты попробовала.
– О'кей. А как твое предприятие?
– Продвигается. Мы еще разбогатеем. Лорен засмеялась.
Здорово. Только не попадись.
– Уж как-нибудь, – ответил он. – Не волнуйся.
– Тебе того же. Пока. – Улыбаясь, она положила трубку и повернулась к Жаннет. – Он рехнулся.
– Твой дружок? – спросила ее сестра.
– Вроде того, – ответила девушка. – Большой чудила. Но хороший, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Вегетарианец. Ест только сырые овощи, проросшую пшеницу, витамины и наркотики. Уверяет, что до двадцати одного года станет миллионером.
– Сколько ему сейчас? – спросила Жаннет.
– Почти девятнадцать.
– У него осталось не слишком много времени. Лорен улыбнулась.
– Знаешь, у него вполне может получиться. Он говорит, еще три урожая, и у него будет нужный сорт.
– Сорт чего? – озадаченно спросила Жаннет.
– Травки, – ответила Лорен. – Он и еще двое его приятелей сейчас пытаются вырастить травку только с бутонами, без семян. Если удастся, будут деньги грести лопатой.
– Так ведь это незаконно, – удивилась Жаннет.
– Разумеется, – пожала плечами Лорен. – Но, похоже, всем это до фонаря. – Она подобрала халат и надела его. – Бобби мне тут кое-что дал из твоего гардероба. Как ты думаешь, что мне сегодня надеть?
– Покажи, что ты выбрала, – сказала Жаннет. Лорен открыла шкаф. Там висели два платья и смокинг.
Она повернулась к Жаннет.
– А что бы тебе хотелось? – спросила Жаннет, разглядывая платья.
Лорен улыбнулась.
– Я бы предпочла смокинг, если ты не возражаешь. Я никогда ничего подобного не носила.
Жаннет немного помолчала. Смокинг не слишком годился сегодня. Но если девочке хочется…
– Ладно, – сказала она. – Давай обе наденем смокинги.
– Фантастика! – воскликнула Лорен. – Уж сестры так сестры. Пойду приму душ и начну одеваться. У меня останется время на косячок до ужина?
– Зачем? – спросила Жаннет. – А не понизит это тебе настроение?
– Только не „Харви номер пять», – сказала Лорен. – Он очень мягкий. Так тебя настраивает, что можешь весь вечер слушать ту хреновину, которую люди на тебя выливают за вечер, и не свихнуться.
Жаннет рассмеялась.
– Если так, может, и мне попробовать?
– Конечно, – воскликнула Лорен. – Возвращайся, и мы вместе курнем. Здорово, сначала накуримся, а потом к гостям. – Она поколебалась. – Ничего, если я позвоню маме? Я обещала, что сделаю это, как только отдохну.
– Ну, разумеется, – сказала Жаннет и пошла к двери. – Передай им обоим мой самый теплый привет.
– „Сделает» она меня, говорю тебе, – сказал Филипп, опуская трубку на рычаг и угрюмо глядя на Марлона.
Марлон невозмутимо спросил.
– Почему ты так думаешь?
– Все об этом свидетельствует, – ответил Филипп. – Во-первых, она практически швырнула мне в морду новую коллекцию, заставив с ней познакомиться. Говорит, эскизы ее собственные.
– Может, так оно и есть, – предположил Марлон. – Ведь она и раньше этим баловалась.
– Дальше: производители тканей. Такое впечатление, что они ждали моего звонка. Она со многими из них говорила еще месяц назад. У них уже есть все оттенки красного, и они могут мне отправить ткань буквально через день-два.
– Я бы на твоем месте не обращал внимания, – посоветовал Марлон. Она же тебя попросила сделать коллекцию, а не кого-то другого.
– И еще, – перебил его Филипп. – У всех поставщиков ткань в промышленных количествах. Мы ведь Haute couture, а не pr?t-?-porter.
Марлон немного помолчал.
– Тогда, возможно, есть какая-то доля правды во всем том трепе – про нее и Байдермана.
– Не Байдерман, – быстро сказал Филипп. – Американец, Кэрролл. Ты знаешь, владелец той компании Швебель, и он в этом тоже заинтересован. Вполне естественно, что он хочет объединения.
– Все равно я не понимаю, чего ты так беспокоишься, – заметил Марлон.
– Я же не Карл Лагерфельд, – разозлился Филипп. – И не хочу быть еще одной Хлоэ или Селеной.
– Жаннет до них далеко, – сказал Марлон. – Почему бы тебе не плюнуть на все и не начать свое дело? Сделай такие модели, чтобы их невозможно было производить массово, чтобы их изготовление обходилось слишком дорого.
– Легче сказать, чем сделать, – мрачно ответил Филипп. – Ты и не представляешь, как эта публика навострилась сбивать цену.
– Ну, если тебя „сделали», значит, „сделали», – философски заметил Марлон. – У тебя есть выбор: или готовить коллекцию, или уходишь.
– Куда я пойду? – заныл Филипп. – Если я сейчас уйду, со мной будет покончено как с кутюрье.
– Тогда у тебя нет выбора, – подвел итог Марлон.
– Это точно, – угрюмо согласился Филипп. Марлон молча курил.
Филипп встал.
– До смерти хочется позвонить ей и сказать, что я не приду на ее дурацкий ужин.
Марлон покачал головой.
– И сделаешь ошибку. Ты должен делать вид, что во всем с ней согласен. Если ей покажется, что ты саботируешь, берегись.
– Стерва, чтоб ей пусто было! – выругался Филипп. – Хитрая стерва, и лесбиянка к тому же.
Жаннет входила в комнату, когда зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала знакомый английский акцент.
