Пожалуйста!– Нет.Она отступила в сторону, в темный угол, и он шагнул вслед за ней. Находясь рядом с девушкой, он испытывал необъяснимое удовольствие. Она была словно будоражащий тоник. Быть рядом с ней – все равно что купаться в создаваемой ею чувственной атмосфере.– Я ознакомился с вашими рекомендациями.– Вы рылись в моей сумочке. Как это нехорошо с вашей стороны.– Список очень впечатляющий.– Это все выдумано, – призналась Эмили. – А имена я взяла с надгробий на кладбище в Хейлшеме.Задаваясь вопросом, было ли это правдой, он фыркнул:– Вы обладаете именно теми качествами, какие я ищу в гувернантке. Вы образованная, утонченная, благовоспитанная.– У меня нет ни опыта, ни навыков. Меня учила моя мать за обеденным столом. Я никогда не служила гувернанткой, и у меня нет склонности к этому занятию.– Вы будете идеальны в этом качестве.– Когда я находилась в вашем доме, я опьянела. Вы очень вежливо заметили, что я упала в обморок, на все дело было в пунше. С вашей стороны глупо приглашать меня.Ее раздражало, что он возвышается над ней, и она попыталась отодвинуть его в сторону, но это ей не удалось. Он переплел ее пальцы со своими, словно они были влюбленными подростками, опустил голову и уткнулся лицом в ее волосы. Мягкие завитки щекотали его нос и подбородок.– Мне нравится, когда вы пьяны.– Вы единственный человек во всем королевстве, которого можно очаровать таким ужасающим поведением.Она забилась подальше в угол, и он еще ближе придвинулся к ней, испытывая острую потребность касаться ее и находиться как можно ближе.– Прежде чем вы уснули, вы уверяли, что отлично можете определить характер человека. Вы даже настаивали, что любите меня.– Ах! – вырвалось у нее. – Я была пьяна! Я не имела в виду то, что говорила, и с вашей стороны грубо напоминать мне об этом.– Сделайте это для меня, Эмили, – прошептал он ей на ухо.Она подняла широко открытые, доверчивые глаза, и ее поразила эта искренняя просьба. Хотя Эмили собиралась твердо стоять на своем, ей не чуждо было чувство сострадания, и она поняла, как он нуждается в ее помощи.Майкл не знал, как и почему эта девушка заставляла его желать стать другим, уважаемыми вызывающим восхищение человеком, заслуживающим ее одобрение. Она была чистой, незапятнанной и такой далекой от его низких и бесчестных знакомых и отвратительных развлечений. Ему хотелось бы проводить время в ее милом обществе. Если ему повезет, хотя бы часть ее цельности и правильности может передаться и ему.Она стояла так близко от него, ее рубиновые губы находились в какой-то паре дюймов – и не долго думая Майкл поцеловал ее. В этом не было ничего особенного, и казалось естественным сделать такую попытку. По его искаженной, абсурдной жизненной логике он чувствовал себя так, словно она принадлежала ему.Несколько коротких мгновений его рот был легко прижат к ее, и граф был потрясен этим прикосновением. Он почувствовал такое сильное физическое влечение к ней, какого не испытывал уже многие годы, жадно тоскуя по тем безрассудным дням, когда желание было столь опьяняющим.Сначала Эмили вела себя покорно; словно утопающий, хватающийся за соломинку, она положила руки на отвороты его куртки и приникла к нему, но рассудок быстро вернулся к ней, и она резко отшатнулась.– Лорд Уинчестер! – Она была ошеломлена и возмущена. – Что вы себе позволяете?– Извините, – пробормотал Майкл, не испытывая ни малейшего угрызения совести. – Не знаю, что на меня нашло, – солгал он.– Боже! И я тоже ничего не понимаю.– Вы пробудили во мне низменные инстинкты.– Понимаю, я и в самом деле действую так на людей.Они оба смутились, глядя куда угодно, только не друг на друга, и стараясь вежливо закончить разговор, который он так испортил. Майкл не собирался уходить, не заручившись ее согласием.– Мне необходима ваша помощь, Эмили, – решительно заявил он. – С девочками. Никто больше не проявил ни малейшего интереса к моему предложению. Только вы одна.– Что ж, это, несомненно, льстит мне.Сначала он попытался командовать, затем упрашивать, но это ни к чему не привело. Возможно, поможет его достаточно откровенное объяснение.– Все боятся работать у меня из-за моей репутации.– И у них на это есть основания, – проворчала Эмили, но уже без первоначального жара.– Мой отец убил мою мать. – Граф и сам не знал, зачем вспомнил об этом, – он не собирался рассказывать об этом, – но он оказался в отчаянном положении. – Все сходились на том, что безумная кровь отца течет в моих жилах. Из-за этого все сторонятся меня.– Вы? Сумасшедший?– Да.– Что за чушь! Вы вовсе не сумасшедший. Может быть, немного распутный и сладострастный, но определенно не сумасшедший.