Ее сердце сжалось, и она вопросительно посмотрела на него.Он подмигнул.«Чурбан!»— Ты имеешь в виду Азу и то, почему тебе захотелось пойти к ней?Он засмеялся:— Нет. Я имею в виду твое наказание.— Ах это. — Идит махнула рукой, словно расплата вовсе ее не интересовала.— Не думай, что я забыл, жена. И не думай, что тебе удастся избежать моего гнева. Я готовлю для тебя самую сладкую пытку.Идит нервно облизала губы и поймала голодный взгляд, которым он проследил за движением ее языка. Можно себе представить, что он имел в виду под «сладкой пыткой».— Не думай, что ты сможешь прыгать взад и вперед между постелью любовницы и моей. Как рогатая жаба.— Рогатая жаба! Что ж, это наводит меня на интересные размышления. Но скажи мне, дорогая жена, что ты будешь делать, чтобы удержать меня в своей постели?Она смерила его искоса недоверчивым взглядом и попыталась выдернуть руку из его железных пальцев, но без успеха.— Будешь ли ты атаковать меня снова? — поддразнил он.— Я не атаковала тебя.— Ты права. Это было соблазнение. — При этом он не казался недовольным.Она почувствовала, как ее лицо запылало, поскольку не могла ни отрицать его слова, ни совладать с бурными воспоминаниями о тех скандальных вещах, которые проделывала.— Этого больше не случится, ведь теперь я знаю, что ты покинул мою постель ради Азы. И больше не стану заниматься с тобой любовью, даже если… даже если…— … даже если я встану на четвереньки и буду сверкать голым задом? — договорил он за нее, снова напомнив ей свою историю.— Даже тогда, — упрямо сказала она. Легкая улыбка заиграла в уголках его рта.— А если я скажу тебе, что не делал этого? Она смущенно взглянула на него:— Не делал чего?— Не занимался с Азой любовью.Сердце у Идит болезненно защемило, когда Эйрик облек в слова ее душевные муки.— Ну, я рада, что ты заговорил об этом, Эйрик. Я-то думала, что несправедливо обошлась с тобой.— О?— До нашего обручения я сказала тебе, что ничего не имею против твоих любовниц, если ты проявишь в этом такт. И мне не следовало менять свои правила. Если ты действительно испытываешь нужду в…— Ну-ка высунь язык, — резко потребовал Эйрик.— Зачем? — спросила она, отодвигаясь от него.— Чтобы я выдернул его из твоего болтливого рта, безмозглая женщина.— Надо же! Я веду себя с тобой необычайно великодушно, а как ты поблагодарил меня за это? Черной неблагодарностью. Ты просто…— Уймись, Идит.— Нет, уж извини.— Извинения принимаю.— Уф!— Я сказал Азе, что больше не могу с ней видеться. И если бы ты не болтала своим языком, а слушала меня, то давно бы уже узнала про это.У Идит с надеждой забилось сердце.— Ты сказал это до того, как переспал с ней, или после?Он усмехнулся и сокрушенно покачал головой:— Ни то и ни другое. Я оставил ей деньги, чтобы она открыла свое собственное дело и привела в порядок дом. И не прикасался к ее восхитительному телу ни разу. — Он наклонился вперед и легко провел губами по ее губам, дразня, возбуждая ее чувственность.Сердце Идит бешено забилось. Большой палец Эйрика выписывал возбуждающие круги на ее запястье, за которое он продолжал держаться. Наверняка он ощущал бешено бившуюся на нем жилку.— Ты возражаешь?Она потрясла головой и прокашлялась.— Не сомневаюсь, что мне придется продать очень много свечей, меда и браги, чтобы покрыть расходы, — заявила она, изо всех сил стараясь не поддаваться соблазнительным чарам его пальцев и жадных глаз.Он тихо засмеялся:— Опять ты язвишь, Идит! Нет, те деньги были вынуты из моего собственного кармана.