Один Ульв понимал, что происходит с побратимом.
Из-за сильного ветра «Оседлавший Бурю» бросил якорь в Лаугабрекке только через три ночи.
– Воистину, боги хранят тебя и твоего отца, – воскликнул Торбьерн, когда Лейв с Ульвом ступили на причал и исландцы пришли в себя от внезапности их возвращения. – В тот самый день, сразу после вашего отплытия, сюда явились шетлендский ярл с Вульфриком Череподробителем и два корабля, битком набитые воинами. Они намеревались отбить дочь ярла и отомстить за смерть его сына.
Лейв нахмурился.
– Лучше бы мы оказались здесь, – сказал он. – Если бы мы перебили их здесь, они уже никогда не напали бы на Гренландию.
– Да, Стагбранд нацелился на Братталид. Но поскольку он нашел здесь дочь и лето уже близится к концу, он решил сперва раздобыть побольше кораблей у короля Олава в Норвегии. Ярл клялся, что к будущей весне наберет достаточно воинов, желающих пойти на Гренландию набегом, чтобы «изрубить в куски Эрика с сыном на корм рыбам», а остальных гренландцев окрестить насильно.
Однако Лейва занимали только мысли о Норне.
– Ярл увез дочь с собой?
– Да, Стагбранд с Вульфриком забрали девушку у Скава и Свонлауги… не заплатив ничего!
Взгляд Лейва стал суровым. Значит, Норна избежала опасностей, грозивших ей со стороны торговца, но теперь ее снова будет домогаться этот неотесанный Череподробитель, а его собственный шанс на победу упущен. О боги, он немедленно поплывет за ней!
Страшной клятвой поклялся Лейв проникнуть в твердыню христианского короля – «сдирай шкуру волка в его логове» – и похитить свою возлюбленную.
Как только корабль вновь вышел на морские просторы, Лейв опять привел в изумление команду, направив «Оседлавшего Бурю» к востоку – в Норвегию.
Когда же до них дошло его отчаянное по смелости намерение идти прямо к Трондхеймскому фьорду и подняться к Нидаросу за дочерью ярла, все, кроме Хеллбора, были поражены.
Считая такую попытку слишком рискованной, Ульв заявил, что она заранее обречена на провал и Лейва обязательно убьют.
– Ты забыл, что конунг Олав считает тебя своим врагом, ведь ты помогал изгонять монахов из Гренландии и разорял гнездо шетлендского ярла?
Лейв только покачал головой и продолжал вести корабль прежним курсом.
Рассердившийся Ульв крикнул:
– Разве ты не понимаешь, что Стагбранд и Вульфрик постараются во что бы то ни стало убить тебя, чтобы отомстить за похищение Норны и смерть Корнака?!
Лейв кивнул и улыбнулся.
Взяв себя в руки, Ульв тихо спросил:
– В Норвегии нас будут считать языческими изгоями, которых первый встречный может убить?
И снова Лейв утвердительно кивнул головой.
– Все это, может, и верно, но если мы поставим полосатый парус, прикинемся торговцами и задержимся всего на один день, христиане будут считать нас друзьями, правда, до тех пор, пока мы не спасем Норну и не растворимся в ночной темноте!
Узнав о возможности утереть нос христианам, все просветлели, и Ульв изменил свое отношение к плану Лейва. Его пессимизм сменился приподнятым настроением.
– Мы проберемся без шума и острижем овец в их загоне! – бодро воскликнул он.

12. В ПЕЩЕРЕ МОРСКОЙ ВЕДЬМЫ
Когда на востоке показались снежные шапки страны его предков, Лейв сын Эрика испытал незнакомое ему доселе странное чувство, от которого быстрее забилось сердце. Когда-то он мечтал посетить эту страну, которая дала жизнь, возвеличила, а потом изгнала его отца. Разве мог он предполагать, что встретиться с ней как изгой… рискуя жизнью?
Предосторожности ради Лейв загодя разобрал носовое украшение, фигуру Скульды, убрал ее с кормы и снял с бортов щиты. Он спустил парус с изображением богини и поднял вместо него обычную полосатую парусину. Теперь «Оседлавший бурю» выглядел как торговое судно. Большой удачей оказалось то, что он взял с собой старого Хеллбора: швед знал безопасные протоки между островами и мог провести их вверх по Трондхеймскому фьорду даже в сгущавшихся сумерках.
Охваченный нетерпением поскорее найти и увидеть Норну, Лейв вел корабль вдоль южного берега, пока освещенный дверной проем в доме не подсказал Хеллбору, что сразу за темным мысом, в устье тихой реки Нид, расположен Нидарос, обитель норвежского короля. Впереди ему удалось разглядеть стоявшие на якоре суда. Здесь Лейв решил бросить якорь и сойти на берег, чтобы найти человека, который привел бы его к жилищу шетлендского ярла. Он быстро облачился в кольчугу, опоясался мечом отца, опустил забрало и спрыгнул в ялик.