– Что ты делаешь сегодня вечером?
– Патрик! – воскликнула она. – А я думала, что ты в Африке, на сафари. Когда ты вернулся?
– Вчера, – ответил басом лорд Патрик Рирдон. – Я подумал, может, мы поужинаем и я покажу тебе свой лучший трофей.
– Льва?
– Да нет, – засмеялся он. – Своего нового слугу. Черный-пречерный африканец, у которого член на десять дюймов длиннее набедренной повязки. Как только я его увидел, сразу решил, что должен доставить к тебе.
– Ты с ума сошел, – захохотала Жаннет.
– Разве? – спросил, он хмыкнув. – Уж я-то знаю, от чего ты заводишься. Только тот мужик может конкурировать с вами, бабами, у которого огромный член. И тут у моего парня нет конкурентов. Может четыре раза кончить без перерыва.
– Патрик, Патрик, – укоризненно остановила его Жаннет. – Ну что мне с тобой делать? Ты просто больной.
– Как и мы все, верно, лапочка? Так приходи ужинать. Я только посмотрю.
– Никак не могу, – отказалась она. – У меня сегодня званый ужин. – Ей пришла в голову идея. – А почему бы тебе не присоединиться к нам? Если хочешь, я пошлю за тобой машину.
– Да я в Лондоне, – сказал Патрик.
– Тогда каким образом я попала бы к тебе на ужин?
– Я собирался послать за тобой самолет, – ответил он.
– Точно так же ты можешь вернуться в Париж, – сказала она. – Я пошлю Рене за тобой в Ле Бурже.
– А когда у тебя ужин?
– Коктейли в половине девятого. Раньше половины десятого мы за стол не сядем. Сейчас около семи. Вполне успеваешь.
– Право, не знаю, – ответил он нерешительно. – Знаю я ваши званые вечера. Ужасная тощища.
– На этот раз будет веселее, – сказала Жаннет. – Моя младшая сестра прилетела из Калифорнии. Мы друг друга десять лет не видели. Воссоединение, так сказать.
– Она на тебя похожа? – спросил Патрик.
– Ничего общего. Она в твоем вкусе. Ну, знаешь, красивая загорелая блондинка, вроде тех скандинавских девиц, за которыми ты вечно волочишься. И ей всего семнадцать.
– Ты разбудила мое любопытство, – оживился Патрик. – Уж раз ты отказываешься выйти за меня замуж, может, она согласится?
– Значит, будешь?
– Пришли Рене в аэропорт к девяти часам, – попросил он.
Лорд Патрик Рирдон, наследник титула и один из самых богатых людей Великобритании, не интересовался в жизни абсолютно ничем и был ярым приверженцем гедонизма. Жаннет часто слышала от него, что нет совершенно никаких стимулов работать, потому что, как бы он ни старался, ему не хватит жизни, чтобы истратить все, что ему досталось по наследству. Когда он заявил об этом на первом после смерти отца заседании директоров, душеприказчики не стали возражать. Они остались во главе компаний, а большего и желать не могли. Проделав все необходимые финансовые операции, чтобы Патрик был доволен, они продолжили управлять его делами.
Но, если бы Жаннет вышла за него замуж, ей не пришлось бы идти на поводу у таких дельцов, как Кэрролл. Патрик мог обеспечить им безбедное существование в течение года, подписав один чек на сумму, слегка превышающую его недельные траты. Но он стремился к другому. Он хочет владеть всем ее временем, чтобы они посвятили себя тому, что он называл причудами, забавами и фантазиями.
Она отвернула кран и добавила в воду ароматическое масло, специально для нее изготовляемое на parfumerie в Грассе. Быстро села в ванну и откинулась назад, позволяя воде ласкать тело. Жаннет нравился запах и то, как мелкие капли масла оседают на коже, делая ее мягкой и гладкой, как шелк. Soie. „Когда-нибудь я начну продавать это масло», – подумала она. Все кутюрье имеют собственные духи. Диор. Сен-Лоран. Живанши и многие другие. Рынок здесь огромный. Но надо торопиться, если она промедлит, можно опоздать. Soie. Шелк. Нет другой такой ткани – ни натуральной, ни искусственной, – которая бы так ласкала кожу. Soie. Когда-нибудь она это сделает. Может, когда показ коллекции будет позади, у нее найдется время.
Не успела Жаннет выйти из ванной, как зазвонил телефон. На этот раз звонила Стефани.
– Хочу узнать, в чем ты сегодня будешь, – спросила подруга.
– Надену смокинг, – ответила Жаннет.
– Прекрасно. Я тоже.
– Нет, – быстро сказала Жаннет. – Это будет чересчур. Моя сестренка тоже хочет надеть смокинг. Надень то чудное желтое платье, что я тебе подарила на прошлой неделе.
Стефани помолчала.
– Ладно, – наконец ответила она. Жаннет услышала в голосе колебание.
– В чем дело?
– Я ревную, – призналась Стефани. – Раньше только мы с тобой носили смокинги.
Жаннет рассмеялась.
– Не глупи. Нет повода для ревности. Она же моя сестра.
– Какое это имеет значение? – возразила Стефани. – Моей первой любовью была моя старшая сестра. Это продолжалось годы.
– Вот теперь ты и вовсе говоришь глупости, – рассердилась Жаннет.
– А на ночь я смогу остаться? – спросила Стефани. – Я хочу любить тебя.
Жаннет начала заводиться.
– Нет, – ответила она коротко. – Я же тебе все объяснила еще до ее приезда. Пока Лорен здесь, мы с тобой – как все.
– Так она все лето тут пробудет, – огорчилась Стефани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43