– Вот видите? Вы понимаете, что я за человек в глубине души. Я обещаю хорошо с вами обращаться и попытаюсь сделать все возможное для девочек.Она изучала пол под ногами, его признание легло тяжелым грузом ей на плечи. Короткий поцелуй изменил их отношения.Могли ли они стать друзьями? С ней, женщиной, как это было бы необычно!– Я верю, что вы порядочный человек, – наконец согласилась она, – но не могу понять, почему вы так старательно скрываете это.Это были самые правдивые и добрые слова, которые когда-нибудь говорили ему.– Я заплачу вам столько, сколько вы потребуете. Какую вы назовете сумму?– Дело не в деньгах.– В чем же тогда? Я богат и влиятелен. Скажите, чего вы хотите, и это будет вашим.Она помедлила, раздумывая.– Хотя, может быть, все дело в деньгах. Вы вряд ли сможете платить мне достаточно.– Пятьсот фунтов.– В год? – недоуменно спросила Эмили.– Семьсот пятьдесят фунтов.– На эти деньги неплохо могла бы прожить целая семья.– Тысяча.– Немедленно прекратите!– Вы нужны мне. Ужасно нужны. Я не шучу.– Вы не можете говорить всерьез, – возразила она. – Я не заслуживаю такой огромной суммы и не позволю вам тратить так много на меня.– Вы будете удивлены, узнав, как высоко я ценю ваши будущие услуги. – Он внимательно смотрел на нее, удивленный тем, что хотя предложил ей небольшую помощь, она, находясь в столь стесненных обстоятельствах, вовсе не была тронута. Она была единственным встреченным им человеком, который не уцепился жадно за его кошелек.Он улыбнулся, уверенный более чем когда-либо, что поступает правильно.– Плюс комната и стол.– Это само собой разумеется.– Для вас – да, но это касается также Мэри и Роуз.– Я не могу допустить этого.– Почему нет? У меня огромный, удобный дом, где обитаем только мы с братом. Там сколько угодно места.– Но подобная договоренность возмутительна. Что подумают ваши слуги?– Меня это вовсе не заботит. – Это были первые слова, вызвавшие у нее улыбку. – Роуз даже сможет помочь мне.– Роуз? Но как?– Мои подопечные – Памела и Маргарет. Одной – шестнадцать лет, другой – девять. Роуз может стать подружкой Маргарет. – Они, не отрываясь, смотрели друг на друга, между ними воцарилось продолжительное молчание. – Эмили, я видел булочки, которые вы запихнули в свою сумочку. Я понимаю, насколько серьезно ваше материальное положение, и не оставлю вас троих здесь.– Я не могу решить… – Она потерла виски, словно у нее разболелась голова.– Это к лучшему, Эмили.Ошеломленная, Эмили снова опустила глаза, мысленно обдумывая сделанное предложение. В конце концов она пробормотала:– Но не может быть никакого неподобающего поведения с вашей стороны.– Что вы имеете в виду? – Девушка взглянула на него:– Вы прекрасно понимаете, о чем речь.– Даже по отношению к вам?– Особенно ко мне.Он размышлял над ее словами, убежденный, что если примет ее условия, то лишится чего-то прекрасного и уникального.– Как пожелаете, – со вздохом согласился он.– И я не хочу, чтобы в доме появлялась ваша подружка Аманда. Избавьте меня и девочек от того, чтобы она привлекала к нам внимание посторонних, когда мы будем идти по улице. – Она поколебалась. – Поклянитесь мне, что она ушла из вашей жизни.В этом легко было поклясться.– Она ушла. И никогда вас не побеспокоит.– Тогда я попробую поработать у вас. Три месяца, то есть все лето, до осени. После этого мы обсудим положение дел и решим, останусь ли я на этом месте.– Вы все будете жить в моем доме?– Да.– И переедете сегодня?– Да, – повторила девушка.– Какое жалованье вы хотите получать?– Через три месяца вы сами назначите сумму, в зависимости от того, сколь ценными сочтете мои услуги.Он усмехнулся ее наивности.– Вам следует научиться вести переговоры. Что, если я воспользуюсь вашим положением и никогда не оплачу вам затраченные усилия?– Вы не поступите так.Ее заявление вызвало у него дрожь. Как хорошо она понимала его.– Конечно, я никогда не поступлю так.В полном согласии они пошли поделиться новостью с Мэри и Роуз. Глава 4 – Позволь мне высказаться прямо. – Алекс Фарроу не сводил глаз со старшего брата. – Мы подверглись нашествию женщин.Майкл покашливал, запинался и наконец признался:– Думаю, можно смотреть на это и под таким утлом.– Тебе известно, как я отношусь к тому, что девочки Мартин будут жить с нами.– Ты был очень красноречив в своих возражениях.– Любой здравомыслящий человек отправил бы их прямо в пансион, с единственным письмом в год, чтобы справиться об их здоровье и успехах. Но ты ведь у нас великодушный и неповторимый! О нет! – С полным презрением к этому чертову проекту он помахал рукой, словно эта тема издавала дурной запах, который он не мог выносить. – Конечно, пожалуйста. Вселяй их! Дай им ключи от дома! И никаких преград? Зачем сохранять наши привычки и весь наш образ жизни?