Высматривая место на берегу, где лучше высадиться, сын Эрика увидел слабый свет у подножья темной горы, который заинтересовал его. Но тут свет погас, а потом вспыхнул еще три раза. Лейв причалил у этого места и обнаружил, что свет выбивается из пещеры, когда отодвигается входной полог. Он украдкой заглянул внутрь. Огонь горел под котлом, который висел на треножнике перед каменным алтарем с деревянной фигурой Тора. Громовержец держал в руке могучий молот, на нем были перчатки и пояс из железа. В целом, по убранству и запахам, пещера напоминала храм. Увидев коленопреклонных людей, Лейв вошел, сотворил знак молота Тора и тоже встал на колени.
Когда он поднялся, к нему обратилась изможденная остроглазая старуха с жидкими космами.
– Добро пожаловать, сын Эрика, боги привели тебя сюда. – Ее надтреснутый голос звучал пронзительно. – Меня зовут Рэнвейг Морская Ведьма.
Лейв был поражен: только с помощью волшебства могла она узнать его имя. Он протянул ведьме серебряную монету и спросил, что ей известно о шетлендском ярле и его дочери… не приплывали ли они сюда недавно.
Ведьма кивнула.
– Как только конунг Олав вернулся из Халогаланда, сразу же явился к нему ярл Стагбранд с рассказом о путешествии к твоему отцу в языческую Гренландию. И красивую дочку привез с собой.
Обрадованный, что Норна жива и здорова, Лейв спросил:
– И что, доволен был король Норвегии рассказом ярла… и проклятием Эрика Рыжего?
– Доволен? Ха-ха! – старуха закудахтала, словно белая куропатка. – Он сказал Стагбранду, что тотчас соберет корабли с боевыми дружинами, выбьет Эрика из Братталида и усмирит гренландцев.
– И что, корабли уже вышли? – Голос Лейва выдал его тревогу за родителей.
– Куда там! Ярл напомнил королю, что пока соберутся они в поход, зима нагрянет. Олав понял, что до весны придется только выжидать да зубами скрежетать. Он объявил тебя, сын Эрика, как и отца твоего, вне закона!
Хорошая новость, подумал Лейв. Он успеет отыскать западный край света и вернуться в Гренландию до прихода туда королевской флотилии.
– Ты не знаешь, где я могу найти дочь ярла?
Ведьма бросила на него проницательный взгляд, но тут же подобрела.
– Знаю, Дэг Малыш проведет тебя к покоям девушки. – Она кивнула своему помощнику, карлику с суровым лицом, которого Лейв не заметил. – Но свидание с ней может стоить тебе жизни. С тех пор, как конунг Олав дал свой нечестивый обет, эта пещера стала единственным местом в округе, где последователи Тора могут чувствовать себя в безопасности.
– Да уж, – сердито проворчал карлик, подходя ближе. – Олав сжег наши храмы, убил или изувечил всех, кто стоял за Одина и Тора!
Тяжело было Лейву в это поверить.
– Вы хотите сказать, что король убивает каждого, кто не поклоняется Белому Христу?
– Именно этим он и занимается. – Высокий человек с раздвоенной бородой, судя по манерам, благородного происхождения, поднялся с колен и протянул Лейву руку. – Я Борк Связующий Камень, владелец земли, с которой изгнан Олавом, и жрец одного из храмов, обращенных им в прах. Дабы усилить свою власть в стране, юный конунг поклялся обратить весь народ в свою веру… или изничтожить его.
Лейв вспомнил, что именно так звучала угроза, которую Стагбранд произнес в Братталиде.
– С тремя сотнями воинов и командой священников, – продолжал норвежец, – он прошел по стране и везде насаждал силой свою волю. Когда же ему встречались люди, не желавшие отказаться от «языческого» учения, он отрубал им руки или ноги, или выкалывал глаза, или изгонял из страны.
– Да уж, – пробасил карлик, чей голос не соответствовал его росту. – Олав не щадил ни старых, ни малых. Одних сбрасывали со скал, других рвали на куски бешеные собаки.
Трудно было Лейву поверить в рассказ о такой жестокости.
Полагая, что разгневанный гренландец сможет поддержать его дело, жрец поторопился подлить масла в огонь.
– Клянусь кровью Одина, слышал ли ты, как он убил Айвинда Киннрива в это лето?
Лейв покачал головой.
Лицо Борка стало еще мрачнее.
– Айвинд, вождь северного Халогаланда, целый год оказывал открытое неповиновение королю. Наконец люди Олава, прибегнув к вероломству, схватили его и привезли в Нидарос. Сладкими посулами, предлагая большие усадьбы, конунг пытался уговорить его принять христианскую веру. Но ни подарки, ни подкуп не заставили Айвинда отречься от древних богов. Не испугался он даже пыток.
Лейв обнажил свой меч.
– Слава Айвинду Киннриву!
– Слава! – вторил ему жрец. – Король был в такой ярости, что велел положить на обнаженный живот Айвинда горшок с горящими углями. И снова спросил: «Ну как, примешь крещение?». «Никогда!» – ответил Айвинд. И хотя он корчился от боли, но крепко стоял за Тора, пока жар не усилился и не разорвался его живот. Вот так и умер Айвинд.
