Она решила, что прощена, и радостно обернулась. На его губах играла насмешливая улыбка, но глаза были по-прежнему холодны и внимательны. Она схватила его за руку и притянула к груди.– Ты простил меня, правда? Он рассмеялся.– Да? – с надеждой спросила она, прижимая его ладонь к груди. Он не убрал руку, но и не стал ее ласкать. – Скажи, да?– Я принесу свежей воды.Арабелла слышала, как отворилась дверь, затем в лохань полилась вода, деревянное ведро стукнуло о пол, дверь снова скрипнула, щелкнул замок, и все стихло.Она подбежала к окну и увидела, как Роберт удаляется по направлению к лесу. Вскоре он скрылся среди деревьев.Он не вернется. Он оставил ее навсегда.Эта уверенность была так сильна, а отчаяние так глубоко, что Арабелла почувствовала себя физически и духовно опустошенной. Она задернула занавеску и села на кровать.Окровавленная одежда Роберта, ее порванный плащ – все это лежало грудой в углу с прошлой ночи.Она осторожно подошла к зеркалу, чтобы выяснить, произошла ли в ее лице какая-нибудь перемена после недавних событий. Наверняка что-то должно было измениться, коль скоро некая дьявольская сила сначала заставила ее пустить Сарацина вскачь, увлечься этой безумной гонкой, а затем поселила в ее сознании жажду кровавой мести, желание убить Роберта.Она отодвинула занавеску, чтобы впустить в кибитку дневной свет, и с внутренним трепетом вернулась к зеркалу, боясь увидеть собственное отражение.Но Арабелла не нашла в своей внешности никаких изменений и вспомнила слова Роберта, которые он произнес, когда она подошла к зеркалу после очередного соития, чтобы взглянуть на себя: «Юность тем и хороша, что внешность остается неизменной при любых обстоятельствах».Разумеется, он любит ее.Она посмотрела на свою грудь, слегка сжала ее и с изумлением обнаружила, что она стала полнее, чем несколько дней назад. Арабелла долго с восхищенным благоговением рассматривала свое тело, которое за последнее время сильно изменилось: формы округлились, стали более женственными, приобрели плавность и законченность линий.Она задернула занавеску и влезла в лохань.У нее появился план, как одеться, чтобы отвлечь Роберта от воспоминаний о событиях прошлой ночи, если, конечно, это было возможно. Она была убеждена, что он решил проучить ее, отказав в близости. А может быть, он просто не в состоянии заниматься любовью с женщиной, которая собиралась убить его.Она нашла в сундуке длинное платье свободного покроя, белое, шелковое, с золотым тисненым узором. Оно пышными складками ниспадало до полу, глубокое декольте полуобнажало грудь.Арабелла накрасилась, но уверенности в себе ей это не прибавило. Простит он ее или нет?.. Оставалось уповать только на Божью помощь.Она выглянула в окно. С тех пор как он ушел, прошло около двух часов. Три коня паслись неподалеку, Калиф сидел возле кибитки и всматривался вдаль в том направлении, в котором скрылся его хозяин.Арабелла, не зная, чем себя занять, взяла в руки лютню и стала медленно перебирать струны. Неожиданно Калиф поднял уши и вскочил. Через минуту из-за деревьев показался цыган с холщовым мешком за спиной. Из него он достал кости с ошметками мяса, которые тут же бросил в миску псу. Калиф накинулся на еду с урчанием проголодавшегося дикого зверя.Сердце у Арабеллы забилось быстрее, когда она увидела, с какой поспешностью Роберт направляется к двери. И вдруг он вскинул глаза и увидел ее в окне. Радостная улыбка озарила его лицо. Через мгновение он распахнул дверь и, войдя внутрь, поставил на стол котелок с дымящимся жарким. Аромат мяса и овощей вырвался из-под крышки и заставил Арабеллу понять, насколько она голодна.– Господи, какое счастье, что ты вернулся! Я готова съесть быка!Она осторожно приблизилась к нему и почувствовала, что он не оттолкнет ее. С другой стороны, она понимала, что должна дождаться, пока он прикоснется к ней или заговорит с ней первый.Он не сделал ни того, ни другого, а принес две золотые миски и ложки, после чего разлил варево и знаком пригласил ее сесть за стол.– Здесь неподалеку есть крестьянское хозяйство. Место пустынное, и, судя по тому, что я узнал у хозяина, незнакомцев не видели в округе ни разу за последние две недели. Пожалуй, мы остановимся тут на пару дней, если не выяснится, что у того всадника были спутники.Арабелла бросила на него призывный взгляд. Она ела с большим аппетитом, чего с ней не случалось уже давно.– Это здорово!Она не чувствовала вины за случившееся, за свои предательские намерения, за нож под кроватью и нарушение его запрета. Она простила саму себя. Теперь наступила его очередь сделать то же самое. Арабелла никогда сознательно не причиняла зла людям, потому что предпочитала, чтобы ее любили. Но ей вовек не приходила мысль о том, что ее поступки могут быть восприняты другими людьми иначе, чем она сама их воспринимает.