Тогда до ее сознания болезненно дошли другие слова Эйрика.— Так, значит, у Азы восхитительное тело? — «Не сомневаюсь, что ее груди трясутся, как коровье вымя».Ублюдок усмехнулся, и, несмотря на радость от хорошего известия, Идит почувствовала невыносимое желание стереть эту ухмылку хорошей пощечиной.— Угу, — подтвердил он наконец с самодовольной ухмылкой. — А тебе не хочется узнать, почему я разорвал свои отношения с Азой?Магнетическое притяжение светлых его глаз влекло се к нему, но она яростно сопротивлялась, чувствуя, как рушится оборона.— Потому что нашел себе другую любовницу? — слабым голосом предположила она.— Нет, — сказал он, и кончики его губ вздернулись кверху.— Потому что Аза сделалась жирной и неряшливой… и… и ее груди больше не трясутся?В ответ на ее грубые слова рот у Эйрика ошарашенно открылся. Не сразу он пришел в себя.— Нет, Аза просто великолепна в своей красоте.Желание ударить его по губам становилось все более настоятельным.— Тогда почему?— Потому что у меня есть жена, которая ужасно мне нравится, и в постели, и так. Конечно, если только она не сопротивляется моим приказаниям, не прикидывается старой каргой, не напускает на меня своих пчел, не язвит меня, не пристает со своими просьбами, не покушается на мою власть, не зовет меня грубыми именами, не…Идит вытащила руку из его клешни и зажала ему рот, заставляя замолчать.— Но ведь такое происходит все время, — с сокрушенным стоном признала она.Он прижал ее пальцы к своим губам и стал покусывать и сосать их кончики, отчего она нежно и с восторгом вздохнула.— Да, это так, — подтвердил он, — но я решил дать тебе время, чтобы ты переменила свой вредный характер, если…— Если — что?— … если по-прежнему будешь нравиться мне во всем остальном, — осторожно сказал он.И Идит подумала, что ей не так уж трудно будет ему угодить «в остальном».
Джон, Лариса и Годрик взбежали вверх по ступенькам помоста и заговорили все разом. Босые и покрытые грязью, они пахли конюшней. В другой день Идит отругала бы их. Но сегодня это показалось ей не таким уж и важным.Эмма встрепенулась на отцовских руках и засияла от удовольствия; ей явно хотелось быть вместе с другими детьми, но она боялась покинуть безопасные отцовские руки. Но потом вдруг спрыгнула с коленей Эйрика и побежала к человеку, вошедшему вслед за детьми. Это был Тайкир.Одетый в тонкие штаны из шерсти и светло-коричневую рубаху длиной по колено и с коротким рукавом, Тайкир выглядел как свирепый и воинственный викинг. Длинные светлые волосы свисали на плечи, но были зачесаны на одну сторону, открывая щегольское золотое кольцо в ухе. Широкие металлические браслеты обхватывали огромные мускулы выше локтя. Он величественно направлялся к ним, прекрасно сознавая свою красоту.— Милостивый Боже. Пожалуй, надо запереть всех девиц в замке, — пробормотала Идит.— А ты меня называешь похотливым чурбаном! — подхватил ее мысль Эйрик, однако в его словах прозвучала нежность к брату.— Дядя Тайкир! — со счастливой улыбкой завизжала Эмма и бросилась в его распростертые объятия. Обхватив тонкими ручками его шею, пока он кружился вместе с ней по залу, Эмма смеялась как всякий нормальный ребенок. Ее смех веселой трелью разлетался по сторонам и был слаще, чем мелодии арфы. И Идит наконец поверила, что Эмма действительно может поправиться.Она радостно переглянулась с Эйриком.Поднявшись с места, Идит одарила гостя приветственным поцелуем, а затем ударила по руке, когда он попытался ущипнуть ее за зад.