– Я просто попросил тебя не напиваться в их присутствии. И не приглашать проституток. Уверен, ты переживешь это.– Ты можешь по-прежнему развлекаться в своем загородном доме и в клубе. А что делать мне?Со времени возвращения Алекса после службы в армии их несоизмеримое финансовое положение стало источником постоянных ссор. Майкл был богат и имел доступ ко всему, что составляло казну Уинчестеров, в то время как Алекс довольствовался не слишком-то щедрым содержанием.Алексу было ненавистно завидовать и бубнить об одном и том же, но утомительное пребывание в Европе оставило в нем горечь и обиду, и он не мог разговаривать с Майклом без постоянных жалоб.– Когда тебя одолеет потребность в дружеском общении, – сообщил Майкл, – ты можешь воспользоваться обоими местечками. – Это было легкой жертвой с его стороны, так как Алекс предпочитал не появляться в людном месте. Его гордость не позволяла ему выносить косые взгляды или слышать шепот за спиной.– Ты слишком, да, слишком щедр, – саркастически проворчал Алекс. Его слова прозвучали так, словно вырвались у сварливой торговки рыбой, но он не мог остановиться. – Когда гувернантка появится в доме?– Она уже здесь.– Со всем своим проклятым семейством. Мы создаем приют для безработных девушек в Лондоне? О чем только ты думал?Майкл раздраженно вздохнул:– Алекс, у нас огромный дом, а этим бедным женщинам нужно где-то жить. Дай мне лето, чтобы все уладить. Это единственное, о чем я прошу. Будь гибким, тебя это не убьет.Алекс рассеянно потрогал свой безобразный шрам, так изуродовавший его лицо, что он ненавидел даже воспоминание об ударе, нанесенном вражеской шпагой в Португалии. У него, как у всех Фарроу, были темные волосы и голубые глаза, и когда-то он был так же красив, как Майкл. Теперь же его избегала даже бывшая невеста, и его тщеславие не выносило насмешек тех, кого он привык считать друзьями. Мало-помалу их унизительная жалость убила в нем интерес к жизни.– Не хочу, чтобы эти посторонние сновали по дому, – проворчал он.– Знаю, тебе этого не хочется, – мягко согласился Майкл, что еще больше раздосадовало Алекса. Почему Майкл всегда такой все понимающий?– Тогда зачем же ты устраиваешь все это назло мне?– Я не устраиваю это тебе назло. Мне просто приходится приспосабливаться к этой новой обстановке, и, надеюсь, со временем я решу это, к всеобщему удовольствию.– Ты что, считаешь себя верховным арбитром?В приступе гнева Алекс повернулся и отправился в спальню в поисках уединения.Как Майкл осмелился совершить столько перемен, не посоветовавшись с ним! Да, правда, этот дом принадлежит Майклу. Да, он владеет всем антиквариатом и изящными безделушками, но в этом проклятом доме обитал и он, Алекс.Майкл приветствовал гостей, нанимал слуг и переделывал спальни, не считаясь с мнением брата. Теперь сюда въезжает столько людей – на полу возникли горы багажа, а главный холл напоминал дешевую гостиницу.Где ему спрятаться? Где обрести мир?Алекс был уязвлен и в отчаянии, ему хотелось, чтобы… чтобы Майкл…Он не мог решить, что хотел бы сотворить со своим братом. Майкл был порочным, но внимательным и понимающим его увечье, однако каждое слово, слетающее с его губ, действовало, словно соль на рану.Казалось, что в то время, как Майкл обладал всеми богатствами мира, Алекс был лишен всего. Это заставляло чувствовать себя пессимистом, достойным сожаления в его стремлении купаться в собственных несчастьях; он сам ощущал себя нытиком и занудой.Что за ужасная судьба выпала на его долю, опустив так низко? Правда, другим достались еще более сложные судьбы – они умирали, лишались рук и ног или сходили с ума от военных безумий, однако его гордыня и самоуверенность были подвергнуты унижению из-за обезображенной внешности.«Почему именно меня?» – горестно, с отвращением вопрошал Алекс в тысячный раз.С топотом ворвавшись в комнату, он захлопнул за собой дверь, и здесь женский испуганный возглас заставил его замереть на месте. Он быстро огляделся и увидел незнакомую женщину, которая топталась у входа в его гардеробную. Ей было лет двадцать шесть, как и ему, и она показалась ему очень хорошенькой. Она обладала темными волосами, уложенными в очаровательную прическу, большими карими глазами и зрелой стройной фигурой, округлой там, где полагается, и тонкой в талии.Его шумное появление испугало ее, и она прижала кулачок к своей великолепной груди. Она была привлекательной, соблазнительной и окончательно сбитой с толку, и в другое время своей жизни он сыграл бы роль джентльмена, каковым и был воспитан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34