Они ели в полном молчании, однако она видела, что Роберт в хорошем расположении духа, что он настроен по отношению к ней доброжелательно, что на его лице больше нет того равнодушного выражения, которое так бесило ее. Она опасалась, что он размышляет над тем, как поступить с ней, избегая встречаться с ней взглядом, чтобы не выдать своих тайных мыслей.Но Роберт думал не о завтрашнем дне и не о предстоящей неделе. Его занимали мысли о гораздо более существенном сроке их совместной жизни и оставались для нее тайной за семью печатями. Тем более что раньше ее жизнь была предопределена скучной придворной рутиной: турниры, охота, верховые прогулки по окрестностям замка, танцы в Большом зале, плотские утехи с пажами.Они пообедали, после чего Роберт вымыл посуду и убрал ее на полку.Он влез в лохань и стал мыться, предоставив ей наблюдать за тем, как он это делает. Арабелла смотрела на него с таким восторгом, словно никогда прежде не видела его за этим занятием. Пластика его движений привлекала ее, хотя она испытывала необъяснимый страх при виде его обнаженного тела.Она отвернулась и неожиданно почувствовала на себе его взгляд. Обернувшись, она натолкнулась на него. Они обменялись улыбками, как два заговорщика, которых связывает какая-то тайна, недоступная больше никому на свете.Его взгляд ободрил ее. Арабелла села на кровать, подтянула колени к подбородку и обняла их руками, ожидая, что Роберт станет делать дальше. Его улыбка заронила в ее сердце надежду, что он захочет ее. Однако Роберт вылез из лохани и быстро оделся, к ее огромному разочарованию.Да, она должна ждать. Он непременно скажет ей что-то важное.Так и случилось, но прежде она услышала металлическое позвякивание, когда он открыл крышку сундука.– Подойди сюда, Арабелла. Я хочу тебе кое-что показать.Она покорно подошла к нему. Он стоял к ней спиной, согнувшись над сундуком, в котором тускло, блестели золотые монеты – несколько сотен штук, а может, и больше. Роберт задумчиво перебирал их. Рядом с ними лежала вместительная кожаная сумка.– Откуда они у тебя? – прошептала она.– Они были у того всадника. Я решил обыскать его. И вот… – Он взял одну монету и положил ей на ладонь.Арабелла с любопытством разглядывала ее со всех сторон. И вдруг страшная догадка промелькнула у нее в голове. Она перевела взгляд с монеты на Роберта.– Это Гуиз. Да, несомненно, – вымолвила она, вглядываясь в профиль, отчеканенный на монете. – Как странно!Тогда Роберт положил ей на ладонь другую монету.– Взгляни, а это сам король.Арабелла хотела отшвырнуть монеты прочь, не желая видеть их, но ее взгляд против воли был прикован к царственному профилю отца. Казалось, он напоминал ей о тех обязательствах, которыми она пренебрегла, о том, что ее постигнет неминуемое наказание, несмотря на расстояние, которое пока отделяет ее от семьи.– Король… – прошептала Арабелла, обмерев от страха. – Да… Я не могу в это поверить. Неужели все они…– На всех отчеканен профиль короля и Гуиза. Глава 14 Арабелла на миг зажмурилась, затем снова взглянула на цыгана, по-прежнему держа монеты на ладони и желая больше всего на свете, чтобы он забрал их у нее и выбросил, а не прятал в сундук. Роберт взял у нее монету с профилем Гуиза, а ту, на которой был отчеканен профиль отца, она сжала в кулаке и молча смотрела на него, словно загипнотизированная.Лицо этого человека, которого она не могла воспринимать как своего отца, иногда вставало перед ее внутренним взором – лицо незнакомца, опасного чужака; человека, наделенного авторитетом и властью; того, кто с легким сердцем мог отдать приказ убить ее.– Десять недель… – прошептала она. – Я больше не нужна ему. Нет такой лжи на свете, которая могла бы объяснить десять недель моего отсутствия.Арабелла посмотрела на Роберта и увидела, что его лицо снова превратилось в бесчувственную маску наподобие той, с которой он протягивал ей нож.– Он наверняка знает, что я поехала с тобой по доброй воле. Теперь он не может использовать меня в выгодной сделке. Более того, он понимает, что я оставила его в дураках, и не только в глазах подданных. Он ненавидит меня. И мать тоже, – сказала Арабелла. – Отныне мы с тобой вместе. Ты и я. Да, – решительно добавила она и отвернулась, не желая, чтобы Роберт видел слезы у нее на глазах. Как бы ей хотелось, чтобы они исчезли! Она в растерянности улыбнулась ему.Роберт взял монету с ее ладони и вместе с остальными засунул в кожаный мешок, который отшвырнул в угол.– Что ты собираешься с ними делать? – спросила она.– Я использую, их по назначению. Куплю на них нужные мне сведения.