— Я уже несколько дней тебя жду, — проворчал Эйрик. — Ты бы помог мне обучать военному искусству новых людей и объезжать дозором северные земли Равеншира.Тайкир пожал плечами:— В Йорке случился сильный шторм, и мои работники никак не могли до сегодняшнего дня отремонтировать корабль.— Означает ли это, что ты нас снова покинешь, раз твой корабль готов к плаванью? — поинтересовалась Идит. Ей нравился ее новый брат по мужу, и при всех хлопотах с Эммой, которые появились сейчас у них с Эйриком, не говоря уж об их собственных стычках и ее муках из-за зловещего молчания витана, им не помешала бы малая толика жизнерадостности Тайкира.Тайкир ухмыльнулся свойственным ему плутовским манером.— Ну, если бы я знал, что без меня вы так скучаете, то давно бы вернулся. Видимо, я не смог как следует научить Эйрика, как сделать женщину надолго… счастливой. — И он весело взглянул на своего нахмурившегося брата.— Присядь, Тайкир, — пробормотал Эйрик, — а то я задам тебе несколько уроков, чтобы ты научился уважать брата.— Ха! — сказал Тайкир, пытаясь устроиться на соседнем с ними стуле. Это было нелегко, поскольку Эмма вцепилась в него мертвой хваткой — обвив руками шею, а ногами талию.Идит встала и протянула руки к Эмме, но малышка яростно затрясла головой и еще крепче вцепилась в него, пропищав:— Дядя Тайкир!— Женщины любят меня вне зависимости от возраста, — бесстыдно похвастался Тайкир. — Но послушай, милая, — нежно добавил он, гладя худенькие плечи девочки, — мне нужно сходить в уборную. Пока ступай к папе.Эмма решительно затрясла головой.Эйрик взглянул на Идит с просиявшим лицом, словно его внезапно осенила счастливая мысль. Он встал, положил ей руку на плечо и посмотрел на Тайкира.— Ты ведь не любишь спать один, братец, — сказал он льстиво. — Позволь предложить тебе новую подружку, чтобы не было скучно. — Он показал на Эмму, которая радостно улыбнулась, явно не возражая, чтобы дядя Тайкир занял место отца или мачехи.— А для тебя, моя леди супруга, — произнес Эйрик, поворачиваясь к Идит, — кое-что найдется. — Пошарив в складках туники и рубахи, он наконец извлек помятое зеленое перышко.— Что? — переспросила Идит, недоуменно наклонив голову, когда Эйрик положил ей на ладонь перо попугая.В глазах у Эйрика вспыхнули озорные огоньки.— Поскольку я покинул тебя в брачную ночь и поскольку с тех пор у нас не находилось для себя времени, — заявил он низким, хриплым голосом ей на ухо, — я разрешаю тебе считать эту ночь нашей свадебной.— Разрешаешь? — с запинкой вымолвила Идит, затем поглядела на перо. — А это?— Это подарок невесте.— Подарок невесте? — захохотал Тайкир. — Что же это за подарок? Ты стал прижимистым на старости лет, братец.Эйрик пропустил насмешку брата мимо ушей и взял Идит за руку. Его глаза светились скрытым намеком.— Помнишь перо, которое я показал тебе однажды в нашей спальне, и мое обещание, что упражнение продолжится? — ласково сказал он, проводя пером по ее губам в напоминание о том, что он проделывал в тот раз. — Вот время и пришло, Идит.И не успела она воспротивиться, как он подхватил ее на руки и понес вниз с помоста. Она извивалась и сопротивлялась, а Тайкир и его люди усмехались и отпускали им вслед сальные шуточки.— Ты поистине противный чурбан.— Согласен.— И бесстыдный деревенщина.— Да.— Развратный негодяй.— Совершенно верно.— И… э…— Не забудь про рогатую жабу.Идит пыталась вырваться из его рук, но он крепко держал ее в объятиях. Затем крикнул через плечо:— Доброй ночи вам всем! Увидимся утром.