Тут Лейв потерял дар речи. Мало он знал о королях, поэтому вдруг почувствовал острую ненависть к этому жестокому норвежскому конунгу и огромное желание постоять за веру своих предков.
– Клянусь молотом Тора, если богам будет угодно свести меня с Олавом лицом к лицу, я скажу ему, что убитые им язычники более достойные люди, чем он.
– Не будь безрассудным, – предупредила ведьма, – если не хочешь, чтобы тебя замучили до смерти!
– Тогда я покажу ему, как умеют умирать гренландцы.
Борк содрогнулся:
– Мертвые не приносят пользы. Остерегайся Олава, как ты остерегаешься злого духа. Но коли доведется встретиться с королем, покажи ему, как умеют выживать поклонники Тора!
– Верно, – добавила Рэнвейг, – пока все показывали, как они умеют умирать.
Их слова дали Лейву новую пищу для размышлений. Но тут он вспомнил, что надеялся увидеть в этот вечер Норну и что его ждет карлик, который знает к ней дорогу. Ведьма дотронулась до его руки.
– Тебе повезло, что фьорд заполнен чужеземными кораблями и в городе толпами бродят иноземные гости, приехавшие на осеннюю ярмарку. Но если дорожишь жизнью, скрывай свое лицо и веру!
Поблагодарив за совет и кивнув на прощанье Борку, Лейв последовал за карликом по лабиринту дорог, которые привели их к задней стене окруженного высоким частоколом мрачного дома.
– Это усадьба короля и церковь Святого Клемента, – шепнул карлик. – А шетлендский ярл поселился вон в том большом доме. – Он показал на строение с высокой крышей, стоявшее по другую сторону от дороги. – Его дочь наверняка занимает верхний этаж.
Дав ему немного серебра, Лейв поблагодарил маленького спутника и сказал, что обратную дорогу найдет сам. Стараясь не шуметь, он пересек дорогу, приблизился к маленькому оконцу, осторожно заглянул внутрь и от увиденной картины у него часто забилось сердце.
Там была Норна… Она сидела возле очага в большом резном кресле и вышивала край алтарного покрова, а сбоку стоял открытый сундук.
Свои отрезанные волосы она заплела в маленькую косу и пришпилила ее под шелковую голубую повязку. На ней было длинное платье с узким бархатным корсажем, в этом наряде она выглядела очень привлекательно. Улыбка на лице Лейва сменилась свирепой гримасой, когда он увидел, что на медвежьей шкуре у ее ног сидит хорошенький молодой скальд, пытающийся развлечь девушку игрой на маленькой арфе. Норна повернула голову к окну, и Лейв увидел, как печальны ее глаза. И в ту же секунду сердце Сына Эрика от радости чуть не выпрыгнуло из груди. Она носила его браслет!
Бесшумно открыв дверь, Лейв вошел в комнату, схватил скальда, сунул его в сундук и закрыл крышку. Потом сгреб Норну в охапку и сел на сундук. Полагая, что это очередная грубая шутка Вульфрика, Норна стала отбиваться. Но когда Лейв поднял забрало и она наконец поверила своим глазам, ее отвращение сменилось восторгом. Забыв от радости обо всем на свете, девушка обвила его шею руками.
– А я только что представляла себе, как ты бродишь далеко на западе по неизвестной земле, – воскликнула она. – А ты здесь, в моем доме! Ты завершил свое великое путешествие?
Лейв продолжал держать ее в своих объятиях.
– Нет, я был так измучен разлукой с тобой, что вернулся в Исландию выкупить тебя и увезти с собой. Там я узнал, что вместе с отцом ты вернулась в Нидарос, и помчался следом. Я чувствовал, что судьба предназначала мне жениться на тебе и сделать королевой Нового Света.
Норна была взволнована до глубины души. Всем своим существом она упивалась этим фантастическим сном, но вдруг вспомнила о Вульфрике.
– Увы, этому никогда не бывать, – скорбно призналась она.– На будущую Пасху мне предстоит обвенчаться с Череподробителем. Отец и королева уже сделали все приготовления.
Лейв готов был закричать, что это ничего не значит, даже если она обручена с дюжиной молодцов, но в этот момент юный скальд заворочался в сундуке, стал вопить, бить ногами и производить такой шум, что Лейву пришлось поднять крышку и кольнуть его мечом. Это успокоило скальда, но напомнило Норне об опасности, грозившей ее возлюбленному. В тревоге она стала тянуть Лейва к двери.
– Отец с Вульфриком должны с минуты на минуту вернуться от конунга. Если они обнаружат тебя здесь, то изрубят на куски.
Лейв даже с места не тронулся. Похлопав по мечу, он заявил, что «Кусающий до костей» защитит его, а потом добавил:
– Мне нужно знать только одно: ты любишь Вульфрика?
Норна ничего не ответила, но Лейв прочитал ответ в ее глазах, такой откровенный, что издав радостный клич, снова заключил ее в объятья. Покоренная восхитительной стремительностью, она лишь ласково улыбалась. В упоении прижимал он ее к груди. Время остановилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25