– У кого? – изумилась она. – У крестьян?– Конечно же, нет. Когда мы доберемся до приморского города, я… – Он сделал красноречивый жест рукой. – Если у тебя есть деньги, ты всегда сможешь купить нужную информацию. Другой вопрос, какой процент ее окажется правдой. – Он снисходительно улыбнулся, понимая, что ему придется объяснять многие вещи этому юному созданию, ответственность за которое он взял на себя. – Впрочем, если знаешь, где и что искать… а я знаю. На побережье все можно купить: голову человека, шлюху без рук и ног…– Перестань! – возмутилась она. – Слушая тебя, я начинаю бояться мира.– Тебе не мешает бояться, чтобы быть менее безрассудной. Я не смогу защитить тебя так, как это делал твой отец. Здесь, в этом мире, ты представляешь опасность для самой себя. Кроме того, те люди, с которыми ты входишь в соприкосновение, опасны для тебя. Ты искушаешь мужчин, которые могут любить, а значит, и ненавидеть.– Я никогда больше не сделаю того, что сделала прошлой ночью.– Даже если и так, это ничего не меняет. Они ищут нас и не откажутся от поисков. И нет такого места на земле, где мы могли бы быть в полной безопасности. Я рассмотрел все возможности, и ни одна из них не представляется мне абсолютно лишенной риска. Боюсь, что наш единственный шанс на спасение был тогда в лесу. И мы его упустили. – Он сокрушенно покачал головой.– Ты уже тогда знал об этом и все-таки позволил мне ехать с собой.– Я хотел тебя и лгал себе. Я думал, что знаю страну лучше, чем все те, кого они вышлют в погоню. Я надеялся перехитрить их. Я думал… Правду сказать, я думал слишком о многом… – Он обнял ее за плечи. – И вот к чему привела моя самонадеянность.Роберт стал ласкать ей плечи, спину, грудь, постепенно возбуждаясь. Арабелла покорно положила голову ему на грудь и затихла, закрыв глаза и полностью отдавшись на волю победителя. Волна чувств нахлынула на нее, отчего казалось, что все ее существо вмиг наполнилось им.«Вот я, Арабелла, готова отдаться тебе. Но я уже не та, что была раньше».Эта новая Арабелла не могла избавиться от страха: вдруг им не суждено остаться вместе навсегда? Появление на их пути всадника с сумкой, доверху набитой золотыми монетами, несло угрозу их совместному существованию. Кто знает, какой срок им отпущен – несколько дней, недель, месяцев?– Ты не знаешь, что такое смерть, – тихо вымолвил Роберт.– Я с детства вижу, как умирают люди.– А ты видела когда-нибудь, как умирает человек, которого ты любишь?– У меня умерли две сестренки. – Она печально улыбнулась. – Впрочем, это ложь. Я совсем не любила их.– Мне следовало отослать тебя назад.– Интересно, как ты собирался это сделать против моей воли? – Она помолчала, погрузившись в глубокую задумчивость. – А если нас убьют, то какая разница? Мы все равно уже ничего не почувствуем. Всего несколько секунд или минут страха… Я так часто видела смерть. Раненых воинов приносили в замок после сражения, они стонали от боли, плакали, молились, лежа на полу в тронном зале в ожидании врача. Я видела… – Она вздрогнула и покачала головой. – Откровенно говоря, это ерунда. Завеса между жизнью и смертью в какой-то миг исчезает, и все. Мы даже не узнаем, что нас больше нет. – Она бросила на него озлобленный взгляд и отвернулась. Их разделяла стена гробового молчания.Роберт протянул к ней руки и коснулся ее сосков, но не привлек к себе. Арабелла закрыла глаза и тихо вымолвила:– Я надеюсь, что если король пошлет за мной одного из братьев, то это будет Рауль. Я поговорю с ним и все объясню.– По-твоему, они придут только для того, чтобы поблагодарить меня за то, что я хорошо заботился о тебе?Она не могла отказаться от последней надежды, что в конце концов все это окажется страшной, опасной, но все же игрой, победителями в которой станут они – Роберт и Арабелла.– Между мной и Раулем есть договор. Мы никогда не говорили об этом, но он существует. Мы с ним всегда понимали друг друга. Такой близости у меня не было больше ни с кем из сестер и братьев. Так было и есть, – уверенно кивнула она. У нее перехватило дыхание от неожиданно накатившей волны желания, вызванной его нежными ласками. – Мы с тобой не могли бы сейчас быть ближе друг другу, даже если бы ты был во мне. – Она тяжело вздохнула. – Впрочем, ты и так во мне. – Беременность давала ей мистическое ощущение того, что Роберт стал ее частью.Он расстегнул рубашку и стал снимать штаны. Арабелла потянулась к нему, но он удержал ее за руки.– Терпение, Арабелла. Почему ты не доверяешь мне? Я доставлю тебе удовольствие, но не так быстро, как тебе хотелось бы. Ты можешь почувствовать то же, что чувствую я, не прикасаясь ко мне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26