— Утром! — запищала Идит, прекращая борьбу и зарываясь запылавшим лицом ему в плечо. — Ведь еще даже вечер не наступил.— Да, — сказал он, улыбаясь с крайне довольным видом. И добавил голосом, полным сладких обещаний: — Мне ведь предстоит одолеть двенадцать экстазов, поэтому я хочу сделать ранний старт.— Две… двенадцать! Ох, ты просто неистовый самец!— Да. Это одно из тех качеств, которые ценят во мне женщины.Когда они оказались в спальне, запищал Абдул:— Противный чурбан. Авк. Большая беда. Авк. Поцелуй меня в зад. Авк. — Не колеблясь, Эйрик взял клетку и вынес ее в коридор, несмотря на злобные крики птицы.Затем, когда дверь за ними закрылась, Эйрик стал зажигать множество восковых свечей, расставленных по комнате. Сердце у Идит билось так громко, что он мог слышать его в другом конце комнаты. Она прислонилась к закрытой двери, и у нее кружилась голова от бурления в крови, а руки и ноги налились свинцовой тяжестью.«О Господи».— Зачем тебе сейчас свечи? Ведь на улице день, — нервно заметила она, все еще не отходя от двери.— Да, но ведь ты знаешь, что у меня нелады со зрением. И я хочу сегодня увидеть все. — И он снова сверкнул на нее своей очередной обворожительной улыбкой.«О Господи».— Когда тебе хочется, ты все прекрасно видишь. Известно ли тебе, сколько стоят эти свечи? — проворчала она, нерешительно пытаясь найти тему для разговора, чтобы справиться с внезапной робостью, нахлынувшей на нее, как только захлопнулась дверь.— А известно ли тебе, что мне на это наплевать?Она стала было укорять Эйрика за такую расточительность, но замолкла, увидев, как он запрыгал на одной ноге, потом на другой, — это он снимал башмаки, после чего стал стягивать через голову рубаху. Глаза его сверкали диким огнем, он неотрывно смотрел на нее. Не в силах отвести от него взора, она смотрела, как он развязал штаны и сбросил на устилавший пол тростник, а потом небрежно перешагнул через них.Без стеснения взяв в руку свое затвердевшее орудие любви, он сказал низким, сдавленным голосом:— Ты видишь, как сильно я хочу тебя, жена? Хочешь ли ты меня хоть вполовину этого?Вдвое сильней, подумала Идит, чувствуя в потайной своей сердцевине горячий, липкий сок. «О Господи».— Разденься, Идит, — попросил он тихо и хрипло. — Я хочу посмотреть, как ты раздеваешься.Идит удивлялась себе, как легко согласилась на его просьбу. Робко сделав несколько шагов от двери, она развязала пояс своей гунны, и та упала на пол. Пальцами ног сбросила кожаные башмаки, а потом сняла тунику и нижнюю рубашку.Ей бы смутиться, когда она, обнаженная, предстала перед мужчиной, но этого не случилось. Эйрик был не просто мужчина. Он был ее муж. А удовольствие, которое она видела на его лице, когда его глаза шарили по ее телу, радовало ее.— Ты прекрасна, Идит, — сипло прошептал он. И Идит вправду почувствовала себя красавицей, впервые за много, много лет.— Дотронься пальцами до сосков, Идит, — попросил он, все еще не приближаясь к ней. — И представь, что это я тебя трогаю. Мне хочется увидеть наслаждение на твоем лице.— О, — тихо прошептала она, но сделала так, как он просил, и едва не пошатнулась от острого желания, которым налились ее груди.— Теперь оставь одну руку на груди, а другой дотронься до тех волос, что внизу. И скажи мне, что ты почувствуешь.Идит почувствовала, как жаркая волна захлестнула ее лицо и плечи.— Желание, — смущенно произнесла она.— Это твое тело само готовится для меня, Идит, — с трудом проговорил он и подошел вплотную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49